Всё, что не длится вечно,
Кажется нам таковым...
Сколько можно выносить эту душевную нищету! Сколько можно терпеть это скелетное, трухлявое, болезненное одиночество, поразившее меня уже давно, въевшееся уже, как родное, неотделимое, постоянное. Сколько можно внутреннего и внешнего лицемерия? Сколько человек способен протянуть один? И сколько способен копить в себе этот яд замедленного действия?
Так знайте, нет у меня больше никаких сил, и я чувствую, как с каждым днем, месяцем, годом зеленая почка, которую я так неожиданно у себя обнаружила и все это время нежно оберегала внутри, начинает увядать, так и не раскрывшись. Для кого все это внутреннее? Все эти способности, таланты, для кого все эти мысли, чувства, идеи? Кто я, если не в состоянии выдернуть из себя и подарить?
Угрожающая стабильность. Оказалось, что стараться быть хорошим человеком еще не достаточно, для того, чтобы стать счастливым.
А самое страшное, что никто не способен объяснить мне, откуда исходят начала!
Вот вам вся моя сила изнутри – содрогающееся во внезапной истерике тело, и руки отчаянно въевшееся в пианинные клавиши, бешеные, будто это единственное, что способно мне помочь сейчас.
Я счастлив за тебя при условии, что счастлив сам?
Настроение сейчас - тревожность
Опять мучили сны, уносящие мою память к тому лету, это уже становится невыносимым! Ведь столько воды уже утекло, а память все не унимается. Опять проснулась в поту среди ночи.
Среди черновиков нашла прошлогоднее, неопубликованное раннее:
Музейный трофей
Сталью горло залили – молча,
Руки связали рубашкой смирительной,
Тычут пальцем,
смех разорительный
для меня.
Уйдите прочь.
Сижу,
страшно
мысли в слова вкладывать,
Страшно, реальность огибая,
существовать
Страшно
во все глаза смотреть по сторонам.
В дневниках закована.
Вот она была личность
Вычислили
себе назло,
Вычистили
болезненно скребком нутро.
В голосе трусости тяжесть
Вынесли мебель из дома, пусто
Совести прах дремлет от усталости,
Настанет время – вылезет наружу.
Сердце обесточено чувствами,
Лежит на заднем дворе
ненужное,
Руки дрожат, чувствуя надобность
в этом лихорадочном,
бьющемся судорожно.
Сторожем назначу время,
Меня пугает уже продолжительно-затянувшееся, хроническое обмеление мысли. Будто бы я существую, поддерживаю жизнедеятельность, нахожусь где-то - всё, что угодно, но не живу, не живу так, как было раньше, полной грудью, задыхаясь от этой абсолютно моей жизни, всей целиком.
«Из того одного, что победившее прекрасно, еще не следует, что побежденное – дурно». И время это нещадно и жестоко демонстрирует.
Сердце закрыто на ремонт, в душе объявлен карантин. Внутреннее пространство перестали посещать воодушевленные, важные для меня мысли, идеи, даже если они и были параноедальными. В последнее время про творящееся я легко могу сказать одно: у меня всё стало просто. Это, так когда-то нужное мне «просто», появление которого казалось мне единственным выходом, вдруг нагрянуло так вот, совершенно неожиданно, обезоружив и лишив чего-то существенного, фундаментального, Самого Главного, и стало настолько противным, что не хочу я этого элементарного, раскладывающегося по частям, такого стройного, обыкновенного, непонятно откуда взявшегося «просто». Потому что ничего не меняется с его появлением. Мы уже давно не вылезаем из развалин, пытаясь самим себе доказать какие мы сильные, рвемся, как мотыльки на свет. И вот оно у меня на руках все такое же обшарпанное, обтесанное со всех сторон, блеклое одиночество, такая же нарывающая, ноющая внутри трагедия души, одурманивающая пелена существующего внешнего и каждодневно гибнущая надежда найти свое спасение. И откуда только берется иногда во мне эта какая-то противоестественная напыщенность, это неправдоподобное, пластмассовое желание всё что-то доказывать, лишь бы снова не вернуться к тому же порогу не моего дома. Ежедневный, сбивающий с толку дальний обманный мираж Лучшего, что может быть, что может случиться с нами.
А может это и есть настоящая жизнь, когда вдруг все стало просто? Сколько вокруг людей, которые просто живут и просто счастливы этим? Какой ценой обходится эта простота? Возможно ли смириться с обыкновенными желаниями, обыкновенными мыслями и мечтами? Внутренний взаимосвязанный самообман. Парадокс.
Отрешиться от той жизни и не грезить больше появлением этих одурманивающих голову мыслей. Влиться в струю, ни на йоту не сомневаясь в правильности выбора?
Чем тогда украшать собственную обитель во время Отступления, затишья? Чем заполнять пустоту от этого Важного, покинувшего меня?
..Есть мир, где я властелин
Там я осиян победным венцом…
«… Лишь когда сомненье останется за дверью и дверь эта с шумом захлопнется – лишь тогда вопьются тебе в грудь ледяные когти несомненности и медленно, медленно станут нащупывать в твоем сердце тоненькую нить надежды, на которой держится счастье, и нить оборвется, и то, что держалось на ней, разобьется вдребезги, и страшный крик отчаяния огласит пустоту. Но пока сомневаешься – не отчаиваешься!»
Неделю назад у меня появился пушистый, неуклюжий, смешной, 2х-месячный ребёнок! 
Никак не нарадуюсь на моё солнышко)) Назвали Юноной, но все ее зовем Юной. Смешнуля такая, прям эмоции через край :)) и все меня теперь называют мамашей, и так вот бывает! Так что мы теперь еще и подращиваем молодое поколение))) Растём прям на глазах)) Люди, счастье всё-таки есть!!!
[525x700]
"In quo studiosius absco nditur, co magis apparet" (лат.)
"Чем тщательнее скрывается, тем яснее обнаруивается"...
Двойственность по всюду: в каждом предмете, в каждом лице, в каждой душе, в каждой частице...
[525x700]
Звук разбивающегося стекла всегда неприятен, особенно тогда, когда точно знаешь, что с этим звуком умерает мечта...
[525x700]
Сон
Смотрю на свой живот, понимаю, что я беременна. Месяц пятый. Папа подходит ко мне, гладит живот, замечает, что он какой-то странной формы купольно-образной, немного заостряющейся к низу. Бережно кладу руки на живот, такой упругий, гладкий, овальный; нежная, бархатная, розовая кожа. Чувствую наличие плода на рецепторном уровне. Волнительное, трогательное, непередаваемое чувство, улыбка. Почему-то подумала тогда: вот у меня такой большой животик не потому, что я поправилась, а потому что в положении. Обрадовалась)) В тот момент через всю себя прочувствовала - во мне жизнь!
Ждём маленького)), знаем, что будет мальчик. Начала вспоминать перечитанные гороскопы, астрологические прогнозы, которые как один пророчат Евгениям пополнять исключительно мужское население земли.
Я знаю, что ребенок был зачат от моего просто хорошего друга. То есть заранее понятно, что растить я его буду одна. В этом осознании заключалась какая-то обреченность, но я была рада, просто тому, что стану матерью. Родители тоже смирились с тем, что замуж я уже не выйду. И это единственный рациональный выход создать семью. Вокруг - глаза сожаленья, уныния, умиляющей снисходительности.
Меня одолевает страх, потому что на физиологическом уровне чувствуется какой-то дискомфорт в районе матки, ноет низ живота, от боли всю выворачивает наизнанку. Видимо тяжелая беременность. Трудно стоять на ногах, слабость…
Потом поняла, что могу смотреть сквозь себя. В районе груди через плоть вижу и чувствую, как шевелиться частичка меня. Успокоилась, что с ним всё в порядке. Почему-то подумала, что должно быть малышу там в одиночестве невыносимо страшно.
До этого весь сон наблюдала или со стороны или непосредственно своими глазами, а теперь действие начинает происходить внутри меня. Будто моя одежда, тело, кожа, волосы – это всего лишь оболочка, обрамление, а истинная я живёт внутри. Сама в себе? Теперь мне уже не видно, что происходит наверху, т.е. вне футляра тела, я вся здесь, такой скукожившийся комочек, сжалась, сижу там, где расположено сердце, а рядом вижу своего ребёночка, размером такого же, как и я. Так сразу хорошо и легко стало: я здесь ни одна. Все вокруг кажется чужим и слишком большим. Ощущение, что почва только там, где находимся мы, остальное пространство – пропасть. Замечаю: внутри, оказывается, так много свободного места, а если б и нас тут не было? Для кого всё это?
Как часто мы бываем в этом тихом, пустынном убежище? Как убежище может быть чужим? Значит, мы сознательно отправляемся туда? Чужой для себя самого?
Нам кажется, мы уже так далеко ушли, а получается, что остались зародышами?
Почему, находясь в себе, мы чувствуем себя одиноко? Потому что там ничего нет в этом «себе»?
Сегодня весь день болело сердце…
[537x699]
21.02.07г.
Совсем недавно поняла, что боюсь людей, которые сильнее, опытнее, умнее и эрудированнее меня, которые преподносят себя авторитарно, даже, я бы сказала, деспотично. Такие люди подбирают под себя других, тех, кто слабее, т.е., как я. Они заставляют мою волю сжиматься до минимума. Когда я с ними рядом, меня нет, я настолько невидима и неосязаема, что перестаю чувствовать свой внутренний стержень, себя вообще. Они будто паразитируют на моем эго, задавливая своей мощью мой хрупкий душевный дом, так безупречно балансируемый до их появления, так тщательно выделанный, мною же выструганный со всех сторон, каждый миллиметр своими руками, постепенно, фундаментально, столько непосильной внутренней работы – всё, всё катиться к чёрту, перестает иметь какой-либо смысл. В такие моменты я превращаюсь в жалкое, затюканное, трусливое существо, с бегающими глазами по коридору мыслей в надежде найти там хоть что-то более или менее приличное, случайно завалявшееся.
С ними мне реально тяжело. Даже на физиологическом уровне - сумасшедший пульс, трясущиеся руки, бессвязная речь, рассеянность, несобранность мыслей, каждым словом невпопад - отчего мой вид становится еще беспомощней и глупее. Начала анализировать конкретных персон и возможный первоисточник такой реакции, и решила, что ведь, если отбросить всю напыщенность и шквал эмоций, то получается странная вещь, как бы от противного: корень проблемы таится не в них, а во мне. Истинная причина такого отторжения - во внутреннем и внешнем противоречии.
Как, впрочем, и всегда, в фундаменте заложилась как-то сама собой, моя ошибка в мироощущении. Я сама навешала себе фон собственной уникальности, эрудированности, иллюзию несомненной успешности любого моего начинания, тенденции к беспрерывному саморазвитию, какой-то нелепой, на пустом месте взявшейся самоуверенности, невольно поддерживая этот уродливый статус «сверхчеловека». Но это был всего лишь фон! Поэтому, когда на этом фоне всплывают персоны, превосходящие все мои ожидания от себя лично, и стоящие много выше всех показателей критериев оценки, я начинаю зарываться в тень, не чувствуя самооправдательной поддержки изнутри. Это, как гром среди ясного неба, как нашествие саранчи на поля, так бережно взращенные и хранимые в собственной обители. Отсюда и резонанс, не состыковка резусов, отсюда и отдаление двух положительных электронов. Простая физика: выталкивание инородного или выталкивание себя из инородного, в зависимости от того, чья сила тяжести больше. Потому что, когда проявляется эта бракованная субстанция, тенденция к какому-либо из вышеперечисленных действий порождает смуту, вызывает диффузию, Броуновское телодвижение, а, следовательно, на поверхность в итоге этого толчка вылезает правда, такая знакомая и так аккуратно спрятанная, в глубину так же аккуратно культивированной внутренней материи. А правда эта всегда одна и та же, она не меняется, и время еще, как назло, щадит эту правду безмерно, лелеет и оберегает. Как ни крути, она никуда не исчезает, не стареет, не искажается, а только всё яснее и чаще обнаруживается. Вот она великая и необъяснимая метаморфоза! Хотим идти безукоризненно прямым лучом, хотя знаем, что нам отведен только отрезок, а в итоге ходим кругами, причем заканчивая всегда в средине, в единственной исходной точке «Я». Геометрия все-таки удивительная наука!
Завязки развязываются на маске, она падает на пол, ты в центре комнаты, в которой вместо стен – одни зеркала. Ты – везде! Голая…простая…пустая…
«Но полу осколки от разбитых лиц,
Настроение сейчас - тихая светлая грусть
Маяковский не перестает восхищать своей виртуозной гениальностью, такой неподражаемой изобретательностью словообразия. Иногда я начинаю скучать по нему, как по живому человеку! Так странно, порой дико не хватает этих вечеров, погруженных в изучение его размашистых, разбросанных по строчкам декламаций вперемешку с абсолютной трагичными призывами о помощи одинокой и драматичной души. Люблю эту его двойственность… такой сильный, громоздкий, железный на публике и в тоже время такой беззащитный, обреченный, ранимый внутри. Как мог он совмещать себе это неразрешимое противоречие?!
Для меня он был и остается легендой…
ЛИЛИЧКА!
Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
Она долго стояла у открытого окна, вдыхая этот удивительный, неповторимый запах свежести. Что-то в этом было необычного, таинственного, какая-то простая, обнаженная красота...
Она была преисполнена чувством прекрасного, творящегося на ее глазах…
Падающий снег, околдовавший тысячи взоров…, практически неуловимая гармония, чувство уюта и спокойствия…
Как в "Любимом спутнике" .... " это также приятно, как Рождество, летние каникулы и новорожденный щенок сразу вместе..."
ах, мне бы новорожденного щенка .... 
*мечтает о собаке*
«Пока мы не найдем общего Бога или хоть не поймем, что стремимся все к Нему, Единственному, - до тех пор наши молитвы – наши стихи, живые для каждого из нас, будут непонятны и не нужны ни для кого»
Бессилье
Смотрю на море жадными очами,
К земле прикованный, на берегу…
Стою над пропастью – над небесами, -
И улететь к лазури не могу.
Не ведаю, восстать иль покориться,
Нет смелости ни умереть, ни жить…
Мне близок Бог – но не могу молиться,
Хочу любви – и не могу любить.
Я к солнцу, к солнцу руки простираю
И вижу полог бледных облаков…
Мне кажется, что истину я знаю –
И только для нее не знаю слов.
З. Гиппиус
[600x450]
Никак из головы не выходит сон, который приснился еще осенью. Я возвращаюсь и возвращаюсь к нему…
Мама принесла с огорода какую-то зелень, и положила ее на кухонный стол. Вся наша семья присутствовала при этом, и на интуитивном уровне каждый из нас знал, что в этой траве сидят клещи. Все, подсуетившись, отбежали от стола, поскольку чувствовали, что клещи голодные и с легкостью, одним прыжком могут вонзиться в человеческое тело. Я во время не среагировала, и один из этих омерзительных клещей глубоко проник в мой большой палец левой руки. Я настолько отчетливо через всю себя на физиологическом уровне прочувствовала невыносимую боль, и панический ужас от того, что увидела, как рука начала синеть. Клещ пробирался все дальше и дальше… Всё онемело, нервную систему парализовало до плечевого сустава. Я смотрю на свою кисть, пытаюсь изо всех сил шевелить пальцами, но все попытки только усиливают отчаяние, зову на помощь.. Долго никто не подходит. Потом пришла мама, но она ничем не может мне помочь, никто не может… Смотрю в пальце – воронка, вся в крови и слизи… Потом временное затишье, ничего не происходит, рука полностью обездвижена… Проходит несколько минут, и вдруг я чувствую, что кто-то упрямо рвется наружу, чувствую, как ЭТО движется по руке, судороги, лихорадка… подходит…и фонтан чего-то противного, слизкого, безобразного, кишащего вырывается из пальца. Это были прозрачные то ли червяки, то ли глисты около 5см каждый, тысячи, миллионы, они выбрасываются на пол…Все разбежались, кроме брата, она зачем то начал ловить этих тварей в свою куртку, но у него ничего не выходило, их было слишком много… Оглядываюсь…уже вся квартира в ЭТОМ. Смотрю, брату стало плохо, и его вырвало в туалете. А у меня в голове только одна мысль: Как во мне может быть столько инородного, столько отвратительной дряни?! Я, получается, вся внутри в НИХ! Потом оказалось, что вне моего тела червяки не могут существовать, попадая на пол, они превращаются в засохшую структуру ДНК белого цвета размером
От мысли, что моё ДНК - и есть червяк, проснулась в поту…
Сны не к чему-то, а от чего-то…
Нам нравиться кого-то удивлять, лицо при этом безразлично и безмятежно, а внутри зажигается огонь самодовольства, самовосхваления и эгоистической услады над собой же.
Как же это пошло и омерзительно до невозможности...
Быть и внизу и вверху этой проклятой горы.
Неустойчиво, хрупко, как карточый домик...
Настроение сейчас - Задумчивое
Когда-нибудь кто-нибудь спросит меня, есть ли в моей жизни что-то существенное, бесценное, незыблемое, о чем не говорят вслух, что просто тихо покоится в душе, драгоценностью, светилом. А мне останется ответить только то, что самое важное в моей жизни – это мечты. Ими я живу, ими я заполняю всю свою сущность, ими я оправдываю себя, в них мое будущее и настоящее.
Оглянись вокруг и ты увидишь, что в нас - пустота, посмотри внутрь – в груди дырка насквозь. Полу прозрачные, одинокие, обреченные мечтатели, толкающие свою шхуну в открытое море из последних сил, думая, что жизнь она там, дальше, не на этой земле, не в это время, кажется она вообще не в этом пространстве. Вечная, бесполезная, бессмысленная борьба со всем миром в одиночку, а в итоге только с самим собой.
Живешь уже, кажется, тысячу лет, и столько всего уже было, даже страшно представить, сколько всего еще будет…и будет ли. Самое ужасное осознание, что самое лучшее осталось в прошлом. А время безжалостно затягивает память болотной вязью, оставляя нас ни с чем. Завязываем узлы бесконечное множество, сплетаем в крепкие канаты, а в итоге в руках – обрывок веревки, прохудившейся в нескольких местах. Сырье, необработанная материя. Мы смотрим часто вверх, ожидая теплоты Его руки, ожидая ответов. Живем надеждой, что сможем услышать и распознать Его голос. Но мы всегда безнадежно глухи.
Мы всегда хотим увидеть нечто большее, что представляется нашему взору, выйти за пределы, оставив позади оковы граней, бесполезно кем-то воздвигнутых, тюремных решеток, обтянутых проволокой. На нашей коже уже тысячи, тысячи порезов, а мы по-прежнему слепы.
Роем траншеи, пытаясь докопаться до сущности, беспрерывно куда-то движемся, не видя цели, кажемся значимыми самим себе, кажемся творителями собственных судеб, а потом вдруг приходит ощущение зрительного зала. Безмолвный, обездвиженный наблюдать со стороны за своей жизнью. Парализована.
Отшельники…без дома и крова, в вечном опасении смерча, боимся, закрываем лицо руками, трясемся в судорогах…
«И мы на полном лету в этом странном пути,
И нет дверей, куда мы могли бы войти
Забавно думать, что есть еще люди,
У которых все впереди.
Моё место под солнцем жарко как печь,
Мне хочется спать, но некуда лечь.
У меня не осталось уже ничего,
Чего я мог или хотел сберечь»
БГ
Кто-то уронил нас в самих себя, и мы все летим, в бесконечную пропасть, потому что дна нет. Дыра…
Вертится, вертится веретено, а рассудком уже стал туман. Вгрызываемся в стены, хотя нам давно пора понять, что нужно просто выучить наши роли…, чтобы выжить.
Где мы?
Кто мы?
Куда идём?
На самые просты вопросы трудно дать ответ…
Смотрите, а у меня в руках зеленая почка!
«Господи, дай мне сил изменить то, что я не могу вынести!
Господи, дай мне терпения вынести то, что я не могу изменить!
И, Господи, дай мне мудрости отличить первое от второго»
[700x467]
Настроение сейчас - элегии
Жизнь - от бога,
Значит смерть – тоже от него.
Бог не может нас бросить на растерзание жизни.
Добро и любовь спускает он на нас каждодневно.
Мы видим и чувствуем его присутствие
И от этого должны быть счастливы.
В нас – его сила
В нас – его красота
Мы – его неотделимая часть.
Главное быть внимательным
И замечать все то существенное, важное, что он для нас делает.
Ценить счастье даже самое мимолетное, ценить радость нахождения рядом с любимыми, близкими, лучшими людьми.
Счастье – необратимо,
Гармония – минутная редкость,
Любовь – исчерпаемая глубина.
Вызови огонь на себя,
И не бойся, что все самое ценное в один миг превратиться может в уголь.
Потому что уголь – это начало и конец одновременно.
УГОЛЬ
…Окончательное начало
Начального конца…
Каждое
вымученное
до изнеможения
Сложно обрамлять свинцовой рамой,
Перемешались чувства дикие
до брожения,
Влезет ли все это живое,
разросшееся
в оправу?
Сбросилась,
кинула тысячам рук жизнь свою,
Кую подковы новым мерам,
Верою,
аброшенной в кювет,
живу,
Обремененная
расточительно-одиноким
пленом.
Влезьте в меня
посмотрите,
Незримая духовная материя
день ото дня плесневеет,
На стол хирургический аккуратненько выложите,
Видите?
Рваные дыры кузнеца-подмастерья?
Будущего заштопанное полотно
минутами греет,
Задыхаюсь,
Заботливой рукой сшивалось без наркоза,
Обессиленная,
Поправьте мне намокшие,
изломанные в клочь перья,
Дайте покинуть
обмусоленное, затхлое, подвальное
ложе.
Страшно,
Любимые то ли впереди, то ли сзади,
В зеркале – лицо:
«Где твои следы померкли?»
Друзья в стороны ушли лево-правые,
ждать ли?
Небо пожимает плечами:
«Вот тебе – роскошного одиночества
апартаменты!»
Флюгерами,
неисправными компасами
движемся,
Обдумывать прошлое теряет какой-либо смысл,
В кардиограммах испаримся,
исчезнем, -
потеряны…
Не дышится.
Когда думаю, что вошел опять в ту же дверь,
в которую
вышел.
[700x525]