Настроение сейчас - ГрусТное

Терять сознание - это фу. а местные больницы - и того хуже :(

В колонках играет - Lhasa De Sala - Decara A La Pased

И вот что интересно - стоит не поспать хотя бы чуть больше суток, и окружающая действительность начинает казаться... выпуклее, что ли... объемнее... теплые волны медленно перекатываются где-то за глазными яблоками, поднимая песок и обрывки неувиденных сновидений...

Сейчас же спать!

Посмотрите, какой купальничег.

Сам бы ходил)

http://skuns.livejournal.com/387943.html

Все равно мой дневник никто не читает, поэтому могу смело выкладывать свои эксперементы... :)
[700x467]

Настроение сейчас - ржунимагу

Искал текст "Представления" - в яндексе оказалось проще, чем в собственной библиотеке. нашел ссылку на форум гарри потера. такие вот хитросплетения культурных слоев)))))

гарри поттеры любят бродского

В колонках играет - тригон - караван
Настроение сейчас - медитативное

Михаилу Николаеву

Председатель Совнаркома, Наркомпроса, Мининдела!
Эта местность мне знакома, как окраина Китая!
Эта личность мне знакома! Знак допроса вместо тела.
Многоточие шинели. Вместо мозга -- запятая.
Вместо горла -- темный вечер. Вместо буркал -- знак деленья.
Вот и вышел человечек, представитель населенья.

Вот и вышел гражданин,
достающий из штанин.

"А почем та радиола?"
"Кто такой Савонарола?"
"Вероятно, сокращенье".
"Где сортир, прошу прощенья?"

Входит Пушкин в летном шлеме, в тонких пальцах -- папироса.
В чистом поле мчится скорый с одиноким пассажиром.
И нарезанные косо, как полтавская, колеса
с выковыренным под Гдовом пальцем стрелочника жиром
оживляют скатерть снега, полустанки и развилки
обдавая содержимым опрокинутой бутылки.

Прячась в логово свое
волки воют "і-мое".

"Жизнь -- она как лотерея".
"Вышла замуж за еврея".
"Довели страну до ручки".
"Дай червонец до получки".

Входит Гоголь в бескозырке, рядом с ним -- меццо-сопрано.
В продуктовом -- кот наплакал; бродят крысы, бакалея.
Пряча твердый рог в каракуль, некто в брюках из барана
превращается в тирана на трибуне мавзолея.
Говорят лихие люди, что внутри, разочарован
под конец, как фиш на блюде, труп лежит нафарширован.

Хорошо, утратив речь,
встать с винтовкой гроб стеречь.

"Не смотри в глаза мне, дева:
все равно пойдешь налево".
"У попа была собака".
"Оба умерли от рака".

Входит Лев Толстой в пижаме, всюду -- Ясная Поляна.
(Бродят парубки с ножами, пахнет шипром с комсомолом.)
Он -- предшественник Тарзана: самописка -- как лиана,
взад-вперед летают ядра над французским частоколом.
Се -- великий сын России, хоть и правящего класса!
Муж, чьи правнуки босые тоже редко видят мясо.

Чудо-юдо: нежный граф
превратился в книжный шкаф!

"Приучил ее к минету".
"Что за шум, а драки нету?"
"Крыл последними словами".
"Кто последний? Я за вами".

Входит пара Александров под конвоем Николаши.
Говорят "Какая лажа" или "Сладкое повидло".
По Европе бродят нары в тщетных поисках параши,
натыкаясь повсеместно на застенчивое быдло.
Размышляя о причале, по волнам плывет "Аврора",
чтобы выпалить в начале непрерывного террора.

Ой ты, участь корабля:
скажешь "пли!" -- ответят "бля!"

"Сочетался с нею браком".
"Все равно поставлю раком".
"Эх, Цусима-Хиросима!
Жить совсем невыносимо".

Входят Герцен с Огаревым, воробьи щебечут в рощах.
Что звучит в момент обхвата как наречие чужбины.
Лучший вид на этот город -- если сесть в бомбардировщик.
Глянь -- набрякшие, как вата из нескромныя ложбины,
размножаясь без резона, тучи льнут к архитектуре.
Кремль маячит, точно зона; говорят, в миниатюре.

Ветер свищет. Выпь кричит.
Дятел ворону стучит.

"Говорят, открылся Пленум".
"Врезал ей меж глаз поленом".
"Над арабской мирной хатой
гордо реет жид пархатый".

Входит Сталин с Джугашвили, между ними вышла ссора.
Быстро целятся друг в друга, нажимают на собачку,
и дымящаяся трубка... Так, по мысли режиссера,
и погиб Отец Народов, в день выкуривавший пачку.
И стоят хребты Кавказа как в почетном карауле.
Из коричневого глаза бьет ключом Напареули.

Друг-кунак вонзает клык
в недоеденный шашлык.

"Ты смотрел Дерсу Узала?"
"Я тебе не все сказала".
"Раз чучмек, то верит в Будду".
"Сукой будешь?" "Сукой буду".

Входит с криком Заграница, с запрещенным полушарьем
и с торчащим из кармана горизонтом, что опошлен.
Обзывает Ермолая Фредериком или Шарлем,
придирается к закону, кипятится из-за пошлин,
восклицая: "Как живете!" И смущают глянцем плоти
Рафаэль с Буонаротти -- ни черта на обороте.

Пролетарии всех стран
Маршируют в ресторан.

"В этих шкарах ты как янки".
"Я сломал ее по пьянке".
"Был всю жизнь простым рабочим".
"Между прочим, все мы дрочим".

Входят Мысли о Грядущем, в гимнастерках цвета хаки.
Вносят атомную бомбу с баллистическим снарядом.
Они пляшут и танцуют: "Мы вояки-забияки!
Русский с немцем лягут рядом; например, под Сталинградом".
И, как вдовые Матрены, глухо воют циклотроны.
В Министерстве Обороны громко каркают вороны.

Входишь в Читать далее...

Настоящие корабли пустыни. это не верблюды. сегодня я видел его.

Ее.

Маленькая аллейка вдоль дома. сотня шагов, десять минут. если идти очень медленно.

Она всегда идет очень медленно. по-видимому, ей некуда спешить. в руках у нее грязная пустая хозяйственная сумка.

Зачем ей пустая хозяйственная сумка? зачем ей вообще куда-то идти?

Иногда она кормит кошек - худых и грязных, как ее сумка. хлеб и пищевые отходы в целлофановом пакете она достает из кармана пальто.

Она появляется каждый день. она напоминает заключенного. она ограничивает свое пространство грязной пустой аллеей. в ее жизни просто нет других прилагательных, других кошек и других аллей.

Она огромна. ее бюст напоминает титаник. ее пальто напоминает палатку. она никогда ни с кем не здоровается. она топчет свою персональную пустыню, как унылый издыхающий верблюд, волоча плешивые обвисшие горбы, сжимая хозяйственную сумку, с тухлой капустой в правом кармане, утекающей сквозь пальцы памятью, гипертонией, геморроем, мертвым сердцем и пустыми глазами.

Сегодня опять снилось, что я был женщиной. у меня были длинные светлые волосы... о внешности ничего сказать не могу - зеркала мне не снятся.

Я был ею в старом городе - совокупной Праге, Питере и Риме. Рим-моих-снов.

Я покупала бусы. стеклянные листья на кожаном шнурке. тонкие, маленькие, резные. цвета фуксии с синими краями. помню, я долго перебирал/а их пальцами. не помню, чтобы я расплачивал(ась)ся. помню пронзительное холодное ощущение около горла - они были такими хрупкими, я так боялась порезать шею.

Нужно признать, что это отличная идея - опасные украшения... хрупкие бусы, ядовитые перстни... если бы я был женщиной, я бы непременно носил что-нибудь такое.

В колонках играет - шум вентилятора
Настроение сейчас - неопределенное

дневник

LiveInternet

ЖЖ

в современном мире принято выплескивать наружу внутреннюю грязь

зачем это мне

зачем это мне

зачем зачем зачем зачем

прекрасная ночь, вы не находите?