После двух мусорных мешков порванных тетрадей я успокаиваюсь. Втягиваюсь в свой режим дня. Теперь всё должно быть хорошо.
Сны тяжёлые периодически. Ощущение потока крови в шейных артериях, бинты на голове после, а ещё и полы помыть.
Кажется, будто отчитываюсь сама перед собой.
Единственное, к чему я умею ревновать, это гитара.
Никак всё. Потому, что только когда болею ощущаю эту жизнь. Так она мимо, а остаются мелкие потребности, правила, планы. Мне невыносимо там, где всё по планам. Где не существует не_правильно и не_нормально. А этот чёртов мирок заклинило в стальной клетке, где есть только одно правило - слушать и повиноваться. Тесаком по голове бьёт, в угол забиваюсь и скулю тихо. Беспомощно.
Бьёт дятлом и сверлит дрелью черепную коробку. Не тут ни там. Если бы хоть свинцом в подушку, так нет же. Зрачки дёргаются и эхом отдаёт где-то в области темени. Не-выносимо.
Чёртовы простуды.
У меня вены синие-синие по вечерам, а по утрам глаза бесцветны. Сны вещают с жуткими помехами и перебоями связи, решили топить безвозвратно. Сдаюсь почти. Сопротивляясь изредка. Чувство захватывает и дарит глаза. Старыми я не вижу уже, они пережили своё и умирают тихо. Момент привыкания длится долго, смущаюсь, чувствую себя неловко, не по возрасту, не по умениям, не по силам. Зажмуриться бы и шагать вслепую.
Знаешь, мне ведь так часто хочется с кем-то поговорить. Без нервного смеха, без отведённых взглядов, без этих предательских смайлов и скобок. И чтобы ты обязательно был не человеком. Прочувствовал, но не ощущал сам. Некий робот для мыслей, беспорядочных и бессвязных.
Знаешь, я ведь так устаю от этой суетности вокруг, и не могу существовать без неё. Я всегда дольше выздоравливаю, чем болею людьми. А этот вирус цепляется постоянно, иногда больней, иногда поверхностно, горлом першит и проходит. Одинаково страшно и то, и другое; первое - это всегда температура под сорок и нервы, нервы, нервы, хотя и вовсе не всегда, всего-то раз, правда; а второе - мешает так, ещё не постельный режим, а работоспособность уже нарушена. Ещё это называется гавном, или, мягко говоря, просто какашками.
Знаешь, знаешь...я не хочу дальше. Мне не страшно абсолютно, просто так нравилось всё, что было до. И так не нравится то, что сейчас происходит. Или не происходит. Всё, что мимо, что не цепляет и не держит вовсе, что так хочется в одночасье изменить под себя, перекроить, перешить. Себя перешить под обстоятельства, учить чувствовать то, что нужно бы чувствовать, что удобно было бы. Ах, чёрт возьми.
Знаешь...поговори со мной. Расскажи о своих проблемах, о не смазанном механизме, о барахлящей системе, о том, что кнопка на левой груди западает вечно. Я бы чинила что-то, смазывала. Перегружала систему. Выключала бы, когда невмочь более.
Знаешь, так жаль, что ты не существуешь, чудо техники. Но я буду верить, ты всегда знай.
Это будет полное не_соответствие. Между действительностью и снами, между всеми тут и всеми там, между мной и мной. Но это слишком удобно, когда из десятков твоих сущностей в настоящее не в силе попасть даже ты сам. Когда все нити порваны, и пути назад уже не найти.
Зато всегда есть путь вперёд и его приходится протаптывать даже тогда, когда так хочется остаться здесь и сейчас.
Вокруг столько всего, что я и тут, кажется, промажу.
Как всегда, впрочем.
Мы тут все, как на витринах магазинов, продаёмся за бесцень. Я и некоторые из вас.
Свинцом снов прибило голову гвоздями. Вбило в голову гвозди. Сны тёмные и тяжёлые. Мне на дно неохота, там, если падаешь, мусор и ил поднимается тучами. Сны с незнакомыми людьми, они смеются и не знают, чего хотят от меня. Я закрываю глаза - и вижу их, тянущих ко мне свои руки. Закрываю глаза - и вижу тревогу неизвестного происхождения. Не могу так. Не хочу.
Это начинается тогда, когда сцепив зубы ты героически доходишь до подъезда, а потом снимаешь обувь и поднимаешься босиком. Тогда, когда в полной уверенности садишься в нужный транспорт и едешь в незнакомый район города. Когда не можешь вспомнить, о чём было так приятно болтать с людьми, с которыми сейчас можно только о книгах и музыке, и то бессодержательно. Когда перестаёт тянуть куда-либо. Статически.
Я просыпается после ошеломляющего удара обухом год назад. Сама убила, сама и реанимирую. Какого чёрта только, знал бы кто.
Давит и болит.
Нервы повсюду. Я наблюдаю за ними в ритмичном постукивании, в покусанных губах в отражении, в запинаниях и повторении какой-то фразы н-ное количество раз. Повсюду вокруг, только не там, где им место. Внутри струны натянуты, но на море сейчас полный штиль. Не звучит.
Спокойно вычёркиваю дни, понимая, что не сделала и половины задуманного. Спокойно перечитываю горы учебников и так же спокойно ставлю ровные крестики.
Раздражает только моя непутёвость в контексте общей очень даже "путёвости". Люди на гвозди встают, а я карандашом ногу проткнула, сидя на диване. Пока ещё смешно.
Жаловаться хочется, больше всего жаловаться. Преувеличивая факты, рассказывать о тотальной усталости и недосыпании. Не спроэктируется никак на хоть какое-нибудь конкретное живое существо. Невмочь.
Мне не нужно, чтобы кто-то утешал и говорил, что это "такое время", "всем было тяжело - все пережили". Я знаю.
Просто нужно жаловаться. Чтоб разбудить ту спящую нервную сволочь.
Проснись, твою мать!
Утро серо-молочное всё время. Спокойное. Подгоревший омлет и чай с жасмином. И холодный весенний ветер из открытого окна по мокрой голове. Так тихо, что начинает казаться, будто этот час по утрам не живёшь и не спишь. Где-то вне. Торопливые шаги на улице возвращают.
Стараюсь вдохнуть как можно больше весны, которая по-прежнему идёт куда-то мимо. Думаю о чём-то. Всё никак не пойму, о чём и зачем же всё-таки. Как-то в туманах, по закоулкам, иногда страшно, порой смешно. Не так.
Слушаю аудиокниги на ночь. Перечитанные уже, вроде знакомые, а чужой голос читает другое, другим чувством, другими мыслями. Как-то вдруг захотелось пожить где-то в деревне, нет, в полях лучше. В маленьком домике, и чтобы обязательно вырастить пшеницу. А потом вернуться в шумный город с чем-то неповторимо-спокойным. С запахами.
В один момент так хочется убежать отсюда, из этого города, который не пускает никуда, в котором каждый уголок знаком, каждая улица знает твои секреты, люди узнают. Тут негде скрыться. Это так давит.
Тщетно сны ловлю, вот, вот...и упускаю. Блеклые и бессвязные, без сюжетов и лиц. Но сегодня впервые. Лица, краски. "Люди перестанут воевать, когда каждый сможет построить себе планету". А мы жили на ней, и видели в небе сотни тысяч таких же. Красно-голубых. Планет.
Боюсь не вернуться обратно.
Вместо того, чтоб делать что-то полезное...
-да, тупые передачи эмтиви. украинского производства. мне нравится смотреть, как 16-ти летние разбалованные, в основном добросовестно откормленные родителями, свинюшки выбирают себе гламурные розовые платья, обтягивающие абсолютно каждую их жировую складку и открывающими грудь размера "вымя". ещё более мне нравится то, что абсолютно каждая считает себя невъебенно красивой, умной, всемногозначащей принцессой. это так мило.
-да, доктор дом, в переводе на родной русский. я уже выучила два самые популярные автоимунные заболевания - волчанка и саркоидоз. и это круто. а ещё обожаю н-ное количество ляпов, которые всегда замечаю и комментирую. а ещё сам это дом ну почти точная копия моего отца. наверное, поэтому сериал в общем не вызывает у меня такого восторга. ну подумаешь, вечно не бритый, хромающий, злой, умный дядька. у меня дома живёт такой же. ха.
-а вот моя мама смотрит ранетки. маленькие миленькие девочки, которые кроме более-менее симпатичных мордашек больше, кажется, ничем особым не владеют. но передачи эмтиви круче.
-новости стб и тсн. стб просто блещет своим новым украинским языком. я даже произнести некоторое не берусь. по версии этого канала, тот язык, который я так усердно учу к тестированию, полное гавно, слепленное под русскую кальку. но тем не менее. ребята, спасибо большое за добрый истеричный смех. а телевизионную службу новостей мы поблагодарим за порой совсем не добрый юмор, иронию и сарказм. ура!
-и я не могла забыть про замечательную передачу дискавери. выжить любой ценой. знаете, такой пальнутый дядька, которому не сидится дома у камина. то в пустыне виживает, то в горах, то где-то за полярным кругом. то жучками червячками питается, то мочу свою пьёт. такой себе юморист. и как его только диарея вечная не мучает?..
между прочим, после этого всего я, кажется, не деградирую.
и всё равно теленяня круче всех!
Продолжает тянуть, так, не сильно, периодически. Вещими снами - сбывается, нервами и психами - извиняется. О стену бью не потому. Соседи, просто. Не глухие, а сволочи.
Меня музыка захватывает. Стала чувствовать то, что называют "до мозга костей". Так, что прямо дышать перестаёшь, а потом только бы не захлебнуться. Отрывчасто.
Мне нравятся звуки. Как когда-то цвета и расположение вещей в природе. Как когда-то узнала о Звёздах от папы, окурками с третьего этажа. Как о рёбра впервые билось в истерике.
Звуки жизни, стук, скрежет, шелест, журчание. Но никак не звуки мексиканскогоаргентинского сериала за стенкой. Мне одной почему-то звуками смерти чувствуется?
Шагаю смело и твёрдо. К цели.
По сторонам неопределённо и тошно, но цель там, почти. А там дальше твёрдо и смело.