Знойный июльский воздух дрожит над обшарпанным белым подоконником, легкий ветерок взметает сероватую паутину кружевных занавесок, на потрескавшейся краске оконной рамы играют блики заходящего солнца - последние усталые улыбки уставшего за день светила. Пахнет летом и пылью, пахнет жарой и тополем. Густые, массивные пятна запачканной золотом поздно-черноватой вечерней зелени, где-то внизу на сухой наждачной бумаге асфальта воркует голубь. Ни облака в небе, но душно, словно перед грозой. Жарит.
Изящная рука с тонким запястьем открыла кран, и мертвая водопроводная вода зашумела, разбившись о стопку грязной посуды в раковине. Она смочила лоб и шею одним движением, и холодные капли сползли по ключицам, по спине, по пояснице, принося облегчение разгоряченному страстью телу. Стоя спиной к окну, подставляя обнаженную спину равнодушному взгляду солнца, она налила себе горячего мате. Дверца холодильника открылась с холодно-влажным звуком. Она кинула в чашку пару кубиков льда, которые тут же весело треснули. Она села на свое любимое место - при входе на его кухню, - подобрав под себя ноги в кружевных чулках. Горячий мате освежал и возвращал на землю. В полумраке коридора белело скомканное легкое платье с крупными зелеными цветами. Шум воды в ванной, маленькая иллюзия совместной жизни, ушедшее после близости тепло.

Тебе нельзя меня любить...
Нет, это мне нельзя было тебя любить.

Теперь другая жизнь - а это пусть останется здесь, чтобы не выплывало из задворок её памяти долгими зимними вечерами.

Я сейчас сделаю то, что если я не сделаю, я наверное умру. Касание твоих губ. Спасибо.

Забитые мальчики обычно вырастают в три различных варианта:
-подкаблучники.
-непонятые люди богемной тусовки
-люди с очень стойким духом, которые горы своротят, коли понадобится.

Выбирай, да не задерживайся. только за тебя все уже выбрали
Я уехала до 7ого числа. Счастья всем остающимся.

Каюсь, наврала. И вовсе мне не все равно. Это просто кофе. И сигареты. По пачке в день. Перепрыгнула норму просто напрочь.

Умру лет на 10 раньше. Мир немного потеряет - разве что свое отражение в моих остекленевших от бессонницы глазах.

Нервы на пределе, все из рук вон, все вдруг стало как-то пыльно-безразлично. То, что раньше имело значение, покрылось слоем вековой грязи, потускнело, потемнело и вросло в землю так, что и не найдешь - за кочку болотную примешь, за насыпь, да не отыщещь.
Завтра самолет унесет меня в Дели, в Индию... Там светит теплое солнце и живут большие и добрые слоны. Я не поняла еще, хочу ли я именно туда, но однозначно знаю одно - я хочу куда-нибудь, хоть куда-нибудь, где хоть капельку теплее. А, впрочем, принимая во внимание мое сонно-липко-вареньевое состояние, мне, наверное, все равно.

Какая учеба, какая личная жизнь...

Надоел этот пробирающий до костей холод, холод, залезающий под свитер и холодными пальцами вымораживающий душу, холод, злобно царапающий лицо, когда ты выходишь на улицу, нарушая границы его владений. Холодно, холодно в продуваемых всеми ветрами мира насквозь корпусах,узорным инеем покрылись окна, в аудиториях не спасает даже пуховик. Как меня это...надоело. Я хочу нормального тепла, я хочу нормальной зимы, я хочу, черт подери, ходить в том, в чем мне нравится, а не в чем не холодно. Меня достали эти пуховики и свитера. Меня достало прятаться от холода по кофейням. Меня достало кутаться в шарф, натягивая его по глаза, и одевать по 2 варежки на каждую руку.
Смотрю Леона. Периодически. Ну, собственно, я почти не хуже Матильды, okay, дядя, закуривай. И автомат мне в помощь.

Медленно погружаюсь в нирвану. Главное не скатиться до состояния, простите, полнейшего похеризма, хотя я чувствую, где-то там за спиной он уже подкрадывается, ибо меня совершенно перестают волновать не только общемировые и общечеловечекие проблемы, но и проблемы нравственного выбора у тех людей, которые ко мне не имеют прямого отношения и которые в моем совете не нуждаются и его не ищут. Мне становится абсолютно все равно, где там чего и у кого, и кто и с кем и почему, - ну какое мне дело для тех, кто свой выбор (зачастую глупый и неправильный) наперекор всем угрызениям совести и увещеваниям морали все-таки совершил? Наказание не замедлит себя долго ждать. Я же не проповедник и не сестра милосердия, не рыцарь красного креста и не паладин. Я вмешаюсь в несправедливость, если будет страдать невинный, но к людям просто так я больше не притронусь, не буду говорить, что они катятся по наклонной, и что чем дальше в лес, тем больше дров, - ведь это их жизнь. А мне ни к чему грузы чужой совести.

Как говорится, разбрайтесь сами. Вам не больно надо было, это я и так знаю, но вовсе не горю пламенным желанием убивать свое время на столь неблагодарное занятие.

Чувствую себя наполненным кувшином. Настолько целостным и до краев полным теплотой. Чувствую себя птицей. Чувствую, словно плаваю, погружаясь с головой, в теплое, мягкое молоко. Чувствую, словно парю в какой-то мягкой шелковистой субстанции, не жидкой и не густой, словно сжиженный воздух, и она трепетно и ласково обволакивает мое тело. Хочу, чтобы этот день длился всегда.

Ради этого и стоит жить. Ради осознания того, что стОит, ради солнца и неба над головой, ради чьих-то лучистых глаз и свежего ветра. Я не хочу думать о будущем, я парю над городом и вижу заснеженные крыши, сине-белые в контрастных полосах теней и искрящиеся на ярком солнце. Оно пригревает уже совсем по-весеннему, тепло и мягко, словно за январем должен последовать апрель.
Вдох, взмах, вдох... Держись!..

Теплые дни...просто душевное тепло. Твое тепло. Я хотела бы, чтобы этот день никогда не кончался. Спасибо тебе за все.

Это цитата сообщения Alexis_Morphine Оригинальное сообщение

\.\

[462x424]
 

Какая это все пошлость и пафосность - все, что было до этого. Да и какой смысл в словах обо всем, когда между нами все уже ясно?.. Я влюблена, и этого достаточно, и не нужно никаких слов, чтобы выразить это. Ненужные слова заглушают голос души.
Я, кажется, проникаюсь духом ремарковских героинь. Пора разливать кальвадос.

Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Другого быть не может.
Если ты любишь и при этом не веришь в чудеса, ты потерянный человек.

-И зачем только живет человек?
-Чтобы размышлять над смыслом жизни. Есть еще вопросы?
-Есть. Почему, вдоволь поразмыслив и в конце концов набравшись ума, он тут же умирает?
-Немало людей умирают, так и не набравшись ума.
-Не увиливай от ответа. И не вздумай мне пересказывать старую сказку о переселении душ.
-Я отвечу, но сперва позволь задать тебе один вопрос. Львы убивают антилоп, пауки - мух, лисы - кур...Но какое из земных существ беспрестанно воюет и убивает себе подобных?
-Детский вопрос. Ну конечно же, человек - этот венец творения, придумавший такие слова, как любовь, добро и милосердие.
-Правильно. Какое из живых существ способно на самоубийство и совершает его?
-Опять-таки человек, выдумавший вечность, бога и воскресение.
-Отлично, - сказал Равик. -Теперь ты видишь, что мы сотканы из противоречий. Так неужели тебе все еще непонятно, почему мы умираем?

Все несчастья начались с того, что мы обрели способность мыслить. Если бы мы ограничились блаженством похоти и обжорства, ничего бы не случилось. Кто-то экспериментирует над нами, но, по-видимому, окончательных результатов еще не добился. Не надо жаловаться. У подопытных животных тоже должна быть профессиональная гордость.

Эрих Мария Ремарк, "Триумфальная арка".

Он был актером... Он летал над этим миром, как Создатель, он был и драматургом - он творил и был прекрасен в своем творчестве. Но он встретил Её и забыл свою музу, капризную и непостоянную подругу, которая не пожелала делить его с кем-то еще. Его покинула Муза. А через какое-то время он, изменившись без своей ветреной спутницы, покинул Её.
Без любви и без музы он искал свою дорогу в жизни, сумятицу в голове и смерч эмоций в душе он не выплескивал на всегда готовый принять его жалобы лист бумаги. Он писал - но все не то и не так, и эти невнятные каракули нескончаемым потоком летели в мусорную корзину, а то и попросто в грязь под ногами. Он никогда не смог полюбить, он никогда не нашел свою музу - она пряталась от него за осиновым листком, она скрывалась в зеркалах и очень часто невесомой тенью сидела у него на плечах - как раз за спиной, так, чтобы он не мог ее видеть, даже завертись он волчком с самой невероятной скоростью. Она смотрела, как гибнет его душа, - но молчала. Муза не могла простить, что ее когда-то променяли и предали. А Она... Она навсегда исчезла из его жизни, оставив после себя лишь пару советов, лоскуток печали на старом комоде да легкий аромат сладковатых духов.
Теперь он пишет дешевые и никому не нужные стишки о любви в подворотнях и продает их за гроши озябшим прохожим. Иногда он читает их с парапета, надеясь на жалкую милостыню. Он жалок.
У него была любовь - он ее убил. У него была муза - он ее предал. Теперь у него нет ни того, ни другого, а в груди съежившийся комочек гниющей души. Да будет так с каждым, кто предаст свою Музу.

Тормоза…лучше бы их не было, хотя, скорее всего, виной всему всего лишь мое плохое настроение.
Решишься ли ты когда-нибудь.Твоя потрясающая сдержанность и вместе с тем ошеломительная общительность, твои глубокие глаза и твой мягкий голос, твои слова – меня словно гипнотизирует. Но что со мной сегодня произошло? Вчера мы сидели в том же кафе и говорили, как всегда, обо всем на свете, а сегодня… Мне было так же интересно тебя слушать, но закралась ко мне в сознание нотка нетерпения – решайся… Увы и ах. Но я с тобой рядом, и я думала, что это главное. И, что самое ужасное, кажется, уже только этого мне не хватает. Что ты думаешь, что ты чувствуешь ко мне, почему никак не проявляешь, хотя звонишь и пишешь? Я перед тобой - словно раскрытая книга. Первая волна эйфории прошла, начались тяжелые будни, я успокоилась, потому что желанное оказалось ближе и проще, чем я думала. Теперь это спокойный, тихий огонек, но твой огонь – что с ним?
Мои же слова, сказанные тебе: «Не обязательно показывать чувства, главное, что они есть – человек в любом случае чувствует отдачу и тепло». А я не знаю, потому что не знаю так хорошо тебя.
Стала пересматривать старые фотографии и тут же пожалела об этом, потому что перемотка времени назад в ускоренном порядке, причем на пленке мелькали самые значимые и дорогие моему сердцу моменты жизни, - это дело не для неподготовленного сознания. Сразу стало пусто и грустно. Потому что больше не вернуть того, что было, тех людей, кого уже нет рядом со мной по различным причинам, и главное – не вернуть меня, такую… Что с моими глазами? Я не узнаю себя в зеркале. На дне их застыла старая боль, в них горький опыт. Нет, раньше я действительно была другой – а теперь это глаза взрослого человека, которому однажды подрубили крылья и сшибли с ног. И вроде встал, и обрубки жалкие за спиной расправил – однако в протестующе-защитном жесте рука вперед тянется, напряжение во всем теле, до последней клетки, – больше никто тебя не сшибет с ног. Посмотри себе в глаза – что там? Боль. Пусть старая, пусть ни по кому, но все-таки боль.
Сегодня уже легче. Сегодня совсем другой день. Совсем другая человечность. Совсем другая я и ты. После каждого сна мы сегодняшние – уже не мы вчерашние. Это закон земного существования.

Тормоза, тормоза...Главное - нащупать тормоза... Ты знаешь, кажется, где они, а я вот подзабыла. Не обмани меня...

Какой кровавый сегодня рассвет...Могла ли я когда-нибудь поверить в то, что происходит сейчас? Такое ощущение, что привычное положение вещей рушится, обтекает и меняется, а я стою в сторонке и созерцаю все это, словно на моих глазах распускается цветок лотоса. "Теперь от тебя ничего не зависит, теперь - круги по воде..Теперь беда спешит за бедою, цепляясь бедой к беде...". Только камни бросала не я. Может, и правда, он для этого и был в моей жизни - чтобы меня предать, чтобы я прошла это испытание, чтобы стала такой, какая есть сейчас - взрослее, чуточку мудрее, осмотрительнее? Я уже знаю, что это за ощущения, и следующий раз - не дай конечно бог ему случиться, - не станет для меня таким ударом. Может быть, все для того, чтобы я встретила тебя?

Интересно дело - чутье в отношении людей, личностей именно, (а также чувство палева) меня не подводит НИ-КОГ-ДА, но, почему-то, влюбляясь, я заставляю его заткнуться. Я ему упорно не верю. Зато в отношении других - о, как бы я желала ошибаться... Однако все происходит по моим мыслям относительно этого человека как по сценарию...

Это цитата сообщения oslix Оригинальное сообщение

БОГ сказал мне

"Бог сказал мне «Нет»"

Я попросил у Бога забрать мою гордыню и Бог сказал мне "Нет".
Он сказал, что гордыню не забирают.
От нее отказываются.

Я попросил Бога вылечить мою дочь, прикованную к постели,
и Бог сказал мне "Нет".
Он сказал, что терпение - результат испытаний.
Его не дают, его заслуживают.

Я попросил Бога подарить мне счастье и Бог сказал мне "Нет".
Он сказал, что дает Благословения,
а буду ли я счастлив, зависит от меня.

Я попросил Бога уберечь меня от боли, и Бог сказал мне "Нет".
Он сказал что страдания отделяют человека от мирских забот и приближают к Нему.

Я попросил у Бога духовного роста, но Бог сказал мне "Нет".
Он сказал что дух должен вырасти сам,
а Он лишь будет подрезать меня, чтобы заставить плодоносить.

Я попросил Бога помочь мне любить других так же, как Он любит меня,
и Бог сказал "Наконец то ты понял о чем надо просить".

Я попросил сил и Бог послал мне испытания, чтобы закалить меня.

Я попросил мудрости и Бог послал мне проблем, над которыми нужно ломать голову.

Я попросил мужества и Бог послал мне опасности.

Я попросил любви и Бог послал мне нуждающихся в моей помощи.

Я попросил благ и Бог дал мне возможности.

Я не получил ничего из того, что просил.
Я получил все, что мне было нужно.
Бог внял моим молитвам."

Сопли с сахаром. Слушаю In Extremo. У меня все будет хорошо, у меня просто все хорошо. Да, собственно, и беспокоится нечего - я просто ожидаю сразу слишком многого. Потому что истинно счастлив может быть только тот, кто ничего не ожидает - тогда каждая хорошаявещь превращается в приятную неожиданность.
Научи меня, а?

Когда я не говорю с тобой, мир как-то тускнеет. Исчезает острота восприятия реальности, звуки становятся глуше, музыка - глупее и ненужнее, запахи смешиваются и растворяются в жидкости пространства, краски утрачивают насыщенность и яркость. Сердце бьется реже, и лишь при одном воспоминании о твоих улыбающихся глазах оно колотится гулко и резко. И ожидание, от момента до момента, быть может, бесполезное, но невозможно нужное мне, чтобы верить и ждать. Секунды гудроновыми сгустками падают на кафельный пол при каждом движении стрелки часов... Так невообразимо долго и пусто.