Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных... Мутный дождь
Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня...
Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз...
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг,--
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
-- Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! --
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо...
-- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь? --
И хочет вырваться из рук ребенок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
-- Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты
вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно.--
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой,
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей...
Какое-то время я имела непосредственное отношение к парфюмерному дому Шанель...Это было прекрасное время...Да,сначала был кастинг в 3 этапа,были 2ух часовые тренинги каждую неделю...Приходилось много читать..всё мгновенно учить..слушать как звучат ароматы..правильно обращаться с блотторами...Главным было умение говорить,постоянно улыбаться,завораживать голосом,актёрское мастерство...Даже приходилось учить тексты на иностранном...но..я очень благодарна что у меня была такая возможность...Эта была даже не работа..это были курсы выживания в мегаполисе!
Самая страшная в жизни минута,
Длиться, длится без конца…
Так хочется верить, что всё будет круто,
Но это тяжесть святого венца,
Ведь каждый, кто любит, тот свят безгранично,
Кто предан, иль проклят, тот свят навсегда,
Но всё это миг, лишь она бесконечна,
Жестокая минута, так рвутся сердца…
В КЛОЧЬЯ!!!
Царапает память, врывается скука,
Сам придумал, сам страдай,
Любовь - уничтожение друг друга,
Сила – одиночество, безразличье – рай!!!
Самое страшное в жизни лишенье,
Великого смысла последней мечты,
Опустошенье и отрешенье,
Жёлтое счастье, так рвутся мосты…
В КЛОЧЬЯ
А самое главное, будет в бесстишье,
А самое лучшее, будет в молчанье,
Всё так и должно было быть…
Как жаль, что я не умею любить.
Философия есть познание сущего как такового, т. е. природы сущего. Философия есть познание Божественных и человеческих вещей. Философия есть помышление о смерти произвольной и естественной. Философия есть уподобление Богу в возможной для человека степени. Мы уподобляемся Богу через справедливость, святость и добро. Справедливость состоит в правильном распределении, т.е. в том, чтобы не наносить обид, никого не судить, но каждому воздавать по его делам. Святость выше справедливости и совпадает с добром, состоя в том, чтобы сносить несправедливость, уступать обидчикам и даже благотворить им, Философия есть искусство из искусств и наука из наук. Ибо философия есть начало всякого искусства, так как ею было изобретено всякое искусство. Философия есть любовь к мудрости, а истинная Премудрость есть Бог. Таким образом любовь к Богу - вот истинная философия.
Философия разделяется на теоретическую и практическую; теоретическая философия разделяется на богословие, математику и физиологию. Математика разделяется на арифметику, геометрию и астрономию. Практическая философия разделяется на этику, экономику и политику. Теоретическая философия имеет своею задачей рассматривать бестелесное, нематериальное, т.е. Бога, Который прежде всего и в собственном смысле бестелесен и нематериален, затем ангелов, демонов и души.
Последние [т. е. ангелы, демоны и души] по отношению к телу называются нематериальными, по отношению же к нематериальному в строгом смысле, т. е. к Божеству, они являются материальными. Итак, все это составляет предмет богословия. Теоретическая философия имеет своей задачей рассмотрение также и природы материального, т. е. животных, растений, камней и подобного - это составляет физиологию; а равно и того. что занимает среднее место между нематериальным и материальным, что иногда рассматривается в материи, а иногда независимо от материи - это составляет математику, В самом деле, число само по себе нематериально, рассматривается же в материи, например, в хлебе или в вине, ибо мы говорим, десять модиев хлеба, десять кружек вина. Подобным же образом обстоит дело и с другими видами математики.
Практическая же философия упорядочивает нравы и учит, как следует устраивать' свою жизнь. При этом, если она воспитывает одного только человека, то называется этикой, если -пелую семью, то называется экономикой, если же целый город, то называется политикой.
Ожидать никогда не устану:
Звезд от неба, цветов от весны,
Когда снова счастливая стану,
Когда сбудутся сладкие сны.
Когда ждешь, отступает разлука,
Даже холод приятен и свеж.
Кто сказал, ожидание - мука?
Это радость далеких надежд.
Сегодня я зажигаю свечу,
Сама себе открываю душу.
Что нам осталось? Понять хочу.
Что нам осталось? И кто мне нужен?
Сейчас я тебе честно скажу,
Хотя меня ты не услышишь.
Понять? Быть может, не поймешь.
Увидеть? Тоже не увидишь.
Но сердце, сердце многогранно.
Оно не камень черствый, не стекло.
Оно надеется и любит постоянно.
И потому почувствует тепло…
Которое, как ясный солнца луч,
Пробиться хочет к сердцу твоему,
Сквозь дальний путь, что так велик, могуч,
Сквозь грусть и слезы иногда неведомые никому.
Как хочется тебе сейчас сказать,
Что иногда рисую милый образ твой,
Ранимая душа не хочет вновь страдать.
И всё равно тоска бежит невольною слезой.
Любовь и грусть моя, свечой гори,
Любимого храни с рассвета до зари.
Я буду думать о тебе.
Запретный плод во сто крат слаще.
Я буду думать о тебе.
Под стук дождя как можно чаще.
Я буду думать о тебе.
Куда ты путь свой устремляешь?
Кому и сколько обещаешь
Счастливых дней наедине?
Я буду думать о тебе.
Но, милый, если о тебе,
Я даже думать перестану,
То кровоточащую рану
Ты все равно оставишь мне.
Я буду думать о тебе...