Наш лемминг – это не седовласый профессор кибернетики, а грызун обитающий в тундре. В отличие от однофамильца, зверёк успел прославиться на весь мир – кто не знает об удивительной манере леммингов собираться в гигантские стаи и путешествовать по тундре в поисках корма? Когда на пути грызунов встречаются естественные препятствия, они бесстрашно, один за другим, преодолевают его по трупам товарищей. Или не преодолевают, если перед животными раскинулось бескрайнее море.
«Самоубийство леммингов» удивительное квазиприродное явление, иллюстрирующее два психофизических феномена: слепое следование любым, даже самым абстрактным идеям, если они выгодны сообществу в целом, и вера в самую безумную ложь, когда ложь принята большинством за истину. Никакого «самоубийства леммингов» в природе не существует. Популярная теория родилась, быть может, в интерпретациях Уолта Диснея жизни зверей в тундре (говорящие олени оттуда же) или благодаря компьютерной игре Lemmings. Так же, возможно, центром распространения этого понятия стал брокерский сленг, на котором «леммингами» называют участников рынка, массово скупающих акции на перегретом рынке и продающих их после обвала. Поведение «леммингов» приносит им только убытки и сильно дестабилизирует рынок.
«Эффект лемминга» - бесконечное движение к недостижимому результату. Достигнуть конца «леммингам» невозможно, поскольку итог – мифическое понятие, выдуманное участниками «эффекта» для оправдания «процесса». «Эффект лемминга» - это построение коммунизма в отдельно взятой стране, соблюдение заповедей любой «святой книги» для вечной жизни в раю (по некоторым теориям), революционное движение за незамедлительное внедрение повсеместной демократии, создание термоядерного реактора холодного синтеза и получение нескончаемых запасов энергии, и весь технологический прогресс в целом. Прогресс, который затрагивает всех и каждого.
Революционеров, коммунистов и религиозных фанатиков в нашей стране много меньше программистов, технологов и прочих людей, двигающих человечество к… К чему? На этот вопрос есть много ответов: сингулярность, всеобщее благосостояние, конец света, глобальная тираническая власть корпораций – всё это вариации одних и тех же мифов об эволюции технологий и социальных отношений. Большинство людей, связанных с IT, свято верят в прогресс. Однако они заблуждаются.
Только представьте себе, лемминг прыгает с высоченной скалы и разбивается об острые камни у самой кромки моря. За ним прыгает ещё один. И ещё. И ещё. В каждом маленьком теле живёт большая мысль о ЕДЕ, которая ждёт его как награда за смерть товарищей. Мы то, с высоты пищевой пирамиды, понимаем, что дальше перед зверьком несколько сотен километров Берингово пролива, а у него по планам на обед сочный буро-зелёный лишайник. А теперь мысленно замените леммингов на программистов. Нет, уберите образ бородатого бомжа с табличкой «Кодинг за еду». Программистов в целом, как класс, сообщество. Они работают ради денег, так и есть. Ради удовольствия, немного. И ещё немного работают для того, чтобы программа работала. Можно даже – работала хорошо. Миллионы программистов работают по всему миру для того, чтобы всё работало. А в конечном итоге мы, пользователи, удовлетворяли свои потребности. И когда тысячи программистов, потратив несколько лет и несколько миллиардов долларов, ждут, что мы должны восхищаться их продуктом, например Windows Vista, мы обязаны радоваться, потому что этого мы хотим. Еду, новый программный продукт, вечную жизнь, виски 2 по 100 и телефон от Google.
Терафлопсы пустоты
Киберпанк 80-х г. предсказывал человечеству мрачное будущее: моральное разложение под гнётом сверхтехнологий. Однако даже самые скромные и реалистичные пейзажи классического киберпанка остаются для нас несбыточной мечтой. Если прогресс оправдал бы наши надежды (или опасения), мы уже должны были иметь орбитальные города, полный биоинтерфейс, искусственные интеллекты, киберимплантанты и т. д. Где бесплатное энергообеспечение всего земного шара? Где армии клонов или хотя бы холодильники, забитые клонированными органами для имплантации? Где хоть один омоложенный с 80 до 30 или излеченный от лучевой болезни?
Так почему столько людей верит в экспоненциальный прогресс? Они не видят разницы между качественным и количественным ростом. Для человека 21 века прогресс – это новый цвет брелка, новая мелодия для сотового, новая тысяча мегагерц в процессоре. Что такое сотовый телефон? Это отшлифованное до блеска радио. Технология века позапрошлого. Любой предмет можно отшлифовать, если дать достаточно времени. Доисторические обезьянолюди камни так обтёсывали - что любо дорого. Аэродинамика, точность полёта, все дела. Чем это принципиально отличается от «прогресса», скажем, в сфере автомобилестроения? Чем автомобиль современный принципиально отличается от автомобиля девятнадцатого века? Ничем. В энергообеспечении мы по-прежнему колоссально отстаём от собственного видения прогресса, запечатлённого в научных прогнозах прошлого века. Ядерные
Читать далее...