Александр Широпаев
5. Движение винта
В. Розанов в Метафизике христианства предлагает представить любую цельную систему взглядов в образе этакого винта, который можно ослабить, а можно и затянуть до предела, но в любом случае остается неумолимое направление резьбы, т.е. логика развития идеи. Причем сущность идеологии обнаруживается только на затяге, в т.н. крайностях. Например, сущность коммунизма наиболее очевидна не в сонливом брежневизме, а в ленинском большевизме, в троцкизме, в маоизме, в кампучийской пол-потовщине. Так же обстоит дело и с христианством. Исторически сложившаяся, широко понимаемая Церковь - католицизм, православие - это, условно говоря, ослабленный винт, это оппортунизм и вынужденный компромисс с языческой культурой, с миром, с жизнью. Сия метаморфоза как в капле воды отражена в приведенном В.Розановым рассказе радикала-старовера, поначалу решившего запоститься, т.е. уморить себя голодом: Три или четыре дня ничего ни ем и не пью, - вижу - нет светопреставления; я напился водицы на четвертый день. На пятый день нет светопреставления - я съел баклажанчик. Так прошло две недели, вижу, - светопреставления нет, в острог не берут, войны нету. Что такое, думаю себе, - и стал хлеб есть, и так помаленьку стал все есть.
Первоначальное христианство - это именно желание запоститься. Однако скорый конец света, обещанный в Евангелии, не состоялся, а значит надо было как-то устраиваться на ЭТОМ свете. Пришлось "съесть баклажанчик": с оговорками благословить семью и брак, государство и искусство, хозяйствование и военную службу. В конечном счете для церковного начальства этот компромисс (духовность под осетринку, паломничества в спецвагонах и в персональных авто) оказался не лишенным известной приятности. Сущность же изначального, катакомбного христианства, христианства как такового, наиболее очевидна в сектах крайнего толка. Именно они пронесли сквозь века чистоту идеи. Что такое фанатизм? - спрашивает В.Розанов и отвечает: Только сильнейшая вера - вера, доведенная до равенства с реальным ощущением. Поэтому, скажем, А.Дворкин - это сектант-ренегат, социал-демократ, пытающийся обличать истинных ленинцев.
Потому как мой рассказеныш: http://www.proza.ru/texts/2007/04/05-261.html
"Источник" выиграл вот такую вот фигню)))))
Если мировоззрение народа неожиданно изменилось значит кто-то нашел новый способ брать с него деньги
Как научиться различать идеи и принципы характерной для Родноверия культуры созидания от глобалистической "правильной и общемировой" культуры потребления?
Очень просто.
Сравните классический грузинский тост (поэтическая миниатюра) с классическим американским тостом (жареный хлебец).
И то и другое - штука хорошая, но, не смотря на название, они имеют ряд коренных различий не позволяющих считать их идентичными с точки зрения мировой истории.
-И ты в серьез веришь, что если эти штуки колдовские на себя надеть, какая-то защита выйти может?
-А то! Они ж не тяжелые. А в бою всяка вещь сгодиться может. Думаешь, ерунда, а она раз, и пользу принесет.
Сказывают, что один мужик с собой колесо пять лет носил, все думали – дурень, ан нет, как-то, раз на него сверху здоровенный камень упал, так он колесом то и прикрылся.
- И что, выжил?
- Куда там. Вместе с колесом и расплющило.
Смеются воины.
Скоро рассвет.
Туман, скопившийся ночью в оврагах и впадинах, начинает неторопливо выползать на ровное место. Дня еще нет. Ему только предстоит родиться. Не яркий солнечный свет, но не имеющая определенных очертаний мгла приходит на смену тьме. И многое еще может произойти, прежде чем поднявшееся солнце четко и ясно высветит очертания предметов. Волхвы говорят, что именно в этом обманчивом и неопределенном рождается новый день.
Каким он будет? Какую судьбу сплетут неверные нити тумана для людей, собравшихся сегодня на этом поле?
Много их. Пришедших на это поле, для того чтобы постоять за Родную землю.
И пусть сейчас они не видят друг друга. Пусть туман срыл всех, кроме самых близко стоящих. Но те, кто рядом, уже объединяются между собой, образуя десятки. Десятки сливаются в сотни. Сотни в тысячи. И вот уже ровные ряды воинов стоят, развернувшись щитами к врагу.
За-щи-щать….
Закрывать щитом. Щитами. За крепостью этих щитов могут безбедно жить Родичи.
Всегда была крепка защита для Родины. А сегодня еще крепче станет.
Торопливо пронеслась перед пешим строем группа всадников, мелькнул силуэт человека в черном до пят одеянии.
-Чернокнижник. – прошелестело среди воинов, - с княжьего двора. Служитель распятого бога.
- Не пойму я князя, зачем понавел этих колдунов. Крутятся среди людей, водой брызгают, волосья по прядке стригут, амулеты странные, в виде креста с приколотым к нему человечком на шею развешивают. А зачем все это?
- Темнота ты, Пересвет, это ж они тебя в войско своего бога записывают. Типа, если ты все так, как чернокнижник сказал, сделаешь, то их бог с тобой в бою будет, а если помрешь – поднимет тебя прямо в теле твоем, и опять ты живой будешь.
- Чудно это! Вот, прям, как есть, мертвяками и оживем?
- Ага! А впереди их бог на коне и в доспехах.
- Врешь. Откуда ему коня с доспехом взять, если он голый, мертвый и на кресте висит.
Пересвет ткнул крепким пальцем в деревянный крест. – вот он их бог. Тощий, да слабосильный, какая от него помощь. А насчет «оживить», так если он сам мертвый, то и нас, думаю, тоже оживить не сумеет. На вот возьми второго, если веришь, что помощь от него будет. А я, как завещано предками не колдушками, а умением биться буду.