Ровно в 13.30, 20-го августа 2001-го года, ко мне подошла темноволосая девочка с химической завивкой, на вид лет тридцати.
– Вы что-нибудь понимаете в фотоаппаратах? – спросила она и повертела у меня перед лицом какой-то иностранной моделью, но при этом не «мыльницей».
– Нет, – ответил я, – …но можно попробовать, хотя я ничего не могу обещать, поскольку и вправду не очень-то в этом разбираюсь.

Действительно, я ничего не понимаю в фотоаппаратах, кроме самых общих принципов их работы.
Видите ли, 29 января 1982 года, в день моего девятилетия, Читать далее...

Нас было четверо. Я выходил из лифта третьим – Вова же первым. Поэтому я сначала не понял к кому всё это относится. «Стоять! Руки за голову! Лицом к стене!», и несколько очень глухих, но чётких ударов по мягкому.
В следующий миг я увидел, что их двое: один, здоровенный и круглолицый, соответственно, Лось, наставил на нас недвусмысленный «Макаров», а другой злобный такой маленький Шакалёнок (скорее всего, тоже «торчок», как и мы) знай себе пиздит Вову, хотя и не валит с ног.
Не прошло и ещё секунды, как Лось свободной рукой выхватил ментовскУю «ксиву» и так же резко, как и «Стоять! Лицом к стене!» воспроизвёл её содержимое в режиме устной речи.
За всех говорить не буду, хотя, Читать далее...

Зачастую бывает и так: некие два человека, некогда весьма тесно связанные друг с другом, по независящим, как обычно, ни от кого причинам на целую жизнь расстаются, а если и не расстаются, то начинают видеться изредка, казалось бы, навсегда утратив некогда очень близкие отношения.
И так они полу-в-курсе - полу-не-в-курсе друг друга бок о бок, но тем не менее порознь, проживают целую жизнь. При этом особенно важно, что всю эту целую жизнь у каждого из них очень близкие отношения с совершенно третьими, относительно них двоих, людьми, каковые отношения, натурально длятся целую жизнь, в отличие, опять же, от них двоих, когда отношения были близкими именно между ними. Но и этого мало. Дальше, разумеется, больше. Читать далее...

Трудно что-либо сделать с собственной взрослостью. Даже если по-прежнему нету денег.
Так, например, из Чикаго приехала моя первая жена Мила. Я, оказывается, чего-то всё-таки ждал от встречи с ней, но когда встретились, забыл чего именно. Кроме прочего она радует меня тем, что в свои двадцать девять выглядит не старше двадцати двух, несмотря на наличие семилетней дочки. Как она живёт, я никак не могу взять в толк. За те шестнадцать лет, что я её знаю, она, по большому счёту, нисколько не изменилась. Разве что одеваться стала намного внимательней. А так такая же сумасшедшая, какой была в седьмом классе школы.
В чём-то мы стали друг друга понимать лучше. Да и бог бы с нашими, не скажу, чтоб сложными, отношениями. Просто когда мы с ней расставались в нашу первую встречу после её приезда, она спросила, пишу ли я сейчас что-нибудь. И я с запинкой сообщил ей название данного произведеньица, над которым думал накануне около двух часов: Читать далее...

Мои друзья решили снять меня с героина, хотя никто об этом их не просил. Надо полагать, что им до такой степени наскучил их образ жизни, что в целях профилактики собственных нервных расстройств они решили обратить внимание на меня. Естественно это делалось для того, чтобы обратить меня в свою веру и, в случае удачи, снова нарулить, таким образом, утраченную веру в себя.
Я давно уже наблюдал за ними и не раз замечал, что их, мягко говоря, тяготят те «важные» дела, которыми они считали нужным заниматься в тот период, чтобы впоследствии якобы начать заниматься делами ещё более важными, в просторечье – любимыми.
И я давно уже чётко знал, впрочем, как и имел наглость полагать, что я это знаю – где они оступились. И они это тоже знали, но предпочитали делать вид, что оступился-то как раз я, потому что настолько заблудились в самих себе, что гораздо проще казалось им расхлебать меня. В этой связи, прямо скажем, нет ничего удивительного в том, что у них ничего не вышло.
Нет, как ни странно, я-то как раз с героина слез (у меня была своя проблема, которую я-то как раз решил), да только вот мне это удалось на неделю раньше, чем они решили меня спасать, в чём я и поныне их не могу убедить. Да и на хуй надо? Пусть решают свои проблемы; благо у них их настолько немало, что в самую пору бросить всё к чёртовой матери и сосредоточиться на одном - на тренировке собственных задних проходов, ибо неподготовленной жопой таких проблем не пережевать...
И вообще, счастлив тот, у кого в душе сохранился огонь! С ним можно играть...

[624x416]
Скворцов Максим Юрьевич (ныне Макс Гурин). Род. 1973. Писатель, композитор, аранжировщик. Член Союза Литераторов РФ, Российского Авторского Общества. Автор книги "Душа и навыки" и музыкальных проектов "Новые Праздники", "Другой Оркестр", участник ансамбля спонтанной импровизации "e69". Работал поэтом-песенником на российской эстраде (Сёстры Зайцевы, Клементия, Азиза), штатным автором вопросов игровых туров телепрограммы "Слабое звено" и др., музыкальным обозревателем "Независимая газета-Exlibris", монтёром пути под Нижним Тагилом, рабочим по ремонту квартир в Москве. В настоящее время - учитель словесности в одной из частных школ Москвы и аранжировщик на студии "В Сокольниках", также известной как "Творческий центр Андрея Бочко". Данный блог представляет собой интерактивную интернет-версию романа "Я-1", написанного в 2001-02 гг..

Другие открытые интернет-проекты:

Новые
Праздники (1997)


Гениталии Истины (2004)

Душа
и навыки (1998)

Да,
смерть! (2003)

Псевдо (1995)