[491x389] Музыкальное сопровождение ищите под картинкой
Они знали друг друга много лет. Они не знали друг друга много лет.
Ей было шесть, ему десять. 4 года - огромная разница в таком возрасте. Но, когда во двор ворвалась собака и бросилась к детской площадке, где играла малышня, первым на дороге у распахнутой пасти стал именно он, мальчик со шрамом на щеке. И маленькая девочка за его спиной, замершая соляным столбом, когда все разбежалась, только она видела слезы страха в его глазах и упрямство в сведенных бровях. И как она могла уйти, когда этот смелый защитник сам боялся? Тряхнула головой, стала рядом, растрепанная и зареванная. А собака пробежала дальше, вряд ли обратив внимание на двух отчаянных человеческих детенышей. Тишина, только пронзительный скрип детской карусели. Это потом он ревел от пережитого ужаса за гаражом. И маленькая ручонка, протянувшая грязный носовой платок и оббитую кружку с водой: "На, умойся."
Ему шестнадцать, ей двенадцать. Совсем взрослый, с уже пробивающимися усиками над верхней губой. Открывается дверь лифта, пропускает вперед тонкую, гибкую как тростинка девушку, первую красавицу. Идет следом как завороженный, не отводя взгляда от спины под полупрозрачной кофточкой, от длинных ножек под коротенькой юбочкой. Почти отстраняет с дороги девочку, как всегда растрепанную, нескладную. А она стоит у раскрытого зева лифта, провожает глазами удаляющуюся парочку. Ныряет в уже закрывающиеся двери, пальцем по кнопке "стоп", и заходится в отчаянных рыданиях. Не может понять, почему же так невероятно больно. И все эти игры в "любит-не любит" с одноклассниками так глупы, так далеки сейчас.
У нее выпускной. Выходит за час до назначенного времени, кругами по двору. Носком туфельки узоры по пыли... Он должен увидеть ее такой, должен! Легко выбегает с крыльца: "О привет! А чего такая красивая? Уже выпускной? Ну, поздравляю, малыш! Хочешь подвезу?" Аккуратно опускается на сиденье. Вдыхает запах его одеколона, сигарет. Его запах. Ничего не видит перед собой, за окном ярким калейдоскопом меняются пейзажи. Сердце, как на американских горках, подкатывает к горлу, получается спросить только как дела. "Да замечательно, малыш! Вчера в ЗАГС заявление подали! Придешь к нам на свадьбу? Мы приглашение обязательно тебе пришлем!" Калейдоскоп за окном осыпается под колеса машины, сердце сдувается как шарик, скукоживается, сжимается... А он продолжает что-то весело рассказывать, смеяться. "Ну, приехали! Удачи, малыш!" Какая удача, какая жизнь? Все закончилось, ничего нет... В этот вечер она уходит с самым настойчивым ухажером. И молча лежит потом, отвернувшись к стене.
А приглашение не пришло. Невеста его так и не отправила. Женщины, в отличие от мужчин, всегда замечают подобные вещи...
Это все и вспоминали они, сидя за столиком кафе около детской площадки, где столкнулись случайно одним солнечным ясным днем. У него был яблочный сок, у нее сигарета. У него животик и лысинка, у нее рыжие локоны и высокий разрез на юбке. Он поглядывал на сына, а она на дочь. И крутилась, крутилась по кругу старая скрипучая карусель с двумя весело визжащими на ней детьми.
[показать] 7:00 Уселся поудобнее на шкафу, свесил ноги вниз. Свел глаза к переносице. Так и есть - вчера на жарком средиземном солнце нос все-таки обгорел и теперь некрасиво шелушился. Интересно, бывают ангелы-хранители с обгорелым носом? Он, вообще-то не настоящий ангел-хранитель. Это будет его испытательный месяц. Один ангел отправлялся в отпуск, а его, как желающего остаться работать на небесах и больше не возвращаться на землю человеком, отправили на время заменяющим. Объект попался самый простенький и обычный. Одинокая девушка, не блещущая красотой, скучная и занудная, живущая жизнью под названием: Работа-дом-работа-дом. Тоска! Никакого простора для приложения многочисленных способностей и талантов! Никакого карьерного роста! Недовольно поерзал, проверил в сотый раз белизну парадных крыльев и приготовился к пробуждению Хранимой.
8:30 Ну какие эти люди все-таки хамы! Он, под видом мальчишки с огромным рюкзаком за плечами, еле влез в маршрутку следом за Хранимой. Полчаса на остановке топталась, дурында! Не могла оттолкнуть никого! Да, он ангел-хранитель и не должен такому учить, но она бы так никогда на работу не попала! И сейчас уже опаздывает! Что сидишь вздыхаешь? Да-да, рассказывали мне, что начальник зверь, ну ничего, прорвемся! Кто твой ангел-хранитель? То-то же! Слухай меня и все будет в ажуре! Эй, куда толкаться!!! Нет, ну какие люди хамы!
9:15 Вот видишь - просочились! А ты боялась! Я же с тобой! Надо было только аккуратненько расстегнуть тебе босоножку, ты задержалась - и вошла в коридор ровно через миг после того, как твой шеф скрылся за той дверью! Ну и что, что упала, ничего же не разбила! Коленка болит? Да ладно, до свадьбы заживет! И нечего хромать, не так уж и больно...
9:18 Эй, слышь... там в холодильнике лед кто-то забыл. Пойдем, приложишь! Вставать больно? А я сам не могу... Ну нельзя мне, понимаешь?! Эй, да принесите ей кто-нибудь льда: разве не видите - больно человеку!
14:00 Ну вот и хорошо! Вот и полдня прошло! Как ты здесь только работаешь - не понимаю, честное слово! Это ж какие нервы надо иметь! Я тя даже уважать начал! А хочешь я той вредной тетке.... Эх, мне ж нельзя теперь ничего такого... Ладно, пусть идет! Как коленка? Да сам вижу - хромаешь... Куда идем сейчас? В кафе? Секундочку... Так, можно идти - опасности никакой не ожидается, продукты не слишком свежие, но ничего - не отравишься, главное!
14:10 И ЭТО НЕМНОЖКО НЕСВЕЖЕЕ?!!! Пошли отсюда! Где там еще ближайшее кафе есть? Где-где, говоришь? Пошли обратно!
14:50 Надо же... Не знал, что в этом городе есть такое красивое место... Я же жил здесь как-то... Рассказать тебе? Ах да, ты ж меня не слышишь... А знаешь, когда на тебя вот так вот падает солнце, ты очень... Чего ты там ругаешься? Опаздываешь? Опять? Ну, побежали тогда! Ах, коленка же... Сейчас такси поймаем, не боись!
15:05 Вот видишь, успели! И опять начальник не застукал! Держись, подруга, немного осталось продержаться, а потом вечер - отдохнуть куда-нибудь сходим! По-ту-со-вать-ся! Да, знаю я, что ты сразу домой, но, может, получится как-нибудь вытащить...
17:00 Скучная ты какая - сил нет! Ну и что, что одна? Так еще веселее! Познакомишься с кем-нибудь! Ты, ведь, совсем неплохая девчонка, чего одной-то куковать? Ну вот... поперлась на свою остановку... И как работать с такой...
00:08 Ты каждый вечер так проводишь? Странно, что не позеленела от тоски еще! Ладно, не дуйся - я шучу! Да знаю я, что ты не слышишь. Просто... мне кажется, что ты бы обиделась... Мне кажется, я даже знаю, что бы ты мне сказала... И что бы я ответил, и что бы ты ответила на мой ответ, и... Ой! Предупреждать же надо! Кгх-ммм... Ну это... Ты пока переодевайся, я на кухню выйду... проверю... газ... Точно! Проверю, выключила ли ты газ. А то я ж тебя, дурынду, знаю...
1:00 Аааахх... Кто там трезвонит? Ну только задремал! Какой-такой друг? У тебя же, вроде... Ааа, чего-то такое говорили! Это тот, по которому ты сохнешь, да? Ну и куда ты несешься? На помощь позвал? Нужна? Ты на часы смотрела?!! А как же коленка?! Да ну и что, что друг?! Слышала же по голосу - пьяный он! Ну куда ты?! НЕНОРМАЛЬНАЯ!!!
Под картинкой - музыкальное оформление
Одинокая темная фигурка на мосту. Вверху - облака, внизу - вода, между ними - ветер и легкая тень на асфальте. Машины, машины... Сколько людей - столько миров вокруг, сколько шагов перепуталось на этом кусочке земли, сколько выдохов принес этот ветер, чтобы подхватить твой и понести дальше вместе с остальными. Зачем человек одинок, если вокруг него так много людей? Темная фигура не знает ответа. Ей не больно, ей просто грустно и чуть-чуть обидно. И она идет вперед, навстречу огням фар. Просто... надо же что-то делать по вечерам...
Мимо пролетает машина. Одинокая темная фигура за рулем. Едет в то место, которое называется "домом". Там ждут люди, которые называются "семьей". Начнутся разговоры. Будет делать вид, что интересно. Потом ночь. Будет делать вид, что хорошо. Потом утро. Сделает вид, что проснулся... Настоящий только тогда, когда на миг представляет как резко повернет руль, как полетит в холодную темную воду. Страшно по-настоящему... Мост заканчивается. Высотки, огни, реклама. Едет дальше. Делать вид.
Множество окон. В одном из них - одинокая темная фигура. Отхлебнул прямо из бутылки, приложился лбом к холодному стеклу. Сзади звон бьющегося стекла, громко засмеялись. Оглянулся. Друзья. Друзья? Уйдет - заметят? Отстанет - оглянуться? Захотелось на улицу, ветер выдует из головы хмель, мысли, всё. Чтобы заново. Так, как хочется. Тонкие руки в браслетах обвили сзади, пахнУло сигаретным дымом, духами и вином. Он уйдет, конечно, он все изменит. Но чуть попозже... Не сейчас... Вот только вспомнит ее имя. Хотя, зачем оно?
Окно рядом. За стеной гулко бухает музыка, заливистый женский смех. Одинокая темная фигура смеется. Отвечает. Ждет реакции друга. Голубоватый отсвет падает на лицо. Пальцы по клавиатуре. Двоеточие, тире, скобка - улыбка.... От очередного порыва ветра зазвенели стекла. На мгновение оторвала глаза от монитора. Пустая комната, никого рядом. Нет, лучше обратно. Туда, где есть люди... друзья.
Пора домой. Повернула обратно. Снова по мосту, снова навстречу потоку машин.
Зажигаются фонари. Улицы освещаются одна за одной. Теплый свет заливает улицы, прогоняет тень.
Ударил по тормозам. Нет больше сил делать вид. Куда теперь - не знает. А ведь он никогда не смотрел на воду с моста - боялся. Значит, начнет с этого.
Запах цветущей липы опускается нежным покрывалом. Скользят по крышам последние лучи солнца.
Отвел настойчивые руки, вылетел на улицу, жадно вдыхая вечерний воздух. Подставляя лицо ветру, отдавая ему свои выдохи.
Облака затягивают небо, тяжелеют. Проблески молний, рокот грома. Будет гроза. Первая этим летом.
Выключила компьютер. Сбежала по лестнице, прислушиваясь к звукам на улице, боясь пропустить первые капли. С размаху наткнулась на спину стоящего у двери парня...
Город живет своей жизнью. Ветер мечется по улицам, собирает выдохи. Цепочки шагов сплетаются в кружево. Миллионы людей встречаются и расстаются.
Под картинкой - музыкальное оформление
Она уехала на море только за одним. Чтобы ее никто не трогал. Она устала от звонков, от навязчивых взглядов, от чужих голосов. Она не просто привыкла быть одна, она нуждалось в своем одиночестве. И не нужно было больше ничего и никого, кроме шума волн, теплого песка под ногами и карандашей. В любое время суток приходила она на этот пустынный пляж и начинала рисовать. Жадно хватала эти цвета, шумы, запахи. Оставляла их на бумаге, смешивала со своими мыслями, со своими чувствами.
И ложились на бумагу нежные розовые рассветы, когда море, тихое и безмятежное, только просыпается, скидывает с себя легкое покрывала тумана. И яркие солнечные дни, полные радости и беззаботного веселья, с горячими лучами на песке, и игривыми волнами, бросающимися на берег в поисках новой игрушки. И усталые вечера, когда море глубоко дышит полной грудью, солнце опускается за горизонт, собирая все свои лучи, укладывая их в длинную полосу лунной дорожки.
Только ночи ей не давались. Она не понимала, не чувствовала, не видела их. Голос у моря становился совсем другой - томный, тягучий, призывающий к чему-то необыкновенному и удивительному. Луна смотрела необычно и по-особенному. Звезды мерцали в самой вышине неба и в самой глубине воды. И она рисовала. Вновь и вновь. Меняла цвета, бумагу, пробовала разные техники. Ничего не получалось. Мало того, ее ужасно раздражал незнакомый мужчина. Сидел себе на песке у самой кромки волн, ничего не говорил, не спрашивал, даже не смотрел. Это злило особенно. Казалось, что он насмехается над ней. Иронично изогнулись плечи, чуть подрагивают от смеха пряди волос. Иногда ей думалось, что в ее неудачах виноват только он. Хотя... когда он не приходил, все получалось еще хуже...
Эта ночь была похожа на предыдущие. Его не было, а пейзаж все равно получался плоским, бесчувственным, серым. Отбросила от себя неудавшиеся рисунки и бессильно опустилась на песок, закрыв лицо руками. "Кажется, это Вы потеряли?" - услышала над собой насмешливый голос. Открыла глаза. Так и есть. Он. Протягивает исчерканные листы. Сейчас начнет рассказывать о том, как прекрасна ночь, о том, как им необыкновенно повезло здесь встретиться и о том, что у него в номере есть шампанское, чтобы достойно эту самую встречу отметить. Рррррр!!! А он ничего не сказал... Молча положил злосчастные наброски рядом с ней. И пошел себе дальше, загребая босыми ногами песок и что-то насвистывая себе под нос. И почему-то это привело ее в еще большую ярость. Ругаясь сквозь зубы, она собрала свои вещи и направилась в другую сторону.
Следующей ночью она пришла на берег снова,. Но рисовать в этот раз не стала. Сидела на поваленном дереве и пыталась понять, постичь, осознать. Впитывала в себя настроение, воздух, слушала шепот волн. А потом побрела по колено в воде в ту сторону, где должен был разгореться утром рассвет. Шла, глядя на звезды, всматриваясь в огоньки в воде. Безмятежность и что-то еще, неощутимое и такое странное, просыпались внутри, готовы были выплеснуться наружу. И тут она не почувствовала под ногами дна. Вскрикнула, заколотила по воде руками, попыталась поймать уплывающий альбом. Паника подкатила к горлу. А что еще чувствовать, когда не умеешь плавать? Ушла с головой под воду, вынырнула, задыхаясь. И тут чьи-то руки подхватили, потащили. Захотелось схватиться руками, зубами - чем угодно, лишь бы не отпустили!
Уютно потрескивал костер. Согревал все еще зябнущее от пережитого тело. Огонь отражался в темных глазах мужчины напротив. Играл тенями на его лице. Все благодарности были уже тысячу раз произнесены. Тысячу раз было отвечено, что это не стоило никакого труда. Разговор не клеился. И очень хотелось его нарисовать. Рука почти против воли потянулась за карандашом. Грифель летал по листу, она жадно запоминала каждую его черточку, чтобы сразу же перенести увиденное на бумагу. Наконец, откинулась довольная. Позвала его посмотреть на рисунок. Она еще добавляла последние штрихи, когда он обошел костер и сел рядом, заглянул через плечо. Оживленная и довольная собой, повернулась, чтобы увидеть его реакцию... Она не ожидала, что он будет так близко... Он не ожидал, что она повернется и не успел перевести взгляд на портрет. А море тихо шептало... И она, наконец, поняла, что... И звезды серебристо смеялись в вышине... И песок был такой теплый...
Самая старая и прекрасная история. Это происходило тысячи лет до... И будет тысячи лет после... Это есть здесь и сейчас... Двое сливаются в одно и остаются частью друг друга. Навсегда...
Над горизонтом лениво вставало солнце.
Под картинкой - музыкальное сопровождение.
[показать]Буквы... Складываются в слова... Слова в предложения... Предложения кружатся, собираются вместе, водят хороводы, потом разбегаются. В книги, журналы, газеты, рекламу... Некоторые, заблудившись, попадают в чьи-то мысли и бьются, ищут выхода. Находят желанную свободу здесь. Следуют за мигающим курсором, покорно ложаться на экран. Менее важны, чем те, что нашли себе приют на бумаге? Едва ли...
Читаю чужие истории. Написаны давно. Возможно, для автора уже не имеют никакого значения. Давно отпустил на волю. Летают вокруг. Опускаются на плечи золотыми звездочками. Ловлю, согреваю своим дыханием. Холодные, замороженные. Нежные и теплые. Человек, который так пишет не может быть жадным. Такие чувства, такие мысли дарятся только от всего сердца - и никак иначе. И принимаются они тоже сердцем. Здравый смысл закроет глаза - он понимает. Собираю витающие вокруг буквы... Они складываются в слова... Слова в предложения... Предложения...
[показать] Однажды он решил уйти. Стены сжимали, потолок давил, люди угнетали. Те, кто был нужен - не приходили. Те, кто не имел значения - требовали внимания, утомляли. И как-то он встал рано утром, сварил себе кофе и, глядя в окно, понял - пора. А там, за окном, была осень. И шел дождь. И летели, кружась на ветру, листья. Ему было все равно. Он просто не мог больше. Взял только самое необходимое, собрал в рюкзак. На выходе замер на мгновение. Из глубины дома донеслось: "Хлеба купи." Дверь хлопнула, в лицо плеснуло дождем. Он почти бежал навстречу этой непогоде и был почти счастлив. Как будто тащил всю жизнь этот дом, людей, что там жили, на своей спине.
Весь день внезапно выросшие крылья спасали от ветра и дождя. И город переливался всеми красками, и прекрасные женщины улыбались только ему, и нашлись старые друзья, и появились новые... А поздно вечером он проезжал мимо своей улицы. Абсолютно случайно. И там, в потоках дождя увидел ее зонт. Той, которую оставил в своей прошлой жизни, той, которая надоела до сведенных скул. И что она делала так поздно одна на залитой дождем улице... Со сломанным зонтиком, который он так и не починил. Одинокая фигурка исчезла в осеннем водопаде. А он стоял, прижавшись к стеклу, сердце гулко бухало где-то горле. И закипала внутри тревога. Куда? Так поздно... Что-то случилось? К врачу? В аптеку? Дети? Сорвался, растолкал свою недоумевающую пьяную компанию, бросился к водителю. По улице бежал, фонтаном брызги - не важно!
Это была не она... Чужая женщина со сломанным зонтом испуганно взглянула, заспешила дальше. А он - домой. Замер перед крыльцом, открыл дверь. Все тихо, все спокойно - спят. Прошел в спальню. Она приоткрыла один глаз: "На работе задержали?" и снова провалилась в сон, не услышав ответа. "Да, на работе" - прошептал он. Ледяной комок тревоги постепенно таял, вода подступала к глазам. Лег рядом, уткнулся носом к ней в шею. Дома...
********************
Она чувствовала его дыхание, слышала, как он засыпает. Осторожно сняла с ног тапочки - лишь бы не заметил, что упала в кровать за мгновение до того, как он вошел в комнату. А перед глазами еще стоял черный проём окна и ледяные капли, разбивающиеся о стекло...
Под картинкой - музыкальное сопровождение.
[показать] ... и они стали жить вместе. Залезали по ночам на крышу, ловили сачком ветер и закручивали его в банки. И на каждую навешивали ярлычок с именем ветра и с названием места, откуда он прилетел. А потом продавали эти баночки на базаре. Люди подходили и спрашивали: "Почем ваш ветер?". Им отвечали: "А который? У нас их много!" И им было очень радостно от этого. А однажды они открыли все баночки с ветрами у себя в комнатушке. Ветрам было тесно, они толкались и ругались, а песен не получалось. Пришлось открыть форточку. И все ветра ринулись в пасмурное небо и запели. Запели о тех сказках, что рассказывают матери своим детям, и о страшных историях, которыми пугают старшие младших. А еще о Мировом океане, лижущим сушу, потому что она на самом деле очень вкусная, как мороженое. И о звездах, царапающих своими острыми лучами нежное тело неба, и что оно их не сгоняет, потому что любит. А о чем еще пели ветра, никто больше не услышал - слишком высоко улетели...
Как-то они поссорились и решили поделить все имущество. Разложили по двум кучкам все свои вещи и осталась только маню-ю-юсенькая баночка с ветерком. Даже нет, со сквознячком. И откуда вообще взялась... Стояла посередине, между двумя кучами всяких важных и нужных вещей, и нарушала всю симметрию. Пришлось опять все собирать и жить вместе дальше, а то как-то некрасиво получается...
А было еще так. Попался в сачок вместе с ветром тоненький луч лунного света. Лучи всегда были очень осторожны и избегали сетей, а этот, наверное, был еще слишком маленький. Совсем незаметный. Только, когда все уснули, он как-то выбрался из банки и стал летать повсюду и шалить. Проснулись они от его звонкого жужжания. Это он здоровался с подсолнухами в вазе. Перепутал их со своим старшим родственником Солнцем. Пришлось ловить сорванца. А он в сачок не попадается уже - знает что это такое. Еле дуршлагом справились. Весь день угрюмо фыркал, воткнутый в подушечку для иголок. А ночью они поднялись на крышу и выпустили лучик. Луна была очень рада! Даже станцевала для них немного. Но это уже другая история.
[450x300] Утро медленно опускалось на город. Она сидела в полутемной комнате около постели и гладила Его по пальцам. Длинным и сильным, как всегда. А в голове без связи, без времени роились воспоминания. О Них. Самые главные и незначительные, которые вдруг появлялись из ниоткуда.
Первая встреча. Ливень. Она бежала тогда... куда-то и в портфеле у нее были какие-то очень важные бумаги. Странно, сейчас она даже не помнила, что там было... И они как-то врезались друг в друга, наверное, их просто толкнули друг к другу их ангелы-хранители. Портфель раскрылся, бумаги разлетелись по лужам и Она с ужасом смотрела, как Особо Важные Документы превращаются в кашу под тем ливнем. И тогда Она стала кричать на Него, тогда еще просто на него. А он молчал и все смотрел, смотрел, смотрел странным взглядом. И Она споткнулась, зацепилась за этот взгляд, замолчала. А он, нет, уже Он, сказал: "А пойдем-ка, пожалуй, под крышу". И она пошла. А потом было солнце, и сверкающий асфальт, и запах молодой листвы, и Город, их Город...
Знакомство с Ее родителями. Его длинные сильные пальцы беспрерывно теребят бахрому на скатерти, вяжут узлы, косы, какие-то хитрые плетения (Он так и не смог их потом повторить). Неловкое движение - вся посуда, принесенный им торт, горячий чайник, все это летит на Него и на пол. Все в ужасе - кипяток выплеснулся прямо рядом с Его коленями. Зато огромный роскошный торт не промахнулся. Особенно импозантно смотрится кремовая розочка, на том месте, куда галантные кавалеры начала века прикрепляли свои бутоньерки. Он начал хохотать первым, и почти сразу к нему присоединились все остальные. А Она смотрела на Него и безумно, невозможно любила...
Вечер на берегу моря. Волны бросаются на берег и возвращаются обратно. Они только что поссорились из-за мелочи, ерунды. И Ей плохо, очень. Потому что обидела, сгоряча наговорила лишнего. Он сидит у самой кромки воды, обняв колени и положив на них подбородок. Она свернулась в комочек на скамейке у пирса. Холодает. Ей зябко даже в шали, как же, должно быть, холодно ему на этом ветру. Она подходит, садится рядом, делит шаль на двоих и тихо шепчет: "А пойдем-ка, пожалуй, в номер". Его глаза близко-близко, Ее шепот "Прости, пожалуйста", Его губы на Ее волосах. Ночь. Их ночь.
Он уехал в командировку. На Ее День Рождения. Эта поездка была очень важна для Него и Она это знала, но как же было обидно и больно. Она ни слова Ему не сказала, Но ведь он и так все понимал. Утро. Звонок в дверь. На пороге посыльный с огромным букетом роз. От Него. Полдень. Звонок в дверь. На пороге посыльный. Букет гербер. От Него. Так весь день. С посыльным здороваются уже как старые друзья. Вечер, почти ночь. Открывает дверь с улыбкой. Огромный букет Ее любимой сирени (где Он ее достал, осталось тайной), которую держит Он. Как-то смог, как-то успел приехать. Засуетилась: ужин, ванна... Обнял, прижал к себе: "Ничего не нужно, только ты"...
Роддом. Жены вверху у окон, мужья внизу, под окнами. Машут, кричат, не слышат друг друга и себя. Он толкает стоящего рядом мужчину, тот другого. Собираются все, о чем-то договариваются. И вскоре проходят вдоль окон, начинают топтаться по снегу. Медленно, среди деревьев, под окнами начинают появляться слова, которые хотел сказать в то утро каждый мужчина, стоящий там: "Я люблю тебя". Местами букв не видно за деревьями, местами они корявые и непонятные. Но жены замирают наверху, читают, машут руками, что-то кричат, смеются и плачут. Она стоит и смотрит на Него. Капюшон упал с лохматой головы и Она жестами велит надеть его обратно. От трусит головой, смеется, показывает на надпись, рисует рядом маленькое корявое сердечко...
А однажды она ушла от него. На целых пятнадцать минут. Спускается вниз по лестнице, с грохотом тащит за собой чемодан. Следом по ступенькам волочится подол ее самого любимого платья, который в этот проклятый чемодан не поместился. Ей все равно, она ужасно зла. Внизу Он догоняет Ее, останавливает. Она уже готова сказать тысячу обидных слов, Она уже начинает говорить. Но Он не слушает, открывает чемодан и начинает укладывать туда тонкое кружево платья. А Она смотрит сверху на его макушку, на чуть
Michael Jackson - Liberian Girl
Frank Sinatra - Strangers in the night
Би-2 и Д. Арбенина - "Медленная звезда" (жать на картинку)
[450x] Открыла крышку. Замерла. Мелко вздрагивают пальцы над клавишами. Выдохнула - и понеслось. Легкий перебор, как дождь по белым и черным костяшкам. Грусть, обида, злость - на самых низких нотах. Ноты повыше - хрипловатый шепот, взгляд молнией из-под ресниц, палец, скользящий по ножке бокала вниз и плавно вверх. Не для всех. Еще выше - спокойный разговор, деловая, надежная. Еще выше - веселье, смех, радость, нахально вилочкой в чужую тарелку - тут поймут. Выше, выше - к истерично-визгливым ноткам... бывает. Пальцы замерли. И упали вниз. И снова: нежность, яркость, серость, темнота, какофония, гром в небе, снег под ногами, машины мимо, алые лучи заката, зажигаются фонари, первые люди на улицах, события, моменты, чувства... Обыгрываются, слышатся, создаются...
Здесь невозможно остановится. "Вся жизнь - игра" Почему бы ей не быть такой? Изнемогая, разбивая пальцы в кровь - надо играть. Пока перед тобой эти клавиши. Закусив губу от боли, играешь радость. Неважно то, что чувствуешь - этого никто не узнает, пока ты не захочешь, пока не сыграешь этого.
Каждый выбирает себе свой музыкальный инструмент: кто-то громогласные ударные, кто-то нежно-щемящую скрипку. А я вижу у себя под пальцами клавиши фортепиано: жестко-настойчивого, отчаянно-веселого, дождливо-грустного. И бегут, бегут пальцы по клавишам, то бьют, то ласкают прикосновениями.
Свободная вариация на тему "Жизнь". Мною исполняется впервые.
Под картинкой спрятан плэйкаст. [показать]
[показать] "Когда вдруг обрушиться любовь, вдруг обнаружишь странные вещи. Например, меня очень раздражала какая-то песня, потому что эта песня была дурацкая, и именно поэтому ее часто крутили по всем радиостанциям. И исполняла эту песню какая-то пошлая блондинка с большим ртом. Но в этой песне пелось о любви. И я вдруг понимаю, что песня хоть и плохая, но не бессмысленная! И, в общем-то, эта песня про меня. И та песня, про человека, который валил лес в лагерях, которого ждала женщина, но… увы. Эта песня тоже про меня… За исключением лагерей и леса, конечно. И так много, оказывается, песен про меня. А еще, я раньше видел какие-то фильмы, и они казались мне надуманными, потому что они были о любви. А тут смотрю и понимаю, что эти фильмы правдивые, и все эти фильмы про меня. Оказывается, так много фильмов снято про меня. И пьесы Шекспира… они мне всегда нравились, но казалось, что Шекспир что-то как-то переборщил, как-то он чересчур сильно… А тут читаешь снова, и думаешь, что-то Шекспир даже не дописал. Можно было посильнее. И надо было ему у меня кое-что спросить. Я бы ему рассказал, как оно бывает. И вообще – так много музыки, картин, стихов про меня, что я обнаруживаю себя в центре внимания мирового искусства..." (с)
(с) Евгений Гришковец. Отрывок из спектакля "Планета"
[315x398]
Возможно все. Главное - постараться, переступить через... Через все переступить! Через страхи, привычки, через "невозможно", да через лень свою, в конце концов! Слишком много условностей, слишком много вокруг тех, кто знает "как положено". Трудно, почти невозможно... Но в этом "почти" - шанс. Для тех, кто однажды не увидит другого выхода, кроме разрушения всех правил и запретов. Или для тех, кто шагнет вперед, не зная, что "так не бывает". Или для тех, кто не может жить иначе, кто создан для того, чтобы поступать именно так.
И получается... Что чудо может совершить каждый...
Раз так - полетели?
[показать]Внимание! Жители планеты Марс, к вам взывают жительницы планеты Венера! Взывают давно и безрезультатно. Мы перепробовали все способы: и жалобные всхлипы, и истеричные крики, мы пытались быть собой, и строили из себя непонятно кого. Мы не знаем, что нам делать. Мы не понимаем вас, а вы не понимаете нас. Странно, ученые с обеих планет заявляют, что мы принадлежим к одному биологическому виду... Они явно сговорились и врут ради каких-то своих личных целей! Мы разные настолько, что пониманию не помогают ни язык жестов, не азбука Морзе, не дымовые знаки. Поверьте - мы перепробовали все!!! Мы в отчаянии!!! Слова, что мы говорим, одинаковы, но значат они для нас и для вас абсолютно разные вещи. Мы стремимся к вам, мы хотим видеть вас рядом. Как много прекрасного открываете вы нам! О, как много еще могли бы дать и [показать]как бесконечно много получить, если бы только услышали нас! Как же вы бесконечно далеки и как невыносимо близки! Какое счастье вы нам даете и сколько боли причиняете! Прислушайтесь же к нам, жители Марса! Попытайтесь понять нас, так же, как мы безрезультатно пытаемся понять вас с того момента, как узнаем о существовании вашей планеты! С любовью и нежностью, жительницы планеты Венера.
[385x500]
Начало партии. К сраженью все готовы. Пусть, даже, рядом одиозный идиот.
Спокойно, Леди. Ты, ведь, Королева!
Ты имеешь право на любой ход…
Ах, этот трус себе устроил рокировку?
Любая пешка пусть теперь тебя сожрёт?
Прорвёмся, леди! Ты, ведь, Королева…
Ты имеешь право на любой ход…
Упрятался в свой замок? На здоровье!
Тебя он под защиту не возьмёт.
Не смей скулить! Ведь ты же – Королева…
Ты имеешь право на любой ход…
Теряем, к чёрту, все фигуры, всё, что есть…
Пусть даже шахматная дворня не поймёт.
Запомни, детка! Ты ведь, Королева…
Ты имеешь право на любой ход…
Не боится терять только смелый!
А до труса безумство твоё не дойдёт.
Не унижайся! Ты, ведь, Королева…
Ты имеешь право на любой ход…
Прикинуться униженно – покорной?
Возможно, хитрость партию спасёт.
А что же гордость? Ты, ведь, Королева…
Ты имеешь право на любой ход…
Любовь останется победой самоценной
Да, ты имеешь право на любой ход…
Но, оставайся в чувствах Королевой!
А буквой «Г» пусть ходит подневольный скот.