* * * (рождественская колыбельная)
Закрываются глаза окраин.
Ангел держит свечку в вышине.
И шуршит-порхает на экране
яркий телевизионный снег.
В вышине - то вспыхнет, то померкнет -
самолет ползет сквозь облака,
сквозь грозу и радиопомехи,
словно сквозь опущенные веки,
словно сквозь дремучие века.
Спят антенны, провода и мачты.
Гоблины. Пейзане. Короли.
Все мертво на сотни тысяч ли.
Что же ты не спишь, мой бледный мальчик,
там, под слоем тлеющей земли?
Никуда не выйти нам из дома.
Посмотри на ржавый потолок -
вот звезда Тюрьмы, звезда Содома,
а над ней - звезда Чертополох.
Усажу тебя, как куклу, в угол,
сказочкой нелепой рассмешу,
только б ты не слышал через вьюгу
этот белый, белый-белый шум.
Расскажу про тридцать три печали,
муравьиный яд и ведьмин плач.
Как стонали, поводя плечами,
страшными далекими ночами
линии электропередач.
А по корневищам и траншеям,
сторонясь нечаянной молвы,
по костям, по вывернутым шеям
шли скупые мертвые волхвы.
Мучились от голода и жажды,
табачок ссыпали на ладонь,
тишиной божились.
......................И однажды
забрели в наш неприютный дом.
Сны перебирали, словно ветошь,
пили, на зуб пробовали швы.
Просидели за столом до света,
а со светом - встали и ушли.
Шли тайгою, плакали и пели,
жрали дикий мед и черемшу.
Слушали бел-белый, белый, белый,
белый, белый, белый-белый шум.
Спи, мой кареглазый цесаревич -
там, в стране красивых белых пчел,
больше не растешь и не стареешь,
не грустишь ни капли ни о чем.
Ведь пока мелькает на экране
мерзлый телевизионный прах -
ангел Пустоты стоит у края,
держит свечку на семи ветрах.
* * *
Вот такая это небыль, вот такая это блажь.
Улетает шарик в небо - тише, маленький, не плачь.
Он резиново-атласный над тобой и надо мной -
синий-синий, прямо красный, небывалый, надувной.
От любви и от простуды, обрывая провода,
ты лети скорей отсюда, никуда и навсегда,
выше рюмочных и чайных и кромешных мелочей,
обстоятельств чрезвычайных и свидетелей случайных -
Бог признает, Бог признает, Бог признает, кто и чей.
Если веруешь, так веруй, улетая, улетай.
В стратосферу, в стратосферу, прямо в космос, прямо в рай.
Вот какая это небыль, вот какая это блажь.
Улетает мальчик в небо. Улетаешь, так не плачь.
Над снегами, над песками, над чудесною страной -
ты лети, я отпускаю, воздушарик надувной.
Выше голубей и чаек, мусоров и попрошаек,
новостроек обветшалых, сонных взглядов из-за штор -
ты лети, воздушный шарик,
Бог поймает, если что.
Алексей Сомов