Мне не понравилось.Вообще странно,что Чак решил такое написать.Прям путеводитель.А еще есть рецепты его любимых блюд(воспользуюсь ими).Я все же прочла до конца,но прибываю не в восторге от книги.
Прочитала наконец-таки "БК". могу сказать только хорошее. удивительно, как лего паланик может писать о тех вещах, про которые многие другие авторм просто молчат.
P.S. фильм не очень понравился. Хотя может это потому, что смотрела сразу после прочтения книги. Такое ощущение, что смотришь его во второй раз.
Прочла недавно эту замечательную книгу.Те кто не читал-советую.А у тех кто прочел хотелось бы спросить:а что бы сделали вы,если бы у вас оказалась такая сила?Не говорю уже о книге теней..А вот если бы у вас был такой стишок?
- Странные мы существа: если мы чего-то не понимаем, нас это бесит. Нам обязательно надо навешать на всё ярлыки, разложить всё по полочкам, всё обьяснить. Даже то,что по природе своей не обьяснимо. Даже Господа Бога.»
«...Тут как с убийцами... как ты думаешь, почему их казнят? Потому что стоит лишь раз преступить какую-то черту, и тебе непременно захочется повторить.»-
«Бунт для меня - это способ спрятаться. Критика и осуждение создавали иллюзию сопричастности.»
-
«...если мы чего-то не понимаем, нас это бесит. Если мы не в состоянии что-то понять или обьяснить, мы это отрицаем.»
-
«Забавно, правда: женщины, которые рядом, - о них ты не думаешь. Зато ты не можешь забыть тех женщин, которых ты потерял или которых ещё не имел.»
-
«Женщины - более развитые существа. Никакого равенства полов нет и не может быть. Когда мужчины начнут рожать, вот тогда можно будет говорить о равенстве.» -
«Да, мужики твердят, что они очень рады, что им не надо рожать, проходить через всю эту боль, истекать кровью...но на самом деле всё проще. Как говорится, кишка тонка. Не дозрели ещё. Мужики просто физически не способны на этот немыслимый подвиг. Физическая сила, способность к абстрактному и логическому мышлению, половой член - все преимущества, которые вроде как есть у мужчин это лишь видимость. Половым членом даже гвоздя не забьёшь.»
-
«Главное - изменить способ людского мышления... Изменить взгляд людей на себя. И на мир. Если это получится, тогда ты сумеешь изменить и их образ жизни. Это - единственное, что ты можешь создать, что останется навсегда.»
-
«Только нематериальное - идеи, концепции, верования, фантазии - обладает бессмертием. Камень крошится. Дерево гниет. Люди... люди умирают.
Но мысль, сон, легенда - они могут жить вечно.» -
«Без доступа к хаосу не может быть истинного порядка.
Чтобы жизнь стала лучше, она сначала должна стать хуже.» -
«Мама часто ему говорила, что ей жалко людей. Они так стараются превратить этот мир в безопасное, организованное место. Но никто не понимает, как здесь тоскливо и скучно: когда весь мир упорядочен, разделен на квадратики, когда скорость движения везде ограничена и все делают то, что положено, - когда каждый проверен, зарегистрирован и одобрен. В мире уже не осталось места для настоящего приключения и истинного волнения. Разве что для такого, которое можно купить за деньги. На американских горках. Или в кино. Но это волнение все равно - искусственное. Вы заранее знаете, что динозавр не сожрет детишек. Конец обязательно будет счастливым. В мире уже не осталось места для настоящего бедствия, для настоящего риска - а значит, и для спасения тоже. Для бурных восторгов. Для истинного, неподдельного возбуждения. Радости. Новых открытий. Изобретений.
Законы дают нам относительную безопасность, но они же и обрекают нас скуке.»
И этим все сказано, не так ли?
По имеющейся информации, источником которой является сам Чак, производство фильма начнется 18 июня. Роль Виктора Манчини будет исполнять Сэм Рокуэлл.
Мы можем помнить его по картинам «Зеленая миля», «Ангелы Чарли» и «Автостопом по галактике». 
А для Кларка Грегга «Удушье» станет режиссерским дебютом. До этого Кларка знали как сценариста триллера Роберта Земекиса «Что скрывает ложь» и как актера, игравшего во многих американских фильмах и сериалах. Грегг написал сценарий по роману, столь любимому у наших форумчан, и боролся за этот проект уже многие годы. Что ж, похоже, его усердие вознаграждено!Чак также отметил, что на роль матери, Иды Манчини, претендуют актрисы Гленн Клоуз («Роковое влечение»), Аннет Беннинг («Красота по-американски») и Джулианн Мур («Ганнибал», «Пророк»).
Вдохните.
Наберите как можно больше воздуха.
Эта новость занимает ровно столько времени, насколько вы можете задержать дыхание, и еще чуть-чуть. Так что слушайте как можно скорее. Один режиссер, Кларк Грегг, когда ему было 45 лет, услышал о кастинге. Кастинг - это когда выбирают и утверждают актеров. По слухам, если проводить кастинг достаточно качественно, можно добиться от фильма множества ярких впечатлений без помощи спецэффектов. И вот, этот режиссер идет выбирать актеров, чтобы экранизировать роман Паланика "Удушье". Чтобы снять свой шедевр. Тогда он вдруг представляет себе, как это всё будет выглядеть в титрах на афише:
Сэм Рокуэлл ("Зеленая миля") в роли Виктора Манчини
Анжелика Хьюстон ("Семейка Аддамс") в роли Иды Манчини
Келли МакДональд ("На игле") в роли Пейдж Маршалл
Брэд Хенке ("Зодиак") в роли Денни
....И все смотрят. Все понимают, что режиссер решил подарить зрителям замечательную актерскую игру. А вы. Вы можете теперь сделать полный вдох.
Выход фильма назначен на 2008 год.
Прочитала книгу Паланика "Дневник". Несколько дней находилась где-то не в этом мире. Стала просто по другому к жизни относится....
Американский писатель Чак Паланик рассылает своим фанатам пластиковые копии ампутированных человеческих органов и регулярно вспоминает дедушку, который выстрелил из ружья в бабушку. Читайте статью о самом опасном писателе Америки, совершившим своё первое убийство во втором классе.
Чак Паланик пакует коробки: методично укладывает томики Уолта Уитмена, тщательно расставляет коробочки с вишней в шоколаде, грузит маленьких резиновых уток, свечи, ластики, искусственные собачьи какашки, именные ожерелья из бусин и освежители воздуха с ароматом терияки. В накачанных руках Паланика мелькают коврики для ванной в виде говяжьей вырезки, а также пластиковые муляжи отрубленных конечностей – ноги, кисти, ступни. Похоже, что в этот момент Чак абсолютно счастлив и спокоен. Паланик работает над своими текстами в то время, когда не занят отправкой причудливых вещичек в книжные магазины (рекламное приложение к книгам) и тысячам поклонников. Все знают его как автора «Бойцовского клуба», экранизированного Дэвидом Финчером, хотя Чак написал еще несколько романов – те же «Уцелевший», «Колыбельная», «Удушье», «Невидимые монстры». Некоторые стали бестселлерами, некоторые – нет, хотя, в общем, они похожи друг на друга. Паланика интересуют ситуации и явления, связанные с выбросом тестостерона: жестокие драки, массовые самоубийства, некрофилия, эстрогенная терапия, хаос, сексуальная озабоченность, эмбриональные мозговые клетки, телекинез, ненависть к попсе и телевидению, освобождающая сила единения. Те же вопросы обсуждают между собой синие воротнички, готы, анархисты, хронические бездельники и татуированные фрики. Все они называют Чака современным Куртом Воннегутом и посещают его литературные вечера, где он травит байки из своей жизни и отвечает на вопросы. Этой ночью Чак вскочил часа в три ночи – ему все не давала покоя рецензия Джанет Мэслин из «Нью-Йорк Тайме». Раньше она всегда поддерживала Чака, а теперь облила грязью его последний роман «Уцелевший». Статью Паланик так и не дочитал до конца: ему хватило пары терминов – в частности, там фигурировали слова «уродство» и «перегиб». «Огромное количество людей регулярно смешивает меня с дерьмом», – угрюмо говорит себе под нос Чак, который сейчас не может сосредоточиться ни на чем другом, кроме укладывания бесконечных коробок. Сейчас у него появился ассистент, и вместе они раскладывают небольшие шарики, сделанные из замазки Mylar, – так называемые «конфетти». Паланик так увлечен процессом, что начинает нервничать: «Теперь возьми две разноцветные полутораметровые ленты! Да нет, другие! Дальтоник чертов. Ну-ка возьми Мистера Утку и положи его плоской частью в уголок коробки. Бери какашки и клади их на свечи, я тебе сейчас еще принесу "конфетти". Люди должны находить их у себя в коврах и через год, понимаешь?» Чак оборачивается ко мне, его явно «несет»: «Меня вставляет, когда я думаю, что каждую неделю около сотни этих коробок оказываются у чьих-то дверей. Как-то мне написал один парнишка, рассказавший, что они делали ожерелья со своими именами еще в школе». Тут же Паланик вспоминает еще один случай из детства: красотка Гленда Хаас, в которую он был когда-то влюблен, порвала такое «именное» ожерелье, и сверкающие бусины рассыпались по всему коридору. Когда Паланик бросился поднимать их, Гленда впервые посмотрела на него и кокетливо заметила: «А ты вроде ничего, раньше я думала, что ты полный тормоз». Чак разом хватает несколько «конфетти» и пихает их в коробку: «В тот момент я понял, что все мои одноклассники говорили ей, что я отсталый. Тот случай в коридоре меня окончательно уничтожил». Чак Паланик любит смаковать грязь: в рассказе «Кишки» (он входит в «Убежище») мальчишка мастурбирует в семейном бассейне и для большего эффекта решает присесть на вакуумный насос, который выдирает ему кишки. Глядя на 43-летнего Чака, трудно рассмотреть в нем садиста: как правило, он носит белые хлопковые рубашки, заправленные в штаны цвета хаки, его ремень всегда затянут очень высоко, а на ногах красуются рыбацкие мокасины. На обложках книг Паланик выглядит как фотомодель. В жизни – так себе, разве что темные волосы уложены предельно аккуратно. Сейчас Чак живет в Ванкувере (штат Вашингтон), где у него уютная квартира с холодильником – там нет ничего, кроме дюжины банок пива да пары засохших кусков пиццы. Сейчас Паланик – сама любезность, и с его манерами никак не вяжутся все те убийства, кремации и суициды, от которых буквально лопаются книги Чака. В колледже при Орегонском университете, где Паланик изучал журналистику, он время от времени становился Ником – этим именем Чак пользовался,
- «Выстрел в кого бы то ни было в этом доме – моральный эквивалент убийства автомобиля. Или пылесоса. Или куклы Барби. Он сравним с уничтожением информации на компьютерном диске. С преданием книги огню. Наверное, точно так же можно рассматривать любой акт убиения, совершенный в той или иной точке земного шаре. Все мы почти не отличаемся от продуктов, порожденных цивилизацией.»
- «Где-то на небесах мы живем в видеосайтах Интернета, а Всевышний заходит то на одну, то на другую страничку.»
-
«Сначала родители дарят вам собственную жизнь. Но по прошествии времени пытаются навязать свои жизни.»
-
«Все, чем занимается Бог, так это следит за нами и убивает нас, когда мы смертельно устаем жить. Надо стараться не уставать.»
-
«Красота - это сила, равно как деньги, равно как заряженный пистолет.»
-
«Найди ценное в бесполезном. Рассмотри добро в том, что весь мир называет злом.»
-
«Ложь - не лучший фундамент для строительства нового будущего.»
-
«Тот, кого любишь ты, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком.»
-
«То, от чего ты бежишь, лишь дольше остается с тобой. Когда борешься с чем-нибудь неприятным, то только укрепляешь это неприятное.»
-
«Само желание высвободиться из ловушки эту ловушку только укрепляет.»
-
Забавно, но когда углубляешься в раздумья даже о самом крупном пожаре, какой когда бы то ни было знавало человечество, понимаешь, что он всего-навсего химическая реакция. Окисление. И сознаешь, что тело Жанны д'Арк просто соединилось однажды с кислородом.»
-
«Паникерствовать наедине с самим собой — все равно что хохотать, закрывшись в пустой комнате. Так может поступить разве что ненормальный.»
-
«Если верить в то, что у каждого из нас есть свобода выбора, тогда Бог не в состоянии нами управлять... А если Бог не может нами управлять, значит, все, что ему остается, так это просто наблюдать и переключать каналы, когда становится скучно.»
-
«Обычно мы спрашиваем у людей о том, как они провели выходные, лишь с единственной целью — получить возможность рассказать о собственном уик-энде.»
-
«Телеигры придуманы для того, чтобы мы спокойнее относились к случайным и бесполезным остаткам от полученного нами образования.»
Аннотация:
Удерживаемый Уцелевший Клиент Номер Восемьдесят Четыре потерял всех,
кого он когда-либо любил и всЈ, что придавало его жизни смысл. Он устал, и
спит большую часть времени. Он начал пить и курить. У него нет аппетита. Он
редко моется и неделями не бреется. Десять лет назад он был трудолюбивой
солью земли. Он хотел всего лишь отправиться в Рай. Сегодня он сидит здесь,
а всЈ в мире, ради чего он работал, исчезло. Все его внутренние правила и
самоконтроль исчезли. Нет никакого Ада. Нет никакого Рая. И его осеняет
мысль, что теперь всЈ возможно. Теперь он хочет всЈ.
перевод И.К.Тимофеева
версия 2.0; под редакцией С.Р.Мартышева и И.К.Тимофеева
Для Майка Кифи и Майка Смита
Для Шона Гранта, и Хэйди Уиден, и Мэтта Паланика
Агент в этой книге - это не Эдвард Хибберт, который представляет меня
со всем своим мастерством, энергией и юмором.
Никто в этой книге не умен так, как мой редактор Джерри Ховард.
Нет на свете более упорного и заботливого человека, чем Луис Розенталь.
Эта книжка не появилась бы без помощи писательского клуба,
собирающегося у Сьюзи по вторникам.
Ну, кто читает сегодня?
Будут ли еще выпускаться книги?
ибо всеуже прочитаны
"Беглецы и бродяги"
"Призраки"
"Дневник"
"невидимки"
"Удушье"
"Бойцовский Клуб"
"Колыбельная"
/вроде все/
Моя Библия - Невидимки. В этой книге можно найти ответы на любые вопросы - я лично открываю наугад и всегда что-нибудь нахожу...
- А сейчас, - говорят графитовые губы, - ты еще раз расскажешь мне свою историю. Вернее, напишешь. А потом еще и еще раз.
Ты будешь повторять одно и то же на протяжении всей ночи.
Королева Бренди устремляет на меня длинный палец.
- И тогда ты поймешь, что теперь все это - всего лишь рассказ. Рассказ о прошлом. Осознав, что твои горести превратились
в пустые слова, ты сможешь с легкостью плюнуть на все, что было, и обо всем забыть. А потом спокойно решить, кем ты хочешь
стать.
Когда мы не знаем, кого нам ненавидеть, в нас появляется ненависть к себе.
Почему чувствуешь себя полным придурком, если смеешься, находясь один в комнате?
Это обычное явление - ты твердишь себе, что любишь человека, а на самом деле только используешь его.
Всю свою жизнь ты пытаешься стать Богом, а потом умираешь.
Если ты не рассказываешь окружающим о своих проблемах, значит, не любишь вникать и в их проблемы.
С некоторыми людьми это приключается раньше, с другими позже, - по воле случая или по закону гравитации, но заканчиваем мы все одинаково. Превращаемся в уродов.
Независимо от того, насколько сильной кажется тебе твоя любовь к человеку, когда лужа крови, струящейся из его раны,
растекается по полу настолько, что едва не касается тебя, ты невольно отстраняешься.
"Invisible Monsters"
Вдохните.
Наберите как можно больше воздуха.
Эта история занимает ровно столько времени, насколько вы можете задержать дыхание, и еще чуть-чуть. Так что слушайте как можно скорее.
Месяц назад решила прочитать книгу Чака Паланика Дневник.Это моя первая книга из его репертуара.Была сначала не довольна.Не люблю такое написание и изложение мыслей.Так мне казалось пока я не прочла пол книги.Потом я читала не отрываясь.Очень понравилось.Потом посмотрела фильм Бойцовский клуб.И поняла,что давно я такого не читала.Меня поражает его написание,его изложение мыслей.Он чертовски прав.Мне нравится его необычные сюжеты.Теперь накупила его книг и читаю.Все больше влюбляюсь.Сейчас в руках книга Колыбельная.Я поражена.До чего человек талантлив!А что читали вы?Что советуете прочесть?
[250x388] В Америке "Stranger Than Fiction" вышла в 2004-м и предварялась предисловием автора, в котором он объясняет, что, выпуская свои журналистские работы, он впускает читателя на свою творческую кухню: его "личный жизненный цикл выглядит так: факт, вымысел, факт, вымысел". А поскольку Паланик писатель и журналист известный, а персонаж признанно странный, его творческая, да и просто кухня -- место интересное.
На русский сборник "Фантастичнее вымысла" переведен весьма средне -- не всегда точно и часто довольно коряво. И даже название "Stranger Than Fiction" не осмелились перевести с виду более нескладным, но куда более умным "Страннее, чем вымысел", потеряв очевидную отсылку к фильму Джармуша "Stranger Than Paradise", который уж поклонникам Паланика известен. Правда, такой смазанный перевод не особенно вредит этой книге. Просто читаешь как будто немного на иностранном языке, что в случае паланиковского журнализма выходит даже вполне органично. Потому что пишет он про все очень иностранное. Вернее, очень американское. И очень по-американски. Хотя, признаться, было время, когда именно такие тексты представлялись мне хорошими. Хорошими универсально.
В разгар перестройки чуть ли не лучшим подарком, который друзья могли привезти мне из заокеанской поездки, я считала подборки журналов New Yorker, Vanity Fair и Rolling Stone. Там, пролистнув ненужное -- про светскую жизнь, музыку и все такое, можно было найти то, что мне тогда представлялось настоящей журналистикой, недоступной отечественным писакам. Это были статьи про людей. Я до сих пор помню особо поразившие меня материалы -- о гомосексуалисте, борющемся за свои права в известной своей гомофобией корпорации General Motors, или о девочке, про которую все думают, что она мальчик.
Паланик довольно крайний представитель такого журнализма, он специфически пишет о "странной" Америке. О "гримасах американской жизни", которую -- эту жизнь -- он как будто задался целью вывести на чистую воду. Словно кому-то еще нужны доказательства, что за глянцевым (да вообще-то и не очень глянцевым) фасадом американской действительности притаились вполне устрашающие монстры.
В предисловии к сборнику Паланик описывает, как, работая над романом "Невидимки", он пытался узнать как можно больше о сотрудниках служб "секс по телефону". Он звонил по таким номерам и просил невидимых собеседников рассказать самую грязную историю их жизни: "Послушай, мне надо что-нибудь погрязнее. Например, как брат и сестра трахали друг друга. Давай расскажи мне что-нибудь в этом роде о себе".
В принципе почти все материалы Паланика в сборнике такого рода. Он пишет заметку о "фестивале яиц" -- празднике в честь бычьих тестикул в городке Рок-Крик-Лодж, штат Монтана, представляющем собой беспрерывную оргию, на которую съезжаются издалека вроде бы совсем приличные обыватели, чтобы хоть раз в году порадовать себя разрешенным развратом. Он пишет про американских рестлеров, скрупулезно описывая самые высокохудожественные травмы. Это, например, когда выбитый зуб рестлера оказался торчащим в голове у его противника. Он описывает ежегодную "великую битву комбайнов" в городке Линд, штат Вашингтон. Огромные хлебоуборочные машины сталкиваются друг с другом со всей дури. Задача участника турнира -- поддеть ковшом шины другого парня. Сначала это были настоящие бои без правил, но какие-то ограничения все же ввели "после того, как Френк Брен переехал в 1999 году собственного отца, сломав ему ногу и придавив огромным передним колесом". В особо лирическом духе Паланик описывает сидящих на стероидах бодибилдеров, успевая рассказать походя, как жизненного опыта ради вскрывал трупы в анатомичке. "Моя знакомая, студентка-медичка, пообещала мне, что если я познакомлю ее с Брэдом Питтом, то она позволит мне помогать ей при вскрытии трупов в анатомичке. Она таки познакомилась с Брэдом Питтом, а я целую ночь помогал ей вскрывать покойников. Наш третий по счету покойник был шестидесятилетним врачом. Когда мы вскрыли ему грудную клетку, у него оказалось сердце размером с голову. Подруга посмотрела на его поразительно огромное сердце и в равной
"Безумие — это теперь новая разновидность здравого ума", — заявляет один из персонажей нового романа Чака Паланика, главного скандалиста литературной Америки последнего десятилетия. И трудно подобрать более точный пассаж для характеристики не только "Призраков", но и всего творчества Паланика.
Не перестаешь удивляться стабильной "заведенности" этого "анфан террибль", ветром середины 90-х занесенного на Олимп поп-литературы. Успех Паланика в массах (отправная точка — "Бойцовский клуб") обусловлен всплеском интереса "мэйнстрима" к явлениям "контр-культуры" (а продвижение — это уже дело техники, то есть маркетинга.) Это был небывалый интерес сумасшедших 90-х, породивший и небывалые произведения — от пластинок группы "Нирвана" до книг Паланика и фильмов Финчера. Симбиоз масс-культа и андеграунда, конформизма и нонконформизма, соцзаказа и свободы совести, попсы и маргиналий, культуры и "контр-культуры".
Все это, в конце концов, разрушилось, распалось, дифференцировалось, окислилось и сгинуло вместе с самими "ревущими девяностыми". От них остались только яростные и антиобщественные книги Паланика, написанные, большей частью, уже в новом XXI веке, а потому актуальны для нас здесь и сейчас. И завтра.
Паланика часто сравнивают с Берроузом, однако последний и компания "битников" выглядят как-то блекло и бесконечно далеко от окружающей реальности. Даже Хантер Томпсон — далек. Паланик же стал символом "поколения-без-буквы".
"Безумие как реальность" — лейтмотив и "Бойцовского клуба" с его мутацией личности и рушащимися небоскребами, и "Уцелевшего" с его "Боингом", летящим в Никуда, и всех других произведений. Жанр "Призраков" напоминает репортаж, отчет с места событий жутковатого реалити-шоу, включая исповеди персонажей на заданную тему. 23 человека соглашаются на творческий эксперимент, курируемый неким загадочным полу-паралитиком Уиттиером. Все они становятся участниками игры "сочини шедевр за три месяца". Под одной крышей собраны отбросы богемы, графоманы, неудачники всех мастей, мечтающие о финансовой независимости, на достижение которой у них есть только один шанс — прожить три месяца в замурованном доме, бункере с готическими декорациями и за это время сочинить шедевр: написать роман, мемуары, сценарий, пьесу, что угодно. Жесткие условия контракта не оставляют возможности покинуть мрачное вместилище страха, которым уже через несколько дней становится дом для всех его обитателей.
Чтобы не сойти с ума, они все время рассказывают друг другу не более веселые, чем сам бункер, истории своей жизни. Они составляют основную ткань повествования, эти рассказы, однако постепенно проясняется и жуткая цель создания эксперимента — превратить живых людей в самых настоящих призраков. Каким образом? Не будем открывать тайну, но скажем о подоплеке всего этого: идея в том, чтобы с помощью гротеска отобразить то, что происходит с человеком в реальности. Страшное дело.
Говоря о том или ином писателя, принято начинать с восхищённых эпитетов, биографических фактов или же с перечисления наград и достижений. И можно было бы пойти по этому пути, придумывая высокопарные словосочетания, выкладывая год и место рождения, вешая воображаемые букинистические медали на лацканы его пиджака.
Но я пойду другим путём, так как, на мой взгляд, говоря о Чаке Паланике всё это никому не нужно. Что значит столь дерзкое и категоричное суждение? Это значит, что он сам скажет всё то, что считает нужным, а то, что не нужно, так же, я думаю, скажет. Тем самым, выразив свой протест. Наверное, у человека, который, так или иначе, ни разу не соприкасался с его творчеством, создастся странное впечатление. Ну и пусть.
Он начинает дерзко и легко, но очень быстро приземляет, словно тем самым, давая понять, что на большее можете не рассчитывать, в очередной раз, подтверждая свою дерзость. Создаётся впечатление, что ему абсолютно наплевать на читателя, а издать эту книгу его нехотя уговорили. Но это лишь первое впечатление, как в последствии понимаешь, искусно деланное.
Здесь нет живописных пейзажей, тонких психологических портретов, патетичных образов и красивого слога. Но это вам и не Достоевский. Проза Паланика лишний раз подтверждает высказывание Сент-Экзюпери — «истина — это простота».
Это странная история о человеке, который изощрённо играет со смертью, зарабатывая, таким образом, деньги и обретая безграничную любовь к себе. Он мошенник, но в то же время, не столь уж бесчестный. Ведь изображая каждый вечер в ресторанах приступы удушья, он даёт каждому возможность почувствовать себя героем, но как любой хороший артист, он не работает бесплатно.
Как и любой «добропорядочный» маргинал своего времени он пытается быть независимым от общества, он пытается справиться с ним, перебороть его. Но, как и любой «добропорядочный» маргинал своего времени он имеет свою слабость, свою зависимость, только вот объектом его пристрастия становятся ни наркотики и ни алкоголь — он одержим сексом.
Герой Паланика стоит на перепутье. С одной стороны общество, в котором его не особо жалуют, да и сам он не может смотреть на него без тени циничного сарказма, с другой стороны антисоциальность, которую ярко отображает его мать, угоняющая школьные автобусы и кормящая зверей в зоопарке ЛСД, и которая в силу этого так же не доставляет ему особого удовольствия.
Он хочет найти свой собственный путь. И отчасти поэтому, а может быть, наивно поверив в историю, рассказанную психопаткой-медсестрой, которая работает в больнице, где доживает свои деньки его мать, он решает, что он Иисус. И он мужественно берёт на себя это бремя, он охотно признаётся в чужих грехах, старается отказаться от того, без чего раньше не мог прожить и дня, пытается быть терпеливым и делать добро.
Его светлые иллюзии разрушаются в одночасье, когда его собственная мать говорит ему, что украла его из коляски, тем самым, пытаясь оградить его от общества и дать ему возможность найти свой собственный путь, а он в свою очередь пытаясь спасти мать, её и убивает; медсестра, в которую он был влюблён, оказывается обыкновенной пациенткой, которая придумала самолично придумала историю о его воплощении в Иисуса Христа.
Он остаётся один. Его обвиняют в убийстве, а его ресторанные ухищрения становятся всем известны. И вот, он уже задыхается сам, по-настоящему, только ему уже никто не верит. Но его чудом спасают. И с одной стороны, такой happy end не очень логичен, но с другой, не настолько уж он и счастливый — у него есть жизнь, сумасшедшая медсестра и друг, единственное творение которого — своеобразную каменную стену воздержания, разрушили по его вине. Остался только фундамент. От стены, но для жизни.
Первый изданный (хронологически — второй) и наиболее известный роман Чака Поланика. Роман послужил основой для фильма Дэвида Финчера, с Брэдом Питтом и Эдвардом Нортоном в главных ролях.
История, рассказанная в романе, отчасти вымышлена, а отчасти представляет собой, по словам Поланика, фотоальбом истории жизни его и его друзей. Бойцовские клубы придуманы. Остальное — нет.
Тем закономернее, что единственная выдумка романа стала реальностью. Теперь бойцовские клубы — есть.
В фильме Эдвард Нортон говорит: «Это было у всех в лицах. Мы с Тайлером просто сделали это видимым. Это было у всех на губах. Мы с Тайлером просто дали этому имя».
Роман «Бойцовский клуб» является самым известным и самым нелюбимым романом Поланика. Его легко понять — люди не видят в этой книге романа. Они видят руководство к действию, инструкцию, откровение. А это не так.
Роман — всего лишь выдумка, виртуозный взлёт фантазии. Не нужно делать нитроглицерин, не нужно ломать друзьям челюсти и не нужно портить телефонные автоматы. К сожалению, роман слишком убедителен, слишком правдоподобен. И слишком трудно убедить людей, что сами бойцовские клубы — это не суть романа, а всего лишь декорации.
О чём же роман на самом деле? На самом деле роман — о тебе и обо мне. Поланик написал его как большой «fuck off!» издателям, которые отклонили первое его произведение — «Невидимых чудовищ». Он написал о том, о чём каждый думал, но никто не говорил.
О том, как люди работают на работах, которые ненавидят, чтобы покупать вещи, которые им не нужны.
О том, как люди живут низачем, и хотят заполнить свои жизни, свою духовную пустоту, материальным.
О том, как нас учили, что мы станем миллионерами и рок-звёздами, а мы не стали.
Всё.
Остальное — атрибутика. Декорации. Оформление. Бойцовские клубы с таким же успехом могли быть курсами кройки и шитья, или обществом мастурбации на брудершафт. Дело не в них. Кадры порнографии, сгоревшие машины, люди в лыжных масках, мыло и щёлочь, группы поддержки — всё это только история.
А Эдвард Нортон, сидящий на унитазе с каталогом IKEA в руках и набивающий горчицей полки в холодильнике потому, что ему просто нечего больше делать — это правда.
Негусто, да? Ты ждал, что тебе покажут, куда двигаться и что делать, чтобы обрести просветление.
Нет.
Тебе всего лишь показали, кто ты, и где ты есть.
Которые правда не стoит читать, если ты не читал роман. Поверь мне, ты потеряешь массу удовольствия, если прочтёшь это до самой книги.
Прежде всего то, что я (и не только я) говорю при всяком удобном случае.
Героя романа не зовут Джеком. Не зовут его также и Джо. У него нет имени, и не должно быть, потому что «Fight Club» — это история о всех и о каждом.
Как всё было.
При написании сценария было использовано имя Jack вместо Narrator (Рассказчик). Это имя ведёт происхождение от Joe, упоминающегося в романе. Но упоминающегося в одном-единственном качестве: во фразах типа «Я — Твёрдая решимость Джека» (в оригинале — Joe).
В первой версии сценария фразы звучат как «I Am Joe's Lungs» и «I Am Joe's Raging Bile Duct». В окончательной версии это уже «I am Joe's Lungs» и потом — «I am Jack's Raging Bile Duct». У рассказчика ниоткуда нарисовалось имя.
В романе не упоминается имя героя, но оно есть. В главе 23 (в моём переводе — глава 24) есть строки: «I take out my wallet and show Marla my driver's license with my real name. Not Tyler Durden. ... Nobody at work calls me Tyler Durden. My boss calls me by my real name». Что означает: «Я достаю бумажник и показываю Марле водительское удостоверение, где моё настоящее имя. Не Тайлер Дёрден. ... Никто на работе не называет меня Тайлер Дёрден. Мой босс зовёт меня моим настоящим именем». То есть имя есть, но оно не называется.
Чем мне безусловно нравится фильм, так это тем, что это один из немногих случаев, когда фильм лучше книги. Не то, чтобы именно — лучше, но определённо более цельный и продуманный.
В фильме есть любопытный кадр, которы предполагает забавные умозаключения. Это примерно на сто восьмой минуте фильма. В одном из кадров, где Эдвард Нортон находит билеты на самолёт в шкафчике, можно прочитать имя на билете. И это имя — Тайлер Дёрден.
Ну, я конечно не знаток американских нравов. Может быть, там вписывают имена в билеты наугад. Но в целом это похоже на то, что героя на самом деле зовут Тайлер Дёрден. И начав сходить с ума, обзаведясь второй личностью, он забыл своё имя. Кстати, психиатрии такие случаи известны, я проверял.