«Наиболее перспективной технологией продвижения гламура на современном этапе становится антигламур. «Разоблачение гламура» инфильтрует гламур даже в те темные углы, куда он ни за что не проник бы сам»,
Когда-то Челюсти были обычным парком. Странно, что заменив говенный асфальт на прочную современную плитку, положив новый бордюрный камень, поставив парочку попкорних и один-два новых аттракциона, можно превратить парк в ущербное древонасаждение. Радость политрука. Караоке! — в следующий раз возьму диктофон. Это нечто. Это нечто, что отгоняет людей с рудиментами даже слуха от места, где в центре города можно вкусно подышать.
Фото этого не передает, но эта парочка меня порадовала: [699x448]
Прошелся сегодня по парку. Колхоз. Полный и заключительный.
Кафешечка, обляпанная логотипами coca-cola, оборудована трогательно убогими пепельницами из-под пивных банок. [699x493]
Роберт Плант — это наркотик. Особенно опасен в сочетании с Джимми Пейджем.
Было время, когда я ничего, кроме Led Zeppelin, не слушал. Классическая музыка не в счет.
До сих пор не отпустило.
Но — меня уже на это не возьмешь. Увы.
Царь не знает сам, где его народ,
я в скале вырубаю молчащий рот.
Рот молчащий похож на ухо.
Пилят рядом дерево — взык да взык.
Под корой жуки, как во рту язык.
А язык — это орган слуха.
Сколько есть могил в длинной плоти рек?
Там болгарин спит, и поляк, и грек,
их тоска то сосет, то гложет.
На спине моллюска стоит монгол,
а над спящим сердцем горит глагол —
он пылает, но жечь не может.
Я стираю слезы с лица воды,
я опять целую твои следы,
путь твой в воздухе горнем вырыт.
Спит в земле Булгарин, а рядом Греч.
Я освою скоро прямую речь,
буду плакать, покуда Ирод
в Иудее царствует. Буду знать
твоего отца и не буду — мать,
только имя ее услышу.
Посмотри, Мария, пришла зима,
Бог меня, как видно, лишил ума,
снова падает снег на крышу.
И в паденье снега я слышу стон:
«Где же, царь, твой посох и где твой трон,
с кем ты делишь сегодня ложе?»
Огневидный ангел с большим мечом
заслонил меня золотым плечом.
Жизнь идет, как мороз по коже.
Попрощаемся, ангел мой. Мне пора.
На востоке, где Желтая спит гора,
тело грешное душу съело.
А душа-то, впрочем, была стара.
От деревьев осталась одна кора
и растущая в ней омела.
Купил сегодня Николая Греча. Ну, думаю, всю жизнь о нем только и слышал, что подонок-де, так отчего не почитать, хаяли-то не меньшие подонки.
И надо же! Сработал принцип!
Цитирую:
"Достойно замечания, что и заря царствования Екатерины II продолжалась лет шесть благотворно для России. Потом увлекли ее замыслы властолюбия и честолюбия: война турецкая и раздел Польши. Благо и польза России стали на втором плане".
Полагаю, такая позиция и сейчас очень многих соблазнит кинуть в него деръмом.
Язык в книге, конечно, вареный, но это понятно, репринтов точно хръ достанешь.
Да. Не особенно чтоб можно развернуться. Едва побухать хватит. Но на похороны тратиться не придется. Боюсь, однако, некоторые родственники могут искренне обидеться. Нет. Пожалуй, не катит.
То ли вчера, то ли позавчера открылся "Славянский базар" в Витебске. Мистическая составляющая этого действа всегда была для меня пучком невнятных и неинтересных вероятностей("вероятно, это происходит потому, что…"). Возможно, её просто не существует.
Однако само событие так или иначе взгляд на резкость настроит.
Лет тридцать назад парочка придурков поспорила, что один из них наложит кучу прямо на ступеньках Главпочтамта. Среди бела дня. Перформанс удался. Как — не важно, важно, что зрителей было море.