Он всегда себе на уме. Очень своеобразный человек. В двух словах: где сядешь – там и конечная. И это не любовь и даже не special needs. Просто рядом с ним я четко понимаю насколько я добрее, человечнее и старше. Рядом с ним я четко понимаю, что я сумасшедшая

По наклонной бы броситься. Не чувствую под собой ног. Как невесомость, только для избранных и кончились сигареты. Точу черный хлебушек с кофе. Жесткое непонимание.
- Почему нельзя быть честным до конца даже с самим собой?
- Элементарно, Ватсон. Это страшно.
Я поджимаю ноги и подпускаю черно-белые мысли ближе. Я пропускаю их через себя. Жрите падаль, суки! Сегодня не жалко. Все равно, мой мозг больше похож на забродившее вино, чем на…
Я боюсь, что однажды все мои маски перепутаются, износятся или будут потеряны. И тогда (О ужас!) я начну говорить людям правду в глаза.
- Нет уж. Давай мы будем с тобой просто спать. Без всяких условностей, обязанностей и предисловий пока это нам по кайфу. Потому что , на самом деле, меня в этой жизни убивают только две вещи: привычки и то, что ты кладешь сахар в кофе.
Я думала, что запуталась. Искренне и свято грела надежду на это в кулачке. Оказалось меня просто связало узлом. Морским. И при этом укачивает

«Тихо в лесу,
Только не спит треска.
В жопе трески притаилась тоска,
Вот и не спит треска»(с)
Русская народная

С таким остервенением ждешь лета, который уже год. Сворачиваясь в постели, калачиком шепчешь ожесточенно: « Осталось чуть-чуть, еще чуть-чуть». Строишь планы « от наконец-то высплюсь до поеду в Питер и займусь уже живописью»… Неважно. Просто забей, приятель.
Прошла половина. Ни хорошо, ни плохо. Все те же знакомые лица, все те же незнакомые рожи. Тошнит. Засыпаешь с рассветом, пьяный или уделанный. Просыпаешься от кошмаров, которых не можешь вспомнить. Дрожат руки. Отвыкли от карандаша. Тысячу лет не держали ничего тяжелее сигареты. К коже намертво прикипел чей-то чужой запах. Он же на подушках и простынях. Все тот же кашель, все то же безысходное откровение.
Признай уже, что ты проиграл. Признай уже, что тебя это все устраивает.
Отворачиваюсь к стене.
Невозможно думать. Невозможно читать. Мысли расползаются по стенам плотоядными цветами. Ядовитые цвета. На одеждах прохожих. Их обнаженные ноги, их потные тела.
Как накуренными в подвале в абсолютной темноте играть в прятки. Тебе нужно найти одного единственного человека, способного пусть на время, но спасти тебя. Не так уж важно, что его нет в подвале. Не так уж важно, что его нет нигде. Не так уж важно, что ты все идеализируешь. Мы соприкоснулись на мгновение; часы, рубашка, босые ноги… Как часто мы наделяем мало знакомых людей нужными нам чертами…
Горько.
- Почему ты не вернешься? Мы же любим друг друга.
- Тебя не заебало еще наступать на одни и те же грабли? Я скоро почетным единорогом стану…
Дождь и слезы на глазах, потому что где-то горит окно и кто-то стоит под ним с тетрадкой и курит. Потому что кто-то где-то читает стихи.
Я хочу настоящих чувств. Я не переживу еще одних глаз, полных разочарования. Не приближайтесь ко мне!
Скука – вечный двигатель прогресса. Так хорошо лежать голым в пыльной комнате и рассматривать свое тело. Линии, родинки., впадины. Мы так чертовски мало о себе знаем.
У меня новый герой и новый объект симпатий. И это два абсолютно разных человека…
Все та же жизнь. Просто прими это. Ты просто очень любишь онанировать свои мозги.
Ага, как же… Я лучше еще погуляю в поисках нужной двери.

на 7 этажей выше
[500x375]

Студенческое общежитие града Нъ
[500x375]
вот такие стенгазеты в туалетах)

«Милый, имя тебе Легион.
Ты одержим,
Поэтому я не беру телефон.
Соблюдаю постельный режим» (с)Fleur

Это симбиоз. Многие просто принимают нас за родственников, что в принципе не далеко от правды, ибо мы в свое время чуть не расписались. Мы – кривые зеркала друг друга. Личная комната смеха. ХАХА.

Это паразитизм. Наш любимый вид секса – трахать друг другу мозги. Он хотел для меня счастья по своему образу и подобию и всю жизнь учил только одному: «НИКОГДА. НИКОГДА НЕ ПАРИТЬСЯ», а оно оказалось у меня врожденное.

Это лихорадка. Нам не нужды маски для тет-а-тет. Нам бы насрать друг на друга, но лениво искать колокольню. Мы принимаем друг друга, как сироп от кашля или молоко с медом. Честно. Я блядь с завышенными требованиями, он просто- редкая сука. Наверное, он - мой дуал.

Это жестко. Все, что было между нами за эти четыре года укладывается в одно слово. ЖЕСТКО. Знакомство, разговоры, секс, расставание. Жестко.
А меня не парит. Чувство собственности – не моя категория. Предъявите ваши документы на нелюбимого, пожалуйста?

Это, скорее всего, чья-то шутка. Ездить каждый день на велосипедах по лесу, мыть ноги в озере, курить на берегу, залипать на «Bright Eyes». Спокойствие и самодостаточность. Время, которое тоже курит в сторонке.

Это совсем не имеет значения. Просто когда в июле начинаются дожди, мы вместе. Я курю, закутавшись в его рубашку. Она насквозь пропиталась запахом травы и зеленого чая. В такие моменты мне ничто не нужно. Мне не нужен он, я просто иногда нуждаюсь в soulmate.
«Демоны ищут тепла и участья» (с)Fleur

Я вроде как уже и привыкла, что не стоит ждать от себя ничего хорошего. Но на правах рекламы: свешайте мне полкило счастья, а?

Это цитата сообщения Voxiferus Оригинальное сообщение

Символы, которые используются в SMS-сообщениях британцами.

[300x382]
RU OK? - Are you OK? - Ты в порядке?
Y NY? - Yes and you? - Да, а ты?
OK CU2DAY? - OK. See you today? - Я в норме. Сегодня встречаемся?
NO 2MORO WER? - No. Tomorrow. Where? - Нет, давай завтра. Но где?
@J'S. CUL8TR - At John's. See you later. - У Джона. Увидимся позже.
LUV B - Love Bob.. - Люблю тебя. Твой Боб.
F2T? - Free to talk? - Ты можешь общаться сейчас?
N. WER RU? - No. Where are you? - Нет, а ты где?
@ WK. NU? - At work. And you? - На работе. А ты?
@ HM. CU L8TR? - At home. See you later? - Я дома. Ну что, позже увидимся?
Y. WEN?- Yes. When? - Да, а во сколько?
@7. TA4N. CU - At 7 o'clock. That's all for now. See you. - Давай в семь. Все, пока. До встречи.
OK. B4N. - OK. Bye for now. - Ну, договорились. Пока.
BTW - by the way - кстати
IMO - in my opinion - по моему мнению
TTFN - ta ta for now [bye for now] - Ну все, пока.

Ненавижу. Ощущение, как у использованного презерватива. Ощущение, будто били ногами долго и методично. Ощущение, будто приложили об стену головой. Сопли и кровь. Я не выпендриваюсь, я, правда, знаю.
Ком в горле. Противный. Застрял. Падаю на журнальный столик и смеюсь. Потому что заплакать не получается.
- СУКА!!!
Жадно глотаю ртом воздух. Успокоиться, собрать себя по кусочкам, взять в руки, вывалить все это в унитаз и смыть, пойти сварить кофе, выкурить медленно сигарету, успокоиться.
- СУКА!!!! Нельзя так! Неужели ты не понимаешь, что делаешь мне больно?!!
Я конечно, бесспорно, чмо. Причем отстойное. И сама виновата. Но, ..ять, много ли ты знаешь уродов, доросших хотя бы до моего уровня!? А если не нравиться, тогда, вообще, какого хрена?!
Все-таки разревелась.
Внутренний голос приказал пойти и застрелиться.
Я сама юзер. Но Золотое правило Гаутамы и менеджера среднего звена: не гадь там, где ешь.
Противно. Тупо противно. Я ничего ни от кого не хочу и не требую. К черту! Просто если ты натоптал грязными галошами в чьей-то душе, «извините» - это не отмазка.
Доползла-таки, наконец, до ручки и до турки. Последнее скорее радует. Первая часть плана по завоеванию мира успешна завершена.
Мы не ценим то, что у нас есть. Мы не ценим то, что нам легко достается. Как если бы у Маленького Принца была оранжерея роз…
Нет. Ни хрена меня это не устраивает.

Это цитата сообщения s_t_r_o_g Оригинальное сообщение

*Теги работающие на ЛиРу

Теги работающие на ЛиРу

<b>ВАШ ТЕКСТ</b> Полужирный текст
<i>ВАШ ТЕКСТ</i> Выделение текста курсивом
<u>ВАШ ТЕКСТ</u> Подчёркнутый текст
<s>ВАШ ТЕКСТ</s> Зачёркнутый текст

маленький текст <small>ВАШ ТЕКСТ</small> маленький текст
Уменьшить текст <font size="-2">текст</font> текст - 2
Увеличить текст+1: <font size="+1">текст</font> текст + 1
Увеличить текст+2: <font size="+2">текст</font> текст + 2
Увеличить текст+3: <font size="+3">текст</font> текст + 3
Увеличить текст+4: <font size="+4">текст</font> текст + 4
КРАСНЫЙ: <font color="red">текст</font> красный текст
ЖЕЛТЫЙ: <font color="yellow">текст</font> желтый текст
ФИОЛЕТОВЫЙ: <font color="purple">текст</font> фиолетовый текст
ЗЕЛЕНЫЙ: <font color="lime">текст</font> зеленый текст
КОРИЧНЕВЫЙ: <font color="maroon">текст</font> коричневый текст
ГОЛУБОЙ: <font color="aqua">текст</font> голубой текст
СИНИЙ: <font color="navy">текст</font> синий текст
ФУКСИЯ: <font color="fuchsia">текст</font> фуксия текст

текст по центру
<center>ВАШ ТЕКСТ</center>
текст (картинка) будет по центру

текст будет для цитат.
отделен пустой строкой и отступ слева в 8 пробелов
<blockquote>ВАШ ТЕКСТ</blockquote>

текст

бегущая влево строка
<marquee>ВАШ ТЕКСТ</marquee>
бегущая влево

бегущая вправо строка
<marquee direction="right">ВАШ ТЕКСТ</marquee>
бегущая вправо

бегущая от края к краю строка
<marquee behavior="alternate">ВАШ ТЕКСТ</marquee>
бегущая от края к краю

текст с правого края
в две строчки с выравниванием справа
<div align=right>ВАШ ТЕКСТ</div>


текст с правого краю
в две строчки с выравниванием слева
<div style="float:right;">ВАШ ТЕКСТ</div><br clear="all" />



Сноска сверху
ТЕКСТ^сноска ТЕКСТ ^сноска

сноска снизу
ТЕКСТ_сноска ТЕКСТ _сноска

список. /жирная точка спереди/
<ul><br /> <li>ВАШ ТЕКСТ<br /> </li><li>ВАШ ТЕКСТ<br /> </li></ul>

• Во-первых - все козлы, один я иван-царевич!
  
• Во-вторых - как вам нравится это во-первых?
  

список сформируется автоматически, если добавить

<ol><br /> <li> первый пункт ВАШЕГО ТЕКСТА<br /> <li> второй пункт ВАШЕГО ТЕКСТА<br /> </ol>

1. Один из пунктов несортированого списка
   
2. Другой такой пункт
   

"закрепитель" текст остается таковым, каким вы его пишете
<pre>ВАШ ТЕКСТ</pre>

Я

  Пишу

       как хочу!!!

текст со всплывающей подсказкой
<acronym title="то, что вы пишете во всплывающей подсказке">ВАШ ТЕКСТ</acronym>
Текст со всплывающей подсказкой - наведите мышкой на это предложение, подсказка всплывет

Процитированый в отдельном блоке текст
у которого будет
небольшой отступ слева.
<blockquote>ВАШ ТЕКСТ</blockquote>

Процитированый в отдельном блоке текст
у которого будет
небольшой отступ слева.

предложение с отступом в абзаце
<p style="text-indent: 40px">ВАШ ТЕКСТ</p>

Привет! В этом абзаце первое предложение будет с отступом. Прямо как в книгопечати. Правда, в интернете это редкая практика.

[b]скользящий Читать далее...

Не оставляй ключи своим знакомым. Вернулась из Н-ска – кто-то спиздил из холодильника томик Достоевского, rest in peace. Пришлось заменить его на Сапковского. Пошла за сигаретами. Сессия как никак.

«Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и задумался о душе. Что
уж он там надумал, так никто и не узнал. Только на другой день
Федор Михайлович Достоевский, царствие ему небесное, встретил
Гоголя на улице и отшатнулся. "Что с Вами, - воскликнул он, -
Николай Васильевич? У Вас вся голова седая!"»(с)

Давно не было такого холодного лета. Еду в автобусе, кутаюсь в позитивную оранжевую куртку и испытываю волну необъяснимой ненависти к ней. Повезло гадине, ишь какая радостная…. За окном пробка, у всех машин включены противотуманные фары. Зябко.
Чувствую, что налажала в своей жизни за последнее время. И неважно обойдется или уже наконец сломает. Все решения относительны. Опыт по сути абсолютно бесполезная штука. Можно миллион раз зарекаться не делать то, или поступать так, можно даже действительно следовать выбранному правилу. Это не залог успеха. Это даже не страховка.
У любой жизни есть перекрестки. Иногда ты их не видишь, но они всегда есть. Выбирая что-то одно, ты отвергаешь все остальное.
Ты всегда расплачиваешься за выбор, но никогда не знаешь наперед, чем придется платить. Очень часто это цена – часть твоего Я. Ты даже не понял, что потерял, а пустота внутри множится. Как раковая опухоль или как кролики в сарае. И… ты никогда не вернешься к себе прежнему.
Она никогда больше не улыбалась после аборта
Он никогда не сможет посмотреть ей в глаза
Но хуже всех генералу Джексону. Он больше никогда не сможет почесать свою пятку, потому что у него больше нет ни рук, ни ног
А ты никогда не будешь моим любимым.
Открытая рана – открытие вина. На столе в вазе засохшая роза. Нет сил протолкнуть пробку. Не помогает ни штопор, ни нож. А согреться глинтвейном хочется и время где-то заполночь, но противная пробка не идет.
- Может розой это сделать?
- Что сделать?
- Татуировку…
Привычка.
Прихожу домой, снимаю куртку. И первым делом вытаскиваю из кармана мобильный. Хотя я уже две недели как в неведомой и страшной «Вне Зоны Доступа», куда рано или поздно попадут все абоненты без исключений. Нет ни Рая, ни Ада.
- У него было немецкое чувство юмора. Он не смеялся, а лаял.
- А на Луну выл?
- Угу, только в день смерти фюрера.
Доррети роет яму. В Багдаде все спокойно. Спите жители Багдада. Сыто и глухо.

«Однажды Лермонтов купил яблок, пришел на Тверской бульвар и
стал угощать присутствующих дам. Все брали и говорили "мерси".
Когда же подошла Наталья Николаевна с сестрой Александриной, от
волненья он так задрожал, что яблоко упало к ее ногам (Натальи
Николаевны, а не Александрины). Одна из собак схватила яблоко и
бросилась бежать. Александрина, конечно, побежала за ней. Они
были одни - впервые в жизни (Лермонтов, конечно, а не Александ-
рина с собачкой). Кстати, она (Александрина) ее не догнала.»



"Перекресток+1".

Потеряйся за окном,
Растворись в детских криках,
Когда Она грустит и плачет,
Не иначе, что Солнце
Ушло за горы.
Горе
Тебе тогда.
Беда
Заглянула в двери,
Присела курить у подъезда,
На лавочке ноги скрестила,
Кресты на могилах столбила
И странно смотрела в глаза.
Всегда,
Когда хлопают дверью,
Всегда,
Когда целятся в сердце,
Заливайся веселой песнью,
Рассмейся со мною вместе!
Позволь раствориться печали
Во тьме каждодневных видений.
Ведомые пальцем манящим,
Ведомые праведной целью
Пусть счастливы и состоялись,
Но умерли и законсервированы.
Последнее настоящее –
Блики солнца на утреннем инее.
Ты не можешь теперь не видеть
Сколько холода и одиночества.
Затянуться покрепче и – выдохнуть,
Затянуться покрепче и - сдохнуть.
Или броситься с берега в воду,
Пока та так призывно прекрасна,
И воскреснуть однажды утром,
И узнать, что теперь «все в порядке»?
Километры уже обессилено
Я ползу пятном света по полу,
Расколдуй меня поцелуем,
Чтобы я наконец-то уснула.
Лишь мысли твои, словно камни,
Как письма из прошлой жизни.
Самолетиком падает память
На дно этих глаз осенних.
Отошли корабли от берега,
В тихой Гаване что-то умерло.
Затянулась, моргнула, выдохнула,
Разошлась на четыре стороны.







«Vogue»

…Нельзя не кричать
Фонарям про убийства,
На этих веревках, мечтая повиснуть.

Плюньте мне в рожу
Простуженным завтра.
Разрежьте глаза мне
Осколком заката.
А я буду ветром, смеющимся в листьях,
И пальцы твои пусть сожмут мои кисти!







"На стыке".

О мой розовый бог,
Идентичный натуральному…

Политически корректные слова,
Волеизлияния карточных домиков.
В помилование отказано!
Приказано:
Уйти под землю самостоятельно.
От издателя:
«не читай дальше»…

Стоп. Слишком быстро убегаю от себя.
Слишком ранняя весна
Внесла коррективы в выбор маршрута.
По дороге к Богу.
По дороге с Богом.
Боком
К невидящим глазам
И другим чудесам
Эпохи постиндастриал.

Не ложись спать с рассветом.
Недокуренная сигарета
Станет пропуском
К открытому окну.
Одна затяжка…
Другая…
Кашель…
Важно
Не забывать дышать
И изредка
Махать крыльями…

Былины и законы движения
Тел в пространстве.
Братство
Последнего снега и первых слез
В преломлении
К эмпирическому опыту падения
И беспричинно-следственным отношениям
Интимного свойства.
Геройство
Последней снежинке
Под теплым дыханием,
Нежность изгибов лица,
Обращенного в камень.
Черно-белое утро
В кадре из старого фильма.
Сценарии для фаталистов.
Пошагово продуманные реплики,
Политически корректные слова.
На стыке взгляда и окна.







"Стойкий оловянный солдатик".

От безумия до безумия шаг.
Крик!
И не слова больше.
А хочешь,
Наступит лето?
В ожиданье ответа
Чудо встретившихся глаз
На секунду – и только.
Стойким
Оловянным солдатиком
Стою в дверях.
Бросает
С одной войны на другую.
Целую
В холодный лоб.
Промок под дождем
Достойный предлог
Подняться ко мне.
Сверх меры усилия
Сжимать ресницы,
Чтобы глаза не выдали
Отчаянья.
Безнадега.
Оббиваю пороги
Домов и церквей.
Разглядывают окна.
Горько
Бьется стекло
И сердце
Горько.
Стойкий
Оловянный солдатик
Согрелся любовью.

«Их схоронили в разных могилах,
Там где старинный вал.
Как тебя звали
Юноша милый.
Только шиповник знал»
«Юнона и Авось»
Последний звонок. Как в глупых американских комедиях.
Они были гораздо старше своих 15-16 и, наверное, правда любили друг друга. Ей нравилось по утрам готовить ему черный крепкий кофе на маленькой кухне, а он предпочитал чай. Ему нравились угадывать ее настроение по глазам, а она обожала его белые плечи. Они читали друг другу стихи, гуляя по лесу, а она жутко нервничала, когда он курил по дороге в школу.
«Я курю, что бы скоротать время», - говорил он.
Позже и она научилась этому нехитрому искусству.
У них было много общего, они были одной породы. Печальные романтики с тяжелой примесью сучности в крови и юношеским максимализмом. Они хотели всего и больше, но уже знали про расценки на счастье.
Слишком много времени вместе, сезон сменялся сезоном, а они продолжали лепить друг друга, как из пластилина. Он подарил ей серию стихотворений, а она ему уверенность в себе и волшебную записную книжку. Они были чем-то типа идеальной пары и особенно взрывоопасной смеси. И самое прекрасное, что было в этом сумасшедшем мире, ее тонкая рука на его спине, что отражалась в большом зеркале у дивана. По полу были разбросаны диски, листы и томики Мураками, а они любили лежать сверху и смотреть в потолок часами.
Утром было серо и моросил дождь. Они шли, взявшись за руки, на Последний звонок и остановились лишь раз, чтобы купить сигарет. Он учился на два класса старше, но этот город вскоре они покидали оба.
Днем было серо и моросил дождь. Капли разбивались о зонты, и каких-либо особых чувств не было. Просто грусть…
Она не то чтобы хотела пойти с ним в тот вечер, она просто боялась оставаться одна. Она сжимала в руке трубку телефона и понимала, что тупит, но переставать плакать не хотелось. Он кое-как оторвал ее от дивана и поднял на руки.
«Девочка моя», - так глупо и мило, - « я вернусь завтра, я обещаю. Все будет как раньше».
Ей все также нравилось готовить по утрам черный крепкий кофе, и она даже привыкла к привкусу сигарет, по полу все также были разбросаны диски и пыльные томики Мураками и даже узор на потолке ничуть не изменился. Просто завтра никогда не наступило. Все время было серо и моросил дождь.

Вчера она специально с ног сбилась, чтобы достать через знакомого ключи от этой крыши. Она хотела обрадовать одного хорошего, но бесконечно уставшего от учебы, человека. Сегодня она сидит на этой крыше одна и жует сигарету. Просто потому, что нет зажигалки и не хер делать. Просто потому, что у хорошего человека вечером свои дела, просто потому, что она так и не решилась ничего ему предложить. Она вообще не знает о нем ничего, кроме того, что с ним она становиться младше и он откуда из далека и только проездом.
Она сидит на темной пыльной плоскости и втыкает на город с высоты десятиэтажного здания. У нее темные вьющиеся волосы и вид растамана. Ей где-то между двадцатью и бесконечностью в обоих направлениях.
У нее шизофрения, но двадцать два ее друга этого не замечают, потому что они вымышленные.
Еще у нее жопа в универе. И она живет всю сессию по законам военного времени: ей дают все больше и больше заданий, а она вынуждена только улыбаться в ответ, потому что отступать некуда, главным условием игры по-прежнему остается – не уснуть. «Иванов – удод, тупой шкаф и бронепоезд «Москва - Петушки» – нет долгов, Демин – заукан, ботан, банан, заяц вислобрюхий – автомат, Римочка – самка человека и бегемота – полуавтомат и вали отсюда, некто АХХХ, кончившая школа с серебреной медалью за отвагу и дерзость, - с вами будет отдельный разговор, длииинный…». Ей все равно, она просто грызет сигарету.
Когда кончится последнее гречневое зернышко в одном из кухонных ящиков (благо она оказалась запасливой и своевременно рассыпала пакет гречки, так что теперь надолго хватило его собирать), она, наверное, умрет с голоду. Но ее глупые мальчики ничего об этом не знают и упорно продолжают приносить в дом не туши убиенных сосисок, а букеты цветов. Привкус засохшей розы во рту ощущается минут тридцать, как раз от дома до универа, а чай из розовых лепестков горчит.
Сейчас около ее подъезда наверняка стоят лучший друг и одноклассница, наверное, они простоят там еще полчаса, просто потому, что они хорошие и хотят знать, все ли нормально. А она не отвечает на мобильный – она заснула в такой непривычной тишине, но все еще пролает жевать во сне сигарету. Ей сниться, что они катаются вроем по полу: она, фарфоровый пастушок и белая пушистая кошка, которой очень хочется потрахаться.
«Если ты будешь со мною, я буду счастлив».
Если бы только одного человека на всей Земле хватило бы ей для счастья, сам этот факт уже бы сделал ее счастливой. Она так хотела влюбиться этой весною, но оказалось, что на это не хватает времени и чего еще, похожего на живое чувство. Она не хотела никаких привязанностей.
Ей просто нужно было, что ее кто-нибудь обнял и подкурил сигарету. And nothing else matters…

Который день уже здесь идет дождь. Такой дождь очень любит навязчиво напоминать о прошлом – о несбывшемся и сбывшемся прошлом.
Так где-то в середине абсолютно серого дня понимаешь, что хочется курить. Накидываешь плащ прямо на домашнюю футболку и брюки и едешь зачем-то на другой конец города. Тебе это совершенно не нужно, но ты едешь. Едешь, задыхаясь от слишком близких и пустых чужих тел, в переполненном грязном автобусе.
Ты выходишь на незнакомой ничем не примечательной остановки и, чтобы дождь не мешал курить, встаешь под дерево.
Дерево – обычное городское растение с фрегидными корнями и пыльными листьями, но как только ты делаешь первую затяжку – ты уже не там, ты уже не ты.
Ты закрываешь глаза и ты уже не слегка двинутый горожанин под кленом, а таинственный и мудрый странник, отдыхающий в своем бесконечном пути под могучими ветвями дуба или древа познания, и даже не важно, что странник этот может всего на всего идти по следу сивой кобылы, сбежавшей из китайского колхоза. Вы отдыхаете, вы дышите дождем, вы заодно с ним.
- Ты устал? – шепчет дерево.
- Не знаю… Я чувствую грязь всего происходящего скопилась не только на коже. Я чувствую ее уже внутри… Я тоже, - печально встряхнет листами дерево – и плащ покроется сетью крупных капель. - Это как льдинка в глазу Кая.
Рядом с тобой остановится какая-то машина, из которой высунется голова какого-то бывшего одноклассника, непонятным образом оказавшегося здесь и сейчас, или вообще кого-то левого. И этому по сути левому аборигену «нашей» реальности приспичит отвести тебя домой. Уже сидя в теплой машине, уже по дороге домой он будет говорить тебе о чем-то для него важном и нужном, просто делиться впечатлениями своей нехитрой жизни, а ты молча откинешься на сиденье, сжимая холодными пальцами какой-то пластмассовый выступ на двери автомобиля, потому что ты все еще чувствуешь, как на тебя падают капли. ТЫ ВСЕ ЕЩЕ ЧУВСТВУЕШЬ, КАК НА ТЕБЯ ПАДАЮТ КАПЛИ...

- Задержи дыхание.
1ая сигарета за день. Прошатались всю ночь под дождем. Губы разбиты к клочья из-за камуза и потом, немного потом где-то в несуществующем через пару часов я не смогу сказать ни слова.
Не пугает. Все, что нужно было уже сказано.
Устраиваюсь поудобнее на асфальте. Он сырой и пахнет самой жизнью. Осталось совсем немного. Встанет солнце – и сказка уйдет.
Я почти не затягиваюсь, припадая к сигарете, как в первом поцелуи – легко и волнующее. Мне радостно и пусто. Мне почти гармонично.
Сегодня будет выходной. Я уже это точно знаю. Не красный календарный или привычный до боли в зубах еженедельный. Мой. Выходной. Выходной от мыслей, от людей, от учебы, от прочих радостей жизни…

«I hold an image of the ashtray girl
As the cigarette burns on my chest»
Placebo
Иногда мы узнаем о себе что-то новое в случайных песнях.
У них не было ни единого шанса выжить. Все погибли. Все цветы, которые когда-либо дарили этой девушке. Она всегда бросалась с головой в любые авантюры. She always falls in love.
Не судите меня строго за стихи и поступки. Есть вещи, от которых я никогда не смогу избавиться.
1) жевательная резинка « Orbit» «Лесные травы»
2) тонкие сигареты
3) Чеширская улыбка
4) something neverneeded в глазах
5) спутанные волосы до плеч
6) весенние невлюбленности
7) ты
8) жираф и тяжелый туман
9) мысли о Кенни
10) запах дождя и зеленого чая
11) запах зимы
12) родинка на левой коленке
13) кофе утром
Это не я. Но для меня это много значит. What’s wrong with this picture?
У нее тоже не будет шансов. В этих руках или в других. Пить самый дешевый кофе в мажорном кафе в городе Н-ске. В компании старого китайского плеера и думать про Париж. Просто потому, что рядом лежит томик Сартра и самоучитель французского.
Just left behind.
Я просто слишком много наследила в чужих жизнях, пытаясь хоть что-то оставить себе. Когда внутри пустота, не так важно, что ты в ЖОПЕ. Я становлюсь слишком невесомой, и именно по этому цепляюсь за тебя так отчаянно. У меня стерлись глаза. Выцвели. Хотя я давно не плачу. Опыт лишает блестящей защитной оболочки, ты обрастаешь им, как коростой. Буро-коричневой. Мне больно смотреть на сияющих своей невинностью людей. Я чувствую, что не успеваю. На поезд, на свидание, на пару, за собственной жизнью…
Я хотела кем-то раньше стать. Я уже даже не помню кем. Я так долго училась быть «недоброй». Мне дорого обходится мое равнодушие. Мне так хочется иногда задержать тебя в дверях, запечатать губы поцелуем, набить тебе рожу за то, что делаешь из меня куклу. Если бы ты только был по-настоящему мне нужен… Стоит мне так подумать, и ничего не остается. Светлого.
Чертополох тоже курит тонкие сигареты. Но мне уже давно все равно. Три года назад он принес меня домой и держал за руку(а я не осталась там домашним питомцем). Мы все утро выбирали зажигалку для концерта. У меня были две косички. Глазированный сырок на двоих с симпаем и долгие поцелуи с ней же. И портвейн. Я глупая спрашивала Чертополоха, любит ли он меня, и не стояла на ногах. Потом Рождество Овцы. Так меня дрессировали. Где та девочка? Я скучаю…
Я не могу ответить взаимностью. Не всегда. Не обижайтесь. Не в равнодушии, не в любви. Это измена себя. Измена себе. Очередное предательство в себе. Пусть лучше я сделаю это самостоятельно. Убью еще что-то важное или не очень. Если хочешь - можешь быть катализатором процесса. И обвинителем на нем же. Как только я пойму, что поздно…
Процесс радиоактивного распада личности.
Farewell the ashtray girl
Angelic fruitcake
Beware this troubled world
Control your intake (Placebo)
Я не заморачиваюсь. Нет, правда. Мой способ прожигания. Все хорошо. В Багдаде все спокойно.
У нее не будет шанса.
Sometimes it’s faded
Assassinated
For fear of growing old
Can’t stop growing old... (Placebo)

«Когда бы нас ни встретила любовь, я буду знать, на что она похожа»

- Знаешь, как выглядит лучик света в моих руках? Знаешь, как нежно цветам в ладонях?
Полный бред. Так много хочу тебе сказать. Так ласково хочу целовать тебя в шею, едва касаясь. Хочу купаться в твоем запахе, греться в твоих руках, курить с тобой, сидя в ванной. Только не долго. Иначе я разочаруюсь. Иначе я привыкну. Иначе все будет как обычно. А я хочу сказку. Не такую, где все жили долго и счастливо и умерли в один день от геморроя, а где две неебические индивидуальности встретились глазами, полными теней и тайн прошлого, провели вместе потрясающую ночь, а на утро обеим отшибло память ударом лома по голове и они жили себе дальше отдельно своими охуенными жизнями, глубоко в душе понимая, что не зря, что что-то хорошее у них было и они идут дальше не с пустыми руками…
Да… Ганс Христиан Андерсен, вы реагируете не адекватно…
Стервенею окончательно. Со скоростью света. Мне нечего никому дать взамен. Я в доску своя. Настолько своя и в доску, что – дерево. Я не стою так дешево. Я вообще не продаюсь( даже за гематоген). А моя сучность обходиться дорого только мне. Но у меня карточка. Вставлю ее в банкомат и куплю в билет в Непал. Конем вас всех и лесом. Сзади.
Поэт после стольких лет в коконе трансформировался ментально, физически и на уровне кундалини в Кенни, но по-прежнему может читать мои мысли. Иногда у меня возникает неприятное(?) ощущение, что он живет у меня в мозгу… или в любом другом месте, которым я думаю.

« - Я помню, как мы гуляли по лесу и ты была маленькой девочкой с широко открытыми миру глазами… . Или тебя пару лет назад, в том же лесу. Ты выглядела, как усталая женщина, лет за тридцать, потрепанная и очень грустная, с короткими черными кудрями и неизменным запахом шампуня. Ты непрестанно дымила и движения у тебя были нервными, как у загнанной в угол волчицы…
- Какая я сейчас?
- Как всегда, странная. Основная твоя черта : ты –псих.
- Да, ага как же…»
А ему никогда не казалось, что это он сделал меня такой?
Так и поговорили. Не умею быть доброй по отношению к другим. По крайней мере, долго. По крайней мере, если мне позволяют себя обижать, позволяют тупить пафосно.
Но ты-то ведь умный? Ты не позволишь так с тобою обходиться? Пожалуйста…
Как-то гормоны разыгрались, весна?

Since that crazy December I have had lots really exciting boys around me. But they’ve wanted nothing from me. And I too.

What’s the fucking here?

It’s too late…

- Это как в детстве тебе объясняют, что это зеленый, а это оранжевый, это хорошо, а вот это плохо. Они изначально лишают тебя прав выбирать. Они лишают тебя права молчать. Ты должен хоть в чем-то стать похожим на остальных, а когда ты подрастешь, тебе выдадут номерной жетон, винтовку и форму СС. Ты станешь настоящим и вещественным. Ты станешь конечным.
- Конченным, а не конечным. Просто потому, что какой-то ловкий чувак умудрился когда-то кончить в твою дорогую вечно-все-знающую мамочку. Мне по х*. Я дальтоник по характеру и пацифист по вере…
- И 50кг дерьма по содержанию. Без обид. В принципе.
- …(нецензурно и неразборчиво) бля…нах…
- Вот-вот… Говоришь о свободе, а как только ты, брюхоногий удод, произносишь это слово – ты теряешь любую свободу, закавычиваешь ее, сажаешь в клетку. Дай-ка вот также с тобой поступлю. «Жираф полугорбый»!
- Ой! Ой! Что это со мною? Прекрати! Голова твоя от селедки…
- Чпок!
- Фууу….
- Ну теперь все в порядке. Теперь ты хотя бы знаешь, кем можешь стать и к чему стремиться нужно. Развивайся, губка для ванны.
- Хэ рэ острить. И что выхода нет?
- Ну как сказать, чтобы ты поняло, глупое мое пресмыкающееся. Сартр говорил, что спасение в историческом процессе, в вовлечении в него, Ницше с пеной у рта клялся, что никого спасть не надо – сами гады спасутся, а не спасутся – еще лучше, метафизический семпай Сартра пресловутый Мартин Хайдеггер вообще, как умный человек, промолчал об этом капая ядовитой слюною на передничек, подаренный товарищем Гитлером фрау З, в прошлом страстной женщине, а теперь паровозу на сигаретах ленинградского завода «Прима»… И знаешь что? Нас еще очень давно Иисус и Будда спасли. Только об этом тсссс.
- А выход?
- А выходит все в основном анально, как не крути…
- И что? Значит ты от меня никуда не денешься?
- Не-а, увы.
- Чуваки!!! Бейте интеллигента уродского!!! … Да не меня, кретины! Вон того с зонтиком… в кедах… уроды, бля… все уроды! … нах… на тебе… су
Сволочи!!! Слепые что ли? … Ой!… Пидары… Уроды вы все! ВЫ! ВСЕ! УРОДЫЫЫЫЫ!


To be Continued…