Фотографии лёха_сурин :

Несколько фотографий с нашего дня рождения. Их автор - Юлия Калугина. Спасибо ей

Фотографии лёха_сурин :

[695x699]

Слушать этот музыкальный файл

Чтож, близится момент, для нас крайне важный. Один год группе. Отдано много сил, пота, крови и слёз. Но мы до сих пор вместе, и сейчас сильны как никогда. Настоящие Джанки от музыки, мы подвисли на игле струн, и уже никогда не сможем соскочить. Нет правых и левых, мы боремся лишь за свободу личности. За свободу мыслить, чувствовать, действовать, любить.
25 ноября - полуторачасовой сет. Мы отмечаем год.
Всем кому не безразличен панк-рок вообще и наша музыка в частности.
[700x442]

[312x312]

[700x525]

Слушать этот музыкальный файл

Время – Вечность

«Человек был устроен бунтовщиком. Разве бунтовщики могут быть счастливы?»
Ф.М. Достоевский



Мы все – механические часы
И нас завели на семь
Чтобы мы шли на работу
И тикали целый день
Пока не взорвётся кукушка
Отчаянным криком усталости
И нас разобьют о стену
Без всякой, конечно, жалости


«Игровое кино»

Существую в существовании сущего
Вместо наркотиков – фильмы
Чтобы забыться
Актёры страдают вместо меня
Прожекторы светят в лицо
И грим стекает от жара
Вместо любви – дозу кино
Обмотать целлуойдом сердце
Притушить его стук
Грохотом города – параноика
Экран пусть плюётся судьбами
Нам нужен монтаж реальности
Чтобы всё что не нравиться
Выкинуть
Остальное – пустить в прокат
Зрители уже занимают места
Чтобы сожрать тебя всего
И вся красота заката
Любая слеза моря
Умещается на болванке
Только качество цифровое
Так, чтобы всем,
А не только тебе
Досталась частичка счастья
Титры объявят героев
И будет уже нахватать…
Как будто что-то ушло
Насовсем
Даже если назад перемотать…
Нам тоже дали по фильму
Намотали кассетой на жилы и нервы
Камера. Свет. Мотор.
Поехали.
Дубль первый.

* * *
И как же они умудряются
Так легко умирать?
Каждый хочет распятия
На обложке журнала
Из глянца
Только им никогда
Не понять
Замкнутый круг бобины
А она будет крутиться
На гладкой поверхности белого
Оставляя цветные картины
Как погружение в вечность
Эпизод из постельной сцены
Кадры сверкают иголками
Проникая нам нежно в вены

* * *
В революции главное не результат
А процесс
Это чем-то похоже на секс
Как приговор. Площадь. Расстрел.
Луи-Фердинанд Селин так и не постарел
Как поцелуй – змеиный укус
У этой свободы – кровавый вкус
У этой свободы – лицо палача
Погоняет на плаху ударом бича
По ступенькам ведущим
Прямиком в рай
Толпа истекает слюнями «Давай!»
Хлеба из зрелищ! Распни! Распни!
Нужно понять, идиот – это ты.
Ты и каждый из вас, опустившие руки
Неспособные думать,
Погрязшие в скуке.
Ладно. Всех к чёрту!
Я сам по себе.
Поэту – поэтово, остальное – толпе…
А в революции главное
Не результат, а процесс
Это немного похоже на секс
Красоте изумрудного неба
Не нужно и грамма слов
Только бы не оскотиниться
В мире сплошных скотов.

* * *
Утро настало. Последнего дня.
Алыми каплями омыла заря
Пьяные женщины с губами как сахар,
Они посылали друг друга на хуй,
В век эгоизма, каждый любит себя
Всё остальное, просто фигня
Особенно любят себя поэты:
Дрочат на собственные портреты,
А женщины те, мечтали, о власти
Где-то внизу живота
Поэтому они умоляли ночь
Чтобы та никуда не ушла
Но солнце, враг всех утех,
Нагло лезло в окно
И им ничего не осталось,
Как только прыгнуть с него.

* * *
Страх. Одиночество. Власть.
Это всё что у нас можно украсть.
И нам уже никогда не пройти
Расстояние от сердца до головы
Мы забрались в пещеру Платона
И тени вокруг – все из картона
И люди - нелюди, а голограмма,
Просто живая реклама товара
Последняя роль данная нам
Служить магазинам и бутикам
Богатство стекает жиром и потом
Вместе с жратвой, поносом и рвотой
Страха так много, что некуда деть
Воздух пропитан им на одну треть
И с каждым вздохом трудней и трудней
Помнить о том, что ты не одна из вещей
Лежащих на полке с ценой и размером
Легче быть роботом, человеком
Лучше сладкая ложь, чем правда в глаза
Рвущая горло как провода
Пускай телевизор выжигает мозги
Это лучше чем умирать от тоски
Рот полный говна и тупой взгляд
Экран не плоскость, а сморщенный зад
Книги должны запретить,
Они нам мешают спать
Пока жив хоть один поэт,
Опасности не избежать.
Поэтому:
Всех расстрелять, повесить
И сделать из тел чучела
Чтобы душа, о которой твердят,
Уже никого не мучила.
Бульвары заполнят сотни машин
И не различишь где плоть, где металл
Скомкано всё в предел пустоты
И в этом пределе себя ты узнал?

* * *
Все уже разучились
Разговаривать с собственным сердцем
Глухонемые люди
Мечтающие о смерти
За рёвом машин не слышно
Как оно, разбиваясь о рифы
Наполняет пространство болью
Истошным отчаянным криком
И в тёмных туннелях метро
Люди прячутся в норы, как крысы
От поверхности собственных чувств
И грязи собственных мыслей
Тушат глазные зрачки
О стену цветных картинок
Протыкают себе мозги
Зубцами холодных вилок
Тишину теперь не достать
Её в принципе даже нет
Растворилась в пропасти шума
Или растаяла словно снег
Но всё что было написано
Предваряло рождение слов:
«В этом прогнившем мире
не сдохла ещё
любовь»

* * *
Волшебство существует.
Существует и реальность.
Но всё это останавливалось
В одно мгновенье
Когда я видел тебя.
Я слышал как гудки
Ползли по телефонным трубкам
Готовые взорваться
Миллионами голосов
Все те кто звонили тебе
И звали заняться сексом.
Я бы повесил их
На каждом подъезде
Твоего дома…
Я помню с балкона
Была видна телебашня
По которой лезли
Мои мысли и мои желания
А ты перекрёстным огнём
Душила Читать далее...

[567x425]

Свобода не может существовать без ответственности. Если ты не можешь взять на себя ответственность за происходящее здесь и сейчас – значит, ты не можешь быть свободным. Что бы принять решение, чтобы начать действие нужно осознавать, что это решение и это действие – только ТВОЁ, и ты готов за него отвечать. Как только Ты возьмешь ответственность на себя – Твоя личная свобода обретёт подлинное дыхание, волю и силу. Если кто-то и может препятствовать подлинной свободе – то только Ты сам. Ответственность груз всегда непосильный, поэтому неудивительно, что у большинства возникает желание, снять его и переложить на других, тем самым свободу свою поменять на беспечность, покой и порядок, на отсутствие всякой потребности думать. Они же потом смеют ещё говорить нам, что свобода лишь фикция, мечта, миф, иллюзия. А на самом деле свобода каждого лежит у его ног. Достаточно взять. Взять то, что принадлежит ТЕБЕ. Если только хватит смелости быть ответственным за ЭТУ СВОБОДУ.

Возьмешь?

(с) Алексей Сурин

25.07.08.

Спецальный сет для пропустивших наш первый акустический концерт
[340x255]

[604x453]
Время нашего выступления 18 июня - изменилось - мы выступаем в 20:00!!!
Вот общий флаер концерта:

never trust a hippie
акустический концерт в клубе Spirit of 90's
Начало нашего выступления в 21:00
[407x500]

Презентация пластинки про "чистейшие дозы" в рамках панк-феста
[198x201]

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Группа Never Trust A Hipppy- это идеи панк-рока в первозданном виде, панк-рока в котором есть место бунту, отчаянию, злости, любви, смеху и самоиронии. Мы играем то, что хотим и как хотим. Мы не смотрим по сторонам, не следим за «модой», мы не боимся высказывать свою точку зрения, у нас есть чувства, которые мы не собираемся скрывать и прятать. У нас есть позиции и принципы, от которых мы не собираемся отступать, мы ориентируемся и надеемся только на себя, и всеми силами стараемся, сделал что-то новое. Именно так! И если вы думаете, что за 30 лет в панк-роке сделано всё что можно, и что эта музыка стала набором продуманных ходов и стереотипов, - то вы ошибаетесь. Для панк музыки, всё только начинается. Группа Never Trust A Hipppy.
[699x674]

Любовное письмо

Посвящается Оле Т.




«Мы пожертвовали высоким искусством. Взамен него у нас ощущалка и запаховый орган.
- Но в них нет и тени смысла.
- Зато в них масса приятных ощущений для публики.
- Но ведь это... это бредовый рассказ кретина...».
Олдос Хаксли «О дивный новый мир»


Ну, вот взял я, значит, ручку. Письмо собираюсь писать. Любовное письмо. Сижу, значит, думаю. Первый раз я за такое дело не простое берусь, поэтому не знаю даже с чего мне начать. Раньше то я писем никому не писал, ну то есть я имел в виду любовных писем. Тридцать семь мне ведь стукнуло, а любовных писем оказывается, никогда не писал. А всё потому, наверное, что раньше я никого и не любил, а с теми, кого не любил, я мог и без писем обходиться. А вот теперь, думаю, по-другому дело обстоит. Люблю, кажется. А может и нет. Может быть, и не люблю. Не знаю. Но письмо написать хочу. Иногда мне кажется, что любви и не существует вовсе. Фигня всё это. Иногда вот смотрю на людей и думаю – коллекционеры они, вот кто. Вы все. Да и я тоже. Мы не любим друг друга. Нет. Мы друг друга коллекционируем. Я тебя беру в свою коллекцию, а ты меня в свою. У меня свой список. У тебя свой. У меня свои трофеи. У тебя свои. Будем пользоваться друг другом. У каждого своя цель. Я тебя использую, а ты меня. Симбиоз. Взаимообмен. Не всегда выгодный для кого-то. Но какая разница, если всё равно знаешь – долго это продолжаться не может. Попользовались и хватит. Наелись. Возьмем в свою личную коллекцию кого-нибудь ещё. И так далее.
Так, о чём это я? А, письмо пишу. Любовное, значит. Так вот. С чего же начать? Не знаю, прямо. Надо бы слова приветствия сказать, а в голову совсем другое лезет. Ненавижу я свиней. Ментов, мать их. Вот о чём я думаю сейчас. Да только, разве письмо так начнешь. Любовное, тем более. Не правильно всё это. Так вот, слышу я, значит, сегодня утром стук в дверь. Открываю – стоит, гад, улыбается. Знает же, сука, что я уже семь лет как на чистяке, а всё равно пришёл. Хрен с горы, блядь. Форма на нём чистая. Видимо свинью сегодня помыли. Говорит:
- Тут ребята мне местные попались. Из вашей породы прогнившей. Колются ребятишки. Торчки, короче, как и ты дружок.
Я молчу.
- Так я пришёл спросить, не ты ли их медикаментом снабжаешь, а?
- Нет, - сказал я и захлопнул дверь перед его свинячьей мордой.
Вспомнилась мне сейчас одна старинная английская пословица: «Good cop is dead cop». Да, да, да. Именно так. Народная мудрость. Здесь ошибки быть не может.
Нет, нет и нет. Всё, хватит мне злится! Хватит этой ненависти.
Так, ладно нужно успокоится. Любовное письмо значит. Всего лишь любовное письмо. Интересно, а в любовных письмах про что вообще пишут? Про любовь, наверное.
Мне тут помощник нужен. Включу-ка что-нибудь. Под какую музыку, лучше всего писать любовные письма? По мне так, под «Beatles» или «Doors», лучше всего подойдет. Только выбрать кого? Ливерпульскую четвёрку или шамана из Мельбурна, штат Флорида, США? Давай, Джим не подкачай. На тебя вся надежда. Ты здесь мастак, а у меня вот ни чего не получается. Новичок я в этом деле. Чайник.
Ох, ну и день сегодня. Как назло стереосистема моя взбесилась в конец. Работать как надо отказывается. Я то хочу включить «Hello, I love you», а вместо этого кроме «The End» ничего из колонок не вылетает. Странно всё это. Ну и хрен с тобой. Если уж так хочешь, будем «The End» слушать и всё тут.
А ведь стереосистема то у меня хорошая. Дорогая очень. Почти пол квартиры занимает. Да только какая это квартира – так лачуга метр на метр, но мне, по правде говоря, больше и не надо. А из мебели у меня только стол письменный, да табуретка деревянная. Вместо кровати – матрас на полу валяется. Да ещё книги кругом. Больше ничего у меня нет. Только дорогущая стереосистема с огромными колонками, и волшебным звучанием. И что с ней стало? Никак не пойму. Кроме моррисоновского «The End» и слышать ничего не хочет.
Ну всё, хватит. Мне любовно письмо писать нужно.
Привет, вот...
Нет.
Не то.
Не так.
А какие они вообще, эти любовные письма? Не знаю, я ни одного не читал. Никогда. Не знаю. Надо бы о жизни в таких письмах писать. А я о смерти думаю. Вот сейчас сижу, блин, как последний дурак и думаю о смерти. Своей, конечно. Не правильно всё это. Привет, дорогая. Как дела? Ты наверно знаешь, как умирал Олдос Хаксли, великий английский писатель? Нет? Так вот. Лежит, значит, он на смертном одре и говорит: «любимая накачай меня ЛСД под завязочку. Я говорит, хочу чтобы ты мне смерть под мескалиновым соусом подала». Она так и сделала. Всё как просил. Вот и я теперь, дорогая, думаю, сделаешь ли ты ради меня такое вот или нет? Представь. Лежу я при смерти. Мне уже за шестьдесят. Старый, больной. В башке раковая опухоль размером с кулак. И ты рядом, держишь мою дряблую руку. И тут я тебе говорю: «ну, что по таблеточке, да в путь-дорожку?»
Ох, дуркую я. Это всё Моррисон, тоже мне помощник оказался. Ну, ничего сейчас ты у меня получишь...
Я встал и попробовал выключить стерео – бесполезно. Читать далее...