Фотографии Springadagio : Скандинавия ("Заполярная Норвегия")

Фотографии Springadagio : Скандинавия ("Заполярная Норвегия")

Фотографии Springadagio : Скандинавия ("Заполярная Норвегия")

Давно хотела начать серию рассказов «Путешествия с Верой», но как-то все не было ни времени, ни сил. Сегодня могу отдать вам на растерзание первую часть. Жду вашей справедливой критики :)

С Верой мы познакомились в заграничных термальных купальнях. Душная кишка автобуса выкинула нас в лечебные воды Мишкольца. Помятые ночными побудками украинских пограничников, отпаренные комфортом российских купейных вагонов, ничуть не удивленные беспардонными ответами проводницы на самые простые вопросы, мы были рады прохладной голубой воде и пещерному интерьеру купален.
«А почему не работает кондиционер?» - спросила проводницу женщина лет пятидесяти. – «Мы тут все задохнемся!» «Поломался.» - невозмутимо отвечала та. «Скажите, а почему коврики в купе и коридоре вывернуты наизнанку?» - не унималась первая. «Сломался пылесос. Так подметать легче». «Тогда скажите, почему вы не подметаете? Позовите начальника поезда!» - разозлилась взмокшая от жары и духоты туристка. Проводница демонстративно удалилась за ведром и веником, бесцеремонно расталкивая пассажиров. Вооружившись веником, железнодорожная фея нагнулась и стала изображать непосильный труд, подталкивая пыль поближе к вспотевшим носам пассажиров.
Мы, русские, привыкли терпеть произвол за собственные деньги, поэтому новый день не оказался омраченным воспоминаниями дороги. Немного поборовшись с заграничной системой раздевалок – нужно бросить монетку, чтобы дверца захлопнулась, а на обратном пути можно забрать свои 50 центов вместе с оставленными вещами – туристы разбрелись по лабиринтам купален. Я посмотрела вокруг – все незнакомые иностранные лица. И лишь одно лицо смотрело на меня большими серо-голубыми вдохновенными глазами. Лицо это приблизилось и улыбнулось мне улыбкой Моны Лизы. «Привет», - пролепетало оно, - «Тебя как зовут? Саша? А меня Вера. Давай посмотрим, что там дальше», продолжало лицо, вслед за которым проявилась шея, руки и плечи, подернутые водой. И мы отправились по пещерному коридору навстречу чудесам, обещанным столь вдохновенным взглядом. По мере продвижения вода становилась теплее. То справа, то слева из отверстий стен с шумом Ниагарского водопада пробивались мощные струи воды, под которыми нежились и у которых толпились в ожидании обнаженные тела разных национальностей и культур. Наконец мы добрались до темного гулкого помещения, в котором голоса, отталкиваясь от стен, поднимались к куполовидному потолку, усеянному нарисованными звездами, и напитавшись тишиной, эхом отдавались внизу, перемешиваясь с кружевами других, свежих голосов, образующих причудливое многоголосье. Так, должно быть, поют ведьмы в Вальпургиеву ночь. Мрачное возвышенное великолепие. Космос, подсвеченный булькающими струйками пенящейся воды. А в этих животрепещущих живчиках-струйках – все те же тела. Но взгляните, как они изменились! Вурдалаки! Кощеи! Маленькие гномики и крепкие великаны! Миниатюрные феи и древние ворчливые старухи-говорухи. Счетоводы, мудрецы, сказочники! Сколько лиц! Столько лиц! И лишь одно, вдохновенное, все так же смотрело на меня серо-голубыми глазами. Словно причащаясь в этих святых водах, будоражащих воображение, Вера своим чистым открытым взглядом обещала мне дружбу навеки.
Выходя из этой полутьмы, мы исповедовались свету и, переглянувшись, дали друг другу молчаливую клятву держаться друг друга, путешествовать вместе.
Вернувшись в наш шумный, деловой мегаполис, мы все-таки старались хоть изредка вырваться на свет и жадно нахлебаться красоты и искусства через край.
Первым пунктом в наших бесконечных планах было посещение поэтического вечера. На афише красовалась неизвестное нам имя Саша Гальпер, Нью-Йорк. Звучало довольно романтично и мы, недолго думая, решили пойти. Долго искали по темным переулкам клуб с не менее романтичным названием «Улица Оги». Покружив вокруг одинаковых домов, мы уперлись в некрасивую железную дверь, совсем не романтичную. Табличка неизменно указывала именно на эту дверь, и мы вошли.
Встретил нас в гардеробе высокий, статный юноша в костюме, которому мы жалобно рассказали, как долго плутали в поисках клуба.
«Как? Вы у нас в первый раз? Я думал, про нас уже все знают. Еще не началось. Не все еще пришли»
Мы с Верой оказались первыми, кто пришел послушать Сашу Гальпера, но сам Саша, окруженный несколькими друзьями, уже рвался в бой. Компания оживилась.
«Здравствуйте, девушки! А Вы уже знакомы с творчеством Саши Гальпера? Нет? В первый раз? Прочли объявление в Интернете? Отлично! Значит, моя рассылка работает! Присаживайтесь».
Присутствие наше было сдобрено крякающими смешками и возгласами «Саша, а прочти мое любимое!» На что Саша ответил, что боится, девчонки убегут сразу». Мы застенчиво улыбались и ничего не могли понять. Минут через двадцать подошло еще несколько человек и представление началось. Возвышаясь над столом, заложенным листами, Саша начал метать в нас свои стихи – мощный поток отсутствия рифмы и изобилия матерных слов. Первые минут 15 я удивленно смотрела на Гальпера, потом в пол, после Читать далее...

Нашла старенький рассказик-зарисовку. Долго думала, стоит ли о нем вспоминать и решила, что можно. Тем более, что мой натурщик, наверное, его уже не помнит. Давно это было. Года четыре назад?
Рассказ-зарисовка

* * *
Живой, энергичный, обаятельный… Ты говоришь.. смотришь не на
меня, а в глубину себя, взвешиваешь и смакуешь каждое свое слово, словно вновь проживаешь то, о чем рассказываешь. Передавать чувства словами – твое искусство, ты погружаешься в образы, видишь не меня, а новую, нарисованную тобой картину. Последний взмах кисти, яркий мазок, автограф – аплодисменты. Цвет лег легко и верно. Любуешься своим произведением. Теперь смотришь на меня яркими серыми глазами, как будто спрашивая: «Почувствовала ли ты, поняла, способна увидеть?» Я игриво улыбаюсь двумя темно-зелеными блестящими лужицами в ответ на вопрос в твоих серебристых омутах. Твои глаза… В них весь ты! Насыщенность их цвета выдает твой стремительный, импульсивный характер. Ими нельзя не очароваться, в них вся твоя суть.
- Тебе знакомо чувство, когда качели несут тебя ввысь и вот - высшая точка! Ты замираешь… мгновение - и ты летишь вниз? Ты помнишь, раньше делали такие массивные качели? Раскачав, их, невозможно было сразу остановить…
Поворачиваешь голову ко мне, берешь меня за руку. Движение губ – хочешь что-то добавить, но – улыбка.
- Знакомо?
- Ах, да, я качалась на качелях, - смеюсь я.
«Нет, нет. Не верно. Не тот ответ», - думаешь ты. В окно заглянуло солнце, запуталось в твоих волосах. Шутка, другая… Ты слышишь музыку.
- Бах?
- Альбинони.
- Ах да… Ты права… «Адажио…» Что ты чувствуешь? Нет, какого цвета музыка?
Ты проводишь рукой по моей щеке, как будто помогая почувствовать цвет с помощью твоего легкого прикосновения. Я следую за музыкой.. Меня уже нет, и ты это заметил.
- Бирюзовый.
- Бирюзооовый, - поротягиваешь ты. А еще?
Я снова пытаюсь раствориться в музыке, но нет… Ты не хочешь отпускать. - Постой! Дело даже не в цвете! То, что с тобой сейчас произошло…
- Погружение?
- Да! Погружение…
Снова слушаешь свой голос. Снова картина за картиной, как слайды. Аплодисменты, поклон, поворот головы – улыбка. Твои губы… Они говорят, даже если ты молчишь… По их изгибу, смене напряжения я читаю несказанные тобой фразы.
Теплый ветер из окна…. Запах цветущих вишен… Подносишь чашку с кофе к губам – глоток. Протягиваешь мне кусочек шоколадки. Твое лицо принимает озорное выражение.
- Испачкалась.
Аккуратно вытираешь пальчиком шоколад с краешка моей губы. Кладешь руку на талию. Ты здесь, совсем близко: мы слышим дыхание друг друга…
- Я слышу стук твоего сердца.
- Да? А я его совсем не слышу! С какой оно стороны, если не секрет?
- Здесь, слева… Твое дыхание… оно все время меняется… то учащается, то вновь становится ровным…
Не отвечаю. Мы словно прилипли друг к другу. Я чувствую, что заключена в дугу твоих сильных рук.
- Какие у тебя длинные ресницы!
Улыбаюсь.
- Когда моему брату было три года, и на улице женщина сказала ему: «Какая у тебя шубка!» - он ответил: «А ты посмотри, какие у меня реснички!»
Смеешься. Наклоняешься ко мне, прижимаешься щекой к моей.
- Скажи, откуда ты знаешь, в какую сторону сейчас изгибается твой позвоночник? Ты это чувствуешь или осознаешь разумом?
- «Чувствую», отвечаю я, продолжая предложение про себя: «… осознавая разумом..»
- Хм.. какие любопытные движения ты можешь делать бровями… Я так не умею.
- Я научу, - смеюсь я. Преподавать – моя профессия.
- А вот сейчас лицо - мышцы двигаются, дрожат…
Возвращаешься к слову «преподавать». Рассказываешь забавную историю про своего преподавателя в институте. Тебе легко удается меня рассмешить.
Твои глаза снова замирают, снова устремлены в одну точку. Продолжаешь рассуждать об ощущениях. Их нельзя передать словами, вернее нельзя передать в точности. Проводишь рукой по ладони – это одно ощущение, по кисти руки – уже другое, выше – иной оттенок.
Тишина. Мечтательное выражение лица.
- Ты знаешь…
Пауза.
- Я пойду…
Встаешь, протягиваешь мне руку, чтобы я тебя проводила. Секунда, преломление света – ты притягиваешь меня к себе, пытаясь поцеловать. Я изгибаюсь, стараюсь вырваться - но словно нет сил… Ты их забрал у меня. Все во мне стало мягким, теплым, сонливым…
Отпускаешь. Идем к выходу. Хочу порощаться, но снова нахожу себя в твоих объятьях. Опять пытаешься меня поцеловать.
- Настырный.
- Нет, самоуверенный и настойчивый.
Открываю дверь.
- Адью!
Прощаюсь движением руки. Прохожу мимо зеркала - улыбаюсь своему отражению.
Ты весело сбегаешь по ступенькам. Дверь распахнулась – свет. Ты улыбаешься солнцу. Тебя ничем нельзя огорчить.

Фотографии Springadagio : Скандинавия ("Заполярная Норвегия")

Рованиеми – Карасьок – мыс Норд Кап – Алта – Тромсё – Лофотенские острова – Му-и-Рана – Тронхейм – Стокгольм – Хельсинки

Знаю, но знать не хочу.
Поклон близнецам-вариантам!
В немой тишине не кричу,
Пренебрегая талантом

Читать предстоящие главы
По пластике… между строчек,
Испив ожиданий отраву
И непоставленных точек.

Родившись в недоразуменье
Под глыбами стереотипов,
Вдруг наступило затменье,
Смещение архетипов.

Жизнь карусель запустила,
Нас в балаган зазывая,
Всем по греху отпустила,
Шансы, как кости, бросая.

Недостает артистизма.
Голову в руки роняя,
Ждем послевкусья цинизма,
Чашу до дна испивая.

2007 (июль)

Молниеносное движенье –
Как мотылек, лечу на свет.
В воде ликует отраженье
Прошедших лет и новых бед.

Жду новой бури у порога,
Не видно в сумраке лица.
За виражом дрожит тревога:
Не лучше ли начать с конца?

К концу начало примыкает.
Река всегда куда-нибудь впадет
Жизнь заново капканы расставляет
И от конца опять к началу приведет.

2007

Пусто, когда тебя нет…
Имя твое прошепчу.
Эхом молчишь ты в ответ
Я без тебя не хочу!

Ты в тишине растворился -
К тени твоей потянулась,
Снова твой смех ночью снился,
Но слишком быстро проснулась.

Ночь темнотой щеголяла,
Тени бросая на лица.
Я тебя ждать не устала,
Должен же ты появиться.

Мне без тебя одиноко,
Пасмурно даже весной,
Жизнь пошутила жестоко,
В душу вселила покой.

Мне ее не растревожить,
Тенью ложусь на просвет,
Но в темноте мы похожи,
Лишь непохожи, где свет.

К солнцу тебя не ревную:
Ты не подвластен огню.
Я тебе дождь нарисую
И тишину подарю.

28. 05. 07 /2:52/

Агония не будет вечной,
Как и бессонницы оскал.
И там, где безысходность бесконечна,
Мы снова встретились у скал

Твоих линялых обещаний
Под вой предательства,
В противоречье расстояньям
С поклоном обстоятельствам.

Холодно-жгучие, но смежные
Сухи, бледны и колки.
Обнявшись в понимании нежном,
Воткнули ржавые иголки.

На чудо уповая
Своей наивности,
Хоть в этом быстро я добилась
Твоей взаимности.

25.05.2007

Все сломаны мосты
В них многих звеньев не хватает.
Нет в отношеньях простоты.
Быть может, прошлое мешает.

Не страшно было оступаться,
Когда кружили нас мечты.
Мы даже в шторм могли купаться
И не бояться высоты.

Бежать по небу босиком,
Водою дождевой умыться,
Журчать на ушко родником
И откровением с утра напиться.

Слова нам были лишними друзьями.
Мы их не приглашали на наш пир.
Сказать все можно и глазами,
Сердцами только ощущая мир…

Быть может мы перемолчали,
И вдруг нарушив тишину,
Мы слишком поздно осознали
Несовпадений глубину.


16.01.2006

Синее утро, кофе, тетрадь,
Танец сонных движений…
Трудно с рассветом осознавать
Прошлого дня пораженье.

Все вперемешку: сегодня, вчера…
Мне бы попасть на картину другую.
Глаз не сомкнуть иногда до утра,
На потолке взглядом дыры рисую.

Ластик, казалось, лучшее средство
Пара движений – и чистый листок.
Ножницы тоже лежат по соседству -
Можно отрезать жизни кусок.

Ластик оставил рыхлую серость,
Нет белизны, что так радует глаз.
Все те черты, что забыть так хотелось,
Въелись в бумагу обрывками фраз.

Ножницы, видимо, были тупые:
Крив и уродлив обрезанный край.
Клетки линялые, краски скупые:
Видно на лист пролили мы чай.

Что же поделать - обрезков корзинка.
Выбросить больно, а склеить – проблема.
Нового не предлагают на рынках,
Так и не знаешь, что делать – дилемма.

16.12.05

Я потерялась в снах исповеданья,
Я мутным вижу каждый день.
Средь кутерьмы непониманья
Мой путь на снег бросает тень.

Я плохо двигаюсь в ночи,
Я забываю смысл слов.
И небо воспаленное кричит
Над лабиринтом скрюченных домов.

Я чую запахи глазами,
Спиною вижу каждый шаг
Я за стеклянными стенами
Пытаюсь сделать жизни шах.

Мне некуда поставить ветку фраз
Я на одной ноге стою
Завишу, как луна, от смены фаз
И сквозь тебя в себя смотрю.

Мне больно просто просыпаться
Тяну свой сон, как паутину
В себе с тобою расставаться -
Как сердцем прикоснуться к льдине.

Я недовольна непогодой,
Мне не под силу рубежи
Какой-то смешанной породой
Мои решения свежи.

Я в ветре слышу звук беды,
И уклоняюсь от удара.
Снег заметет мои следы,
Погасит ржавые пожары.

Впервые страх в глазах дрожит,
Пытаюсь строить все иначе.
А сердце прежним дорожит
Кипящими слезами плачет.

По синусоиде идет
Души дремучая природа.
Ногами шаркая, бредет
Боль безысходности полгода.
12.12.05

В белом земля, как в свадебном платье,
Снова снег бьет по крышам отвесно.
Мы шагаем навстречу холодным объятьям
Что за белой чертой, никому неизвестно.

Иногда нам мерещится, что мы вместе,
Вой метели стихает и тает туман.
Снег летит и блестит, как глаза у невесты,
Правду прячем поглубже, как руку в карман.

Иногда мы похожи на марионеток:
Ограничено сценой наше пространство.
Чтоб вернуться бросаем пару монеток,
Забывая о роли непостоянства.

Строим мы небоскребы прибрежные
В страстном желанье мечту созидать,
Чтобы иллюзии самые нежные
После прилива водам отдать.

Мы разрозненны, как мысли безумного,
И так часто чужие друг другу.
Вновь пытаемся строить разумное,
А в итоге лишь мчимся по кругу.

12. 12. 05

Давай уйдем вдвоем туда,
Где солнце розовый закат щекочет.
Трагедий наших провода
Рябое небо обесточит.

Давай в безумство окунемся,
Сплетем крыла из дней лучистых,
Уйдем в закат и не вернемся,
Построим град из мыслей чистых.

Давай заполним опустевшие аллеи
Теплом дыханья и сплетеньем рук.
Пятном брусничным солнце заалеет,
В молчании услышим сердца стук.

Давай дарить прозрачные улыбки
Прохожим и друг другу просто так,
Не делать прежние ошибки
И верить, что различия – пустяк.

Ты видишь в зеркале загадку,
Порхают мысли, словно челн.
Играешь с тенью своей в прятки,
Мою рисуешь в пене волн.

Ты свеж, как утра пробужденье.
Мне время повернуть бы вспять…
Так образны твои сужденья,
Что заставляют жить желать.

А жить желать порой опасно:
Затянешься в круговорот…
Назавтра веру обретешь напрасно,
А послезавтра вновь не повезет.

Твой челн на гребне волн качает,
А мой разбит о крепость скал.
Мое чело тоска венчает,
А ты – наполненный бокал.

Быть может, оттепель настанет,
Колючий иней превращая в ручейки.
И вечность бесконечностью поманит,
Снимая все заклятия тоски.



04.12.05

Говоришь ты, что слова пустяк,
Забывая, что слова несут надежду.
Говоришь их просто так?
Кажется, что хочется любить как прежде.

Говоришь, словами движет только разум?
Неразумность движет остальным.
Кто же заставляет лепить фразу?
Промолчи. Или уйди к другим.

Спать ложусь бездушным камнем,
Потому что знаю все слова.
Правды не закрыть словесным ставням,
Вновь от знаний разболелась голова.

И не причинят слова страданий.
Мы с тоскою близкие друзья,
Потому что нам хватает знаний,
Чтоб не променять поступки на слова.

Хочешь ты, чтоб стало ясно,
Мне же ясно все давно.
Ты терзаешься напрасно
Лучше бы сходил в кино.

Показалось что-то где-то?
Что ж – перекрестись.
Не хватает сил дожить до лета?
К Богу обратись.

Я не Бог, не врач и не волшебник,
Тишину цежу, хотя могу сказать,
Но настолько бесполезностью объелась,
Что предпочитаю промолчать.

Я не раздаю советов,
Сам учись решать задачи.
В тесте всего несколько ответов.
Больно ошибешься? Что ж – поплачешь.

Слышу сердце я за шумом крыл.
Эти стоны впору ненавидеть.
Острый слух меня и погубил:
Слыша, я могу теперь и видеть.
(2005 г)

Я нарисую тебя на ладони у осени рыжей,
Лишь силуэт в многоцветном чаду:
Руки, улыбку и пару аккордов чуть ниже.
Пусть говорят, что рисую в бреду.

Музыке в такт пусть засыплет листвою
Все, что хотелось вчера позабыть.
Может быть, я заболею тобою,
Если удастся тебя сохранить.

Я не хочу прорисовывать кистью
Все, что дробит: листопад мелочей.
Пусть их скрывают желтые листья,
Я же начну с пожелтевших лучей.

Пусть говорят, образ незавершенный:
Главного нет, а в главном вся суть.
Важным бывает вопрос нерешенный,
Не завершенность решает, а путь.

21.10.05

Мой мир морской водой наполнен,
Дышу ей, хоть и не люблю.
И словно рыба я безмолвен,
Хотя губами шевелю.


* * *

В печали дымке голубой
Надежды паутина.
Я снова голос слышу твой,
Сиреневым пишу картину.

Мне эхо повторяет вновь и вновь
Метафорические словосети.
Они уже не будоражат кровь,
В душе - холодный пол и жесткий дует ветер.

Осталась анфилада нежных чувств
На камне, у обрыва.
По стрелке часовой кручусь,
Делю на части сутки справедливо.


Я математики не понимаю,
Верчу магические числа…
То я делю, то умножаю,
А время, словно в воздухе повисло.

Открыты двери нараспашку.
Сквозняк гудит, листы роняя.
Чужой уронит совести бумажку.
Я молча взглядом провожу, ее не поднимая.

Тебя я вижу и спиною,
Глаза в закат не опуская.
Мы оба дышим под водою.
Соленое питье глотаем.

(2003 г)

Картина – не фотография.
* * *
Не звонишь ты и не пишешь,
Мной не бредишь,
Слез моих не видишь, слов не слышишь.
Не вздыхаешь обо мне с тоскою,
Не интересуешься моей судьбою…
Проведи по зеркалу рукою.
Где еще нам встретиться с тобою?

Видишь в отраженье огорченье?
Это мыслей моих путаных томленье.
Видишь тени глаз своих усталых?
Осень листьев намела палых.

В волосах твоих запутаны обиды.
Ты в сердцах не видишь то, что видно.
Ты не хочешь слушать, слово кажется обидным,
Понимать не хочешь то, что очевидно.

Вычеркнуть пытаешься мое изображенье?
Все стараешься размыть одним движеньем?
Я в тебе, а ты во мне… друг друга судим.
Мы всегда с тобою параллельно будем.

(2003 г)