я очень зла и вовсе не готова!

какой экзамен в полчетвёртого утра

Де в новый год мне вспомнить хотьбы слово

А им здавай - им сцуко рейтинги пора!

 УУУУУУУУУБЛЯТЬ!!!

Вавилонская блудница не искусит Христа... Как не прискорбно, но дядь Юра ошибся.

 Всё будет так, как должно было бы быть - даже если будет наоборот

Настроение сейчас - ожидание чуда

Измена разная бывает,

Но одинаково в миру она жестока:

Что враг тебя на юге убивает

Что друг засадит в спину нож с востока.

Пороки. От них никто не застрахован

Кто строки во здраве чтит – а кто в оковах

Раскован. По крови. От бога во слове. Парализован.

Но кто он?!

Без страха все мы носимся с поличным

Так и должно, поверь, ведь неспроста

Посмертно коронованный Да Винчи

Портрет Иуды рисовал с Христа

Логично до глянцевых небес прилично.

Шли в личку. Давай отпразднуем? Отлично.

Критично??? Но это даже не этично.

Привычно!

Суда не будет – в новостях мне всё сказали,

И газ Россия перекроет очень скоро.

И Бога нет – американцы доказали,

И всё решают деньги! Нет? Поспорим?!

Устроим себе мы логово разврата. По трое

Со мной одна была в привате. С

Не бойтесь, седые детишки!
Пайдём с вами в лес щя по шышки
Богам принесём в жертву Иру,
Виталика скормим вампирам,
Андрюшу убьём на удачу,
А Ленку в шашлык захуячим,
Катюшу мы сварим на суп
Для спецый вазьмём Юлькин труп
Укроп будет панк-Михаил
Из Ванечки будет кизил
Серёжку спечём за гуся
Дениску убЪём неспрося
Алексея мачить бум медленна
И эмо иво бут пиздить кедами
И вапще он аЦЦкий алень
И пашол он нахуй!

Кровищщи прольём по обрядам,
И оргию всем детским садом
Зажжём в праздник нового года -
Мы любим родную природу.
Засыпим мы трупы снежком
И смело за ручку пойдём
С шаманом отжечь хоровод -
Такой вот у нас Новый Год!

Ну покрайнемере так щитает мой психиаторЪ...

La oración del dios

»Чтоб добрым быть, я должен быть жесток» - Избитой фразой вновь ты самооправдался, но в этот раз коронный номер не удался: В каких аршинах мерить доброты твоей оброк? До безупречности наточены ножи.  До неги шёлка отшлифованные цели.  До фанатичного тепла задуты щели.  Да, ты над пропастью, но не в пшенице – а во лжи. Сроднились с линзами пустых сетчатки глаз. Не нужно совести: ты мастер – ты так видишь. До глубины души ты небо ненавидишь - своей жестокостью возводишь свой иконостас. Обезображен лик неведомых стезей. Иконы с миром ты равняешь неустанно. Пусть окружение тебя считает странным, ты как они  лишь Дориан – обычный Грэй. Мой друг, твой Рай – по жизни лезть в петлю, и с этим фактом даже Дьявол не поспорит. Пусть даже он меня как ты не опозорит, ты образ мой - и я тебя ПО ТВОЕМУ люблю. Твой год назад вершил я то, о чём мечтал, о чём просил меня ты, искренне молящий: Тебе на землю мной был послан ангел настоящий – а ты сознательно его четвертовал! Мне никогда пред ним тебя не оправдать и он теперь уже простить меня не в силах - ты извратил ему понятие «красиво»… Он стал тобой – он перестал благословлять… Немой не сможет докричаться до небес. Я стал немым – я не смогу тебе ответить.  Очистят может быть меня твои же дети, ну а пока не требуй от меня чудес. Чтоб добрым быть - ты должен стать другим. Чтобы надеяться – ты должен свято верить. Чтоб человеком стать – избавь свой мир от зверя… Пока ты враг себе - мы на века с тобой враги.

Спаси же, сохрани и помоги.

Под новый год пришёл он в дом

Маньяк-убийца с топором

Сказал, что всем пришёл ппц

Щя будет в доме мол, мертвец

А я какрас нажгла салат

Гастей ждала на сервилат

Ты, чё убийца ахуел –

Каданить сам гостей имел?!

Я бля два дня как поц на кухне

И ёлка наравит всё рухнуть

А ты припёрся на мокруху

Так на те скавародкой в ухо!

С наги те пидору под дых

Не зли хозяек молодых

В канун прям праздников священных

Штоб самому не стать мишенью!

Сбылось желание маньяка

Авель (Василий Васильев)

18.03.1757, д. Акулово, Тульской губернии - 29.11.1841,

Спасо-Евфимьевский монастырь,
церковная тюрьма, Суздаль

В зале был разлит мягкий свет. В лучах догоравшего заката, казалось, оживали библейские мотивы на расшитых золотом и серебром гобеленах. Великолепный паркет Гваренги блестел своими изящными линиями. Вокруг царили тишина и торжественность.

Пристальный взор Императора Павла Петровича встретился с кроткими глазами стоявшего пред ним монаха Авеля. В них, как в зеркале, отражались любовь, мир и отрада.

Императору сразу полюбился этот весь овеянный смирением, постом и молитвою загадочный инок. О прозорливости его уже давно шла широкая молва. К его келии в Александро-Невской Лавре шел и простолюдин, и знатный вельможа, и никто не уходил от него без утешения и пророческого совета. Ведомо было Императору Павлу Петровичу и то, как Авель точно предрек день кончины его Августейшей Родительницы, ныне в Бозе почивающей Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны. И вчерашнего дня, когда речь зашла о вещем Авеле, Его Величество повелеть соизволил завтра же нарочито доставить его в Гатчинский дворец, в коем имел пребывание Двор.

Ласково улыбнувшись, Император Павел Петрович милостиво обратился к иноку Авелю с вопросом, как давно он принял постриг и в каких монастырях был.

- Честной отец! - промолвил Император. - О тебе говорят, да я и сам вижу, что на тебе явно почиет благодать Божия. Что скажешь ты о моем царствовании и судьбе моей? Что зришь ты прозорливыми очами о Роде моем во мгле веков и о Державе Российской? Назови поименно преемников моих на Престоле Российском, предреки и их судьбу.

- Эх, Батюшка-Царь! - покачал головой Авель. - Почто себе печаль предречь меня понуждаешь? Коротко будет царствование твое, и вижу я, грешный, лютый конец твой. На Софрония Иерусалимского от неверных слуг мученическую кончину приемлешь, в опочивальне своей удушен будешь злодеями, коих греешь ты на царственной груди своей. В Страстную Субботу погребут тебя... Они же, злодеи сии, стремясь оправдать свой великий грех цареубийства, возгласят тебя безумным, будут поносить добрую память твою... Но народ русский правдивой душой своей поймет и оценит тебя и к гробнице твоей понесет скорби свои, прося твоего заступничества и умягчения сердец неправедных и жестоких. Число лет твоих подобно счету букв изречения на фронтоне твоего замка, в коем воистину обетование и о Царственном Доме твоем: "Дому сему подобает твердыня Господня в долготу дней"...

- О сем ты прав, - изрек Император Павел Петрович. - Девиз сей получил я в особом откровении, совместно с повелением воздвигнуть Собор во имя Святого Архистратига Михаила, где ныне воздвигнут Михайловский замок. Вождю небесных Воинств посвятил я и замок, и церковь...

- Зрю в нем преждевременную гробницу твою, Благоверный Государь. И резиденцией потомков твоих, как мыслишь, он не будет.

Одесса 23 год. Приехал Пушкин прям в июле

И Воронцова власть придёт на тот же месяц

Но казюли возникли пожже меж господ

Всеуважаемых, любимых. Мудило Пушкин

Тихо мило свой подлый глас сложил нехило

На Воронцовскую жену.

Так эта ш блядь, пока Мыхайло

Хуярил лестницу и порт,

Взаимно с Сашей гнать нахальна взялась –

Пади кА высший сорт

В интиме сцуко с ним слилась.

Позор семье, насмешки с графа, непонимания стену

Меж руководством и народом

Воздвигла еблею своей.

Не закрывая бляЦЦь дверей

В художественном прям музее

Среди высокого искусства

Ей Саша жог про свои чувства,

Стихами холя и лелея

Поставив раком Лизавету -

На што она ему в ответку

Рукой махала на балу

Настрой крутых как бляЦЦь к ослу

Чем обеспечивала графу

Ей похуй - ведь её жы трахал великий Пушкин!

Граф тактичный воспитан обществом столичным,

Хочу нажечь гламурный стих, Да всё не получается:

Бычок мой моду не постиг – не ходит, не качается.

Я знаю, надо чтоб тоска окутанная розовым,

Чтоб блеск пульсировал в висках У барыни Морозовой.

И сигаретный смог стоял над неудачной рифмою,

И чтобы бархатный оскал - и на плече чтоб с грифами!

Но я не эмо ни хуя: Я не могу так чувствовать,

Чтоб Маргаритой напоясь, описывать как хуй стоит!

И в шёлковистых простынях не вижу я романтики

И на своих «апсцэзных» снах я не плету бля бантики.

«Ночь. Никотин. В глазу фонарь. Какой пиздец!.. Фантастика

Я - мразь и грёбаная тварь! Я бля живу в ужастике!!!»

И ало-чёрном атласом мой мир мне не постеленный,

И приглушённым латексом минуты не измерены,

И не вяжу своих я грёз ни шерстию, ни крестиком.

И не сползаю  под откос ни фаллосом, ни пестиком.

Я дни свои не меряю ни в понях блять, ни в ложечках -

Для моды я потеряна по капле, понемножечку.

Гламур саФФсем не для меня: ии передать - не превзойти.

Мне не познать души коня – я по старинке, уж прости )

Это был не ангел, это был не Дьявол,

Не колдунья – а всего лишь Бог.

Он сказал, что рано истину познала

Та, в ком похоронен мёртвый слог.

Слишком много грязи помнишь ты из рая -

Память мне твою не утопить.

Слишком много правды эти люди знают

О деяньях свыше. Не забыть

Мне твоих игрушек, шуток твоих чёрных,

Озарявших светом тёмный трон

Господа людского, ангелов задорных,

В плотном обрамлении ворон.

Кто тебе позволил говорить так много

О порочных сущностях светил???

Ты была прекрасней ангела любого,

Я одну тебя всегда любил.

Я не мог так больше, я болел и плакал -

Ты залила правдой мой приют:

Ты ведь крёстный ангел – избранный аракул!

Но тебе покоя не дают

Совестливый демон, жажда освещенья

Самых потаённых уголков.

Больше не смогу я дать тебе прощенья:

Не спасёшься от моих оков.

…Он покрыл мой облик рыболовной сетью -

Впились в кожу острые крючки,

Горло сжали руки, а удары плети

Тело разрывали на куски…

Я хочу, чтоб рядом ты была со мною,

Кляпом я тебе закрою рот:

Ты своей наполнишь мир мой красотою

И никто тебя уж не спасёт

От моей заботы, от безбрежной

Настроение сейчас - настроенное

Твой внутренний конфликт с самим собой

Немного затянулся. Не находишь?

В то время как идут солдаты в бой

Ты впечатление на бога производишь.

Мы всё решаем, в чём же оплошал ТАНАХ,

Да камень мудрости грызём до посиненья

А дети наши так же гибнут на фронтах,

Чтоб нам не выражать своё презренье

Вчера ты спас меня от бренных новостей

Ну а загадывать… оно вдвойне не скромно

Всё хорошо, но даже тысячу чертей

Собьёт с копыт всего одна бутылка рома

Стоит в пример нам злополучный вурдалак

Костюмчик к случаю, да всё не по погоде

А мы творим под псевдонимом Пастернак

И по седьмому кругу Африку находим

Льёт слёзы, сидя в лаврах, царь Гвидон

Заведомо печаткой новой эры окрещённый

Твой мир на крах, на безысходность обречён

Да только что ты всё в меня такой влюблённый

Итак, в Перу. Обедать нынче будем там

И обсуждать за завтраком искусства

А дети наши так же гибнут на фронтах

Играя в чьи-то безалаберные буйства.

Мы

Настроение сейчас - спящее

На Французском, на Бульваре

Не гадая, что потом

По промокшим тротуарам

Мы шутили и смеялись

Излучая позитив,

На трамвайчике катались

Далеко не королева,

Далеко не светлый принц

Смех на право и на лево

Всё вокруг сияло светом

Чистоты девятый вал

Пели песни мы о лете –

Городские катакомбы

Танцевали под землёй

Где ещё, когда, о ком бы

Музкомедия