Кто же на самом деле, эти самые загадочные КТУЛХИ??? (Подчеркиваю - я не имею в виду Великого Ктулху, спящего в Р Лайхе )?
На самом деле, это трансцендентная сущность, которая является структуной частью A.I. сервера reclama.com.ua... По меньшей мере - ИМХО...
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[468x60]
[176x220]Последняя осень Когда луна прорывала дали небес, он сидел возле окна и плакал. Ему не хватало…Впрочем, он не знал, чего ему не хватало. Просто понимал, что он одинок. Одиночество комом подкатывало под его горло, и он внимал тишине. Тишина - единственная его подруга, которая понимала его, принимала и…любила. Последняя любовь…Она покинула его уже очень давно. Он часто вспоминал ее голубые глаза, черные брови и свойственное всем харьковчанкам овальное лицо. Сейчас ее не было. Когда-то они исходили не один километр в поисках чего-то неопределенного, в мечтах о прекрасном, за разговорами о трансцендентальной медитации… Недолго им довелось побыть вместе. Злая пуля не захотела дать волю чувствам, приказав ему жить одиноким волком. Не то, чтобы его пугала эта доля, скорее, он просто боялся остаться один… Глядя в окно, он видел луну, которая освещала сейчас и лик той, что осталась за стеной мечты. И он думал об этом. Он понимал, что поражение заключается вовсе не в разбитой армии, а в отсутствии надежды. Не было надежды у него, и он ожидал конца. В подобные моменты он всегда включал магнитофон и ставил кассету ДДТ. Его любимой песне всегда была "Осень". Он вникал в ее текст, и ощущал боль и грусть человека, который написал ее. "…Что такое осень, это небо Плачущее небо под ногами…" …И небо плакало вместе с ним. Оно было не то, чтобы участливо к его давней боли, а скорее, просто выполняло свою древнюю, исконно заложенную природой функцию. Плакать. Оно хмурилось осенними тучами, изливало наигранные чувства Земле-матушке, иногда даже рыдало осенними грозами… Он же, в отличие от неба, плакал искренне. Он снова и снова желал насладиться запахом ее волос, очароваться цветом ее глаз, покориться ее фигурой… Поэзия многоточия завораживала его своей таинственной мистичностью…Он все размышлял. Он понимал, что все… "…в этом мире не вечно, Любовь, это та же ложь, Душе наносит увечья, И бога на небе ты не найдешь…" Но это разумение не давало ему долгожданного покоя. Только одно разочарование жизнью. За что он не любил жизнь? Возможно, за то, что она, сука такая, не подарила ему возможности остаться с НЕЮ наедине, рассказать о своих чувствах. Его почтовый ящик молчал, хотя за полгода она могла написать ему хоть одно письмо. Его телефон тупо издевался над ним уже четвертый день, срывая звонки, каждый из которых мог оказаться ЕЕ звонком. Его дневник пестрил признаниями в любви, но не одно из их не было прочитанным… Даже если бы она прочитала их, все равно посмеялась бы над несчастным поэтом, как смеется, небось, и сейчас, читая его признания своему очередному поклоннику... Да он и не ждал ничего от нее. Что может быть общего между лириком, поклонником Дягилевой и Шевчука и просто представительницей попсового поколения, слушающей Вакарчука и Лагутенко? Только то, что он получил от нее в последний раз… Грустно ему стало…Почему одни наслаждаются обществом любимых, а другие в это время плачут? Он снова бросил три кубика на стол, на котором стояли бутылка водки "Столичная", рюмка и тарелка с куском хлеба и плевком салата из помидоров. Кубики полетели через весь стол и остановились. Загадочные рисунки, понятные только поэту открылись на них. "Тейваз", стрелочка вверх, "Наутиз", перечеркнутая вертикальная черта и "Один", пустая сторона кубика. Сила воина, Боль и Предначертание. Непонятная трактовка Рун смутила его. Он ожидал увидеть знаки утешения, но одинокая осень подстерегла его и здесь, приговорив к размышлениям и выбору… "…лета после весны…" Он мечтал увидеть ее глаза, а главное, подобную тонкой рябине фигуру, которую она открыла ему один раз, и то нехотя… "По ком звонит колокол?",- спросил он у зимы, но зима стыдливо промолчала. "Где моя любимая?",- спросил он у весны, но она хихикнула и улетела в будущее. "Кто я?",- спросил он у лета, но оно упало в обморок, сраженное собственными солнечными лучами. "Что мне делать дальше?",- спросил он у осени, которая стояла у его порога, но она пожала плечами, ставя на его стол новую бутылку водки "Столичная". Он медленно спивался. Вчера ему звонили из редакции журнала, кроя его по матери, но мать давно лежала в могиле своих пристрастий, и ему было глубоко фиолетово. Равно как и ей. Он был поэтом. Может поэтому, на пороге новой эры ему было хреново…Не плохо, а именно хреново. Почему? Плохо, это когда закончилась вода, не дают зарплату, пресекают все попытки прорваться из бездны и все вокруг плохое. Хреново же, это когда закончилась вода, не дают зарплату, пресекают все попытки прорваться из бездны и все вокруг хреновое… Звонить блядям не хотелось. Что с них толку, когда
[176x220]Пароксизм божественного мироздания Или Просто Рождественская сказка.
1.«Откуда и куда мы катимся?»
«Что такое тот, который я?»
«Зачем миру пароксизмы божественного мироздания?»
2. Вопросы самоосознания уже давно не волновали Ивана Буряка. Скорее всего его волновали вопросы неприятия сущности самоосознания. Он сидел на прокуренной кухне, что находилась в однокомнатной «малосемейке» на втором этаже, пия портвейн «Золотая осень» и закусывая его отвратительный букет подвала Малой Арнаутской плавленым сырком. Иногда он приходил сюда для того, чтобы прочувствовать свою незначительность. Не сказал бы я, что мой герой увлекался шаманскими традициями московского андеграунда или наркотическими прононсами и нюансами Гроффа. Скорее всего в эти одинокие моменты ему хотелось просто напиться. Париж не подарил ему тех переживаний, коими он жил когда-то, во времена буйной молодости вольного художника с замашками абстрактного каменщика. Сегодня, собственно, как и в прошлом месяце, он приехал в Москву только для того, чтобы пройти моральное наказание, словно предначертаное Норнами (о них он прочитал только позавчера в книге постпанка Борланда, и суще гордился своим шизотерическим знанием тайных материй). Наказание заключалось в состоянии, как он любил выражаться в определенных кругах, перепитии. Перепитие соотносилось с критически – моральным истязанием крайней плоти головного мозга. Он вспоминал те времена, когда еще не потеряв веру в себя…
3.Над Иваном Буряком с детства довлели семейный традиционализм и здоровый эгоизм. Он любил гулять по трамвайным рельсам (сказалось заочное знакомство с Янкой), пить дорогой коньяк и анализировать основные периоды своей исторически важной жизни. Почему…
4.«…интересно, я докатился до такой жизни? Каким, pardon, моншером я потерялся в жизненном водовороте? Отчего я сижу в своем черезтудытвоюmasche фрачном костюме за три тысячи франков в этой дыре, когда моя feme прогуливается по набережной Сены с очередной дилетантской фантазией?»
5.Довление традиций и коньяка довело Ивана Буряка до основного жизненного принципа менять шило только на три куска soap de toilet и женитьбы на княгине Василисе Прегрязновой. Таким образом уходящий трамвай жизни был приостановлен. Он обрел все – набережную Сены, двухспальное семейное ложе обитое кастильским шелком местного производства, дорогой коньяк и, конечно же, вожделенные три куска soap de toilet. Балы, любовницы (в похотливых мечтах) и невероятное чувство собственной важности. Василиса Прегрязнова была… не только потому что она была красивой женился Иван на ней. Даже друг детства Ивана, ныне спившийся иудей, бодхидхарма туркменского происхождения со струей германской крови – Самты Клаусс не мог обьяснить Ивану данности данного факта. Он просто зло жил, а Самты не понимал этого. Его атман довел его только до трехкомнатных aportesment и цирроза печени. Буддхичекое тело Самты сделало его любимцем всех детей района, потому что он был просто… Нет, скорее всего, потому, что он просто был. Вот его и любили.
6.Семантика неизвестного происхождения показала Ивану его bon ange удивительно загадочным образом. Началось все с того, что три месяца назад он увидел во сне красную «девятку» и девушку, дремлющую на заднем сиденьи. Проведя сравнительный анализ своего статуса с известным в элитарных кругах психологом Буа Кошоном, он понял то, что его преследует образ нереализованного пароксизма божественного мироздания отягощенного параноидальным осознанием прошлого. Перед тем, как уехать в voyage la russ, Иван напился. Это было как бы репетиционным синдромом русского в душе человека. Данный experiance ему посоветовал господин Абрамович, потомственный француз, человек поистине знающий. Бесспорно, мудрость вариации Абрамовича на темы l’amour de trua и mentale du russelle оставалась под сомнением, но идея была неплоха собой.
7.«Почему я избрал свой путь именно таким? Ведь тогда, когда я познакомился с madam Annet, я мог бы плюнуть…»
8.Именно так Иван Буряк и поступил в те нездорово хипповские годы. Он плюнул. Плюнул на мир, сформированный совковым романтическо-подъездно-гитарным мышлением. «Juane, ma shere», - говорила тогда
Сириус-В
Отдельная благодарность и респект ночному клубу Бартоломео, оказавшему неоценимую помощь в написании данного произведения
Eve
1.
Очень хочется узнать, почему люди страдают от того, что теряют то, чего у них никогда не было...
Забавная зверюшка человек. Он плачет тогда, когда это необходимо делать с социальной точки зрения. Он смеется шуткам, которые никогда не заставили бы его задуматься. Он живет только потому, что боится умереть... Или потерять что-либо...
2.
- Где моя мама?, - прошептало привидение мне на ухо.
Сказать, что меня сильно удивило появление привидения в моей постели было бы ложью, поскольку уже три дня в моей голове крутилась одна мысль. И связана она была с тем, что в присутствии людей мороз гулял по моей коже, превращая ее в гусиную. От чего бы?
- Где моя мама? – повторило привидение, глядя в мои глаза черными провалами и растворяясь в воздухе.
3.
Спустя пять часов я шел по длинной дороге на работу. Голова болела так, будто пятнадцать чертей плясали в ней зажигательную джигу. Нарушая все привычки, сегодня я пошел на работу пешком. Может, для того, чтобы обуздать жуткое похмелье, а может просто для того, чтобы немного подумать. Ирландцы, например, твердо уверены в том, что привидения появляются только в виде предвестников беды...
На фонаре болтался висельник, повешенный за преступления еще в четырнадцатом веке. Его я видел впервые. Внезапно появившийся солнечный луч вынудил его раствориться в смутной рассветной дымке. Странно, вообще-то, на прошлый Самайн мы с девчонками бродили по кладбищу до рассвета в надежде увидеть хоть что-то потустороннее, а встречали только живых... До противности живых, которые с раскрашенными гуашью лицами, весело распивали портвейн на пустынных и сырых надгробиях. Тогда мне хотелось просто заорать на них, прогнать глупых малолеток с последнего приюта Пустоты. Но я молчал и пил с ними... Ледяная глыба легла тогда на мое сердце молчаливым криком, который прозвучит, как только лед растает...
Интересно, а зачем привидению мама? Неужели, только из-за нее, жестоковыйной, это милое создание вынуждено проникать в постель малознакомого мужчины? Я вспомнил обиженный и удивленный взгляд черных дыр, что служили привидению глазами. Мороз опять пробежал по коже. Чего добилось то существо при жизни? Или, может, жизнь для него только начинается?
«А есть ли Я у привидения?», - просквозило у меня в голове?
- Глупый вопрос!, - раздалось со стороны торца здания, - конечно есть!
Голос принадлежал существу, которое, отделившись от фасада, спрыгнуло на землю. Странная химера внимательно изучала мое лицо, а затем произнесла:
- Вот ты кто?
- Я?
- Нет!, - фыркнула химера, - Призрак отца Гамлета!
- Я человек!, - уверенно сказал я.
- А где ты находишься?
- Гхм... здесь, наверное, - не нашелся я.
- Ага!, - радостно квакнула химера, - значит, что-то находится ТАМ?
- Ну конечно!
Химера посмотрела на меня взглядом, которым люди смотрят на калек и душевнобольных. Мне даже стало немного стыдно за свою тупость.
- А где ты был час назад?, - вопросила химера
- Час назад?, - я неопределенно махнул рукой в сторону вокзала, - Там где-то.
Химера сочувствующе покачала головой и исчезла.
4.
В конце рабочего дня, мой коллега подошел ко мне с интересным вопросом. Его дурацкое увлечение кроссвордами сформировало вопрос, что такое Сириус. Еще день назад я смело ответил бы, что это звезда и он отвалил бы, но сегодня я всерьез задумался. Вообще, дурацкая привычка у людей – думать.
- Наверное, Олег, - ответил ему я, спустя минуту размышлений, - Сириус, это структура сознания, которая позволяет тебе пребывать в уверенности, что ты живешь на земле. И что живешь ни где иначе, как здесь. Сириус есть только в сознании тех, кто знает, что он ТАМ. И что он – звезда. Хотя на самом деле, его может не быть, или он может быть совсем не звездой.
Произнеся эту тираду, я быстро накинул дубленку на плечи и, подхватив сумку на плечо, вышел на улицу. Наукой доказано, что из сознания сбежать невозможно. Можно только пресечь попытки внутреннего Я занять доминирующую позицию в определении мира. Вы-то, я более чем уверен, тоже не единожды задумывались на тему того, что возможно, мир выглядит совсем не так, каким вы его видите.
5.
Уже ближе к часу ночи я окончательно привык к привидению, что зачарованно изучало огонек свечи на столе. Я даже догадывался, как его зовут. Оно было мертво и
Приветствую всех фриков, психопатов, творцов, криэйторов, ПиАрщиков и прочую панкоту от мира Corporary Slave!
Сегодня я начну с публикации уже написанных произведений, а дальше....дальше посмотрим!