Удар за ударом…
Ничего не бывает даром!
Забудь о крепкой дружбе и любви,
Сам себе об этих чувствах не лги,
Мечтания и грезы откинь,
Все глупые мненья отринь...
Ты средь всех и всего один!
Это твой единственный спин
Ни шагу назад и вбок, только вперед,
Не отдавай никому свой черед,
Ибо никто с добром не считается,
Твоим великодушием питается,
За спиной клевету гоняет,
О твоих чувствах забывает,
Стервятники, падальщики, вороны
Рыкни, и разбегутся в стороны,
Лизоблюды, льстецы, лицемеры,
Раскидать, ведь им нет веры…
Запомни, холи и знай лишь то,
Ты – великое целое и истинное одно!
Догорает последний уголек,
А людям и невдомек,
Может где-то мечта погибает,
Последний вздох улетает,
Желания чьи-то рушатся,
Души чьи-то мучатся,
Кого любовь нежно ласкает,
Кто власти мирской алкает,
Кому пред совестью ответить,
А люди? Они не удосужатся заметить…
Решила выложить свое любимое.психоделично-веселое стихотворение)
Мой Безумный Мир Цвета Ультрамарин
Я упала в океан
А за мной пропан-бутан
Акварельные разливы
В тусклых сумерках массивов
Я пила из скрипки киви
Вот и волны накатили
Я жевала контрабас
Я садилась в автобас
И завистливо-игриво
Улыбалась камандиру
Я садилась на трубу
Обнимала кислоту
Здесь мне деньги не нужны
Я своя здесь все свои
Оседлала я мужчину
Он был груб как балерина
Он был немощен и зол
Рассмеялась-он ушел
Побежала за открыткой
Прорубить окно в калитку
Мне на встречу кот пурпурный
Улыбался он безумно
Я чихала он робел
После вовсе окосел
Я нашла слоновьи уши
Их свернули словно суши
Позвала их на рассветы
А они мне "Где ты?Где ты?"
Я ушла они кричали
Стало тихо на причале
Лишь жужжал слюнявый свин
Весь мой мир-ультрамарин.
Все кричат, гудит труба,
К нам приближается война,
Отряды, пехота и конница,
Крик прозвучит и надломится.
Но мы-то долго битву ждали,
Силы наши спали-спали,
Но прогудела вновь труба –
Мы проснулись, вот война!
Кровь рекой, а нам раздолье,
Мы поем на поле боя!
Нам не страшно, нам не больно,
Пусть тела омыты кровью.
Нет души и чувства нет,
Есть привычка, как совет,
Есть приказ на выполненье,
Есть и скука, и волненье.
Есть война, но очень редко,
И труба нам служит меткой,
Только прозвучит она –
Все встают: идет война!
Спасибо за приглашение)
Отовсюду гонимые странники
Путешествуют вместе всегда,
Как с небес прилетевшие ангелы,
Чей удел – силу света всем дать,
И разрушить о землю минувшее,
Настоящему сердце открыв.
Странники будто безумные
Пролетели уже все миры.
Их поступки, деянья невидимы –
Похвала им совсем не нужна.
Так за что же они вдруг гонимые,
Если в мире нехватка добра?..
(C) NightDragon
И снова, как говориться, "Я"....
На этот раз фотка, от которой тащусь я, а так же все кто ее видят ^_^
[700x525]
Ну выкладываю не только картинки, но и стихи...
Приятен бледный блик луны
В ночах полночного блаженства,
В нем нет печальной пустоты,
Лишь только искры совершенства.
И вновь мелькают огоньки
Под маской призрачного света,
И вновь играют мотыльки…
Но будет так, лишь до рассвета.
Когда падет тот первый луч
И горизонт зальется светом,
Растает блик, простится ночь
И все склониться пред заветом,
Погибнет и светило ночи…
Но будет так, лишь до поры…
(c)Aliester
Вот стих отдельно,вдруг кто не разберет....
Желтый грош на красном небе,
Там танцуют крест и кровь,
Там не плачет боль о хлебе,
Там не помнит рана слов.
Церкви яростный фанатик,
Что отдан Богу навсегда,
И вечный труп вампирьей знати,
Он не сдастся никогда.
Выстрел слышен раз за разом,
Свист безумного клинка,
Луна косит лиловым глазом,
Но не видит там лица.
Там танцуют танец смерти,
Все не могут умереть,
Дух кровавый, Божий ветер,
Грош, вампир и человек…
Глава пятая. Вечная осень.
Я сидела в кресле и грелась большим одеялом. По подоконнику стучал дождь. Где - то на заднем фоне (на самом деле на переднем, но для меня он стал задним) Кларисса что – то упорно бубнила, догадываюсь, что это было адресовано мне, но мне хватило первых пяти минуту, чтобы понять, что можно её не слушать. Говорила она в основном о бездарности людей, глупости (особенно моей), нравах, в общем, обо всем том, о чем бубнят старушки на лавочках и в автобусах. Вытащить из неё что – то толковое, касающееся личностей или замка было бесполезно, мои вопросы она просто-напросто игнорировала, как будто у меня отключили звук.
Андриэль, тот самый призрак, который стал последней каплей перед обмороком (причем не от страха, а от голода) куда-то ушел… да, я сидела и думала о том, что он реально ходит и просвечивает только на свету, а так даже похож на обычного человека.
Кларисса была целителем, но лечить меня с помощью своего дара не стала, а поила какой то настойкой, подозреваю, что там были несъедобные травы, но другого выхода у меня не было.
Вставать, ходить и что – то делать не хотелось совсем. Вместо этого я сидела и смотрела в окно. За ним шел дождь, а намека на солнца даже не было. Я даже начала сомневаться, правда ли то, что я видела в холле, те окна, сквозь которые шел солнечный свет.
Как-то по особому тоскливо зазвенел маленький колокольчик, причем сам по себе и через пару секунд из двери выплыл, вернее, вышагнул, потому что сначала показалась нога в сапоге, а затем и весь, Андриэль.
- Как там наша больная?
- Она больная? Если она чем - то и больна, то только недостатком мозгов!!! Отправится через Соцветие и Туннель, не поев перед этим!! Не удивительно, что она валялась в обмороке, а мне пришлось тащить её наверх…
-Кларисса, прошу Вас, не стоит так нервничать!
Мне показалось, что Андриэль и сам шутит и не воспринимает всерьез эту маленькую сухонькую старушку, которая была похожа то ли на сороку, то ли на попугая. Я улыбнулась и уткнулась лицом в одеяло, тихонько смеясь…
-А ты говоришь больная, да она здорова, как молодой крэшнперейр!!!
Кларисса угрожающее начала подходить ко мне…Я вжалась в стенку кресла, а эта ужасная женщина поправила одеяло, укутав меня сильнее и сделав похожей на маленького ребенка, вышла, оставив нас с Андриэлем наедине.
- Ты ведь... тот учитель истории, да? – наконец озвучила я свою догадку.
- Да. Не думал, что ты так сильно меня испугаешься…
Вместо предисловия.
Некоторые истории имеют очень скверный характер. Мало того, что они приходят незваными, так они ещё обычно и очень навящево вынуждают человека их излагать любым доступным способом. Но, конечно, надо отдать им должное - самые навящевые истории обычно являются самыми интересными, захватывающими и восхитительными. Такую историю не грех и перечитать пару-тройку раз. Даже если эту историю ты сам и написал. Я не в обиде на истории. Я их люблю. Люблю, когда они приходят в мою голову и с видом столичного сноба начинают в них копаться. Сразу выясняется, что моя голова - ужасное место, где нет половины нужных для историй сведений. Да и вообще, моя голова полна хлама, и историям приходиться тесниться на задворках сознания. С некоторыми из них я не уживаюсь - обычно неудовлетворенность друг другом (историей мной, а я историей) взаимна и мы, некоторое время помучив друг друга, расстаемся. Бывает и такое, что история возвращается, заглядывают в мою голову и, убедившись, что та по-прежнему полна всяческих ненужных вещей, исчезает, оставив на прощание какое-нибудь едкое замечание. Но бывают и другие истории. Они со вздохом соглашаются, что моя голова не лучшее для них место, что у меня не хватает пары-тройки десятков безумно важных качеств, да и вообще не дозрела я, маленькая и глупенькая, но остаются и принимаются наводить в моей башке порядок, вытаскивая на свет нужные факты, сведенья, идеи и знания. Иногда историям приходиться взять в руки кнут и подгонять меня, заставлять выяснять какую-нибудь очередную БЕЗУМНО ВАЖНУЮ ВЕЩЬ, без которой ни одна приличная история не может быть рассказана. Конечно же, перед носом у меня всегда весит пряник. Он обычно всего лишь иллюзия и не имеет не вкуса ни запаха. Пряник этот - сама история, которую мне хочется узнать. Впрочем, на каждое правило бывают и исключения, так и истории иногда соглашаются, чтобы я выдумывала недостающие вещи. Хотя кто знает этих пройдох, вдруг они задумывали это с самого начала? В общем, отношения у меня с историями можно сказать хорошие. Я люблю их, они мной тоже не брезгуют. Приходят ко мне истории в разном виде. Эта история подобралась ко мне совершенно неожиданно, выпрыгнула из-за угла и кинулась в мою голову, где и засела на ближайший месяц, отказываясь подпускать какие-либо другие мысли и идеи. Источник этой истории, конечно же, совершенно волшебный и очаровательный, но по секрету скажу, что он есть у каждого, главное вовремя взять удочку и закинуть её в его глубины.
Писалась она быстро и повседневная жизнь лишь мешала. История разматывалась и вскорости я уже и сама дивилась её размаху - с виду вроде бы обычная история, этакий маленький клубочек, в котором вдруг оказался километр ниток. История разматывалась, разматывалась и однажды я обнаружила, что держу в руках конец веревки, а вся остальная давно превратилась в буквы и знаки препинания. История рассказана. И вроде бы есть ещё огромное поле для деятельности, но концом истории не сильно то разгуляешься. Поэтому я оставила бесплотные попытки продолжения и закрыла файл "РАССКАЗ". Герои, которые на самом деле являлись мной и моими близкими друзьями, застыли. Прошло время. Довольно долгое. Ко мне приходили другие истории, некоторые оставались со мной просто поболтать, некоторым я помогала рассказаться. Изредка я возвращалась к той истории и перечитывала её. Потом пришла черная полоса и история затерялась, как и все мои напоминания о прошлом. Но время шло неумолимо и через какое-то время я поняла, что историю надо продолжить. Она заглядывала ко мне, подмигивала и шепотом спрашивала: "Ну, как, есть желание узнать продолжение?". Я смущалась и бормотала что-то насчёт прошлой жизни и прошлых ценностях, которым нет места в моей новой, несомненно, лучшей жизни. История хмыкала и на какое-то время пропадала. Потом появлялась снова и косилась на меня лиловым глазом. Я смущалась всё больше и больше, а история тем временем сооружала себе удобное кресло из моих воспоминаний и тихим монотонным голосом начинала мне пересказывать свои написанные мной части. Потом как бы нечаянно начинала рассказывать о том продолжении, которое я так и не написала. В какой-то момент я не выдержала этого изощренного издевательства надо мной и принялась искать написанную историю. А искала я её для того, чтобы продолжить. А продолжить что-либо, не имея на руках истоков, довольно трудно. Всё-таки я лишь написала эту историю, а вот придумывала ли я её - это большой и трудный вопрос. В общем, я начала поиски. И, надо же было этому случиться, история
Часть 1.
Мой мир - это маленькая одиночная камера. Здесь есть кровать, стол, стул. На столе железная чашка с ложкой внутри и листок бумаги, с карандашом на нём. И я. А больше ничего нет. Иногда мне кажется, что так не бывает, что на самом деле существует огромный мир, там есть другие люди, есть горы, моря, океаны, равнины, зеленые деревья и пустыни. И много, много чего другого. Но это только кажется. Мелькает в моих снах. И только очень редко вспоминается наяву. Нет никакого другого мира. Есть только четыре холодных стены и я, их узник, их пленник.
В этих четырех стенах совершенно нечем заняться. Можно встать и пройтись. Можно лежать и смотреть в серый потолок. Можно сидеть на кровати, обхватив колени и думать. Последнее получается лучше всего. Я придумала, что мне было бы намного лучше, если бы нас было двое. Две чашки на столе, два голоса в четырех стенах, две улыбки. Было бы целое МЫ. Мы бы говорили, рассказывали друг другу свои сны, или просто молчали. Мы бы молчали, но знали, что каждый из нас уже не один и один, а целое МЫ. Целое огромное, большое МЫ. И нам никогда не было бы одиноко. Но когда я пытаюсь представить лицо, или хотя бы голос этого второго, то все усилия пропадают зря. Одиночка - камера для одного.
У меня есть своя тайна. Хотя, наверно, тайны не может быть у тех, которым не от кого скрывать. Но всё-таки у меня есть тайна. Мой маленький секрет. И, конечно же, он волшебный. Волшебный мел, который лежит у меня под подушкой. Хотя, конечно, он волшебный только иногда. Не знаю, почему он в одни разы послушно выполняет своё волшебство, а в другие остается просто мелом. Но суть не в этом. Если осторожно взять его двумя пальцами, и нарисовать окно на стене, то простые белые линии вдруг превращаются в самое взаправдашнее окошечко. И там, снаружи, всегда светит солнце. Я становлюсь на стул, и, жмурясь, ловлю это тепло, эти ласки. Иногда, мне кажется, что за этим потоком света я вижу контуры огромных деревьев и слышу голоса птиц. Я стараюсь разглядеть мир за окном. Услышать его и... окно исчезает. Превращается в белые линии на серой стене. Всё. Пару раз я пыталась нарисовать этим мелом дверь, но рисунок остается безжизненным, ненастоящим. Не более.
Редко, но все же чаще других, я вижу один и тот же сон. Или не сон. Может это моя мечта. В этой комнате трудно понять, спишь ты или нет. Только если сниться что-то за стенами. Тогда сразу понятно - это не настоящее. Так в моем сне-мечте ко мне кто-то приходит. Я, как всегда сижу на кровати и вдруг стена, где я обычно рисую окно, начинает слабо вздрагивать. Я спрыгиваю с кровати и осторожно подхожу к ней, прикладывая ухо и вслушиваясь. Я слышу глухие удары. Об мою стену. С другой стороны. Кто-то ломает мои стены! Мне становиться радостно. Я оглядываю комнату, но не нахожу ничего, что можно было бы использовать в качестве инструмента для разрушения стен. В конце концов, я становлюсь на расстоянии метра, от сильно вибрирующей стены и жду. Проходит минута, другая, стена начинает поддаваться, сыплется непонятно откуда взятая штукатурка, а потом она падает. Сквозь поднявшуюся пыль я вижу силуэт в солнечном свете. Он протягивает мне руку, зовет меня за стены, но из-за грохота или из-за того, что я оглохла, я не слышу его. И тут я начинаю пятиться. Мне страшно. Мне дико страшно ступать за пределы моих четырех стен. Мне страшно. Я отступаю, отступаю всё дальше, упираюсь в другую стену и зажмуриваюсь, как будто это может меня спасти от того мира, за пределами моих стен. Проходит время, я осторожно открываю один глаза, потом второй. Напротив меня стоит стена. Целая и невредимая. Я подхожу к ней, провожу рукой, прикладываю голову. Но стена хранит целостность и молчание. Вот тогда я начинаю плакать. Сползаю по стене и плачу. Плачу. Плачу. Потом засыпаю. Мои стены прочны. Их нельзя разбить снаружи. Я знаю это. Я точно знаю это. Никакой таран их не возьмёт. Да и вообще, есть ли мир за этими стенами? Часто я думаю, что там пустота. Ничего там нет.
Часть 2.
День за днём пробегают для меня незримо. Здесь вообще нет понятия день-ночь. Лишь иногда гаснет лампа, свисающая с потолка. Я привыкла считать это ночью и послушно закрывать глаза, проваливаясь в сон. Я не знаю, сколько времени я нахожусь в этой комнате. День или два? Год или десять? А может века? А может, я никогда и не была нигде кроме этой комнаты? Но здравый смысл подсказывает другое - я была в других местах. Иначе откуда бы я взяла все эти свои сны, фантазии, да и просто названия вещей? Не могла я всё это придумать. Не могла. А значит, за стенами или где-то еще должен быть другой мир. Я не всегда так считаю. Это длиться периодами - иногда я точно уверена, что я единственное живое существо, возможно, с больным сознанием, а иногда точно знаю, что я просто нахожусь за стенами, отделяющими меня от других миров или мира. Сейчас у меня период веры в другие миры. Я лежу на кровати и смотрю в потолок. И думаю. Камера - это тюрьма. А тюрьма - это наказание. Наказание обычно
Везде и всегда извечный бардак,
И в моей голове нет покоя никак,
Носки на столе, пятно в потолке,
Мотив на губах, слова на шнурке.
Напульсник в муке, рисунок облит,
И образ навязчивый к мыслям прилип,
Кольцо все облезло, глюки прилезли,
В воспаленном мозгу прогнать эту тьму.
Чай в грязной кружке, над тарелкою мушки,
В мозгах все жужжит и маслом кипит.
Измятый листок весь в обеденных крошках -
Вдохновенье идет на маленьких ножках,
Везде и всегда извечный бардак,
И в моей голове нет покоя никак…