Слушать этот музыкальный файл

Моя милая...
[237x350]

"В старом борделе, где мыши толпами носятся по балкам и топают, словно слоны(с)... Ох, черт я совсем забыла, что хозяин ужасный скряга и лишний золотник засунет себе поглубже в панталон, иначе... дзынь!... монетка со звоном упадет в раскрытую ладонь сборщика налогов. Прекрасные девы вынуждены ходить в костюме Евы, изрядно помятом ночами, но... (старательно сжав губами кончик пера, кончиком языка ощутив приятную щекотку)... но клиентам плевать с большой горки, ведь их почти не бывает в этом заведении. Что же делать несчастным жрицам любви? Одно из двух: либо тискать старого хозяина, щекотать его до истерики и выкручивать узловатые пальцы; либо - это уже ближе к темпераменту прекрасных дев - тискать безбожно себеподобных. Но тут стоит задуматься и хорошенько все решить: с кем, зачем и как? Да Боже, какие глупости, право слово! Они же не математики, чтоб решать такие сложные уравнения, где Х - неизвестная, а Y - еще более далекая, чем Х. Поэтому помятые девы не задумываются над подобными вещами, считая это низко по отношению к себе. (возведя взгляд к потолку, поудобней устраиваясь на низком пуфике) Их полные мягкие тела сливаются в танце при свечах, ладошки скользят по округлым плечам. Затем последует стыдливый поцелуй, но это чистая формальность. Женщины так упиваются своим совершенством по средству слов на ушко. Еще бы! (злорадная улыбка) Зеркал то у них нет. Хозяин продал все! Ха-ха! Впрочем, не автора это дело, сидеть и обсуждать действия героев. Вот так они танцуют, кружатся по отработанной схеме, постукивая каблучками - туфли они не дали отобрать у себя. Еще один стыдливый поцелуй, но уже губы крадутся к синей жилке на шейке. Все по плану, схема четкая и не дает сбоев. Поворот, хлопок в ладоши и вновь пальцы соприкасаются друг с другом. О, как это мило и порочно, что даже хозяин бесстыдно подглядывает за своими содержанками, подло пряча свое сухое тело за тяжелой портьерой. (удовлетворенно хихикая и расправляя плечи) Так проходит час, так проходит два. Это превращается в мракобесие. Тут уже летят вверх туфельки, в воздухе встречая друг друга и с глухим стуком падая на пол. Сливаются изгибы тела в одно целое, в единое. Мягкие нити волос путаются меж собой и словно змеи колышутся в такт. Влажный румянец щек и глянцевый блеск глаз. На продавленных, некогда вполне кокетливых, кушетках женщины наслаждаются неким веянием нового. Им кажется, что они познали то, чего не познали мужчины и пусть хоть они имели тысячу женщин. О, однополая любовь! - воскликнут они, впиваясь губами в губы. Лишь хозяин борделя хранит молчание и рукавом утирает нервную испарину. Он боится. Да-да, животных страх его гложет, удерживает на месте и сковывает мышцы. Это ведьмы, это шлюхи Дьявола, это... (роняя кляксу на белоснежный лист бумаги)... а черт его знает что это, и именно такое отношение тревожит несчастного. Он осторожно отступает в тень коридоров и сломя голову бежит в свою комнату, поспешно запираясь на ключ.
В старом борделе, где мыши толпами носятся по балкам и топают, словно слоны(с)..."
[275x367]

Вы оставляете мне коммент в ответ на этот пост, а я:

1. Скажу, какая песня/фильм напоминают мне о вас.
2. Расскажу свое первое воспоминание о вас.
3. Расскажу случайный факт о вас.
4. Скажу что-то, что будет иметь смысл только для нас двоих.
5. Скажу, какое животное вы мне напоминаете.
6. Спрошу вас что-то, что всегда хотела знать о вас.
7. Если я это сделаю - вы должны запостить этот опрос в своем дневнике.
8. Вставлю картинку, которая ассоциируется у меня с вами.

Ее пальцы ласково перебирают острые края сочных стеблей осенней травы, изредка сжимаясь в кулак. Она приподнимает голову и я вижу в ее темных глазах немой вопрос. Я не знаю ответа и ничего не могу ей сказать, поэтому отворачиваясь и нервозно дергаю щекой, словно отгоняю надоедливое насекомое. Я теряюсь в этой пучине вопросов, таю под выстрелами слов, умираю под чужими прикосновениями взглядов. Тянусь к ее ноге, обхватываю широкую лодыжку, ощупывая подушечками пальцев татуированную кожу. Иногда, я желаю коснуться губами ее стопы, оставляя болезненно-алый след. До боли укусить за мизинец левой ноги и услышать ее сдавленный вскрик. Элис вновь упирается затылком в свою согнутую в локте руку, смотрит в теплое, все еще согретое солнечными лучами, небо. Мои же пальцы изучают ее ногу, закатывая выше джинсы, обнажая бледную кожу, покрытую черным рисунком и едва заметной вязью вен. Это неоконченный роман, это иллюзия запретного счастья в кровавом поцелуе губ. Я заглядываю ей в глаза, находя свое суженное отражение в ее зрачках, и фантазии погружают в пучину вольности.
Я хочу тебя абстрагировать
Я хочу дышать с тобой одним воздухом
Я хочу...
... продолжение?!

Это ударь наотмашь по вискам, это марш электрических импульсов по коже, это вишневый привкус ликера на губах, это смуглая кожа под косыми солнечными лучами, это цыганские глаза... Она приходит под утро, ложась в смятую постель, прижимаясь впалой щекой к моему плечу, ее теплые сухие губы оставляют след на коже, спуская вниз-к тонким запястьям. Она смеется в ночной тишине однокомнатной квартиры и щелчком дешевой пластмассовой зажигалки заставляет кончик сигареты зажечься алым. Мой рассеянный взгляд сталкивается с ее, я улыбаюсь ей устало, почти незаметно в густом полумраке комнаты. Тусклый свет фонаря теряется в молочно-тягучем тумане, заглядывая стыдливо в окно, роняя хладные лучи на ее лицо и теряясь в тонких складках преждевременных мимических морщинках. Я швыряю в нее подушку и приказываю, чтоб она убралась ко всем чертям, но она ее ловит и комкая в руках, швыряет на пол.
- Уйдем вместе в эту ночь? - лживо улыбаются мне ее губы и обжигая поцелуем запястья, она поднимается с кровати и вальяжно покачивая бедрами, направляется к моему гардеробу. - Посмотрим-с...
Я кутаю в шелковую простыню еще теплое ото сна тело и перевернувшись на бок, безразлично наблюдаю за ее силуэтом.
- На этот раз я хочу остаться дома, наконец выспаться и прийти на работу ровно ко времени, а не прыгать через ступеньку ломая каблуки, - я вижу как Элис кривит крупные губы в презрительной гримасе, продолжая перебирать мои платья и поочередно швыряя их на пол.
- More, - коротко отвечая мне и скомкав ни в чем не повинную тряпку, разворачивается ко мне. Сквозь туманность сигаретного дыма, окружающего ее силуэт, я различая нетерпеливую игру мышц и решительность в этом милом подрагивании пальцев сжимающих фильтр сигареты.
- Еще? Мне надоело. Иди одна и оставь меня в покое, я надумала хандрить, - накрываю голову подушкой, ощущая себя страусом.
Она присела на край кровати и чуть прищурившись наблюдает за мной, водя пальцем по простыне и разглаживая морщинки.
Видя, что я не реагирую, Элис вытянулась на кровати, крепко прижимаясь спиной и я ощущала мелкую дрожь, судорожные подергивания кончиков пальцев, словно причудливый воздушный танец. Ее густые темные волосы пропахли сигаретным дымом и терпким ароматом духов. Моя ладонь сомкнулась на запястье Элис, едва ли обхватывая широкую площадь. Коснувшись губами затылка и ощутив как она заметно расслабилась, уходя в себя как это часто бывало.
Тонг-танк... тихо отсчитывала время секундная стрелка настенных часов, фонарь давно погас, погружая нас в сырую, наполненную дыханием в унисон, мглу. Мой влажный поцелуй сомкнулся вокруг мочки ее уха, оттягивая до боли вниз, скользнув языком в кольцо серьги, заставляя Элис дрогнуть и нервозно дернуть плечом... Тихий выдох моей любовницы, трепетный взмах ресниц - мне хотелось проткнуть ее грудь огромной английской булавкой, пригвоздить, словно мотылька. Но все, что я позволила себе сделать так это укусить ее до крови за шею, впиваясь в пульсирующую голубую жилку. Ощутив болезненный толчок рук в грудь, я отпрянула и с усмешкой наблюдала как Элис зажимала ладонью маленькую ранку. Она недобро оскалилась и с силой лягнула меня в живот, заставляя мое тело согнуться пополам, прижимая рефлекторно комок простыни.


Лишь под утро звякнул пронзительно будильник, но его поспешно успокоили, швырнув куда-то в коридор...

Это цитата сообщения из_под_ногтей Оригинальное сообщение

Стул, Сделанный Из Оленьих Рогов

...Жестокость есть признак добродетели...

[250x371]

[539x700]
Он родился так давно, что сам забыл об этом. Когда земля была пуста и безвидна а Хаос носился над Бездной, в то время как Нежность сладко посапывала рядом с Миром


Она задумчиво сидела на берегу озера, всматривалась в гладь зеркальную, улыбалась и махала рукой малюсеньким водомеркам.что шныряли по зеркалу озера.А уж затем ее взгляд наткнулся на пушистую тучку, что напоминала дракона из сказок.Она по-детски хлопнула ресничками и помахала тучке-слонику.Ей было все интересно, все ново и жизненно.Она радовалась и солнцу, и небу, и травушке буйной, и дождику, и ветерку, которого она ловила за хвост, пропуская сквозь пальцы.Она не знала кто она, зачем и почему она...Она просто жила.Не веря в чудеса, но все же ими жила.Мечтала уехать во Францию, увидеть дельфинов, выйти замуж за аристократа и печь булочки с корицей...Только таких, как она, не пускают в аэропорты, а приличные семьи и тем более не "знакомят" с дельфинами...


Он сделал еще один шаг и остановился. Здесь наверху такая тишина, которой ему всегда не хватало. Порыв ветра. Обдал лицо свежестью. Полный диск луны. Никелированный десятипенсовик. Только во много раз больше. Как странно. Даже тучи, неизменное бесплатное приложение Лондонскому небу, куда-то подевались, словно устыдившись. А может просто оставили Его одного наедине с Небом. И Городом. Который Он успел полюбить. И возненавидеть. И устать от того и другого. И разменять оба чувства на равнодушие. Махнуть не глядя.
Город...У его ног.Как побитый пес. Уставился виновато на него снизу вверх, подмигивая своими бесстыжими светлячками. Словно прощения просит. Но поздно. Игра слишком затянулась. Невидимая черта осталась позади. Точка невозвращения пройдена. И Городу сказать нечего. И Небу сказать нечего...
Он вдохнул густой черный воздух и ночной холод обжег легкие.


...она обиделась на случайного спутника.Чашка дрогнула в тонких пальцах, кофе пролилось на белоснежную скатерть...Она поднялась, взяла зонтик, надела пальто и не слова не сказав своему собеседнику вышла вон из кафе.Разве ему позволено оскорблять ее чувства, смеяться над ее мечтами?...Дождь, этот умный дождь.Она шагала по лужам босиком, так как туфли насквозь промокли и грозили расклеиться еще до того, как она придет домой.Губы посинели и крупно дрожали, а зубы отбивали чечетку, а вот слез уже не было-высохли, истекли.Тень спряталась в поезде от любопытных глаз невесть кого, она спряталась в зыбкую тень, ступая по ступенькам вверх.У самое двери она отряхнулась, словно мокрая собака и звякнув ключами принялась копаться в замке...


... Он присел на карниз свесив ноги, и достал из кармана правой рукой мятую пачку "Честерфилд"-а. Левой быстрым выученным движением ловко словно фокусник достал сигарету, нервно прикурил и глубоко затянулся.Слишком глубоко. Торопливо... И тут же закашлялся.Друг детства Ветер мгновенно унес сизое облачко и шепнул ему на ухо :
- Отец хочет с тобой поговорить...
- Сейчас?...
Если бы у Ветра были плечи , он бы ими пожал.Он выдержал паузу, сосредоточенно обдумывая стоит ли... Все равно ничего это не меняет, решил, может для приличия разве проститься хочет.
- Дай мне докурить и можешь соединять...
- Ок... Знаешь, я всегда тебе немного завидовал, с самого детства и... нам будет тебя не хватать... -И не дождавшись ответа умчался.
Горячий пепел обжег пальцы, но боли это не принесло. Он давно перестал ощущать какую бы то ни было боль. Физическую... Неожиданно Небо стало сгущаться и из тьмы возникло огромное в полнеба мужественное и суровое лицо Отца. Мира...
- Здравствуй сын!
- Отец...


...замкнуло что-то в замке.Она хмурилась, чуть ли не плакала.В сердцах пнула дверь, но она не ответила на порыв девушки.Тень заметалась по лестничной клетке, кусая нервозно губы, раздирая нежную кожу до крови соленой.Последней надеждой был сосед, с которым она, правда, не была знакома, но надеялась, что в таком деле он ей не откажет.Подушечка пальца легла на незнакомый звонок, трелью незнакомой он отозвался.Она стала терпеливо ждать пока кто-нибудь ей откроет...
-Мяу...
Оу, это было самое жалкое "мяу", которое она когда-либо слышала в своей жизни.Забыла и про соседа и дверь, да двинулась на это жалобное "мяу".И обладателя жалобного крика нашла под лестницей-это был маленький, серый, облезлый котенок....


- Давно не виделись...
- И тебе того же!
Наступила тягучая пауза, нарушить которую ни один не решался. Наконец Он сломал Тишину, которая хрустнула тонким стеклом в напряженных пальцах, брызнув алой жидкостью на черный холст Ночи :
- Надеюсь уговаривать не будешь? - Усмехнулся.
- Нет, это твое решение, я хотел просто поговорить.
- У тебя было достаточно времени...
- Я был занят, Свет, ты то лучше других знаешь. Новые миры создавать, старые оберегать от разрушения, временные провалы – занимает немного времени...
- Да, да, Читать далее...

Она отвратительна... ее узкая полоска рта разжалась, приоткрывая сгнившие пеньки зубов и спертое зловоние вырвалось от туда. Жидкие кристаллы глаз встрепенулись под тенью желтоватых ресниц и фокус узких зрачков схватил мое лицо, едва ли не физически ощупывая изгибы черт, касаясь полных губ, останавливаясь на них, с насмешкой изучая невольную брезгливую гримаску. Эта старуха из моих снов, страшных и влажных кошмаров под утро, в час между собакой и волком. Она просит милостыню на паперти улиц, в жаркий и душный полдень. Ее узкая, похожая на лапку кролика, рука с грязными обломками ногтей вытянута вперед и в любую минуту готова сомкнуться когда какой-то сердобольный прохожий швырнет жалкую монетку. Мое желание велико: развернуться и бежать прочь от нее, от этого тяжелого и насмешливого взгляда, от этой ладони и крючковатых пальцев.
Дрожащей рукой я протянула ей пару мятых купюр, ощутив сухое прикосновение ее кожи - это прикосновение гниющей Смерти, зловонных испарений Преисподней, звук похоронных колоколов и тяжелый последний удар сердца.
Я бежала прочь, лихорадочно натыкаясь на прохожих, расталкивая их локтями, ловя удивленных взгляды и брань в спину. Ее жесткий, шершавый смех звучал во мне, сводя судорогой мышцы, перехватывая дыхание...
[558x699]

[506x650]
Настроение сейчас - ...(пульс?!)

Чужие лица, странные вопросы, сухие фразы, шершавое прикосновение старческой руки к обнаженному плечу... Я плаву по теплым волнам наркотического кайфа, покачиваясь на шатких металлических перилах балкона. Запуталась неосторожно в подоле кожаной юбки, едва успевая ухватиться за выступ каменной стены, наблюдая сквозь мутную пелену как два камушка быстро полетели вниз. Раздался визг сигнализации стоящей внизу иномарки...
Если это истерика, то дайте мне пощечину...

Это цитата сообщения Ginmei Оригинальное сообщение

La histoire etrange






Читать далее...

- Кто ты?
- Я? - коротышка, гордо восседающий на крышке комода и страстно обнимая статуэтку пастушки за полные плечи, удивился и оскорбительно насупил рыжие кустистые брови. - Эльф я.
Ирма растерянно захлопала ресницами и не найдя ничего лучшего как загладить свою вину, опустилась в глубоком реверансе перед незваным гостем.
- Простите, сэр эльф, но я думала, что вы существуете только в сказках. Да и то не во всех.
- Как это не во всех? - эльф оскорбился еще больше и покосившись на фарфоровую пастушку, отшвырнул ее в сторону, будто это она была во всем виновата. Поднявшись, он поправил свою остроконечную шляпу, нелепо нахлобучив ее на затылок. - Что за вздор, молодая леди! Мы, эльфы, народ известный и кто же виноват, что вы, юная леди, не знаете столь простых истин. Своим невежеством вы оскорбили мою нежную и ранимую душу.
Ирма виновато закусила пухлую нижнюю губу и потупила взор, неловко ковыряя носком туфельки паркет.
- Простите меня, - девочка всхлипнула и хрусталик слезинки готов был оставить соленую линию на прелестной щечке.
- Ладно - ладно, только не реви. Возрадуйся, дитя, ибо я предстал перед тобой во всей красе, - эльф замахал на нее руками, испугавшись оглушительного девичьего рева. - Меня зовут Вальдемар и я прибыл сюда по поручению вышестоящих инстанций, дабы исполнить целых три твоих желания. Ты должна хранить молчание об этом, иначе все волшебство пропадет.
Девочка во все глаза смотрела на этого маленького рыжего человечка, борясь с желанием ткнуть в него пальцем, пощупать из какого материала сшит его крошечный камзол, попробовать на зуб золотой блестящий круг пуговицы. Ах, а какие прелестные башмачки с золотой прямоугольной пряжкой! Они бы подошли для ее куклы, пусть и Мария щеголяет в подобном.
- Эй, ты меня вовсе не слушаешь! - оскорбленно вскричал сэр Вальдемар и ткнул кулачки в бока, становясь похожим на пыхтящий самовар.
- Слушаю, - в свою очередь обиделась Ирма. - Три желания... и я не должна болтать сестрам о вашем визите, все верно?
- Верно-верно, ну давай же загадывай быстрее, человеческое дитя, и распрощаемся, - эльф деловито откинул крышку карманных часов, всматриваясь в положение остроносых стрелок на циферблате. - Уже три часа дня. Скорей же!
Девочка глубоко задумалась, приложив указательный пальчик к губам. Воображение рисовало всевозможные картинки: красивое новое платье...нет, три...четыре...много новых платьев; скрипка для брата; фруктовое мороженное и вишневое желе; никаких овощей на завтрак; выходные у моря; новый дом на побережье; стать знаменитой писательницей; выйти замуж за принца; прокатиться на единороге...почему только прокатиться? хочу единорога!
- Скорее же, - сэр Вальдемар негодующе расхаживал из стороны в сторону, сцепив руки за спиной.
- Только три желания? - Ирма жеманно приподняла бровь.
- Только три.
- Тогда зайдите попозже, сэр Вальдемар, я еще не определилась...

Отражение в зеркале чуть скривилось и поплыло, размывая четкость в густых зимних сумерках. Картинка женского лица подпрыгнула и замерла -зеркало переставили на высокий резной столик, где беспорядочно были разбросаны кисточки для макияжа, полуоткрытые тюбики с разноцветными карандашами помад, перламутровые тени, мягкие контуры для губ и глаз, радовали глаз всевозможные бусы, в сумерках схожие на змей, вольготно расположившимися меж тюбиков с кремами и пузатых бутылочек наполненных туалетной водой.
Вновь в зеркале мелькнуло капризное женское лицо, дернулось в сторону и уже хладная гладь отражала мятое алое кружево прозрачной комбинации, столь бесстыдно накинутой на голое тело. Тонкая, бледная, покрытая синими ручейками вен коснулась острых изгибов рамы зеркала и в фокусе скользнул большой палец, игриво пощекотав поверхность и оставляя мутный развод жирного крема.
В тишине полупустой комнаты послышался скрип отодвигаемого стула и трепетный огонек зажигалки вспыхнул, зеркально отражаясь, точно кокетничая. Тонкая струйка дыма порочно выскользнула из женского рта, ментоловой горечью оставаясь на алых губах. Крупицы пепла легли на мятое кружево лифа, словно грязный снег, к счастью зеркало этого не заметило, продолжая бесстрастно изучать женщину сидящую перед ним. Она капризно скривилась, напуская на себя фальшивую скуку и хорошо отточенным движением взбила влажные после душа волосы, сжимая фильтр сигареты губами. Ее зрачки расширились от нехватки света, придавая ей еще большую схожесть с мифическим существом - полудемоном полуженщиной.
- Почему так темно? - послышался тонкий девичий голосок, разрывая в клочья тишину комнаты, лишая ее таинственности.
Сидящая перед зеркалом женщина поморщилась, наматывая длинную нитку крупных, круглых бус на болезненно тонкое запястье. Повернув голову в сторону источника звука, встретилась взглядом с миловидной высокой девушкой в дверях. Ее острое, затянутое в черный бархат плечо подпирало дверной косяк, а кулачок левой руки воинственно уткнулся в кокетливо отставленное чуть вперед бедро.
- Почему так темно? - весело повторила гостья, широко улыбаясь.
- Если тебя не устраивает, протяни руку и клацни выключателем, - хозяйка просторной, полупустой комнаты безразлично пожала обнаженными плечами.
- Нууу, дорогая сестричка, ты как всегда окружила себя ореолом таинственности. Мистика! - девушка жеманно захихикала и нажала на выпуклую кнопку. Электрический болезненный свет заполнил комнату, лишая ее былого очарование и насмешливо демонстрируя ее недостатки: кое-где прожженный сигаретами ковер, его причудливый рисунок заметно выцвел; обои с выпуклым узором отсырели и вздулись; колченогая низкая кровать со скомканным, но дорогим постельным бельем, хранившим аромат тонких французских духов и тепло женского тела; огромный гардероб у западной стены, где с петли почти съехала дверца и в щель неловко протиснулся рукав белой батистовой сорочки; стол на четырех ножках с принадлежностями для макияжа и разномастными украшениями. Хозяйка убожества недовольно фыркнула и лихим жестом закинув ногу на ногу,затушила сигарету об крышку стула, роняя окурок на пол.
- Ну и зачем? Мне это не мешало делать из себя красавицу, женщину-вамп на сегодня. Только ради тебя, - тонкий палец угрожающе нацелился в грудь собеседнице.
- Я падаю ниц и стану восхвалять твою добродетель, но не сейчас. Давай-ка прекратим дружескую перепалку, а то опаздывать нехорошо.


Куранты пробили двенадцать раз и пена шампанского залила дамских подолы и штанины брюк нерасторопных празднующих. Румяные от выпитого задолго до наступления Нового Года лица в электрическом свете скалились в улыбках, подставляя себя в фокус фотоаппаратов. Кто-то включил музыку и вибрация пошла скачками по стенам и полу. В разноцветной, весело гудящей толпе мелькнул высокий, худощавый женский силуэт, направляясь в сторону входной двери.
- Постыдно бежишь, сестра, словно крыса с тонущего корабля? - узкая ладонь опустилась беглянке на плечо, заставляя ее замереть у двери и воровато одернуть руку от спасительной дверной ручки, будто ее предварительно раскалили до бела.
- Да, - короткий ответ.
- Пойдем вместе, Ядзя.


В салоне дешевого такси дурно пахло табаком и алкоголем. Водитель вжал ступню в педаль газа до отказа, пугая полупьяных жителей города, которые бродили по улицам горланя песни и размахивая зажженными бенгальскими огнями в воздухе, роняя желтые искры на воротники. Две женщины, прижавшись друг к другу, испуганно затихли на заднем сидении, напряженно смотря в затылок мужчины, который с каждым лихим поворотом баранки грозил потерять одну из запчастей жалобно дребезжащей инвалидки, которую столь гордо называли автомобилем.
- Вылазь, девки! - весело подмигнул им мужик, развернувшись к ним и щедро одарив запахом перегара изо рта.
- Сдачи не надо, - быстро сказала одна из пострадавших и явно отбившая зад в бешеной гонке со временем, протягивая боязно купюру, будто перед ней было дикое животное за решеткой клетки в зоопарке.


Звякнуло Читать далее...

Она сидела у меня в ногах, играя с красиво наряженной куклой, яростно водя гребнем по искусственным кудрями игрушки, словно желая вырвать к чертям эту безжизненную паклю. Я была старше ее ровно на год, но в мои обязанности входило следить за сестрой, воспитывать, направлять куда-то, куда мне и самой не было известно, и самое главное: не давать ей скучать. Сестра чуть повернула голову ко мне, со скрытым недовольством поджимая губы, и дернула меня за богато вышитый золотой нитью подол платья.
- Ядзя, почему ты не играешь со мной? - в ее голосе звякнула обида.
- Я не хочу, - больше всего на свете мне хотелось погулять в саду, украдкой сорвать огромное зеленое яблоко и жадно впиться в жесткую кислую мякоть зубами, да так, чтоб златые капли сока брызнули во все стороны.
- Почему? Я тебе надоела? - она отложила куклу в сторону и залезла ко мне в кресло, ведь оно было настолько огромным, что мне казалось там мог бы поместится целый слон...или верблюд, хотя я их никогда не видела - только на картинках.
- Нет, - я ткнулась носом ей в плечо, крепко обнимая ее. Сестра неумело погладила меня по волосах, случайно выбивая пару локонов из идеально уложенной прически.
Мы могли сидеть так часами, тихо болтая о том, как мы повзрослеем и поедем на первый наш бал. Как нам будет весело и какие кавалеры нас будут приглашать танцевать вальс, о том, как мы возьмем украшения из запретной шкатулки матушки и они засверкают, затанцуют бликами при свете свечей...


Я улыбнулась, захлопывая огромную книгу жизни, что столь модно называют "личный дневник", так и не дочитав до конца. Тоскливый январский пейзаж за окном лишь усилило давящую тоску, которая обвивает эластичным жгутом и до боли сдавливает. Взгляд случайно упал на неплотно закрытую шкатулку, сиротливо стоящую на трюмо. Крохотный замочек в виде закрытого бутона был сломан, да и бархатная обивка изрядно износилась и пегие полосы легли вдоль и поперек. Я открыла с тихим стоном старых пружинок крышку шкатулки, бережно перебирая содержимое : маленький гребень, с двумя сломанными зубцами, им сестра любила расчесывать куклам кудри; синяя атласная лента для волос- подарок Тадеуша на какой-то из Дней Рождения; надушенная записка от так и оставшегося неизвестным поклонника; серебряное кольцо - мы нашли этот "клад" в саду под старой грушей, когда играли в прятки, а брат водил и делал усердно вид, что совсем нас не замечает, хотя наши пышные юбки из-за ствола дерева мог не заметить только слепой; смятая бумажная снежинка с отпечатком помады; вышитая любезно сестрой подушечка для иголок и вырезанная братом из дерева свистулька, правда несколько кривовата, но тогда это казалось мне чудом.
Я очнулась от воспоминаний, когда часы пробили полночь. Вздрагивая от каждого гулкого удара, который, как мне казалось, был слишком громок и нагонял благоговейную тревогу. Я поклала на место шкатулку, полную случайных воспоминаний и с чувством выполненного долга заползла под одеяло, накрываясь им с головой, как в детстве...

Лучик солнца скользил по усатой физии графа, играя с ним в кошки-мышки, забиваясь в приоткрытые щелочки сонных все еще глаз.Он отмахнулся от назойливого гостя, пошарил рукой по кровати, по пустующему месту рядом с собой.Подъем после похмелья всегда был тяжким для него, воспаленные глаза обшарили потолок, скользнули по стене, натыкаясь на молчаливую зеркальную гладь, что насмешливо, словно рожица его Шута, отображало его уставшего, изрядно помятого и несчастного...жалкий то он какой-то!А эта двухдневная щетина придавала ему эдакое чудаковатое выражение.Ну не суть...Слуга принес воды да полотенце, а затем уж завтрак стынет.Еда больше не имеет вкуса, только вина представляет большую ценность, нежели набить себе брюхо...
Весь день он спал, нет...он дрых, аки сурок на кровати во всей соей мужественной красе и отвратительно посапывал алкогольным духом.А для кого ему теперь что-то делать?Шлюхи любят его за толстый кошель, слугам и дела для него нет, а для Нее так и подавно нечего чопорно себя одевать, да благоухать парфюмом.Была-была птичка, а вспорхнула и исчезла.А он ловить ветер руками не станет, а зачем?
А зеркальная гладь то все видит, все запоминает и все отображает, а еще в Зеркалах живут образы, которые бродят по лабиринтам, переживая все новые и новые краткие жизни.Вот это чудо из чудес, когда гладь ледяная всколыхнулась, расплетаясь калейдоскопом изображений, а затем выдавая в полной мере изображение...Шута.Она чопорно пригладила торчащие во все стороны волосы, звякнула бубенцами да спрыгнула мягко на пол, растекаясь на миг нитями иллюзий зеркальных, дабы потом вновь втечь в образ полный.Она оскалилась в привычной улыбке, вальсируя чопорно приблизилась к спящему графу, плюхнулась мягко подле него и хлопнув слипшимися ресницами дурашливо принялась сюсюкать:
-Бедный, бедный граф.Он спился и исссссдох, аки собака под забором.А запах то какой...фырррр...
Тело спящее встрепенулось, подалось вперед, словно кто подбросил вверх.Руки взмах, пытаясь накрыть Шута, та и не сопротивлялась, все равно прозрачна и призрачна-не схватить, не пощупать.А граф уже вскочил на ноги, запнулся об кромку ковра и тяжелым кулем повалился на пол.
-Изыди, -промямлил в испуге, руками закрываясь в страхе.
-Ляяя...фу-ты ну-ты ножки у графа гнуты.Ну чего верещишь, словно козленок?Ну чего ты икаешь то аль вспоминает кто?-участливо-Ну убил ты меня, делов то?А мою маменьку, папеньку и вообще...Ой, даже говорить не желаю.Я тут посижу пока...хотя я пойду уже, а ты граф помни, что я то живу рядышком.
Шут оскалилась в улыбке в последний раз, воспарила над кроватью, ножками хаотично перебирая в воздухе, чем и доводя графа чуть ли не до истерики, а Она вальсируя двинулась в сторону зеркального водоворота, в миг растворяясь в нем пестрым виденьем...



P.S Си, это тебе мой...гм..подарок...

- Я вас люблю, - смущенно произнесла она, обращаясь к своему же отражению в зеркале.
- И я вас, - понизив голос, кривляясь ответило отражение, при этом глупо и низко хихикая.
Она смущенно потупила взор, разглядывая полукруглые лакированные мыски ботинок, стоя едва ли не по щиколотку в пыли и разномастных отбросов ремонтных материалов на десятом этаже заброшенного многоэтажного дома. Отражение мутно улыбнулось и отблеском солнечного зайчика пощекотало пушистые ресницы девушки. Теперь настал ее очередь глупо хихикать и закрываться узкой ладошкой от нападок.
- Хотите я подарю вам вечность? - после долгой паузы спросила робко девушка, вглядываясь в глаза отражению.
Оно, казалось, задумалось и наморщив нос, покачало головой.
- Нет, зачем она мне? Я и так вечно!
- О нет, нет! - яростно запротестовала девушка и бросилась к зеркалу, обнимая в порыве холодный стан отражения. - Ты не можешь быть вечным, ты же мое...мое отражение! Я состарюсь и умру!
И вновь отражение задумалось, но так и не ответило собеседнице, умолкло. Девушка ободряюще провела указательным пальцем по левой зеркальной щеке, но отражение сердито взглянуло на нее и не ответило на невинную ласку. Она отпрянула от зеркала, нечаянно споткнулась об какую-то мусорную кучу и рухнула с тихим криком на пол, больно ударившись поясницей. Беглый, машинальный взгляд на хладную бликующую гладь, с торжеством отмечая, что и отражение неуклюже растянулось в мусорной куче.
- Ха! - девушка широко улыбнулась и весьма невежливо ткнула в собеседника пальцем.
Отражение поднявшись следом за ней, угрюмо молчало, но проронив не единого звука. Девушка вновь шагнула к зеркалу, ласково обнимая зеркальную гладь на столько, на сколько хватило рук.
- Я вас люблю, - вновь прошептала она в розовую раковину уха отражения.
- Я вас люблю, - вторил ей собеседник...

После трех точек следует продолжить фразу. Фантазируйте...
Ты...	"юная девственница, самоудовлетворяющаяся собственным целомудрем"
Любишь...	себя
Ненавидишь...	себя
Пьешь...	йаду мне(с)
Куришь...	дым нюхаю
Любовь это...	в гроте Венеры забыл он честь и долг!(с)
Секс это...	о де, детка, сделай мне больно!Отхлестай меня елкой!(с)
Музыка для меня...	шум в наушниках
Если бы у меня не было дома...	то...
Если бы у меня было много денег...	Fuck you!
Не было бы противоположного пола, я бы...	любила насекомых.
Алкоголь...	зеленая фея
Интернет мне нужен...	Fuck you!
Футбол...	игра самцов
Главное в человеке...	гендерные особенности
Когда я моюсь...	это надолго
Я сплю...	ню
Реакция на звонок ночью...	риск
Когда сидишь в транспорте и

Читать далее...

Это цитата сообщения Сотоня Оригинальное сообщение

для Найтмар...

Снежная история

 

- Кай, милый Кай, можешь ли Ты в это поверить?Я вижу звезду, что светит Нам вдали, также отчётливо, как и своё отражение в кружке мятного чая.

- Только есть одно отличае, Мара. Звезда, что ты видишь, не идёт рябью от одного Твоего дыхания.

- А если прищуриться?

-Попробуй…

Её неповторимые мимика, жесты, манеры, смех и прищур. Последний был приобретён ранним зимним утром. Когда вместе с Каем, сонная, но довольная Мара, искала в предрассветном небе отблески последней звезды. Не было ещё соболиного воротника и щеголеватых ботфорт, лишь кожаные перчатки привычно облегали узкие кисти рук. Курила она тогда или нет, я честно не помню. Во время их длительных, но редких встреч, от Мары пахло лишь мятой и шоколадом. И никаких тебе дымных отзвуков и жжёной бумаги. Улыбки сфинсксов, она дарила такие всем и каждому. Но только для Него приберегала в рукаве оскал, что был искренней любой растяжки губ, именуемой улыбкой. Рядом с Каем Она могла быть Собой. Смех вырывался из простуженного горла белёсым паром, слёзы оседали искристыми капельками на щеках. Кай никогда не врал Ей, а Она в свою очередь не задавала лишних вопросов. Они могли подолгу молчать. Или говорить. От всех остальных отраслей общения у Неё раскалывалась голова, а в висках надолго заседали толстые зубодробильные свёрла. Да что там надолго, целыми месяцами они были там. А те, кто вгонял их туда, с завидным постоянством возникали на Её пути. И только Кай, вплетая тонкие пальцы в волосы Мары извлекал ненавистные железки. А затем, складывал в резную шкатулку выстланую алым шёлком. Кай любил символизм и различные безделицы. Ещё Он любил сказки. Нашептывал их Маре на ушко, внимательно вглядывался в Её глаза и всегда оставался при своём мнении. Она же слушала, не жадно, чутко скорее. В такие моменты, время не останавливалось для Неё. Напротив, оно активно набирало ход. Но не приближая и не отдаляя старость. Время забывало о самом понятии «Времени». Оно было свободно. Свободна была и Мара. Тиканье наручных часов не тревожило Её, до дверей родного дома было всегда рукой подать. С какой-то болезненной точностью, Она возвращалась туда ещё до того, как успевал зажечься в окнах искусственный свет. Часы проведённые с Каем, всегда вовремя приходить домой – это никогда не уложиться в те рамки, что были выставлены Ей обывателями. Может именно поэтому или просто по своей сути, Мара никому никогда не говорила об этих встречах.

-Снежные истории, что Ты ищешь в них, Мара?

-Ничего, Кай.

-Ты видишь, какое сегодня Небо?

-Тебе пора уходить?

Вопросом на вопрос. Прошли годы и Ей захотелось спросить « А в чём здесь цимес?» Просто, для того, чтобы образ был закончен. Но Её актёрский талант не был ещё тогда раскрыт. Кай так ничего и не ответил. Снежные хлопья приняли Его, а дувший с севера ветер, подхватил и унёс. Мара осталась, но одной, Ей уже никогда не было суждено быть. По пути домой, Она внимательно разглядывала свои оперчатанные ладони. Что навсегда запечатлелись чётким рисунком на снежном покрове, покрывавшем  спину Кая.

Эта зима. Этот декабрь. Ей всего 19 лет. Все должно казаться радужным и счастливым, но только не для нее. Почему? Жизнь мерзкая штука, а все люди ублюдки, так как они извечные рабы своих желаний и возможностей. Она не верит никому, даже себе начиная прямо с утра. Но в этот снежный вечер, коих на юге Украины можно на пальцах одной руки пересчитать, она ощутила что такое счастье. Это когда все три концепции "Я" слились воедино, когда ладони замерзли и мизинцы не двигаются, а до теплой квартиры рукой подать, но уходить не хочется. Его зеленые с желтыми пятнами глаза смотрят прямо и насмешливые искры ощутимо щелкают и взрываются во взгляде. Почему-то хочется плакать, но слез нет и мужские длинные тонкие пальцы нежно смахивают со щеки ворсинку, которая случайно осыпалась с вязаной шапки, заставляют вздрогнуть и растаять прямо здесь и сейчас...
Она пинала маленькие сугробы, поднимая вверх снежную пыль, которая осыпалась сверкающим конфетти на полы кожаного плаща, попадая на широкий песцовый воротник и застывала на острых меховых иголках. Он стоял в стороне и курил, наблюдая за ней нечитаемым и несколько отрешенным взглядом. Рыжий огонек зажженной сигареты был единственным ярким и каким-то кричащим пятном в застывшем снежном пейзаже. Она кружилась на пятках, придерживая полы плаща, демонстрируя высокие сапоги ботфорты. И эти смешные три слова застыли в горле, но не проглотить их, ни сказать. Прижимая к румяным щекам ладони затянутые в кожаные перчатки, она шагнула к нему ближе, заглядывая в лицо и широко улыбаясь. Он без слов ее прижал к себе, крепко-крепко, она отчетливо ощутила, что внутри что-то хрустнуло, но кого это волнует?
Алая полоса очертила суровое темно-синее небо, расчертив его пополам, словно свежий порез. Белое покрывало, изрытое впадинами от отпечатков подошв ботинок и неглубокими провалами от дамских каблуков. Тишину нарушает только редкое сытое урчание мотора очередной иномарки. Чертова цивилизация, - она оглянулась через плечо, провожая напряженным взглядом желтые кляксы фар и вновь уставилась на мужчину, который все так же крепко сжимал ее в объятьях. Они молчали уже полчаса, но никто не осмеливался нарушить эту хрустальную тишину, осыпая осколки ненужных слов в зимнее покрывало.
Она счастлива, она "настоящая", она живая, она любима... К черту то, что дома ее ждет отец и сжимает пальцы в кулаки, сдерживая ярость. К черту то, что у нее на носу сессия и у нее "хвосты" по мат-статистике.И вообще, к черту все. Ей...ей просто параллельно. Здесь и сейчас...


15 декабря. Вечер. За окном снежный пейзаж. Все та же девушка, все тот же задумчивый взгляд...

Сидеть взаперти, в четырех чужих стенах и размышляя о Вечном, о Великом и Прекрасном, чистить картошку и швырять грязную кожицу в свежий бульон. Я бездарный повар, безрукая горничная, рассеянная экономка, отвратительная жена и неблагодарная дочь. Не учите меня жить...(с) Я раб своих иллюзий и уже посолив по вкусу суп, обнаружила очистки вместо картошки и сквернословя отправила несъедобную жижу в унитаз. Оседлала стул и распахнув настежь окно, впустила вихрь мокрого снега в узкий куб кухни. Кожа под тонкой клетчатой рубахой покрылась пупырышками, по позвоночнику вниз пробежался скользкий неприятный холодок. Приступ тяжелого кашля сдавил бронхи, выворачивая их наизнанку вперемешку со сгустками крови, оставляя ржавые следы на замершей ладони. Мне неприятен этот навязчивый аромат духов, словно из другой жизни. Иная женщина капала янтарные капли на изгибы запястий, локтей и колен. Чужие подушечки пальцев проводили влажную, масляную линию за ухом, спускаясь к ключицам. Этот сандаловый аромат смешан с перламутром пудры и не сочетается с сидящей у раскрытого окна женщиной. Черные волосы стянуты в тугой пучок на затылке, перехвачены тугой резинкой, бессмысленный взгляд раскосых глаз устремлен на скованные в замок тонкие пальцы с выступившими от холода красными прожилками, сутулый гибкий силуэт почти лег на высокую спинку деревянного стула. Старые, с огромными прорезями на коленях, джинсы изрядно обвисли и более не обтягивают плотной упаковкой худощавые ноги, а рубаха в крупную клетку застегнута всего-лишь на три пуговицы.
Словно кто-то толкнул в спину раскрытой ладонью и я поднявшись, закрыла окно и дрожа всем телом, потянулась к газовой плите. Четвертая попытка увенчалась успехом и я чиркнув спичкой, наконец вызвала из глубин конфорки веселые желто-голубые языки огня. С грохотом опустила чайник на решетку и тоскливо окинув взглядом грязно-белые бока очищенной от шкурки картошки, решила на сегодня окончить попытки кулинарных экспериментов.
Чай приятно согрел тело, но не душу, оно и не мудрено...

[411x599]

Я в глубокой и мутной депрессии. В комнате витает тяжелый, густой аромат пудры, лака для ногтей и робкие, несколько застенчивые нотки духов. Покачивая правой ногой, я сижу на холодном и мокром от тяжелых капель дождя подоконнике. Унлые решетки на окне вгоняют в чувство безысходности, полное отсутствие выхода и мыслей. И зачем только я бросила курить? Сигаретный дым как нельзя лучше спасал от ощущения слабости и я могла соврать себе, что соленая влага на щеках это всего лишь аллергия на ментол. Я вытянула руку, просунув узкую ладонь меж витых прутьев решетки, дрожащими пальцами касаясь хвоста западного ветра, пропуская ледяные дождевые капли.
Встречаясь случайным взглядом с прохожими, мне хотелось каждому крикнуть, но слова застывали комком в горле и лишь водка могла растопить ледяной пучок. Короткий взгляд в Зеркало и я понимаю, что я пропала... Отражение не лжет - я умираю этой зимой. Меня закружил смерч потерь, тайных переживаний и внутренней клетки, в которую я себя заточила против воли и по волшебному велению Судьбы-злодейки. У меня замлели от холода плечи, колотила мелкая простудная дрожь и колючий ветер пошло закрадывался под тонкую вязь темно-синего свитера, покрывая тело липкими "мурашками".
Меня пробудил настойчивый телефонный звонок.
- Алло, - мяукнула телефонная трубка и я поклала ее на рычаг. Нет, не хочу сейчас никаких женщин, пусть даже если это качается моей работы.
Яростно матюгаясь на четвертый лист декабрьского календаря, я закрыла окно и шмыгнув простуженно носом, прислонилась лбом к холодному стеклу. Горло пронзил раскаленный прут и отчаянно зачесалось в районе давно удаленных гланд.
- Я простыла, - незнакомый голос неприятно ударил по ушам вибрацией звука.
Я сегодня не усну...