А вот очень здоровская характеристика Пирло и Гаттузо… Верно, они такие разные…
СТРАННАЯ ПАРА
Гаттузо – калабриец. «Паровозная» манера бега, совершеннейшая несгибаемость, агрессия – бульдог на задних лапах, да и только. А Пирло – рядом, рукой подать: легкие шаги, изящные движения, время от времени – кивок, неловкий, робкий даже, чтобы отбросить волосы, упавшие на лицо.
Вне поля различия еще более разительны. Гаттузо марширует по устланному коврами коридору Миланелло (тренировочный центр «Милана» в Ломбардии) – размахивая руками, в куртке нараспашку. Меня, своего интервьюера, он дважды облобызал – в знак дружбы, так на юге Италии демонстрируют расположение. Гаттузо шумный, его очень много, он сама непосредственность – плюхается в ближайшее кресло, спрашивает: «Кофе будешь?». А неделю спустя, снова в Миланелло, появление Пирло – вот уж где полная противоположность. Незаметно просачивается в комнату, плащ застегнут на все пуговицы, шерстяная шапка надвинута по самые брови. Сел, вжался в спинку дивана по другую сторону стола, руки по локоть в карманах – точь-в-точь зашуганный школьник, которого вызвали к директору для крепкой взбучки. Голос – тихий, как бы севший, но куда более низкий, чем ждешь. Только во время нашей второй беседы в тот же день он расстегнул плащ и стащил с головы шапку.
Если Гаттузо вечно перебивает, отпускает какие-то шуточки, травит анекдоты, размахивает своими короткими руками, сопровождая каждое слово бурной жестикуляцией, то Пирло сидит неподвижно, на невозмутимой физиономии разве что изредка промелькнет тень улыбки. «Не люблю я эти интервью, – наконец признается он. – Лучше пусть другие говорят». Тяжелые веки, волосы занавеской – все это лишь добавляет впечатления, что этот парень – совсем уж не от мира сего. А прошлым летом в городке Флеро под Брешией, где он вырос, шумно праздновали День Пирло. «Лучше просто дома посидеть. Люблю быть в тени. Не люблю, когда вокруг меня скачут».
А сам-то он был на празднике имени себя? «Был, – отвечает Пирло, явно не обращая внимания на шутливый тон вопроса, – но постарался свести это дело к минимуму». День Пирло – так жители Флеро решили отпраздновать успех «адзурри» в Германии. В Германии, где молчаливый Пирло позволил своим ногам говорить за себя. Самое красноречивое проявление его таланта – тот элегантный пас на Фабио Гроссо в полуфинале Германия – Италия. Крученый удар Гроссо – это был кинжал в сердце хозяев чемпионата мира. Но именно Пирло вложил этот кинжал в ножны.
Неожиданно получив мяч вблизи немецкой штрафной, перед немецкими оборонительными редутами, полузащитник «Милана» искуснейшим пасом мимо троих защитников отдал мяч вправо – на Гроссо. А до этого собрал на себя всю немецкую оборону, обыграл, одурачил ее, мороча противникам головы, чтобы дать Гроссо решающее преимущество в какие-то доли секунды. И пас, и удар – это была такая невероятная красота, что даже болельщики сборной Германии не могли не восхититься ею.
«Андреа видит то, чего мне ни в жизнь не увидеть, это уж точно, – говорит Гаттузо. – Нет, у нас обоих по два глаза. Но если я вижу... ну, сорок процентов игры, то Андреа – все восемьдесят. Иногда Андреа не дает нам и ногой дрыгнуть, потому что у него у самого есть ноги. Он укорачивает поле своими пасами». В сборной Италии Гаттузо играет больше в центре, подстраховывает линию обороны. А в «Милане» его место – справа, если игра идет в три полузащитника. Пирло играет глубже, перед защитой – с этой точки и игру видно лучше, и дирижировать командой удобнее.
Маленький, худенький Пирло начинал как оттянутый форвард. Блеснул он рано – его дебют в серии А за «Брешию» состоялся два дня спустя после его шестнадцатого дня рождения. А в 2001 году как раз и был переломный момент: Пирло вернулся в «Брешию» – «Интер», подписав Андреа в 1998 году, сдал его туда в аренду, – но в команде Карло Маццоне уже был другой бриллиант, Роберто Баджо. В «Брешии» он был тем самым творцом, который и должен играть под нападающими. И вот оно, прозрение многоопытного тренера: именно Маццоне и поставил Пирло в глубине поля, перед защитой, где у него было вдоволь и пространства для маневра, и времени.
«Это Маццоне первым придумал, чтобы я играл здесь, – говорит Пирло. – И мне сразу это понравилось. Так мяч виднее. Потом перешел в «Милан», попросил Анчелотти, чтобы он разрешил мне играть в «Милане» так же, и он согласился». Итак, «Интеру», как это в последние сезоны водится, – минус, «Милану» – плюс. Наконец-то Пирло оказался в нужном месте в нужное время – а Анчелотти открыл новую эру, эру атакующего «Милана». И как апофеоз – победа в Лиге Чемпионов 2002/03, а Гаттузо считает, что лучше всего их дуэт – он и Пирло – проявил себя в финале с «Ювентусом».
Спрашиваю: есть ли у вас двоих какие-то, что ли, кодовые слова или сигналы, чтобы общаться на поле? «Нет, сейчас все как-то само собой», – отвечает Гаттузо. «Достаточно просто позвать друг друга по имени, – кивает Пирло. – Времени на разговоры нет. Даже остановиться некогда, в
Читать далее...