Настроение сейчас - приподнятое.Сей славный город, из которого я намедни вернулась... Тьфу, блин, в общем это круто! Просто волшебно! Я влюблена, схожу с ума, там познакомилась с людьми, с которыми в жизни бы не сошлась. Обязательно поеду туда ещё следующим летом.
P.S.Говорят, ночью получается лучше всего писать всякий бред. Да, 100%.
-Я всегда буду любить его,- как приговор.
Рицка поникает, хвост медленно опускается, в глазах мольба.
-Как же это, Соби? Разве он тебя не мучил? Как ты можешь любить его ТАКОГО?
Агатсума грустно, чуть задумчиво улыбается, а в светлых глазах его мелькают обрывки воспоминаний, которые Рицка не успевает ухватить, как ни пытается, хоть и понимает, что это очень важно и может дать ему ответы на множество вопросов. Соби молчит, сжимая в пальцах незажжённую сигарету, а на губах всё та же непонятная улыбка.
-Это не главное, Рицка. Я люблю боль. И это не вина Сеймея.
Юноша смотрит на мальчика с лёгким сожалением, как смотрят на хорошую, интересную, но дочитанную до конца книгу.
-Прости меня, Рицка.
Он не хочет верить. Всё заглядывает в глаза бойцу, будто надеясь, что он сейчас ласково рассмеётся, потреплет его по ушам и скажет: «Ты поверил, дурачок? Я люблю тебя, Рицка». Но Соби молчит, глядя в сторону.
-А как же имя? Ты простил ему это?
Соби быстрым движением облизывает пересохшие губы и освобождается от бинтов.
-Возлюбленный,- хрипло произносит Рицка и тянется вперёд, прикоснуться к тонким порезам, но Агатсума отстраняется.
-Помнишь, Рицка, что делали наши первые соперники перед боем? Они соприкасались именами, это делало обоих сильнее. Зеро – не такие, как все, им это не нужно.
-А вам с Сеймеем было необходимо,- заканчивает за него Рицка.
Соби с жалостью смотрит на мальчика, но остаётся неподвижен.
-Да.
-И…
-У Сеймея было такое же имя на груди. Он страдал не меньше меня.
-Каждый раз?
Соби грустно улыбается.
-Именно поэтому мы были непобедимы. Потому что любили сквозь боль и страдания.
Теперь уже Рицка отворачивается, кусая обветренные губы. Соби внезапно опускается перед ним на колени и, глядя в глаза, шепчет:
-Люби его, Рицка! Не слушай никого, что бы про него ни говорили. Люби того Сеймея, которого знал, который защищал тебя от матери и был единственным родным человеком. Люби!
Рицка медленно отстраняется и глухо спрашивает:
-Всё это время… Ты любил его? Только честно, Соби, я приказываю тебе ответить честно!
Агатсума медленно поднимается и одними губами произносит:
-Да.
Рицка вздрагивает, как от удара и тихо, спокойно выговаривает едва ли не по слогам:
-Уходи, Соби. Уходи и больше никогда не возвращайся. Это приказ. Иди к своему Возлюбленному.
-Исполняю,- закрыв глаза, выдавливает Соби и, на негнущихся ногах, делает шаг к балконной двери.
-Соби,- отчаянный, звенящий мальчишеский голос прорезает тишину, обжигает оголённые нервы, боец до крови прокусывает губу, удерживаясь на месте. Рицка уже висит, вцепившись в его плащ, лицо залито слезами, а в глазах сумасшедшая, нереальная надежда. Надежда, которой не суждено сбыться.
-Поцелуй меня на прощанье.
Соби замирает. «Я же не каменный, малыш. Что же ты делаешь…» Но послушно склоняется и касается губами губ мальчишки. И Рицка целует его – в первый и последний раз. Жадно, будто стараясь запомнить его вкус, задыхаясь, вжимается лицом в волосы и легонько отталкивает.
-Уходи.
Он не видит непролитых слёз в глазах бойца.
-Уходи, Соби!
Голос его срывается, грозя перерасти в крик.
Агатсума быстро преодолевает комнату, на секунду замирает на балконе и скрывается внизу.
-Браво,- такие знакомые и в то же время чужие глаза. Те же тёмные пряди. Таким Рицка, наверное, станет через несколько лет. Только, Соби надеялся, что в его голосе не появится стальных ноток, коими столь богаты интонации его брата.
-Ты доволен?
Сеймей улыбается, открыто и спокойно, будто искренне радуясь.
-Я чуть не прослезился.
-Значит, я свободен? Ты его не тронешь?
Лицо юноши твердеет.
-Я всегда держу слово, Соби. Ты и сам это прекрасно знаешь. Иначе разве стал бы я делать это?
Он оттягивает ворот свитера, демонстрируя такую же, как у Соби, надпись на белой коже.
-Я верю тебе, Сеймей,- шепчет Соби и делает шаг, чтобы удалиться, когда его настигает повелительный, чуть вальяжный голос:
-Постой.
Он послушно замирает.
-Ты действительно всё ещё меня любишь?
Соби молчит.
-Отвечай, Соби. Это приказ.
Боец задумчиво улыбается, а перед глазами его стоит образ мальчишки с большими кошачьими ушами и доверчивыми карими глазами. Мальчишки, которого он только что предал.
-Нет, Сеймей. Я тебя не люблю.
-А Рицку?
Ответом ему служит лишь ничего не значащая улыбка Соби. В глазах его лёд.
-Прощай, Сеймей.
-А как же меня поцеловать на прощанье?
Соби знает, что, даже если он попытается приблизиться, жертва оттолкнёт его. Поэтому лишь говорит тихо:
-То, что для других – величайшее счастье, то, что не может разрушить никто, самые священные узы – связь Бойца и Жертвы, для меня было пыткой и унижением. Но
Читать далее...