(Elisabeth Eleanor Siddal)
1829-1862

Родилась в Лондоне и будучи модисткой занималась демонстрацией шляп в небольшом магазине, когда в 1849 году познакомилась с Уолтером Девереллом. Ему позировала для картины "Двенадцатая ночь",

[500x381]

подарив Виоле переодетой в Цезарио (левой фигуре картины) свои такие трудные по-легенде для живописного воспроизведения огненно-рыжие волосы. Если верить той же легенде, без этих пленительных прядей и локонов не состоялось бы знакомства Элизабет с Россетти (его чертами наделена правая фигура картины - шут Феста), а если обратиться к фактам, то прерафаэлитский идеал женской красоты мог так и не найти своего воплощения.
Вскоре герцог Орсино (он же сам Деверелл, изображенный в центре) был покинут, ради всепоглащающей страсти к Данте, для которого мисс Сиддал, а впоследствии миссис Россетти, стала той самой Беатриче.
Зимой 1852 года Элизабет, в порядке исключения, позировала Миллесу для "Офелии".

[500x340]

Верность Джона прерафаэлитским принципам писания всех деталей с натуры стоила ей здоровья. Она часами лежала в ванне с водой, подогреваемой свечами и масленными лампами, в дорогом тяжелом платье. Результатом совместных усилий стала картина, в которой натурализм соседствовал с полным намеков на сюдьбу
Офелии символизмом, поднявшая все прерафаэлитское движение на новую высоту и чахотка, не покинувшая Элизабет до ее последнего дня.
"Когда к ветвям она нависшим
потянулась,
Чтобы венки на них развесить,
Обломился коварный сук,
И в плачущий ручей она
Упала вся в цветах.
Расплывшись, платье
Поверх воды ее держало,
как наяду,
Отрывки песенок она
старинных пела,
Как бы опасности не сознавая,
словно
Для этой создана была стихии
И с ней сроднилась. Недолго
длилось это:
Отяжелев, намокшие одежды
Бедняжку в мутную втянули
глубину,

В Москве прошла выставка издательского дома «Коммерсантъ» под названием «Удвоение личности». Фотовыставка была посвящена выходу одноименного фотоальбома, который собрал лучшие фотографии двух президентов — Владимира Путина и Дмитрия Медведева. Автором этих работ является фотокорреспондент «Коммерсанта» Дмитрий Азаров.

На экспозиции в АРТ-Галерее делового комплекса «Федерация» были представлены более 300 фотографий, которые демонстрировали, как Дмитрий Медведев становился президентом России, а Владимир Путин покидал свой пост.

[512x490]
Выставка «Удвоение личности». Фото: Дмитрий Азаров / ИД Коммерсантъ.

Автора не знаю к сожалению.

[показать]

Словно на ребенка шаровары,
Чтобы было городу теплей,
На Москву натянуты бульвары
Из дубов, берез и тополей.

Шарф бульварный город обвивает,
Оттеняя города лицо,
Почему-то это называют
Все давно «бульварное кольцо».

Извините, старые бульвары,
Вспоминая вас по именам,
Я имен не вспоминаю старых
Помню те, что так знакомы нам.

Из ИнЯза, сразу после танцев,
Жажду поцелуев утоля,
Не оставив на разлуку шансов,
Примут нас родные Гоголя.

«Явы» явской раздадим полпачки
Тем, кто волосат или горбат,
Теребя в руке рублей заначки,
В магазин заскочим на Арбат,

После на Суворовском, умело,
Посадив в такси ненужных дур,
Мы заглянем, якобы по делу,
В пахнущий газетами Домжур.

Водка и паршивая котлета,
Старый Мост и молодой Дракон
Все едино – что зима, что лето,
Дым стоит, аж не видать окон.

Долго обниматься, где «Повторный»
(Там сейчас Никитский, или что?)
И консерваторскою валторной
Вздыбится дешевое пальто.

Про Тверской рассказывать не стоит
При жене, чего тут говорить.
Тот, что «буря мглою небо кроет»
До сих пор напротив там стоит,

Дальше, через Горького – «Россия»,
Не страна, а просто кинозал,
Там билеты лишние просили,
Там я в первый раз «люблю» сказал

Памятник Высоцкому, похоже,
Не украсил ни фига Страстной,
Здесь мне били гопники по роже,
Здесь я целовался – там, с одной.

Тут меня забрал фургон ментовский
Ни за что, за то что пьяным был.
Я не помню, это был Петровский
Или по Цветному я бродил.

Помню, на Рождественском в апреле
Пели с Сукачевым вальс «Москва»,
Даже пить под утро не хотели,
От сирени пухла голова.

Встретили на сретенском старушку,
Подарили ей букет гвоздик.
Почему то ведь запал мне в душу
Эпизод, хотя и не велик.

Память – не тряпье, не хозтовары,
Память не забросишь на чердак,
Память – это старые бульвары,
Там, где вечный листьев кавардак.

Там, где на Рождественском скамейка,
Где на Чистопрудном – ресторан,
Где сидит воскресная семейка,
Где у папы с «красненьким» стакан.

Память – это пиво на Покровке
Жидкое, поллитрами, в розлив,
Память – это Юльки, Ленки, Вовки,
Там трамвай бежит, нетороплив,

Там каток зимою заливают,
Там зеленых селезней проплыв,
Там такое иногда бывает,
Что умрешь, такое позабыв,

Избежать бы мне ужасной кары –
Умереть вдали, в чужой стране,
Там где нет цепочки из бульваров,
Чтобы тихо пошуршать по мне.

Я хочу, чтоб листьями шуршали
Дети, внуки или кто-нибудь,
Чтоб девчонки весело визжали,
Чтоб бульваров продолжалась суть,

Чтобы, вдруг об Яузу споткнувшись,
Их не замыкался недокруг,
Чтобы я, движенье развернувши,
Низачем пошел обратно вдруг

Потому что этот город старый
Как и я подвижен и не стар,
Потому что ночью светят фары
На меня, тебя и на бульвар.

                                                     Андрей Орлов.

В городе, маленьком, тихонько времечко бежит,
В ботиках, в валенках, народ гуляет не спешит.
Жил я в том, городе, не тужил, вроде бы,
Не знал, что жизнь по-своему решит.

(И.Николаев)

[410x699]

"куда легче сказать "у меня всё хорошо", чем объяснять почему я так хочу разбить себе голову о батарею"

" Я грешу не потому, что порочен,а, скорей потому, что какой то частью своей натуры 

люблю удовольствия"

" Я не могу сожалеть, что люблю чувственные удовольствия: ведь любовь к живописи, скульптуре,

 литературе по природе своей тоже чувственная любовь"

Бешено крутится всё внутри. Просто бешено.

Люди идут ошалевшее . Ошалело-взвешено.

Мысли бегут строкой. Просто пасмурно.

Гадко. Одной строкой жизнь угадана.

1. Полигимния - муза пантомимы, изображавшаяся с головой, покрытой покрывалом.

[300x391]

Человек Нормальный (Homo Normalis)

«Кто сильнее слон или кит?» – с этого наиважнейшего метафизического вопроса предлагаю вам начать рассуждение о совершенно необычном и странном явлении «Человек Нормальный». Будем надеяться, что наши рассуждения приведут нас к ответам на выше поставленный вопрос, и заодно мы поймем: «человек обыкновенный» и «человек нормальный» – это одно и то же? И главное: может ли человек нормальный стать сегодня популярным и известным?
Сегодня уже никого не удивить словосочетанием «информационное поле», а таинственное слово «ноосфера» вошло в обиход даже тех барышень, в лексиконе которых кроме него еще десять слов. Так вот, очевидно, что в этом мире информации тоже есть свои дизайнеры и модельеры, которые формируют моду на ту или иную тему. Еще недавно в «тренде» были рублевские жены и «офисный планктон», моду на разговоры о тусовках в ночных клубах сменила мода на критику тусовок и ночных клубов, а эхо американских историй о женах известных мужей, восставших против насилия спустя десять лет брака, докатилась и до нас (женщины припомнили мужьям все на страницах желтых газет, написали об этом книги и даже поставили спектакль). При этом модная информационная индустрия приносит огромные деньги и дизайнерами, и тем, кто вовремя подхватил тему. Можно по-разному относиться к той или иной «моде» на информацию, лично мне нравятся люди, которые обладают своим информационным «стилем» и независимо от моды на ту или иную позицию остаются верны своим идеалам. Впрочем, речь не об этом…
Речь о том, что до сих дней среди дизайнеров информационной моды бытовало мнение, что прославитЬся можно только с помощью ярких провокаций и необычных поступков, а звезда должна переливаться стразами необычности и ненормальности. Попросту говоря, чтобы стать звездой, надо постоянно делать что-нибудь «ненормальное» (бриться налысо, орать матом, зная, что тебя снимают, просто орать на кого-нибудь или снять на мобильный телефон «случайную постельную сцену» с каким-нибудь не менее «трендовым» персонажем). Нормальные труженицы, золушки, заработавшие свою единственную пару туфель работой, были обречены бесславно стоять на тусовке в углу с бокалом вина – они были не достойны даже маленькой фотографии в эпилоге журнала.
Здесь самое время вспомнить наш главный вопрос: «Кто сильнее слон или кит?». Совершенно понятно, что отличницы и содержанки вряд ли пересекутся, скромницы, воспитанные в духе «сор из избы не выносят», никогда не поймут дам, построивших карьеру на скандалах с мужьями и любовниками, а трудяги–режиссеры, заточенные в монтажках, никогда не сойдутся в равном бою с тусовщиками, снявшими скандачка «модную киношку»… Но!
С недавнего времени зрителя и читателя стало все сложнее удивлять! Звезды и журналисты с трудом вымучивают новые скандальчики, невоспитанные девчонки стали бесконечно скучны, а «фрик-шоу» стало нормой телеэфира. Содержанки стали телеведущими, чьи-то жены продюсерами и чьи-то бывшие жены режиссерами. Мир спокойно и безразлично смотрит на то, что еще недавно удивляло, «анально–фекальный» юмор с телеэкрана его больше не веселит, а провокации молодых особ превратились в будни. Модельеры смыслов перенасытили современный рынок «ненормальностями», звезд с отклонениями стало невозможно много – и они сами стали современной «нормой» поведения. Это «нормально» - кричать, оскорблять, напиваться в зюзю, писать плохие книги, быть необычной ориентации. Современное актуальное искусство с ужасом осознает, что устроить современному зрителю провокацию становится все сложнее. Милиционеры уже целовались в засос, котенку отрезали хвост, а история о воткнутой в женину ногу вилке подробно описана на страницах женского журнала. Что делать?!
Приглашать на бал нормальных людей: отличников, рАботяг, героев с несбитой системой координат и температурой тела 36,6.
И вот классическое развитие от противного: «гламур - антигламур», «плохие девчонки – хорошие девочки», «сытая жирная МОДа – демонстративный аскетизм». Фанфары: на арену выходят умные, воспитанные мальчики и девочки!
Обратите внимание на то, как недавние «плохие двечонки» начинают давать интервью о том, что они просто «профессиональные провокаторы, а на самом деле вся эта светская жизнь им претит…», посмотрите, как неожиданно появились «хорошие простые парни», которые ждут свою единственную и не «употребляют» даже кваса (ибо в квасе, как известно, есть небольшой процент алкоголя). Рублевские жены открывают гостиницы для брошенных животных, элита озаботилась больными детьми, Киркоров больше не бросается на женщин в розовом, и

В то время... как страна озадачена нерешаемой проблемой контрАфАктной продукции... 

я озабочен планетарной проблемой контрафактных людей. 

Их глючит, они плохо звучат и картинка, прямо скажем, не очень. 

Столкновения с людским контрафактом доставляют мне разочарования и тоску по невинно убиенному времени. 

Изымите их срочно из оборота!