В колонках играет - 30second to marsНастроение сейчас - хочу, чтоб меян прочитали.......Посреди ночи меня будит желание бежать. Я, не раскрывая глаз, пытаюсь успокоить тяжелое дыхание и боль в груди. Мне так тяжело что-то вспомнить, и я мучаюсь, обливаюсь потом и рву ночную рубаху. Незаметно я понимаю, что всё куда то исчезает, будто вор-неведимка по мелочам растаскивает всю квартиру и мою душу. Голова тяжело рухнулась на мокрую от слез подушку.
С утра тщетно пытаюсь вспомнить хоть слово из того, что говорила ночью. «Жалко выгляжу» возникло внутри, когда мое тело совершило незапланированную остановку перед зеркалом. Руки огрубели и пожелтели, лицо цвета потолка, волосы похожи на перекати поле. Главным страхом были глаза, которые от усталости провалились вглубь черепа и светили оттуда синей пластмассой . Ужасно, наверное?
«Вот так и собираешься жить?» говорю себе хриплым шепотом.
Что же в мире происходит, мне не известно. Я не читаю газет, а только то, что нахожу на полке книжного супермаркета, на первом этаже дома.
Зомбирующая музыка сокрушает мои фантазии редкими порывами к творчеству, с удовольствием пользуюсь. От чего так невыносимо беспокойно или больно, потому что чувство, которое редко и безжалостно меня посещает, с каждым разом становиться мне нужней. Хотя бы для того, чтобы забыться.
2
Нет ничего прекраснее, чем сенсорное восприятие происходящего. За это все отдал бы. Как страшно терять ощущение бриза по коже.
Ты можешь смотреть глазами, ты можешь слышать ушами или вдыхать через нос, но если ты не чувствуешь кожей, ты ничего не видишь и не слышишь. Если от страха по твоей руке не проходит дрожь, отдавая в голову, если от радости розовый сладкий ветер не лижет тебя по лицу, ты не рад и не зол, ты вообще мертв. Хотя, может, это не совсем то.
Выхожу на улицу, поднимаю взгляд на весеннее тухлое солнце, которое еще после зимы ленится греть. С каждым шагом все труднее отдираю подошву потрепанных кед от тротуара, и все труднее толкаю воздух рукой-качелью, зато дышу. Задираю нос и встречаю свежий поток в бесконечные сети волос. Включаю улыбку. Все делаю постепенно, не тороплюсь никуда. Ноги теперь уже сами тащат меня в старый сквер рядом с мостом, заброшенный, грязный и угрюмый, вот только самый романтичный в мире. Прямиком, игнорируя беседку и пару еще не разломанных скамеек, я совершаю целенаправленные телодвижения в сторону воды.
Мне так спокойно бывает только здесь. Вот так, когда сижу и ловлю лицом пролетающую мимо паутину. И это выходные. Похожие на бездонные ведра, в которые все кидают по мелочам.
Так странно и совсем безобидно меня начинает хлестать брызгами речной жидкости. Я чувствую редкую дрожь по голым рукам, потом по торчащим из-под подола невзрачной юбки ногам в ласинах, потом ползущую мушку по груди слегка оголенной глубоким вырезом рубахи. Вечер уже начал медленно гладить плечи, расслабляя мое тело, погружающееся в легкий дрем. Глаза, слезящиеся от бесконечного и глубокого чувства сладкого одиночества, размазывают каплями вниз черную краску туши, купленную в универмаге, стоящем на неизвестном перекрестке, на котором я обычно прошу маршрутку высадить меня. С голыми мыслями, плеснувшими на лицо, ничего не скрывая, я бреду домой с невероятным облегчением от скромных человеческих дум.
3
Рано. Уже успели заметить выпавшие облака наступления утра, приветствуя его, тихо моросили. Дворовые перья вылезли, бес знает, откуда, и, теперь, с дикими воплями, клюющими уши и глаза, пружинили по серой массе асфальта. Солнце вылило листы света, ровно уложив их на дома и деревья. Сегодня выходной, поэтому тихо без громких сигналов автомобилей.
Как ни странно, но воздух в выходные чище, а с деревьев под вечер не капает пыль и мазут будничной суматохи. Ветер не пахнет кислотой, а просто теплым влажным потоком из углов пузырями выходит вверх, в небо, прямо как газировка в стакане.
Мост лениво шатается под толчками стоп.
А мне найти бы где-нибудь сил для долгого пути. Найти бы что-то похожее на блестки рассветной росы.
Ведь так много надо успеть и не сделать. Не занесет ли меня на первом же повороте, не скинет ли в канаву? Почему так тяжело преодолевать ямы и барьеры? Наверное, потому что в нас нет сил, нет больше ни грамма, а отдых готов отнять еще больше.
Моргающим фарам авто вторит стук сердца, чего-то забывшего в груди. Пальцем правой руки я чуть заметно пытаюсь тянуться до земли, чтобы рисовать на ней невидимые круги, заключающие нас в цепи.
Нет печали. Я ведь просто гуляю по одиночке.
4
Сегодня все кругом плачет. Плачет земля, плачет молодая весенняя травка, плачет желтый одуванчик, заставляя плакать серые тучи. Слезы их небрежно падают на освещенную глупым рыжим фонарем дорогу, машины изредка проезжая давят их, превращая в дорожные камни.
По окну текут печальные капли весеннего плача, вот только я не плачу.
Это не делает меня сильнее природы, совсем нет. Просто плакать я больше не хочу. Черт
Читать далее...