Рассказ не маленький,но написан удивительно легким языком, по-этому читается "на ура". История 60-летнего мужика впервые в жизни попавшего в Таиланд - скажу Вам - это
просто нечто!
Тимофей Степаныч был мужиком основательным. В свои 58 лет он имел
ровесницу жену, на бытовом языке называемую старухой,
тридцатисемилетлетнюю дочь так и оставшуюся девицей, хрущёвскую <двушку>
на первом этаже от завода, (полжизни в очереди стоял), шесть соток в
пригороде (ещё полжизни сторожем каждое лето в садовом кооперативе), и
единственную запись в трудовой книжке.
Как пришел из армии, так и крутил баранку на своём заводе. Карьеры не
сделал, куда там, семь классов, но начальство его ценило за покладистость,
а мужики в гараже за безотказность в плане <подменить>, помочь
поковыряться с машиной, и раздавить пузырь-другой по пятницам.
В смутные времена, завод вдруг перешел в частные руки жирного Кахи
Бендукидзе, (точнее его холдинга) что на зарплате существенно не
отразилось, но её стали давать без задержек, и на том спасибо:
Под новый год дали ему новый Камаз седельник, сей факт с мужиками обмыли,
а Степаныч оттирая чёрные руки с помощью Ферри приговаривал:
- Подшаманю после праздников, и до пенсии как у Христа за пазухой.
Первого января, опохмелившись на скорую руку стаканом самогона в два
приёма, и закусив вчерашним винегретом Степаныч засобирался. Нацедил
четвертинку своего волшебного напитка и надёжно заныкал в бездонном
кармане крытого полушубка образца конца семидисятых.
О, самогон, это отдельная песня.
Настоянный на мандариновых корках, кои, (мандарины), дочь-воспитательница
в канун нового года натаскала из своего интерната для неумных детей.
Тимофей Степаныч фильтровал первач по собственной технологии не без
помощи собственной системы тонкой очистки автомобильного происхождения.
- Куда намылился, обещал вчера кран в кухне починить?
- Да починю мать, пойду камаза своего проведаю, форсунки:
- Знаю я твои форсунки, старые песни. Как будто нечем больше заняться
первого января.
Махнул только рукой и нетерпеливо выскочил в морозный новый день нового
года.
Автобусы ходили криво, и редко, благо до завода два квартала. На проходной
его встретил в жопу пьяный ЧОПовец, беззлобно икающий всем своим тщедушным
телом с недоеденным солёным огурцом торчащим из накладного кармана
камуфлированного бушлата.
- Ку.. ку.. куда?
- Тутутуда, в гараж, хохотнул Степаныч ласково ощущая чекушку левым
локтем.
Ключ много лет у него уже был свой, и череде главных механиков вот уже
четыре десятка лет с этим приходилось только мириться.
В боксе запустив двигатель, Степаныч поднял кабину и пошел открыть ворота,
чтоб не задохнуться. Пока прогревался дизель, наш герой зашёл за угол
отлить, и остолбенел. Ворота пожарного выезда были не заперты, и по
неочищенному снегу вела колея в сторону цехов. Чуть пройдя, узрел картину.
Через пролом в пристройке корпуса, какие-то ухари грузили в ГАЗ-66
болванки латуни.
Еб вашу мать! молча сказал Степаныч и попятился в сторону проходной. Там
оттолкнув бухого охранника заскочил в караулку и набрал 02. Вся смена в
разных позах живописно хрючила без надежды на пробуждение.
- Алло, милиция, это вас с Завода беспокоят. Тут латунь пиздят, ворота
сломали и стену. Нет, на машине. Охрана? Охране не справиться. Я? Тимофей
Степанович Павлов, э: шофёр. Нет, меня не заметили. Вроде.
К чести райотдела, милиция среагировала. Предприятие выполняла раньше
заказы для оборонки, и по инерции объект считался важным.
- Выезжают. Будут минут через пять.
Рысцой прибежав в гараж, Степаныч опустил кабину, и стараясь сильно не
газовать выехал на площадку перед боксами. Для храбрости накатил с горла,
и выпустив сизую струю из выхлопной трубы поспешил к пожарным воротам.
Только б не съебались. На его счастье, за забором грохотал товарняк,
маскируясь за этим шумом ему удалось внезапно подъехать к приоткрытым
воротам заблокировав выезд.
Потом ему разбили одну половинку лобового стекла, потом он отмахивался
монтировкой. Потом, когда монтировка улетела, он кинул солидольный шприц в
харю нападавшему. Снег окропился красненьким...
Потом прискакали менты пиная перед собой начкара, и всех повязали.
Добив самогон Тимофей Степаныч до ночи провёл в райотделе.
Из заводского начальства нашли только косого главного инженера, и
начальника службы безопасности со следами губной помады на испитом лице.
Дома жена поджав губы гузкой пропела:
- Ну, и гдей-то это мы запровалились?
- Не поверишь, в милиции!
- От чего ж, поверю. Ничего удивительного. Знаю я твои гаражи.
- Кончай базлать, налей лучше.
- Ага, щас! Я её вылила в унитаз!
- Да ты чего мать, охуела? И посмотрел на стоящую в дверном проёме дочку
одетую по ночному. Дочка криво ухмылялась.
- Тьфу бляди!
В первый послепраздничный рабочий день с самого утра, главмех прибежал из
своей каморки и комкая пидорку залепетал, мол, Степаныч, тебя генеральный
к себе вызывает, наверное за стекло ебать будет, но я никому не
докладывал, ты не
Читать далее...