Человек-облачко

[700x525]

Я вижу чаек, летящих к солнцу,
Но это лишь запотевшее стекло,
Мечты пришли к холодному оконцу,
Пока фонари горят еще светло!
И мне бы грустно здесь не стало,
Но солнце лишь замызганный фонарь,
И чайки вниз от резкости упали,
Мечты попрятались все в ларь…

Замкнуло сердце, темнота
Обида, злость и недовольство
И ничего и пустота
Не потревожит уж спокойство

Обидно очень, НЕСМЕШНО!
Я ЧЕЛОВЕК! ОТНЮДЬ НЕ ШУТ!
Меня не слышно, правда, но
Три точки не всегда же врут…

Я извиняюсь если что,
Читать я мысли не умею
И мне плевать, что вам смешно
Не все понять дано злодею

Простите, что я часто злюсь
Но бесит жизни постоянство
Услышать правды не боюсь
Хоть узнаю её чрез пьянство

Ну и не надо говорить
Хотя пойму не с полуслова
Я в состоянии творить
Когда меня обидят снова

Осень…
С ее листвой, тем самым золотом, которым набивают свои сундуки тролли… Запахами, которые греют твою кровь, будто глинтвейн, несмотря на тот холодный ветер, который гонит облака в неизвестном направлении… И вместе с ним улетает то золото, которое столь ценят горные обитатели.
Будто древнее животное засыпает тяжелым сном, его одеяло – мягкое шуршание листьев под твоими ногами. Его дыхание – тот ветер, который то мягко укутывает тебя, то проясняет твои мысли. Его кровь – то самое накрапывание дождя, которое падает со свинцового неба. Его сны сквозь сладкую дремоту – это твои воспоминания, которые вот-вот улетят с дыханием, словно золото троллей.
И тебе кажется, что эта осень неповторима… Что она особенна. Что вокруг все изменилось, и это осень не та, что были прежде.
Что не то древнее животное засыпает, и все другое… Другие люди вокруг тебя, другие вещи, другие песни, другой путь… И все не так, и все не то.
Да нет, все то же… Только у того мифического зверя другие сны… Приглядись, и ты обязательно поймешь.

Вопрос Судьбе

Идти вперед, но оставаться на месте,
Чувствовать воздух, но быть словно в тесте,
Клянчить свободу, но быть за решеткой,
Молить о пощаде, но находиться в помойке…
Влюбиться, но лишь чувствовать холод,
Видеть еду, но остается лишь голод…
Пробраться к костру, чтобы погреться,
Замерзнуть в огне, а потом и обжечься…
Идти к кому-то, чтобы не пришли за тобой,
Никого не находишь, остаешься с Судьбой,
Говоришь: «Что это? Почему все молчат?»
Она отвечает: «Это истинный Ад…»


Джокер-отряд

Стою у обрыва и слушаю ветер,
Который бьет в спину и будто свистит,
Прошу, на развес, мне мрака налейте,
У меня в голове девиз все гудит.
Приказ был понятен: «Ни шага назад,
Отряд напролом, идите вперед»
Исполнили волю, чего уж сказать,
Джокер-отряд, им шеф козырнет.
До края дошли, но приказ есть приказ,
«Только вперед и ни шага назад»
Бездна зовет, еще раз, еще раз,
Оттуда глядят эти мрака глаза…
И вот весь отряд из восьми человек,
Шагнул в темноту, и падает вниз,
Все знали, что этот наступит момент,
Ничего не поделаешь, крепись - не крепись.

Небо было похоже на однородную вязкую массу чего-то противного. Оно переваливалось с бока на бок, закручивалось в себе, но ни его внешний вид, ни тошнотворные ощущения, порождаемые его видом, не изменялись. Как будто над городом повесили огромный купол ветхой ткани. Если бы пошёл дождь - мелкий, холодный, противный - было бы намного лучше, но дождь не шёл. Подул лёгкий ветер и желтые листья сорвались с деревьев, улетая в неведомые страны. Впрочем, если листья срывались, значит, они уже мертвы. Иногда смерть потрясающее красива, чтобы там не говорили атеисты, скептики, представители различных религий... Смерть прекрасна. И ужасна. У неё много лиц и нет ни одного. Для листьев смерть была жёлтой - этот цвет был смертью. А для травы смерть была запахом. Крепким, тёрпким, дарящим ощущения чего-то родного, близкого, просторного для людей. А для травы это смерть, которая приходит в виде косы, газонокосилки или еще чего-нибудь, оставляющего после себя срубленные стебли и запах смерти. А людям нравится. Впрочем, люди слишком странные для этого мира.
А еще листья похожи на бабочек: непредсказуемые в своём полете, независимые от того, кто дал им жизнь, находящиеся во власти ветра, исполняющие его прихоти. Наверно, весной самые яркие листья с обжигающим желанием жить и лететь станут бабочками. Будут порхать с цветка на цветок. Или кидаться в пламя,  возносясь к небу огненными искорками, которые когда - то были крыльями.
Одинокая тёмная комната без вещей, лишь одеяло сиротливо лежит у стены. Это не сумасшедший дом. Дом тут совершенно не при чем. Он не может быть сумасшедшим. Сумасшедшими могут быть только люди. С-ума-сшедшие. Как будто ум - это поезд, с которого можно сойти и пойти дальше пешком. Или остаться на перроне, смотря на другие поезда, несущие еще не-с-ума-сшедших. А еще можно пойти совсем не туда куда ехал поезд. Пойти туда, куда не ездят поезда с-ума-не-сшедших. Там, конечно, небо совершенно другое. Скорей всего оно яркое. Зеленое или красное. Или желто-бирюзовое. "Зеленое небо, красные облака - а больше красок не было у чудака" – наверно, он тоже когда сошел со своего ума. И ушёл туда, где зеленое небо, а по нему плывут красные облака. А остальные остались здесь. Где неба нет. И облаков нет. Только серое месиво наверху. Не хотелось бы попасть на эти "небеса". Совсем не хотелось. Интересно, а как богу живется на этих небесах? Хотя скорей всего его там нет. Он давно ушел. Или сошел. А может наоборот, он настолько ушел в свой ум, что небо теперь серое. Ведь мозг тоже серый. Не зря же говорят - "серое вещество". Наверное, он так глубоко в своём уме, что уже не представляет мир, который он создал без этой серости.
А мире с другим небом нет Богов. Или они тоже сошли-со-своего-ума.
Где-то каркнула ворона. Она, конечно же, в своём уме. Если бы она была не-в-своем-ума, а например, в уме кукушки, то она бы куковала. Собственно, у птиц небольшой выбор: или в своём уме, или в чужом. А люди могут без ума. Без души. Без сердца. Люди как черви, которым можно отрезать половину тела. Можно у них забрать ум, душу, сердце - им вряд ли станет намного хуже, чем есть. А если можно отобрать, значит это им не нужно, не обязательно, так, лишние детали, которые немного изменяют функциональность или делают удобней обращение с предметом-человеком.
Ум трубит. Ум выпускает пар. Подгоняет. Требует действий. Заставляет бежать вперёд. Совсем как механическую куклу. Бежать, делать, строить, зарабатывать, смеяться, плакать, любить, ненавидеть... Люди не любят сердцем. На это есть ум. Хитрый и расчетливый. Или не очень хитрый. А если нет ума, то остается сердце, пылающее, яркое, любящее всех. А ума у них нет. Ни своего, ни чужого. Ведь если человек не в своём уме, а в чужом, то уже нельзя сказать, что он сошёл-с-ума. Он в уме. Но не своём. Значит, небо будет по-прежнему серым.
Солнце вынырнуло из-за облаков и залило всё ярким свётом. Стали совсем золотыми листья, которые до этого казались зелеными.
Побелели стены домов, рождая чувство чистоты. Засветились скрытые улыбки у прохожих. Лужи отражали лучи, рождая маленьких солнышек.
Солнце тоже сошло-с-ума. Разве может солнце в своём уме светить в этом мире? Конечно же, нет! Солнце подобно без-умным художникам, поэтам, писателям, музыкантам, скульпторам, которые давно отошли в сторону от своего и чужого ума и погрязли в чащобе без-умия, творя в этом мире. В мире, который не предназначен для творения. Потому что поезд ума едет в пропасть. Несётся на всех парах, сметая на своём пути всё. Вот куда едут все эти не-с-ума-сшедшие. Куда стремятся все эти поезда.
Солнце спряталось за облака. Даже безумные иногда не выдерживают этого мира, который, наверно, тоже, когда-то сошел с ума и направился в пропасть. Впрочем, это не написано ни в одном учебнике, не доказано ни одной из бесчисленных теорем. А значит, этого не было. Только без-умцы могут думать обратное. С-ума-сшедший мир с с-ума-сшедшими жителями, Можно

Читать далее...

Осень. Зарыться бы носом в прошлогоднюю листву, вдохнуть аромат листьев и заснуть. До весны. До звонкой капели. Открыть глаза, увидеть последние сосульки, блестящие в свете солнца, легкий снег, да черную землю. Проснуться полной сил. Сил земли, которые накопились за зиму, да взлететь высоко на крыльях весны. Парить и говорить о весне. Но это потом. Сейчас осень и голые деревья. Лишь березы кажутся модницами в своих желтых нарядах. Почему береза еще не скинула листву? Не знаю...
Листва мягкая, ароматная, полна чужих мечт и восхищений. Вдохнуть букет и заснуть. Тяжелый одревеневщий сон на долгие, долгие месяца. Листва заворошит меня спящую, а потом, пропустив дожди и ветры, покроет снегом. Мне будет тепло в этом кургане. Мягкий снег будет ложится сверху, тихо тихо, но звук от его прикосновений будет хранить меня в беспробудтстве. Не будет снов. Только темнота. Чернота. Всё правильно. Это маленькая смерть. Я умру вместе с этой листвой, с этой осенью, с этим небом. А проснусь другой. Не проснусь, воскресну. И будут другие печали и радости, потому что прежняя я уже мертва. Осталась спать под листвой и снегом. Последний холодный ветер разметет прошлогоднюю листву и обрывки меня. Меня больше не будет.
Я знаю точно - всё воскреснет. Лишь мне предстоит делать выбор. Вернее даже не выбор. Просто воскреснуть или нет. Есть ли у меня силы для этого? Силы у мертвой. Живые не воскресают. Чтобы воскреснуть надо умереть. Умереть по настоящему, взаправду. Воскрешение - это не продолжение прошлого. Это будущее. Которое будет иным, чем прошлым. Листья, воскресшие после зимы иные. Различны черточкой, формой - иные. Не те же. Каждый раз земля воскресает, возрождает всё, что есть на ней. И ни что не повторит друг друга. Ни что будет прошлым. Прошлое прошло. Я не умирала. Наверно... Держалась на волоске, загрызала себя, рвала тонкие нити, держащие меня, кричала в темноту, просила кого-то меня убить, а потом плакала и просила кого-нибудь прийти за мной, сказать, что нужна и потрепать по голове, а потом снова кричала что ненавижу, что не хочу, не умею, не могу и что хочу умереть. Наверно, я всё-таки не умирала. А значит, и не воскресала. Вот и телепаюсь между прошлым и будущим. Иногда живя в прошлом, иногда возникая в будущем. А настоящее...настоящее... Не знаю. Может его и нет. Нет только для меня или для всех. Ветер бьёт меня и носит. Чтобы воскреснуть надо умереть. Тогда узнаешь, есть ли у тебя та особая сила, чтобы воскреснуть. Жить, но другой жизнью. А пока ветер несёт листочек по первому снегу. Все его братья уже лежат на земле, готовясь вернуться весной, а его всё носит и носит. Разве что чьи-то теплые ладони поймают его, да положат к другим, засыпав мокрым снегом.

А сейчас ваш модер будет давить на совесть...
Я понимаю, школа/институт/работа (нужное подчеркнуть), не вдохновляет на творчество, но все-таки может не надо СОВСЕМ уж забрасывать сообщество? А то оно уже тихо дохнет...
Не дело это, товрищи, ой, не дело...

Желтый грош на красном небе,
Там танцуют крест и кровь,
Там не плачет боль о хлебе,
Там не помнит рана слов.
Церкви яростный фанатик,
Предан Богу навсегда,
И вечный труп вампирьей знати,
Он не сдастся никогда.
Выстрел слышен раз за разом,
Свист безумного клинка,
Луна следит лиловым глазом,
Но не видит там лица.
Там танцуют танец смерти,
Все не могут умереть,
Дух кровавый, Божий ветер,
Грош, вампир и человек…

Скучаю…

А знаешь, я скучаю…
И не хватает мне тебя.
Еще вчера я помню, мы прощались,
И вот уже сегодня ночь,
И я страдаю без тебя,

И мысли улетают прочь.
Как много я хотела сказать тебе,
Но не сказала,
Пожалуй, просто не смогла,
Ведь все слова,
Они так мало значат для тебя.

И вот уехала, а ты остался.
Возможно мы увидимся еще,
Надеюсь, что- то значу в твоей жизни.
Пожалуйста, прости меня за все!
За те стихи, за песню, за обиды…
Я не должна была тебя винить,
Сама во всем была я виновата.
Надеюсь, сможешь ты меня простить

Тяжелая дверь кабинета отчетов. Маша постучалась, Лучиэль с первого урока дала понять, что не любит хамства. А Ларри имел слишком большой воинский опыт, несмотря на юность.
- Войдите!
Это был зычный голос Марса.
«Ё-маё! Неужели я наломала дров? Так я и знала, что не все так просто в этой деревне… Мефа надо было слать, я не некромант все-таки...»
Она робко открыла дверь и огляделась, расценивая позиции. Марс, Вестник Войны, занимал место за столом, обводя все повелительным взглядом, носферату Габриел облокотился на стену кабинета и самодовольно улыбался, глядя в окно на бледную луну, эльфийка Лучиэль устало сидела в кресле, откинувшись назад, Ларри, как всегда, преданно стоял за ее спиной. Старушка Анфиса расположилась на стульчике, оживленно мигая глазками, лесник Вячеслав расхаживал по комнате, скрестив руки на груди.
«Собрание, ё-маё…» - нервная мысль Маши.
- Здрасьте… - неловко поздоровалась она
- Здравствуй, Мария… - лукаво прохрипела Анфиса
- Как поживает та милая деревушка? – доброжелательно поинтересовался Вячеслав, остановившись на месте.
- Спасибо, вроде бы нормально…
- Ваша воспитанница делает успехи – обратился Марс к Лучиэль
Эльфийка благодарно, но немного устало улыбнулась, Маша зарделась. Приятно все-таки слышать похвалу от главы Ордена.
- Из нее выйдет сильный вампир – одобрительно кивнул Габриел.
Маша совсем уж смутилась, получить похвалу от носферату было практически невозможно.
«Что-то меня немного настораживает эта хвальба…» - подумалось ей.
Марс откашлялся.
- Сдается мне, что ты не забыла событий трехмесячной давности…
«Забудешь тут, как же…» - внутренне поморщилась Маша, учтиво ответив:
- Конечно нет…
- Так я и думал. – продолжил Марс – Но возникли некоторые проблемы… С наследием страны… Кстати, ты вообще знаешь, почему Елену станет королевой?
- Честно говоря, нет…
- Ну, так я и думала… - захрипела Анфиса с непонятным смешком – Я сомневаюсь, что и сама будущая королева об этом догадывается…
Маша извелась от любопытства.
- Она королевской крови… С отцовской стороны, если я не ошибаюсь – заметил Вячеслав
- Не ошибаешься, поверь мне – ухмыльнулся Габриел
«Да уж, ты по этой части никогда не ошибешься» - неуважительно подумала девушка про носферату.
Словесная баталия, между тем, нарастала. Первым угомонился Марс:
- Ладно тогда, будем считать, что с этим определились. Начнем издалека…
Орден Волка находится в том мире, который являлся основным для тебя, Лены, Саши и Вики. Возникает вопрос: что тут делам мы? Среди обычных людей?
Отвечаю. Еще до правления Жанны мы благополучно жили в том королевстве. Наш Орден был своеобразной личной защитой Эрика – тогдашнего короля…
- Ох, и растяпой он был… - прошамкала Анфиса
- Как было, так и осталось… - покачал головой Вячеслав
Марс невозмутимо продолжал:
- Но к власти пришла Жанна… Она считала, что слишком опасно иметь такую силу в королевстве. Она пыталась прогнать нас теми глупцами, что звались Черной стражей…
Это нам не мешало, но надоедало и мы подались в этот мир, тут спокойней воспитывать воинов…
- Да, и охотится проще – ухмыльнулся Габриел.
Вячеслав недовольно посмотрел на него.
- Что-то вы уклонились от темы, господа – преувеличенно смиренно хмыкнула Анфиса
- Ладно, ближе к делу. Общая мысль – то, что Орден имеет прямое отношение к тому миру. – за объяснение взялся носферату – Лена претендует на престол, но у нее есть конкуренты.
«Ой, ведь чуяла, не к добру…» - подумала Маша и высказала догадку:
- Жанна?
- Нет, девчонка… Все сложнее, но тем не менее очень просто… - Анфиса заговорила загадками
- Прямые наследники у него, вот что! – Марс хлопнул рукой пор столу
- Наследницы… - робко поправил Вячеслав
- Наследники, наследницы – это без разницы! – взревел вконец Марс – Три дочки у него, вот что!
«*цензура*» - мысль Маши:
-И кто же?
- Итак… - Габриел взял на себя объяснение – Корунель – это старшая сестра. Ей сейчас около 35 лет. Мать – цирковая коза…
«Господи, от козы! Вот уж не думала!» - Маше полезли в голову нехорошие мысли
- Главная претендентка… Как известно, отличается своей жестокостью, Иоганн растил ее без запретов… - невозмутимо продолжил носферату.
- Помню-помню ее… Вечно она крестьян пытала ради своего развлечения – проскрипела Анфиса
Вячеслав покачал головой:
- Зверья-то сколько замучила…. Только коз не трогала.
- Ладно-ладно! – прервал воспоминания Габриел – Вторая, средняя – Зенесая. Около 28 лет сейчас, если не ошибаюсь… Кто же у нее мать, я не помню ее имени… Неважно, мать у нее повелительница подземелий и гнили… Занесло ее однажды в королевский замок… Зенесаю днем из подвала не выманишь, да и вообще с ней контактировать проблемно… Стремная она, да и запах не из приятных… Только младшая сестра ее терпит. Потому Зенесая ее очень любит, а остальным жутко завидует…
- Да и есть чему завидовать… - хмыкнула Анфиса.
- Согласен. – кивнул Габриел – Ну и младшая – Нефрида. Совсем еще молоденькая, 19 лет пока. Очень свободолюбивая девчушка, вечно скандалила с отцом, потому Читать далее...

Маша вернулась с задания поздно ночью. Она усмиряла оживших мертвецов в глухой деревеньке. Обычно этим занимался Меф, поскольку некромант смыслит в этом непростом деле куда больше вампира, но он отсутствовал, поскольку его отправили на другую точку.
Девушка шла через лес и с блаженством вдыхала запах лесной ночи. То там, то тут тихий шорох оповещал о том, что лес жив, и в тоже время это легкое шуршание вселяло уверенность, что лес тебя принял. Будь на ее месте чужой – везде царила бы напряженная и зловещая тишина.
Замок спал, в окнах не горел свет, даже в витражном стекле кабинета Марса, но, тем не менее, она отлично знала, что в подвале, в кабинете отчетов учащихся, ее непременно ждет Лучиэль и ее верный оруженосец Ларри.
Эльфийка Лучиэль – их наставница. Маша закрыла глаза, вспоминая знакомство, со времен которого прошло 3 месяца…
***
Следующее утро после появления ребят в Ордене. Часиков эдак пять утра. Изба девушек, громкий навязчивый стук.
После суматошного одевания, пересыпаемого крепкими словами (увы, никто из девушек не идеален), дверь все-таки была отперта. На пороге – мальчик лет 14. Волосы светло-рыжего оттенка, будто луч солнца пробился сквозь серые дождевые тучи, лицо будто размыто все тем же дождем, черты его не запоминались. Только веснушки высыпали на бледной коже.
- Ты кто такой? – мрачный голос Маши, прозвучавший после нескольких секунд ошалелого разглядывания слился с недовольным замечанием Саши:
- Какого черта?!
- Я – Ларри. Меня попросили вас разбудить. Оденьтесь и выйдите на поляну перед вашей избой. – паренек развернулся по направлению к избе мальчиков.
- Блин, ну что за приколы, поспать нормально не дали – Лена зевнула
- Меня вот что убивает, опять учиться! – Вика недовольно мотнула головой
- Ага, вообще вилы! – Маша натягивала джинсы
- Нам уже по 20 лет, «нецензурное слово»! Какого черта мы должны еще обучаться всякой фигне, о которой не имеем даже понятия?! – Саша, как всегда, толкала речь.
Когда все вывалились на поляну, перед ними предстала… Эльфийка. Хоть никто раньше и не видел эльфов (даже парни, которые прожили всю свою жизнь в магических городах), все сразу узнали ее. Ведь никто не сможет не узнать единорога там, или феникса. Вот и сейчас вопросов не возникало.
У нее были темные волосы, прядь которых торчала прямо, завиваясь в лихую загогулину в районе носа. Нос, кстати, тоже был примечателен, ибо был довольно длинным и чрезвычайно острым. Ну и конечно уши.
Одеяние ее было подобно дождевой туче, вроде бы и невесомое, но грозное. Ларри стоял рядом с ней.
- Здравствуйте, меня зовут Лучиэль, для вас – госпожа, а это мой оруженосец Ларри. – она махнула рукой на паренька – Вы можете не представляться, мне предоставили краткое досье на каждого из вас. Я буду вашей наставницей. От меня вы получите требуемые знания.
- Неужели бою нас будет обучать женщина? Ерунда – прошептал Леша и тут случилось непредвиденное.
Леха был сбит с ног, над ним завис Ларри.
- Запомни! Она – не женщина, а эльф и если бы ты имел хоть часть ее умений или знаний, то давно бы ходил в гвардии! – злобно шипел оруженосец.
- Опусти, не стоит… Они ведь только учатся.- эльфийка снисходительно посмотрела на всех.
Как прояснилось позже, Лучиэль – повелительница дождя и тумана, обладающая колоссальной силой…
***
Мария оборвала воспоминания, она подошла к замку. Внешне никакой охраны, но она точно знала, что замок надежно защищен. Что же, в кабинет отчетов мы попадем в следующей главе, сдается мне…..

Три всадника тумана,
Три судьбы обмана,
Три пути ненайденных,
Три души украденных…

Всю жизнь в дороге, с которой не свернуть,
Даже смерть, при виде их, предпочитает повернуть,
Там где костры, там, где жилье людское,
Не место им, человек для них для них совсем пустое.
Там, где холодный блеск ночной луны,
Там, где они поняли, что тени миру не нужны,
Там, где обжигают льдом небесным звезды,
Он познали, что притворятся человеком несерьезно.
Они ведь тени, как и кони, и плащи,
Все это гробового сна кошмарны миражи,
Они не живы, и не совсем мертвы,
Они ведь тени, которые представляются людьми.
Проклятие постигло их, они пытались повернуть с пути,
Ведь не всегда же были в одиночестве одни,
Ледяной тоской схватились те сгустки пыли и тумана,
Что бились раньше, что шли дорогой без холодного обмана…

Вот так я осваиваю фотожоп...
[699x465]

Дело по жизни – петь и смеяться,
И совсем ничего никогда не бояться,
Только вперед и ни шага назад,
Пока не покажется жизни закат.
Вера и правда, честь, благородство,
Что признак сейчас дурного уродства,
Стержень ее, что ведет до победы,
И она все идет, видя синее небо.
Но ей хватило однажды сломаться –
По рекам вен уйти попытаться,
Как всегда, не чувствовать боль
И острым ножом покончить с собой.

Итак, все с ними сталкивались.
Душещипательные истории о любви, смерти, самоубийстве, самоубийстве от любви, смерти от любви, любви от смерти и любви от самоубийства (во как загнула) и т.д.
Они настолько шаблонны, что, в принципе, по началу можно узнать конец, ибо всегда ощущение, что вы это где-то читали.
Вот скажите, для чего была создана письменность? Отвечаю: для несения информации. Скажите, в этих историях есть что-то полезное? НЕТ.
Да, "птичку жалко". Жалость. Это эмоция. Некоторые могут даже всплакнуть. Только не говорите, что у меня ледяное сердце. Не я первая, не я последняя. Так вот. Если вы такие жалостливые и плачете над выдуманными людьми, так почему вы так не сочувствуете реальным, окружающим? Поймите, ведь все эти интернетные россказни, созданные на потребу, никогда не передадут того, что творится в реальной жизни. Вещи, происходящие в мире, гораздо страшнее этого.
Ладно, допустим внизу пишут (как с этой истертой историей с Аськой), что это реальная история.
Ладно, реальная и дальше что? Вы сидите и читаете то, что было давно. Все равно, что смотреть прошлогодние новости. Такое происходит каждый день по всей планете. Так почему вы зациклились только на этом случае? Это глупо.
Понимаю, сейчас начнут орать, что, мол, сначала попробуй так написать. Я попробую. Перед вами и у меня все выйдет, ибо такое пишется за 10 минут, как максимум. Причем написать может любой и без исключения.
PS Не стоит сейчас орать, что я бездушна и глупа. Не стоит. Я просто сказала то, что есть

Что-то я тут давно не выставлял арт, надеюсь вы меня не побьете ^^
[700x307]

Я ничего не боюсь, но мне просто страшно...

Прошло три месяца.
Наши друзья научились куче всяких вещей, о которых, будь они обыкновенными людьми, они и не подозревали.
Например, как вам научится разжигать предметы одним лишь раздраженным взглядом? О, для Саши это стало сущим пустяком.
А, например, усмирять оживших мертвецов одним лишь мановением руки? Для Мефа это стало так же естественно, как и дышать.
Ночью можно найти шатающихся по какому-либо населенному пункту Вику и Машу, ибо даже вампирам нужно что-то кушать.
Ребята худо-бедно научились орудовать оружием, телепортировать, использовать кучу заклинаний…
Они уже перестали испытывать некое опасение к некромантам, оборотням, тем более, к вампирам и прочей нечисти. Для них это все стало настолько естественным, что даже не вызывало никаких эмоций.
Он учились вместе с полулюдьми, с теми, у кого не билось сердце. Раньше это их ужасало, ныне же не трогало. Ко всему привыкает человек (и не только он).
Но фишка заключалась в том, что занятия в Ордене Волка не только тупые упражнения, зубрежка и прочие радости, а еще и задания.
Тебя высылают на разные «объекты» где следует либо уничтожить, либо выведать, либо украсть. Ну, возможны разные вариации, хотя это совершенно не важно.
Каждое задание сложнее предыдущего и это служит некой проверкой. Проходишь проверку цел-невредим – счастлив, стопудово отдыхаешь пару деньков. Не проходишь – мирно отдыхаешь в лазарете, залечивая раны и зная, что только ты оттуда выйдешь, тебя опять отправят разбираться.
Вот так, от задания к заданию, от победе к неудаче, перекантовывались наши друзья на орденской службе…

Путь перед нами,
Цель за горами,
Идем мы вперед,
Сквозь холод и лед.
Мы не свернем,
Дорогу пройдем,
Мы цели добьемся,
Сквозь стены прорвемся.
Не ели мы долго,
Трескотня наша смолкла,
Мы очень устали,
Давненько не спали.
Сомненья в груди –
Ты на друга взгляни,
Упрямо вперед
Он гордо идет.
Поддержим друг друга
Назло горной вьюге,
Назло мы хребту
Пройдем эту тьму.
Где светит луна,
Где сияет звезда,
Туда мы идем
И цель мы найдем!