Когда весна придет - не знаю,
Пройдут дожди, сойдут снега...
Но ты мне улица родная
И в непогоду дорога.
На этой улице подростком
Гонял по крышам голубей,
И здесь, на этом перекрестке,
С любовью встретился своей.
Теперь и сам не рад, что встретил, -
Моя душа полна тобой.
Зачем, зачем на белом свете
Есть безответная любовь!
Зачем, зачем на белом свете
Есть безответная любовь!
Когда на улице Заречной
В домах погашены огни,
Горят мартеновские печи,
И день, и ночь горят они.
Я не хочу судьбу иную,
Мне ни на что не променять
Ту заводскую проходную,
Что в люди вывела меня.
На свете много улиц славных,
Но не сменяю адрес я.
В моей судьбе ты стала главной,
Родная улица моя.
В моей судьбе ты стала главной,
Родная улица моя.
1. Оглянись, незнакомый прохожий,
Мне твой взгляд неподкупный знаком.
Может, я это, только моложе,
Не всегда мы себя узнаем.
Припев:
Ничто на земле не проходит бесследно,
И юность ушедшая все же бессмертна.
Как молоды мы были,
Как молоды мы были,
Как искренне любили,
Как верили в себя.
2. Нас тогда без усмешек встречали
Все цветы на дорогах земли.
Мы друзей за ошибки прощали,
Лишь измены простить не могли.
Припев
3. Первый тайм мы уже отыграли
И одно лишь сумели понять:
Чтоб тебя на земле не теряли,
Постарайся себя не терять.
Припев
4. В небесах отгорели зарницы,
И в сердцах утихает гроза.
Не забыть нам любимые лица,
Не забыть нам родные глаза.
Oh life is bigger
It's bigger than you
And you are not me
The lenghs that I will go to
The distance in your eyes
Oh no I've said too much
I set it up
That's me in the corner
That's me in the spotlight
Loosing my religion
Trying to keep up with you
And I don't know if I can do it
Oh no I've said too much
I haven't said enough
I thought that I heard you laughing
I thought that I heard you sing
I think I thought I saw you try
Every whisper
Every waking hour I'm
Choosing my confessions
trying to keep eye on you
Like a hurt lost and blinded fool oh
Oh no I've said too much
I set it up
Consider this consider this
The hint of the century
Consider this
The slip that brought me
To my knees failed
What if all these fantasies
Come failing around
Now I've said too much
I thought that I heard you laughing
I thought that I heard you sing
I think I thought I saw you try
That was just a dream
That was just a dream
That's me in the corner
That's me in the spotlight
Loosing my religion
Trying to keep up with you
And I don't know if I can do it
Oh no I've said too much
I haven't said enough
I thought that I heard you laughing
I thought that I heard you sing
I think I thought I saw you try
That was just a dream
That was just a dream
Just a dream, just a dream
1. When I look back upon my life
It’s always with a sense of shame
I’ve always been the one to blame
Chorus:
For everything I long to do
No matter when or where or who
Has one thing in common, too
It’s a… it’s a… it’s a… it’s a sin
It’s a sin
Everything I’ve ever done
Everything I ever do
Every place I’ve ever been
Everywhere I’m going to
It’s a sin
2. At school they taught me how to be
So pure in thought and word and deed
They didn’t quite succeed
Chorus
3. Father, forgive me
I tried not to do it
Turned over a new leaf
Then tore right through it
Whatever you taught me
I didn’t believe it
Father you fought me
‘Cause I didn’t care and I do not understand
So, I look back upon my life
Forever with a sense of shame
I’ve always been the one to blame
Chorus
It’s a… it’s a… it’s a… it’s a sin
It’s a… it’s a… it’s a… it’s a sin
Ах, чего только не было с нами!
Первый шаг, первый класс, первый вальс.
Все, чего не расскажешь словами,
Фотографии скажут про нас.
Сколько всякого мы позабыли,
Столько снова забудем потом.
Чтобы вспомнить, какими мы были,
Загляните в семейный альбом.
Чтобы вспомнить, какими мы были,
Загляните в семейный альбом.
Годы быстрые катятся с горки,
И вернуть их наверх не дано.
Позади у нас, как в поговорке,
Было много мостов сожжено.
Все нам дорого - каждая малость,
Каждый миг в отдаленье любом.
Чтобы все это не потерялось,
Сохраните семейный альбом.
Чтобы все это не потерялось,
Сохраните семейный альбом.
И летят за страницей страницы –
Наших дней верстовые столбы,
И в домашнем альбоме хранится
Фотокопия нашей судьбы.
Сколько раз она нас разлучала,
То улыбку дарила мельком.
Чтобы жизнь повторилась сначала,
Загляните в семейный альбом.
Чтобы жизнь повторилась сначала,
Загляните в семейный альбом.
Сколько всякого мы позабыли,
Столько снова забудем потом.
Чтобы вспомнить, какими мы были,
Загляните в семейный альбом.
Чтобы вспомнить, какими мы были,
Загляните в семейный альбом.
Чтобы жизнь повторилась сначала,
Загляните в семейный альбом.
Чтобы жизнь повторилась сначала…
Ой, где был я вчера - не найду, хоть убей.
Только помню, что стены с обоями,
Помню, Клавка была и подруга при ней,
И что целовался на кухне с обоими.
А наутро я встал.
Мне как давай сообщать,
Что хозяйку ругал,
Всех хотел застращать,
Что будто голым скакал,
Будто песни орал,
А отец, говорил,
У меня генерал.
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали.
И гостям, говорят, не давал продохнуть,
Всё донимал их блатными аккордами.
А потом кончил пить,
Потому что устал,
Начал об пол крушить
Благородный хрусталь,
Лил на стены вино,
А кофейный сервиз,
Растворивши окно,
Взял да и выбросил вниз.
И никто мне не мог даже слова сказать.
Но потом потихоньку оправились,
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
И в конце уже все позабавились.
Кто плевал мне в лицо,
А кто водку лил в рот.
А какой-то танцор
Бил ногами в живот.
А молодая вдова,
Верность мужу храня,
Ведь живем однова,
Пожалела меня.
И бледнел я на кухне разбитым лицом
Делал вид, что пошел на попятную,
Развяжите, кричал, да и дело с концом,
Развязали, но вилки попрятали.
Тут вообще началось,
Не опишешь в словах.
И откуда взялось
Столько силы в руках?
Я, как раненный зверь,
Напоследок чудил,
Выбил окна и дверь
И балкон уронил...
Ой, где был я вчера - не найду днем с огнем,
Только помню, что стены с обоями...
И осталось лицо, и побои на нем.
Ну куда теперь выйти с побоями?
Если правда оно,
Ну все, ну хотя бы на треть,
Остается одно:
Только лечь, помереть.
Хорошо, что вдова
Все смогла пережить,
Пожалела меня
И взяла к себе жить.
Сколько слухов наши уши поражает!
Сколько сплетен разъедает, словно моль!
Ходят слухи, скоро все подорожает, абсолютно,
А особенно – штаны и алкоголь.
И словно мухи, тут и там,
Ходют слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносют по умам,
Их разносют по умам.
- Слушай, слышал? Под землею город строют,
Говорят, на случай ядерной войны...
- Вы слыхали? Скоро бани все закроют, повсеместно,
Навсегда. И эти сведенья верны.
И словно мухи, тут и там,
Ходют слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносют по умам,
Их разносют по умам.
- А вы знаете? Мамыкина снимают!
За разврат его, за пьянство, за дебош!
Ну а вашего соседа забирают, негодяя,
Потому, что он на Берию похож.
Словно мухи, тут и там,
Ходют слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносют по умам,
Их разносют по умам.
- Ой, что деется! Вчерась траншею рыли,
Откопали две коньячные струи!
- Вы слыхали, что шпионы отравили все на свете?
Ну, а хлеб теперь из рыбной чешуи.
И словно мухи, тут и там,
Ходют слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносют по умам,
Их разносют по умам.
- Вы слыхали, говорят, все отменяют!
Отменили даже воинский парад!
Говорят, что скоро всех позапрещают, в бога душу,
Скоро всех, к чертям собачьим, запретят.
Словно мухи, тут и там,
Ходют слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносют по умам,
Их разносют по умам.
Закаленные во многих заварухах,
Слухи ширятся, не ведая преград.
Ходят сплетни, что не будет больше слухов, абсолютно.
Ходят слухи, будто сплетни запретят.
Но словно мухи, тут и там,
Ходют слухи по домам,
А беззубые старухи
Их разносют по умам,
Их разносют по умам.
Ой, Вань, смотри, какие клоуны!
Рот - хоть завязочки пришей...
Ой, до чего, Вань, размалеваны,
И голос - как у алкашей!
А тот похож - нет, правда, Вань,
На шурина - такая ж пьянь.
Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь,
Я - вправду, Вань!
Послушай, Зин, не трогай шурина:
Какой ни есть, а он - родня,
Сама намазана, прокурена -
Гляди, дождешься у меня!
А чем болтать - взяла бы, Зин,
В антракт сгоняла в магазин...
Что, не пойдешь? Ну, я - один,
Подвинься, Зин!..
Ой, Вань, гляди, какие карлики!
В джерси одеты, не в шевьет,
На нашей пятой швейной фабрике
Такое вряд ли кто пошьет.
А у тебя, ей-богу, Вань,
Ну все друзья - такая рвань,
И пьют всегда в такую рань,
Такую дрянь!
Мои друзья - хоть не в болонии,
Зато не тащат из семьи,
А гадость пьют - из экономии:
Хоть поутру - да на свои!
А у тебя самой-то, Зин,
Приятель был с завода шин,
Так тот - вообще хлебал бензин,
Ты вспомни, Зин!..
Ой, Вань, гляди-кось - попугайчики!
Нет, я, ей-богу, закричу!..
А это кто в короткой маечке?
Я, Вань, такую же хочу.
В конце квартала, правда, Вань,
Ты мне такую же сваргань...
Ну что "отстань", всегда "отстань",
Обидно, Вань!
Уж ты бы лучше помолчала бы -
Накрылась премия в квартал!
Кто мне писал на службу жалобы?
Не ты?! Когда я их читал!
К тому же эту майку, Зин,
Тебе напяль - позор один.
Тебе шитья пойдет аршин -
Где деньги, Зин?..
Ой, Вань, умру от акробатиков!
Смотри, как вертится, нахал!
Завцеха наш - товарищ Сатюков -
Недавно в клубе так скакал.
А ты придешь домой, Иван,
Поешь и сразу - на диван,
Иль, вон, орешь, когда не пьян.
Ты что, Иван?
Ты, Зин, на грубость нарываешься,
Все, Зин, обидеть норовишь!
Тут за день так накувыркаешься...
Придешь домой - там ты сидишь!
Ну, и меня, конечно, Зин,
Все время тянет в магазин,
А там - друзья... Ведь я же, Зин,
Не пью один!
1. Чтоб не было следов - повсюду подмели...
Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте!
Мой финиш - горизонт, а лента - край земли,
Я должен первым быть на горизонте.
Условия пари одобрили не все,
И руки разбивали неохотно.
Условье таково, чтоб ехать по шоссе,
И только по шоссе - бесповоротно.
Припев:
Наматываю мили на кардан
И еду параллельно проводам.
Но то и дело тень перед мотором -
То черный кот, то кто-то в чем-то черном.
2. Я знаю - мне не раз в колеса палки ткнут,
Догадываюсь, в чем и как меня обманут;
Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут,
И где через дорогу трос натянут.
Но стрелки я топлю - на этих скоростях
Песчинка обретает силу пули,
И я сжимаю руль до судорог в кистях:
Успеть, пока болты не затянули!
Припев:
Наматываю мили на кардан
И еду вертикально проводам.
Завинчивают гайки... Побыстрее! -
Не то поднимут трос, как раз где шея.
3. И плавится асфальт, протекторы кипят,
Под ложечкой сосет от близости развязки.
Я голой грудью рву натянутый канат.
Я жив! Снимите черные повязки!
Кто вынудил меня на жесткое пари -
Нечистоплотны в споре и расчетах.
Азарт меня пьянит, но, как ни говори,
Я торможу на скользких поворотах.
Припев:
Наматываю мили на кардан -
Назло канатам, тросам, проводам...
Вы только проигравших урезоньте,
Когда я появлюсь на горизонте!
4. Мой финиш - горизонт - по-прежнему далек,
Я ленту не порвал, но я покончил с тросом.
Канат не пересек мой шейный позвонок,
Но из кустов стреляют по колесам.
Меня ведь не рубли на гонку завели -
Меня просили: "Миг не проворонь ты -
Узнай, а есть предел - там, на краю земли,
И можно ли раздвинуть горизонты?!"
Припев:
Наматываю мили на кардан
И пулю в скат влепить себе не дам.
Но тормоза отказывают... Кода!
Я горизонт промахиваю с хода!
Припев:
Протопи ты мне баньку по-белому -
Я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык.
1. Протопи, протопи, протопи ты мне баньку, хозяюшка,
Раскалю я себя, распалю,
На полоке, у самого краюшка,
Я сомненья в себе истреблю.
Разомлею я до неприличности,
Ковш холодный - и все позади.
И наколка времен культа личности
Засинеет на левой груди.
Припев:
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому -
Я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому,
Ковш холодный развяжет язык.
2. Сколько веры и лесу повалено,
Сколь изведано горя и трасс,
Как на левой груди - профиль Сталина,
А на правой - Маринка анфас.
Эх, за веру мою беззаветную
Сколько раз отдыхал я в аду!
Променял я на жизнь беспросветную
Несусветную волю мою.
Припев:
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому -
Я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык.
3. Вспоминаю, как утречком раненько
Брату крикнуть успел: "Пособи!"
И меня два красивых охранника
Повезли из Сибири в Сибирь.
А потом на карьере ли, в топи ли,
Наглотавшись слезы и сырца,
Ближе к сердцу кололи мы профили,
Чтоб он слышал, как рвутся сердца.
Припев:
Протопи, протопи, протопи ты мне баньку по-белому -
Я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык.
1. Лукоморья больше нет,
От дубов простыл и след.
Дуб годится на паркет - так ведь нет:
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили все дубы на гробы.
Припев:
Ты уймись, уймись, тоска
У меня в груди!
Это только присказка -
Сказка впереди.
2. Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах,
Но явился всем на страх вертопрах!
Добрый молодец он был -
Бабку-ведьму подпоил, ратный подвиг совершил - дом спалил!
Припев
3. Тридцать три богатыря порешили, что зазря
Берегли они царя и моря.
Каждый взял себе надел, кур завел и в ем сидел,
Охраняя свой удел не у дел.
Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб,
С окружающими туп стал и груб.
И ругался день-деньской бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой под Москвой.
Припев
4. Здесь и вправду ходит кот, как направо - так поет,
Как налево - так загнет анекдот,
Но ученый сукин сын цепь златую снес в торгсин,
И на выручку один - в магазин.
Как-то раз за божий дар получил он гонорар:
В Лукоморье перегар - на гектар.
Но хватил его удар. Чтоб избегнуть божьих кар,
Кот диктует про татар мемуар.
Припев
5. И русалка - вот дела! - честь недолго берегла
И однажды, как смогла, родила.
Тридцать три же мужика - не желают знать сынка: Пусть считается пока сын полка.
Как-то раз один колдун - врун, болтун и хохотун -
Предложил ей, как знаток дамских струн:
Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму.
И пошла она к нему, как в тюрьму.
А бородатый Черномор, лукоморский первый вор - он давно Людмилу спер, ох, хитер!
Ловко пользуется, тать тем, что может он летать: зазеваешься - он хвать - и тикать!
Припев
6. А коверный самолет сдан в музей в запрошлый год - любознательный народ так и прет!
И без опаски старый хрыч баб ворует, хнычь не хнычь. Ох, скорей его разбей паралич!
Нету мочи, нету сил - Леший как-то недопил,
Лешачиху свою бил и вопил:
- Дай рубля, прибью а то, я добытчик али кто?!
А не дашь - тады пропью долото!
- Я ли ягод не носил? - снова Леший голосил.
- А коры по сколько кил приносил?
Надрывался издаля, все твоей забавы для,
Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля!
И невиданных зверей, дичи всякой - нету ей.
Понаехало за ей, ей-ей, егерей.
Так что, значит, не секрет: Лукоморья больше нет. Все, о чем писал поэт, - это бред.
Припев:
Ты уймись, уймись, тоска
Душу мне не рань.
Раз уж это присказка -
Значит, сказка дрянь.
В офисе готовятся к Новому году, наряжают елку и вешают на нее открытки с пожеланиями. Один менеджер решил приколоться, взял открытку и пишет:
"Добрый дедушка Мороз подари мне новый мозг". Сзади подходит директор, через плечо заглядывает в открытку и говорит: "Николай, поскольку мы представительство финской компании, то правильно следует просить так:
Йоулупукки, Йоулупукки, переставь мне с жопы руки". Весь офис лежит, занавес.
Рассказывал дед-попутчик в поезде.
Когда был маленький, мы жили большой семьей в деревне. И я был единственным внуком у деда, остальные были девки. Поэтому дед любил меня больше всех и многое позволял. Особенно я злоупотреблял, прыгая на коленях у деда. Дед стоически переносил, даже когда я промахивался и попадал ногами ему по яйцам. Только покряхтывал и говорил:
- Ванька, береги яйца. Дед ими деньги зарабатывает.
Я намертво запомнил эти слова, хотя смысла тогда совершенно не понимал.
Потом немного подрос и однажды увидел, как к деду пришли гости. Чего-то его упрашивают.
- Иван Мартыныч, ты уж сделай божеску милость, помоги.
Дед заметил меня, поманил пальцем.
- Поехали.
Привезли нас на поле. Дед походил по вспаханному полю, помял комки земли, потом снял штаны и сел прямо голым задом на землю.
Тут я вдруг вспомнил эту его присказку и звонко закричал:
- Деда, береги яйца! Ты же ими деньги зарабатываешь!
Дед ухмыльнулся, опять поманил меня пальцем. Тихо говорит.
- Вот, теперя и зарабатываю. Только никому, слышь, никому этот секрет не выдавай. Вырастешь - сам будешь зарабатывать. Смотри сюда: если яйца съеживаются, когда касаются земли - пшеницу сеять рано. Сейчас, видишь, яйца не съеживаются.
- Мужики! Можно сеять!
Вырезали на конкурс свои статьи из газетных подшивок. Для тех, кто плохо представляет "кухню" всего этого дела объясняю: куча газет, собранных за год, в которой копается
2-3 человека, через 5-10 минут малчыка от дэвочки не отличить- все становятся черными от типографской краски. Так вот, картина: трое таких чертей возятся на полу в кабинете редактора, раздается хруст зверски разрезаемой бумаги и злобные матюги(это когда кто-нибудь кромсает чужой материал, чтобы поаккуратней вырезать свой, к слову, инетом их перебрасывать нельзя, таковы условия конкурса). Куча обрезков растет на глазах... Тут дверь пинком открывается и на пороге возникает резкий, как понос и печальный, как вдова(он такой по жизни) коллега Владимир.
Голосом, исполненным презрения к грязному труду он осведомляется:
- Че, негры, делаете?
Беззлобный ответ из кучи:
- Уйди Вова на х@й... Или нет, сходи лучше за пивом...
Вова:
- И с какой радости?
Куча (шумно вздыхая):
- Дык вот... Уволили нас всех. Финансовый кризис, мля... Сегодня на летучке начальник объявил о закрытии газеты...
Вова (округлив глаза):
- Ипа-а-ать!!! А у меня мама, жена, дети...
С ужасом летит в магаз и приносит конкретную бутыль. Все жрут молча, ни кто не колется, даже без хихиканья. Через час Вова побежал за второй, за это время обрезки запихали в большой, неподъемный мешок. Когда "сосуд скорби" вернулся с добавкой, ему сунули этот мешок и сказали, мол, вынеси мусор, плиз. Вынес!!!
А мы уже вошли в раж и полет фантазии было не остановить. В следующий час Вова узнал, что расчета не будет, все имущество пойдет с молотка, что все еще останутся должны за выезд на природу, поскольку рекламой теперь ничего не отработать... и все в этом духе. На глазах у жестоких извергов у коллеги седели волосы. Как вдруг он сорвался с места и унесся прочь. Несколько минут все пребывали в растерянности, потом из коридора раздался вой и конский топот. Дверь успели захлопнуть до того, как Вова до нее добежал. Но это его не остановило, когда замок был вырван, нашим глазам предстал... шеф (крупный мужик, бывший боксер ) с офигенным бланшем под глазом. Он молча прикрыл дверь, куча по понятным причинам сжалась до минимума в тягостном ожидании. Начальник, отхлебнув из горлышка, тихо спросил:
- Что, б@я?
Куча трагически молчала и тогда он выдал:
- Сижу, значит, договор подписываю... Звонит жена, ля-ля-ля, ты когда дома будешь?
Отвечаю, что не знаю. Она - орать, что я - гнида такая, дома не бываю, внимания ни ей ни ребенку не уделяю.. В общем мерзостный скандал.. И напоследок добавила, мол, Бог он тебя Вася, накажет и бросила трубу. Я, ухмыльнувшись обратился к небесам, мол, давай, наказывай, все равно поеду к Светке, хоть в глаз дай.. И тут дверь распахивается, влетает абсолютно невменяемый Вован и со всей дури с воплем "Нечего терять!!!!" дает мне в рыло... Я даже блок поставить не сообразил.
Я за ним узнать в чем дело, а он, крикнул:"Б@яаааааааааа!" и выпрыгнул в окно...
...Вова пришел через 2 часа. Не уволили, ржали так, что чуть не сдохли.
Решил я как-то научиться вязать. Крючком. Нуачо, прикольно подруге подарить сноубордическую шапку, связанную мужскими грубыми руками.
М такое оно медитативное, это занятие, что часы пролетали незаметно. А тут как раз на работу на электричке ездил - дорога стала намого веселее.
Я, конечно, ожидал какой-то реакции от окружающих, наблюдающих за сим занятием 30-летнего программиста немелких размеров с щетиной, но удар пришел с неожиданной стороны.
22.04, электричка Москва-Зеленоград. Напротив меня садятся два гопаря и начинают на соответствующем диалекте перетирать события из жизни братвы. Бритые, с семками - классика. И вот один из них всю дорогу пялится на мое вязание. А я в это время расстраиваюсь, что нитка, сцуко, толстая - не под размер крючка, и петли приходится вытягивать.
В общем, через полчаса один их бритых вежливо так касается руки:
- Слышь, братишка... Тебе бы крючок не три с половиной, а четверочку - ну что ты мучаешься....
Еду в метро в Новогиреево с работы вечером.
На очередной станции заходят два хорошо подвыпивших мужика, один из них в военной фуражке, второй держит перед собой картонку с надписью типа "Дайте денех".
Толпа напрягается - всех достали разные там попрошайки. Уже готовы слушать очередную слезную историю о том что типа человек воевал, потерял слух, ногу, руку или мать при смерти...
Неожиданно мужик в фуражке изрекает, прижав руку к сердцу: "Уважаемые, врать мы не будем да и не умеем. У нас сегодня праздник, денег нет, а выпить еще хочется!"
Сначала все ржали, а потом примерно половина вагона скинулась по десятке мужикам за честность.
Есть у славного Аэрофлота один чудный рейс. Hазывается он
Москва - Куала Лумпур - Сингапур - Дубай - Москва. Только в таком порядке.
И никак в обратную сторону. То есть, ежели ты желаешь попасть, скажем, из Куала Лумпура (для темных - это столица Малайзии), скажем в Москву - пожалте осуществить кругосветное путешествие длиной в 17 с гаком часов.
(Из Москвы туда лететь 10 часов без посадки). Так вот. Садится в Куала этом самом Лумпуре толпа на весь А-310 и всем в Москву.
Каля-баля, командир корабля и экипаж приветствуют вас, кино про спасатальные жилеты и т.д. Посадка в Сингапуре. Экипаж меняется на новый.
Hовый экипаж - Уважаемые туда-сюда, командир и экипаж приветствуют, кино про жилеты и пр. Еще 7 часов до Дубаев. В Дубае - опять новый экипаж.
Прошло 12 часов лета. Hарод уже охренел - сделали все что можно:
напились, проблевались, проспались, опохмелились, опять протрезвели...
А тут третий по счету экипаж опять: "Уважаемые дамы и гопода! Командир корабля и экипаж приветствуют вас на борту нашего самолета!" Hа что откуда-то из задних рядов громогласно раздалось на весь салон:
"Hу уж хрен! Это МЫ вас, бл%, приветствуем. Hа борту HАШЕГО самолета!"
Бурные аплодисменты длились минут 15. В общем - летайте самолетами Аэрофлота!
Продавщица, не обращая внимания на довольно юную покупательницу и не останавливаясь болтать с подругой, обсуждая с ней все последние новости, совершенно случайно, совсем не желая этого, налила в банку девочки не растительного масла, а сметаны.
Девочка, не растерявшись, произнесла совершенно не детским тоном: - Я же Вам сказала, налейте мне в банку растительного масла, а Вы...Продавщица, внезапно переключившись на девочку и забыв о подруге, покраснев от злости, пошла в склад, вымыла банку и нервно зачерпнув ковшом во флягу трясущейся рукой налила в чистую тару растительного масла. Девочка молча взяла банку и, опустив свою малюсенькую ручку в сумку, достала точно такую же, чистую, стеклянную, литровую банку и протянула её продавщице со словами: А сюда - сметану...
В группе учился парень-заика. Заикался не очень сильно, но когда надо было для дела, подыгрывал.
Парнишка был с чувством юмора. Очередной экзамен по высшей математике.
Гадость еще та, кто знает. Экзамен принимает камикадзе математики женского пола - просто так не проскочишь. Заходит парень в аудиторию, отдает зачетку, берет билет и вынимает из сумки батон хлеба, какую-то консерву и нож.
Кладет это все перед удивленной женщиной.
- Это что? - удивленно спрашивает она. Парень начинает говорить, очень сильно заикаясь:
- "Б-б-б-б-б-и-лллет
с-с-с-с-с-слож-ж-ж-ж-ж-ж-нннный. П-п-п-п-п-по-к-к-к-к-а з-з-з-з-з-законч-ч-ч-ч-чу от-т-т-твеч-ч-ч-чать, Вы п-п-п-п-рог-г-г-г-г-г-г-голоддддаетттесь".
Отец говорит, что тетенька долго смеялась и поставила парню "хор".