Когда мы с Мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса.
Человеком он был неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал
он от какого то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают
неожиданно), только он не засыпал, а залипал. Наглухо причем. То есть
сначала он во что то втыкал, а потом ни с того, ни с сего стопарился и
пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с
криками "зырьте, ребза, у него опять батарейки сели!" начинал
отвешивать ему подзатыльники под затылок и пендали под задницу. За
глаза его называли дурачком, но говорить такое в лицо было как то
оскорбительно, поэтому обозвали Стасика нейтрально Писюном. Скоро в
школе появилась и Писюнова мама, которая почему-то слету записала нас
с Мишей в Писюновские друзья и много чего нам про него поведала.
Оказалось, был целый список вещей типа "циклично движущихся объектов"
и "изображений с яркой цветовой гаммой", которые Писюну нежелательно
было наблюдать вообще, а то была оп
асность впасть в конкретно долговременный ступор или кто его знает
чего ещё. Остаток того учебного дня Миша провел в тщетных потугах
ввести Писюна в кому он ходил вокруг него кругами, изображая циклично
двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того
перед лицом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму.
Периодически пристально смотрел в глаза. Фиг там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроем уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими
несрастухами Миша сурово, как Берия, натягивал на себя свой любимый
чудо-свитер, апогей пост-модернизма, привезенный из какого-то
Чуркестана. Это сейчас, с высоты, так сказать, своего опыта, я
понимаю, что на этом предмете одежды силами таджикских ткачей, по
совместительству наркоманов и дальтоников, художественными средствами
был изображен героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены,
что это пять зеленых всадников ловят черную рыбу в красном поле под
палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, ко
гда Миша надевал эту паранойю, превращаясь в сплошное
красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навязчивое желание, обхватив
голову руками, бежать прочь с криками типа "Нет! Нет! Только не мой
мозг, пришельцы!". Стоило Мише выйти в этом свитере на улицу, как
прохожие начинали шарахаться в стороны, забывая о чём только что
думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни обильно
менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер
вызывал приступы тошноты и головокружения, поэтому я старался смотреть
по возможности в пол. То есть, как вы понимаете, на блекло-сером
раздевалочном фоне Мишин свитер выделялся. Да что там, скажу больше не
существует в природе вообще такого фона, на котором этот аксессуар не
выделялся бы. Хотя если вы нароете где-нибудь летающую тарелку с
огромной надписью "ЗЕМЛЯНЕ! МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! " то можете смело, одев
Мишин свитер, встать рядом такие вещи идеально дополняют друг друга.
Красное пятно блякнуло что-то врод
е "счастливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода.
Оторвав глаза от пола, я увидел Писюна. У Писюна было такое лицо, как
будто он всю ночь ловил черную рыбу с зелеными всадниками и теперь
стоял передо мной типа замученный с подкашивающимися ногами,
откляченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я
его минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер.
Дуся
Была у Писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно долбанутое
животное билась с разбегу в стены, промахивалась мимо миски с молоком
харей в пол, корчила непонятные рожи. Дусей, кстати, она была чиста
формально, поскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на
"пошла на #$%". В общем, Дуся была не жилец по любому каску у нее
снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытиться
еще в раннем детстве, когда вместо титьки тыкалась мордой маме в
задницу но тут в планы естественного отбора вмешался известный
гринписовец Писюн. Дефективную Дусю он нарыл на какой-то помойке и
припер, естественно, в дом это по ходу был вообще последний раз, когда
Писюн полноценно держал лохматую бестию в руках, потому как, когда
Дуся подросла и превратилась в трехцветную лопоухо-косоглазую зверюгу,
она начала двигаться, и фиг ты её поймаешь. Двигалась Дуся очень резво
создавалось впечатление, что даже срала на ходу, а если задерживалась
в одном месте больше десяти сек
унд, значит либо спала, либо отъехала вообще. Ну или задумалась
периодически с ней случались кратковременные приступы спокойствия: она
ни с того, ни с сего замирала, таращила косые глаза в неизвестном
направлении и напряженно ожидала в какое полушарие ударит моча на этот
раз ну и, в зависимости от результата, через полторы секунды начинала
отчаянно щемиться либо влево, либо вправо, затем обычно билась жбаном
в стену, отскочив сломя голову бежала в противоположную сторону,
билась в дверь и, офигев от такого обилия препятствий, начинала
Читать далее...