Доктор обеспечивает условиями — Бог лечит.
Карл Юнг
В любом словаре на слово психология будет бодро отрапортовано, что это наука о душе (от греч. психи — душа и логос — знание). Такое самонадеянное, с точки зрения верующего человека, название светской науки вызывает настороженность, даже отторжение. Ведь по справедливому убеждению верующих, подлинными душеведами были Святые отцы, разработавшие учение о душе еще в древности. И привнести что-нибудь новое в это учение могут, вероятно, только Святые отцы нового времени, а не ученые. Это, несомненно, так. Но научная психология изучает вовсе не душу в христианском ее понимании. Предметом этой науки является психика (от греч. психикос; — душевный), упрощенно говоря, то, что возникает в нас в результате неизбежного взаимодействия с окружающим миром: ощущения, восприятие, память, чувства, воля, мышление и т.п.
Длинная вереница людей, проходя мимо стойки, буднично делала свой выбор. Время было обеденным, подносы — обыденно-невзрачными, меню с ценником — как положено, под стеклом, для всеобщего ознакомления.
— Душновато, надо сказать. И вечно здесь толчея.
— А если не хватит, — нервничал худощавый человек, и все кусал губы, — я хотел пораньше занять… Как думаете, достанется?
— Да полноте, не волнуйтесь — здесь всего с избытком… Смотрите-ка, новый плакат.
— Этот, что ли? Да это не новый — чуть не с рождения здесь болтается.
— «ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ ТО, ЧТО ОН ЕСТ». Это кто ж такое сказать удумал? Заратустра, что ли?
— Этот, как его… не то индиец, не то индеец.
— Библию читать надо. Библию.
— Вы сами-то читали? Уж не вводите очередь в заблуждение — это не оттуда.
— Кто вы такая, чтобы меня экзаменовать, что я читал, что не читал?
Интеллектуальная схватка грозила перейти в потасовку, но в разговор вмешалась молоденькая беременная дамочка.
— Ой, там проворные молодые люди норовят без очереди пролезть, — затараторила она. — Я, в моем положении, и то не лезу вперед, хотя имею полное моральное право. Да сделайте же что-нибудь, — обратилась она к худощавому, и для убедительности дернула его за пуговицу пиджака. — Проследите, чтобы все отпускалось в порядке очереди.
— Да я, пожалуй, соглашусь, а то и в самом деле не достанется, — ответил он, и стал протискиваться между подносами и стойкой по многочисленным безропотным ногам. У окошечка раздачи он, с чувством исполнения важнейшей миссии, принялся следить за порядком. И место для контроля, надо сказать, выбрано было превосходное, так что и видно и слышно все и вся — великолепно.
— Мне, пожалуйста, рагу из чувственных излишеств с изнеженными филейками, коктейль из вечерних туалетов, небольшой кусочек солнца и два облачка, если свежие.
— Обижаете, гражданочка, только сегодня завезли. Следующий! Что для вас?
— Две порции ума под философским соусом, а на десерт — что-нибудь экзотическое.
— О, могу порекомендовать суфле из радужных иллюзий.
— Нет-нет, это не для меня — лучше сто пятьдесят грамм абсурда со льдом.
— Следующий…
— Мне отбивную из врагов, паштет из натуральных ругательств и бутылку забывчивости.
— Должна Вас предупредить — сорок градусов злости.
— Годится. Сдачи не надо.
— Мне, пожалуйста, винегрет из приключений, свиной разгуляйчик, а на гарнир — супружество по расчету… Что? Нет, материнства пока не надо. Лучше два газированных пистолета.
Люди с подносами, полными избранных яств, отходили от стойки, насыщались, улыбались или хмурились, ворчали, сплетничали, завидовали, досадовали на опрометчивость выбора. Они знали, что этот выбор можно сделать только однажды. Только однажды. Заново занять очередь никому еще не удавалось — просто не находили ее конца.
Юноша с тонкими пальцами музыканта за бифштекс из «Мерседеса» всмятку отсчитал десяток лет новенькой свободы. Туманная блондинка за уху из наркотической стерляди заплатила звонким здоровьем будущих детей, — да все это события обыденные, никого не могущие удивить.
[500x478]Депрессия это -
~ когда мысли сливаются в нескончаемый бред треснутых иллюзий
~ когда батареи совсем не греют,
а резкие слова режут иголками
~ когда время распадается на части,
а жизнь прилипает как сироп ко столу своими глупостями,
а ты пытаешься ее смыть...
~ когда на бумаге вместо букв появляются лишь разводы,
а рука продажно трясется...
~ когда тебя никто не знает.
~ когда за окном не звезды,
а лишь электрические светозаменители...
~ когда любовь сначала дарит крылья,
а потом отнимает небо...
~ когда жизнь идет одной дорогой, а ты другой,
хотя по идее они должны идти вместе...
Гоните ее прочь. Оставляйте на_потом. Ей и без вас тяжко.

Анаами Баба учил Анаами Дасса искусству медитации:"Сядь в тихом и спокойном месте... впрочем, можешь стоять или идти куда-нибудь, если надо... Закрой глаза... или открой, если хочется... Собери все свое внимание... то есть рассей его... нет. Помни одно -- дхьяна должна... А! Забудь об этом. Принеси молока".
"Человек человеку - волк", - любят повторять люди дурных наклонностей. Но мало кто слышал другую сентенцию: "Человек человеку святыня".
Д.Лихачев.
[показать]
[показать]
[699x592]
