иногда хочется опустить руки, потому что все не так, как кажется

назовите меня поверхностной, но эстетика человеческого тела да и вообще внешности очень важна для меня

Он пишет свое "да", и я, блин, снова улетаю. Нет, я не влюбилась, но со мной происходит что-то странное

заметало дворы с понедельника

с понедельника стала грустна

это будто шутка бездельника

но теперь я сама не своя.

опустело внутри и снаружи -

дом мой будто не тот

а на улице мокро и стужа.

Я ждала тебя у ворот.

Холодели в беспамятстве руки,

я глядела с надеждой вперед.

Бесконечность этой разлуки

опрокидывала в водоворот.

Мысли путались. Безнадежно.

Только видела я вдали

как обман удалОго картежника

проблеск лукавой любви.

Замечталось мне или истинно...

Да хочу ли ответ узнать?

Ведь сама желала неистово

В этом огне сгорать.

Пока мне было никак, я пыталась сделать, чтобы стало как-то. А может, это тупое оправдание. Но столько фигни я еще не творила. Какие-то непонятные мужчины. Со мной рядом. Почему? Зачем? 

Море алкоголя, океаны сигарет. Все в пепле. Выжигаю душу.

Потом обрушились водопады сожалений. ненависть к себе. продешевела. 

подпустила к себе малознакомых людей. или лишних. не известно зачем нужных. 

Много позволила. Себе и другим по отношению к себе.

Дрянь.

Блядина.

Разрушили твою личную жизнь. Разрушала все, что осталось. 

Обещала не влезать в это дерьмо больше. но снова влезла.

http://www.русскаянациональнаяидея.рф/

охуенно в моей жизни все, просто охуенно. я даже не знаю,что сказать. тупое говно

Однажды в моей жизни появился мальчик. Не могу точно определить, когда это случилось... То ли в поезде на Питер холодной осенью 2009-го, то ли  в феврале 2010, где-то в районе школы или катка, а может быть, тропаревского парка. Помню, он был очень красив: высокий, пепельно-золотые волосы, бледная, даже прозрачная кожа, глубокие-глубокие голубые глаза, прикрытые чернющими ресницами. Очень худой и скромно одет. Хотя, наверно, больше всего я запомнила его скулы. Просто невероятные у него были скулы. Я восхищалась им каждый раз, когда видела. Изучала, наблюдала. Мне было очень интересно все это, тем более он ждал меня. Ждал на лавочке, ждал ответа, когда писал, ждал открытой двери после звонка в квартиру. Помню, он писал глупости. Впрочем, как это свойственно 15-летнему мальчишке: лить сопливые комплиментищи про мой якобы божественный голос, присылать стихи собственного сочинения о прекрасной даме или собирать охапки ноющих цитат. Но я читала взахлеб. Я пила чай, но захлебывалась его сообщениями. Он даже приходил ко мне под окна на рассвете, когда я ночевала на 2-ом. Я даже наконец ответила ему взаимностью, но с какой-то неуверенностью, с неуверенностью девушки, находящейся в выборе.

Той весной, когда мальчик упорно стучался в мое сердце, был в моей жизни и другой человек. И я даже думала, что мы с ним будем вместе, но сложилось, что он отказался, покинул меня. Я сожалела пару дней. Мне почему-то это показалось крахом. Но как удивительно бывает в жизни! Не просто так говорят, что ночь темна перед рассветом. С этого момента начались лучшие дни моей молодости. А дальше я помню свет. Солнечный майский свет, эти лучи, в которых мы купались, с тем мальчиком, они грели нас, они грели мои руки, грели асфальт, по которому мы ходили. Было так тепло и светло, что лучше, пожалуй, не бывает человеку. А потом наступило лето, сначала свежее, потом жаркое, то самое, когда все было в дымке, и город плавился от сорокаградусной жары. Мы тоже таяли, но больше оттого, что сгорали в любви и страсти. Я помню, сомневалась сначала. Писала по ночам, размышляла. А потом все как-то ясно стало. Люблю. Люблю и все. Люблю ресницы, волосы, голос, улыбку. Люблю.

Тем летом я стала хуже. И счастливее. Тем летом я сдалась. То лето стало самым ярким воспоминанием. Тот мальчик стал родным. В моей жизни появились отношения. Мальчик отметил в августе свой 17-й день рождения и как-то повзрослел. Он... Он стал таким... таким, что я умирала. Умирала  от взгляда. От поцелуев. Умирала, когда его руки касались меня. Он, кажется, тоже. И мы валялись на диване той осенью - дни пролетали  мимо нас. Тогда начались первые проблемы. Будь я старше, я, наверное, вела бы себя в тех ситуациях совершенно по-другому. Но я вела себя как 16-летняя Ангелина. Мне довелось испытать страшную боль, впервые за нашу Любовь. Он вел себя нерешительно, а я кричала, что Ему делать.  Он говорил какие-то глупости, например, про вечную любовь, я ждала под дождем на вокзале, провожала на поезд. Он уходил, говорил, что должен, а я ненавидела его мать. Несмотря на всю болю и ссоры, мы все равно были вместе. Помню, Он вернулся из злосчастной поездки, и мы ходили по лесу, мы говорили. Я помню все в свежей синеве. Случилось еще кое-что важное. А потом мы встретили зиму. Он переехал к отцу. Мы все так же валялись на диване, а еще объедались в старлайте. Он оставался у меня на ночь. Мы видились почти каждый день, начиная с осени, все свободные минуты, начиная с утра, заканчивая поздним вечером, Он проводил со мной. Помню, так хорошо было на том диване, что он остался до 5 утра, а в 6 ушел. И мы валялись в каком-то полусне, в полутьме. Но точно в полном счастье.

Весна. Вторая наша весна пришла. Не помню, чтобы мы делали что-то особенное... Помню лужи, асфальт, парикмахерские. Какая-то ерунда. Я все так же ненавидела его мать, мы все так же валялись на диване. Много фотографировались. Гуляли. К бреду, который я несла прибавились всякие новинки. А Он не мог мне объясняться. Новый этап наших отношений с назревшей особой ситуацией требовал серьезных разговоров. Серьезные разговоры не