Это воспоминание относится к 1996 году. Тогда я работал в Первореченской гимназии города Владивостока. В самостоятельной работе по географии от учеников требовалось ответить письменно на ряд вопросов, касающихся темы населения земного шара. Один из вопросов был такой – надо ли в России проводить политику на повышение рождаемости?
Ученик написал в тетрадке:
«Надо. Потому что если их чуваки нападут на наших чуваков, то наши чуваки их чуваков сделают! В натуре!»
Красным учительским карандашом я ответил:
«Ну тогда китайцам ваще лафа, у них с чуваками – полный ништяк!»

Есть у меня одна загадка, которую выработал уже много лет назад.
Разница между капитализмом, социализмом и коммунизмом состоит всего лишь в одном явлении.
Итак:
При социализме ее нет, при капитализме она социальное зло, а при коммунизме – благо.
Что это за явление?

Когда года три назад, еще во Владивостоке, мне один друг сказал:
«Вот я вижу – стоят два человека, явно не бедных, возле своих автомобилей и о них разговаривают. Подвески такие-то, гидроусилитель руля расположен так-то, литые диски там-то, акустическая система сборки такой-то... и до бесконечности. Это мне напоминает средние века. Это когда встречаются богачи и обсуждают лошадей!
При чем тут лошади? Ну, так! В средние века иметь лошадь мог позволить себе не каждый человек, а сколько-нибудь зажиточный. Лошадь в средние века - это все равно, что теперь машина, правильно же?
И вон сколько времени прошло, на дворе ХХI век, а уровень развития все тот же. Ну, скажи – книгу читал! Фильм смотрел!
Нет, он будет одно и то же – двигатель твинкамовский и т.д.»

Драматургам и авторам киносценариев, которые пишут комедии, хочу предложить словесный оборот, применимый к речи кого-нибудь из героев:
«Двойка – это моя любимая отметка в школе! …Правда, когда я в школе не учился, а работал».

Обсуждалась на радио «Эхо Москвы» тема зависимости от цифровых устройств. Речь шла о всяком разном, но один из аспектов такой: люди, переживающие пубертат (то бишь подростки) проводят в чатах и прочих формах общения через компьютеры, мобильные телефоны и Интернет по 20 и более часов в сутки. Насколько это вредно, опасно, надо ли бить тревогу во благо здоровья поколения? Или все нормально, эта зависимость пройдет сама собой, зато навыки эти люди приобретут воистину бесценные?
Не мог не вспомнить свой собственный опыт. Тогда у нас Интернета не было вообще и в помине, про компьютер что-то слышали, но толком даже представления не имели, что это такое. Зато был кубик Рубика.
Вспоминается, как я брали его с собой в школу и пытались крутить прямо на уроках под столешницей. Как он не оставлялся дома в лесных походах. На ходу крутили, не говоря уже о привалах. А что творилось дома и в общественном транспорте!
С точки зрения развития - штука наиполезнейшая. Это не только логика, но и координация движений, и быстрое восприятие цвета, и пространственное воображение, что, как известно, от природы у человека не очень развито.
Но тогда же доводилось читать отзывы и о нервных расстройствах, и о чем-то неладном с кистями рук, и о гиподинамии, словом – «эпидемия» Рубика имела не только позитивную сторону.
Однако в целом переболели и пришли к выводу, насколько просто все гениальное, и какие широкие горизонты оно открывает.

Погружаясь в воспоминания, мне теперь трудно поверить, но в 1986 году в лагере труда и отдыха в селе Астраханка Ханкайского района Приморского края я писал научно-фантастический роман. Без названия, но условно его можно было озаглавить как «Планета Каса». Каса – это игра слов. На испанском и итальянском означает «дом», то есть уже красивое название для планеты. Ну а в русском по аналогии с приземлиться и прилуниться возможен глагол прикаснуться (именно так – через «а»). Дальше – больше. По-японски это «зонтик», и тема Японии появляется неслучайно. Но это уже где-то в ненаписанной части романа.
В романе на фоне космической фантастики обыгрывалась одна философская идея из теории бесконечности. Если Вселенная бесконечна, то на ее просторах бесконечно и число каких угодно повторений в самых разных вариантах. То есть наверняка всего через пару-тройку или десяток галактик найдется планета, очень похожая на Землю, которая также вращается вокруг Солнца, на которой примерно такая же гравитация, состав атмосферы, столько же материков и океанов, в чем-то похожая эволюция жизни, ну и люди живут. С Земли через телескопы планету открыли, удивились, и отправили на космическом корабле экспедицию. Фантазия при написании включалась вовсю. Командир, бортинженер и космонавт-исследователь были люди разные по характеру, но подготовленные и толковые. Когда подлетали к Касе и в итоге на ней оказались, пройдя через множество внештатных ситуаций, раз за разом удивлялись, насколько здесь все похоже на Землю. Гравитационную постоянную я немного «снизил», содержание кислорода чуть-чуть «добавил», но ведь от этого героям-путешественникам было только комфортней. Однако приключения подстерегали их одно за другим, на каждом шагу. В конце концов, они встречают людей и цивилизацию, тоже в очень-очень многом похожую на земную. Космонавт-исследователь был кубинец и владел многими языками. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что касовцы говорят на чистейшем японском языке, разве что без заимствованных слов (то есть тех, которые японцы на Земле пишут катаканой) и китайских чтений иероглифов. Так в романе я выдвинул предположение об инопланетном происхождении японцев. Они ведь в самом деле отличаются от всех других народов Земли по языку, менталитету и т.д. То есть по версии романа касовцы развивались подобным образом, что и земляне, но раньше пришли к воплощению идеи постепенного заселения других планет. Один из их космических кораблей был направлен к Земле, но также как и у наших героев, у них при спуске стали возникать внештатные ситуации, и точно также как и в нашем случае на водное пространство Касы, их головной отсек упал на поверхность Тихого океана и дрейфовал к Японским островам. К сожалению, связь с Касой у них была потеряна. Пришлось им, не имевшим ни инструментов, ни информационных источников, осваиваться в новых природных условиям, в дальнейшем вступать в контакт с айнами, китайцами и т.д.
И вот сенсация – неожиданная встреча цивилизаций. И на Земле, и на Касе ликуют, по сеансам связи ведут переговоры. По замыслу заканчивается роман тем, что вместе с возвращающимся домой экипажем землян один молодой касовец летит учиться в Москву.
Каждый раз, закончив очередную главу, я ее читал вслух своим одноклассникам, это мы все вместе были в летнем трудовом лагере. Иногда содержание глав и романа в целом обсуждалось прямо за работой на полях совхоза «Астраханский» на прополке свеклы, капусты и огурцов. Роман остался недописанным, а саму тетрадку я где-то там же оставил, о чем, почему-то, и не жалел.

Кто из читателей сетевых дневников вообще не учился в школе? Пожалуй, все до одного учились. В младших классах учили наизусть таблицу умножения, также как умножение в столбик и деление уголком, как будто нет калькуляторов.
В итоге я вывел формулу Формулу "Ни одно ученье во вред не идет". На авторство не претендую. А еще учили наизусть стихи, как будто они нам нравились да настолько, чтобы повторять их "в минуты жизни трудные".
В средних классах проходили сочетательный закон сложения, который вряд ли помнился в следующей четверти или пригодился в жизни кому-нибудь из "нематематиков". Также, впрочем, как и доказательства десятков геометрических теорем. В старших классах были в ходу понятия "молярный объем", "сила Лоренца", "комплекс Гольджи", "закон оптимума (это из биологии)", "пирамиды питания (оттуда же)", "момент силы", "интерференция волн", "продуценты и консументы", "эндотермические реакции", "индуктивность и магнитный поток" и т.д. и т.п.
Наверное, даже самым прилежным и успевающим ученикам, которые усваивали школьные программы во всей их полноте и многообразии, вряд большинство из этого хоть как-то пригодилось в жизни.
В университете дело обстояло несколько иначе, но вот именно, что лишь несколько. Особенно на младших курсах, где приходилось продолжать штудировать все те же общеобразовательные предметы.
Много воды с тех пор утекло, но кто-то же и сейчас учится в школе, общеобразовательной, музыкальной, художественной, или учится в каком-то другом учебном заведении, среднем специальном или высшем. И точно также переживает недовольство тем, что приходится обставлять себя багажом ненужных знаний, тянуть и толкать этот воз до получения заветных дипломов и аттестатов.
Для себя я в итоге вывел формулу "Ни одно ученье во вред не идет". На авторство не претендую. Может быть, есть какие-то другие мнения?

Есть еще одно высказывание, немножко с иронией: "Купчино - это где-то между Москвой и Санкт-Петербургом".

Пересмотрел фильм «Владивосток. Год 1918». Его я не видел 25 лет. А ведь помню, как он снимался. Тогда, в начале 80-х годов, я перешел в пятый класс средней школы. В центре на фасадах всех старых зданий красовались вывески в духе начала ХХ века, да все через «ять». Это вызывало недоуменные вопросы прохожих, тех, которые не знали, что снимается кино. Мне кажется, сейчас бы эти вывески никого не удивили, но то было в начале 80-х. Нетрудно представить, как воспринималась броская реклама товаров каких-то купцов вперемешку с вывесками китайских прачечных и японских фотосалонов.
В городе во всем присутствовал легкий ажиотаж, примерно такой же, как и ранее, когда снимались фильмы «Пароль не нужен» и «Дерсу Узала». Тем более, что в роли героев дальневосточной историко-революционной хроники были задействованы очень даже именитые московские актеры. Так председателя исполкома Владивостокского Совета Константина Суханова сыграл Василий Бочкарев, а секретаря исполкома Всеволода Сибирцева – Андрей Ростоцкий. Невероятно, но факт – в других фильмах он же играл Николая II. В роли главы военной миссии стран Антанты удачно смотрится Александр Лазарев, мастерски играют Леонид Марков, Михаил Жигалов и все остальные.
И вот теперь, в Санкт-Петербурге, я встретил этот фильм и не мог не пересмотреть. Приятно было увидеть в титрах фамилию главного научного консультанта – член-корреспондент (тогда еще не академик) АН СССР А.И. Крушанов, услышать музыку Вениамина Баснера, оценить игру актеров, окунуться в прошлое. И в ту эпоху, которая показана в фильме, и в ту, на момент которой снимался сам фильм.

Впервые в Санкт-Петербурге я появился в декабре 2005 года. До этого никогда, никак, ни разу. Хотя образы города над вольной Невой, города юности Пушкина, туманов Северной Пальмиры, дворцов и каналов Северной Венеции и прочего, прочего, прочего знакомы с самого раннего детства.
Город я представлял совсем не таким. Медный Всадник оказался маленьким, не так как на эмблеме «Ленфильма», но все равно выразительным. Мосты, оказывается, разводятся не все, а только некоторые. Все «хорошо знакомые» достопримечательности: Эрмитаж, Исаакиевский собор, Адмиралтейство, Мариинский театр – в двух шагах друг от друга. Чуть дальше от них только Смольный, «Аврора» и Петропавловская крепость. Но разве ж это расстояния! Долго удивлялся, как в Европе все близко. Каких-то восемь часов в поезде – и за окном другой мегаполис, Москва.
Не такой как в образах предстала сама геометрия Петербурга. То есть расположение улиц, домов, островов и водных пространств. По картам и картинкам все иначе воспринимается. Даже немного странно и грустно, что того виртуального моего Ленинграда никогда не существовало.
Исключение составляет, пожалуй, только Петроградская сторона. В ней я в дальнейшем встретил некоторое ощущение Ленинграда из книжек Самуила Яковлевича Маршака и романтики белых ночей, балтийского ветра, питерской интеллигентности. Красив и парадный подъезд, фасад Петербурга – Невский проспект, но это как-то общепризнанно.
Многие задаются риторическим вопросом – а можно ли вообще в Питере заблудиться? У меня это получилось. Я не знал, что здесь другая нумерация домов, не такая как в Москве или Владивостоке. Четные номера идут с левой стороны улицы, нечетные – с правой. Поэтому долго пришлось искать здание института. Я обходил кварталы, смотрел на таблички и не мог ничего понять.
Вечером захотелось мне по городу ходить и ходить, изучать его, что-то для себя примечать и запоминать. Это несмотря на то, что декабрь, на улице темно и лютый холод.
Поселился я в общежитии в Петергофе. Раз так, то мне надо было на Балтийский вокзал, чтобы успеть на электричку. Однако в тот вечер я шагал в районе Пяти Углов и Лиговского проспекта. Возникло желание пройти проспект до конца, взглянуть, что же дальше. Постепенно вместо жилых домов пошли промзоны, какие-то каменные ограды, не видно ни прохожих на тротуарах, ни даже машин на проезжей части. Казалось, что «город кончился», и мне можно и нужно возвращаться назад, искать метро и ехать на Балтийскую. Но я все равно упорно продолжал держать путь и вдруг увидел триумфальную арку, оживленную улицу, залитую электрическим светом. Особенно бросалась в глаза неоновая иллюминация – буквы, слагающие знакомое слово ИНЖЭКОН. Никаких сомнений, Московский проспект. По нему прошел до Обводного канала. К тому времени я уже усвоил, что если теперь свернуть налево, то дальше будет Балтийский вокзал. Это значит: ну, все, я дома!

По радио «Эхо Москвы» каждый понедельник слушаю передачу «Цена Победы», которую ведут Игорь Дымарский и Дмитрий Захаров, ведущий телепрограммы «Взгляд». Каждую неделю про войну затрагивается новая тема, а их-то бесконечно много. Одна из передач называлась «Дорога на Сталинград». Слушаю, и вдруг Захаров говорит: «24 июля был нанесен второй удар. Он был нанесен 3-й и 60-й немецкими дивизиями. Они прорвались к Дону в районе станиц Голубницкой и Каменской и окружили три советских стрелковых дивизии, 40-ю танковую бригаду и 644-й танковый батальон и несколько артиллерийских полков. После этого началось стремительное продвижение» (дословный текст взят на сайте "Эха Москвы"). Так я неожиданно услышал про 40-ю танковую бригаду, в которой воевал бабушкин брат, Антон Иванович Аничин. Перед войной он, один из лучших учеников школы, поступил в Ульяновское бронетанковое училище. Погиб под Сталинградом. Вечная память!

Возвращаясь к предыдущей записи, хочется отметить, что не менее примечательны высказывания юного математика, героя фильма "В ожидании чуда".
Например, перечисляет он ряд школьных предметов (кроме алгебры с геометрией) и говорит: "Разве ж это науки? Так, набор сведений!"
Или такое:
"Что такое пословицы? Кто-то что-то сказал, и все должны повторять?"

Появился у меня в коллекции советский фильм "В ожидании чуда" (не путать с одноименным цифровым российским блокбастером). Герой картины, юный математик, по совету учителя едет в Москву, чтобы представить свое открытие. Не берусь в одной записи передать все восторги от фильма, его сюжета, игры актеров, а главное - как к герою, совершенно незнакомому человеку, относились первые встречные москвичи. Не только пропасть не дали, но и помогли достучаться до высших академических кругов.
После просмотра подумал: "Такова истина - в нашей стране гении выходят с Ярославского вокзала!". В принципе, из других столичных вокзалов, наверное, тоже, просто в фильме показан Ярославский, которым заканчивается самая длинная в мире Транссибирская магистраль.

Когда во второй половине 80-х годов на «материале» нашего поколения старшеклассников в школах внедрялся новый предмет под названием информатика, был к этому курсу издан и учебник. В нем написано, что один из героев Мольера был страшно удивлен, узнав, что всю жизнь говорит прозой. Этот пример тут же был оригинально перефразирован: так и в наши дни мы можем удивляться, что не знали, что живем в мире программ.
Позже рассуждая на тему науки как формы познания, я сделал для себя еще одну немного ироничную перефразировку: хотелось бы кому-то или нет, но мы живем в мире диад, триад и квадратурных делений.
Все (во всяком случае, многие) знают четвертное деление людей по типу темперамента: сангвиник, флегматик, холерик, меланхолик. Это деление предложил Гиппократ, поддерживали прямо или косвенно очень многие. Например, Александр Дюма, создавший образы Атоса, Портоса, Арамиса и Д’Артаньяна, и академик Павлов с теорией высшей нервной деятельности.
Я же, когда учился в университете, предпочитал больше обращать внимание на четверное, а тройственное деление типов темперамента. В разных вариантах с разными объяснениями его предлагали Кречмер и Шелтон.
Теперь наоборот. В альтернативу тройственному делению внутренних состояний человеческой личности по Эрику Берну в предыдущей записи веду речь о возможности в транзактном анализе выделения четвертной структуры.

После сегодняшнего общения в Интернете, рассуждая на темы, которые были затронуты, мне вспомнился трансакционный (транзактный) анализ. То есть метод психоаналитики в свое время разработанный Эриком Берном.
Для тех, кто не знает, попробую в самой сжатой форме объяснить его суть. По мнению Берна структура личности включает в себя три состояния: родитель, взрослый и ребенок. Каждый раз при общении человек посылает сигнал другому, исходя из одного из этих состояний, и получает ответ тоже из определенного состояния личности человека, с которым вступает в общение. В результате образуется сложная система транзакций, в которой есть место и такому еще более сложному феномену как игра. Все это определяет не только поведение человека, но и его жизнь и судьбу.
Теория Берна меня настораживала тем, что автор выделил всего три состояния личности и оперировал исключительно этим делением. Но ведь где выделено три категории, там может быть и пять, и больше, и меньше.
Вспомнил старинную французскую поговорку «Если б молодость знала, а старость могла!» Есть в ней что-то похожее на схемы транзактного анализа Эрика Берна. Особенно слова «родитель», «взрослый», «ребенок», которые в данном случае несут в себе обозначение не столько возрастов и социальных ролей, сколько психологических установок.
Поэтому сегодня вот так, спонтанно, готов представить свой вариант этой структуры:
1.РЕБЕНОК – ХОЧУ, НО НЕ ЗНАЮ И НЕ МОГУ.
2.МОЛОДОЙ – ХОЧУ И МОГУ, НО НЕ ЗНАЮ.
3.ВЗРОСЛЫЙ – МОГУ И ЗНАЮ, НО НЕ ХОЧУ.
4.СТАРИК – ЗНАЮ, НО НЕ ХОЧУ И НЕ МОГУ.
Далее эту теорию можно развивать таким образом. Каждый человек подходит к общению с кем бы то ни было, исходя из одного из этих состояний. И так не только в общении. Соотношение этих мотивов – «хочу», «могу» и «знаю», указывает на то, из какого состояние человек действует в том или ином случае или руководствуется при каком-либо выборе.

Новый афоризм:
У всех эпох одна участь - создавать будущее и уходить в историю.

Используя функцию "случайный дневник" сделал выборку. Из 20 семь человек оказались в Санкт-Петербурге, 6 - в Москве, по одному - в Самаре, Челябинске, Омске и Великом Новгороде. Три человека - за пределами Российской Федерации. Это в Казахстане, Украине и Израиле.
Вчера тоже пробовал так сделать. Результаты оказались совершенно иные.
По всей видимости, 20 дневников для такой выборки - это мало, нерепрезентативно.
Может быть, кто-то тоже пробовал как-то исследовать состав пользователей сайта?

Есть у меня такое метафорическое выражение: китайский язык – это тот же русский, только наоборот.
Объединяет только то, что в обоих языках пишут слева направо, не как в арабском. В остальном ярко выражены диаметральные языковые категории.
Судите сами:
1.В русском языке свободный порядок слов, в китайском – строгий: обстоятельство – подлежащее – сказуемое – прямое дополнение.
2.Лексика русского языка – сплошные заимствования, лексика китайского – одна из самых пуристических.
3.Письменность в русском языке имеет фонетическую основу, в китайском – идеографическую.
4.В русском языке сложная система форм слова и словообразования, в китайском – «конструктор из кубиков», где «кубики» - иероглифы и их чтения, а сами слова не склоняются, не спрягаются, ни изменяются по родам, числам и т.д. Отчасти это объясняется пунктом 1.
5.В русском языке тяжелая орфоэпия, даже те, для кого он родной часто затрудняются, где правильно поставить ударение. Однако смысл сказанного от этого не меняется. В китайском же языке от произношения гласных зависит лексическое значение слов.
6.Фонетическая вариативность слов и их форм в русском языке выражена более всего в динамическом ударении. Иногда от него зависит значение слова (àтлас и атлàс, зàмок и замòк, и т.д.) В китайском – в тонах, которых всего четыре плюс пятый нейтральный. В русском языке тона вообще отсутствуют, есть только интонации речи, которые, опять же не влияют на лексическое значение слов.
7.При изучении языков как иностранных в русском наибольшую трудность представляет собой сложнейшая грамматика языка, в китайском – иероглифы, которым счет на тысячи и даже десятки тысяч.
8.В китайском языке оперировать количественными числительными сложнее, чем порядковыми, для связки с исчисляемым словом есть такое явление как счетные слова. Если его не вставить, числительное получится не количественным, а порядковым. В русском языке – наоборот, счетные слова после количественного числительного часто вовсе не нужны, сами существительные подразделяются на исчисляемые и неисчисляемые. А вот при образовании порядковых числительных возникают сложности, ведь они образуются (за исключением «один-первый», «два-второй») путем прибавления окончаний, имеющих как и для других слов сложную грамматическую систему и иногда изменения в оформлении корня слова (вместо «четыретый» - «четвертый»).
Может быть, кто-то еще найдет сходства и различия?

Еще один мой шутливый афоризм:
Чем история отличается от историографии? История ставит вопрос: было или не было? Историография на него отвечает: было или не было, но разговоры ходили.

Сколько оригинальных мнений, идей, предложений и предположений появляется в общественном транспорте! Это я знаю даже на своем собственном примере. Наверняка есть поэты, которым необходима эта, и только эта стрессовая и динамичная творческая обстановка. Недаром яркие образы трамвая, автобуса, троллейбуса и даже метрополитена есть у Евтушенко, Окуджавы, Теннесси Уильямса и, наверное, всех остальных их современников.
В этой среде легко появляться и «кандидатам в пословицы» - афоризмам. Однажды я сформулировал вот такой: «Нет женской красоты, есть мужские вкусы».
Предлагаю обсудить. Так ли это?