Настроение сейчас - прозрачноеЕщё один психологически, философски перегруженый плод больного сознания одиногоко человечка, решившиго, больше не поддаваться слабрстям, ни тела, ни души.
Она опять всплыла из глубины. Наглая, развратная, дикая. Её кривая ухмылка, змеиться среди чёрных провалов, в стекле, а глаза горят торжествующим светом, двух фонарей на улице. Сегодня она победила.
Я отвлеклась, только на секунду, расслабилась, поддалась минутному порыву. А её сильные пальцы, с острыми коготками, уже стали натягивать серебристые нити. Я послушной марионеткой исполнила её волю, двигаясь в такт её мурлыканью. Глаза были закрыты, словно разум, нарочито, старался хоть как-то отгородиться оттого, что происходит, тело протестовало, но сознание, моё и без того вечно не ясное сознание, потерялось в том едком тумане, приносящем странную иллюзию, свободного падения. Головокружительного падения.
Она шагнула ко мне из зеркала, обнимая и страстно нашептывая в ухо, о том, что битва проиграна. Стержень, что поддерживал меня все эти, когда с треском сломался, как кощеева игла, в пальцах Ивана –Царевича. НЕ уберегли её ни сундук, ни заяц, ни утка, ни яйцо – ни одиночество, ни трусость, ни привычка, ни иллюзия мира, отдельной вселенной. Да, она и там достала меня.
Мы всегда были вместе два близнеца, до оскомины банальных близнеца, абсолютно похожи, но такие разные. Мои идеалы и её насмешки, её распущенность и моя скромность, подкрепленная суровыми законами устаревшей нравственности.
Когда мы были детьми, мы души не чаяли друг в друге, в минуты, самых сильных страданий, оскорбительных выкриков одноклассников, отталкивающей жестокости взрослых, она вставала на мою защиту, со всем своим злобным упорством, лупила девочек, посмевших быть лучше меня хоть в чём-то, резко и задиристо пиная мальчишек, заикнувшихся о моём лице или о моей фигуре. Он трясла меня за плечи, ругая, на чём свет стоит, когда я плакала. Её злобная мудрость научила меня быть упрямой и сильной, заставила бесстрашно взглянуть в ту бездну, что называют человеческим «Я». Мы держались друг за друга, любили друг друга, строили планы.
Но с годами, мы перестали понимать друг друга. Множество вещей, заставило меня остановиться и идти иной дорогой. Она была в гневе, её лиши того, о чём она с нетерпением мечтала всё детство. Её оторвали от удовольствий доступных всем остальным. Я лишила её бесполезной болтовни, идиотских шопингов, разгульных компаний, дешёвой популярности, громкоголосой клубной пляски, воспоминаний сумасбродной юности, удовольствий секса, выпивки, никотина. Не слушая её настойчивые уверения, борясь с ней, упираясь ногами, я ушла в собственноручно сотворенный из мечтаний и иллюзий мир, захлопнув дверь пере её носом. Она была в истерики, билась головой об стену, расписывая в красках, чего мы лишаемся. Потом, став угрожать мне через дверь.
- Подумай, подумай хорошенько, сколько у тебя шансов выжить в таком положении. Ты объявляешь войну всему мирозданью, всему обществу, всему свету. Ты одинока как перст. Это сейчас твои друзья, хоть в чём-то поддерживают тебя, но пройдёт время, они повзрослеют, и на тебя обрушиться камнепад осуждений, от тех, кто ещё вчера уважительно качал головой на твои бредни. Подумай, подумай!!!!
Заткнув пальцами уши, я рыдала под дверью, слыша как, она скребется. Моё сердце обливалось кровью, но ничто не могло меня переубедить. Я увидела в бездне, к которой она сама меня и подвела, то, что навсегда искорежило меня, выкинув из реальности окончательно. С тех пор мы враждуем. Она пытается подчинить меня себе, потому что она куда сильнее меня, на её стороне всё самое тяжелое из арсенала эмоций, на её стороне зависть, обида, инстинкт, порок, желание, любопытство, чувство обделённости, неудовлетворенность. Они эти диверсанты от сознания, то и дело проскальзывают на горизонте. Но их всегда не хватает ровно на одну единицу. Пригвоздив себя к месту, я не позволяю себе сорваться.
Но время идет неумолимо, делая мою защиту тоньше. И сквозь моё лицо всё чаще просвечивает её маска. Её усмехающаяся мина. Её пророчество, произнесённое из-за глухой двери, сбылось. Мои друзья перестали понимать меня. Моя четность никому не нужна. Одиночество, снимает с меня семнадцатую шкуру. Сердце перестало болеть, и уже лишь глухими толчками отвечает на боль извне. Слезы обесценились и вообще стали редкими гостями. Глаза помутнели, отражение в зеркале смазалось. Она всё чаще насмешливо толкает меня, роняя оземь. Я не могу сопротивляться нитям дёргающим меня. Она умелым кукловодом, ведёт меня, насмехаясь, всё ближе подводя к тому, чего хочет она.
-Ты мне потом ещё спасибо скажешь. – Говорит она, лениво двигаясь в такт ненавистной мне музыки.
Словно пытаясь причинить мне больше боли и унижений, она оставляет меня в покое всякий раз, наигравшись. И я дрожу от омерзения, чувствуя себя грязной. Я не могу прикасаться к вещам, они тут же пачкаются. И всё что мне
Читать далее...