Ну и тот плакатик для Рона...
Неужели Феррари теперь тратят все деньги и мозги на юристов, собирающих вещдоки для дисквалификации маков? Лучше бы машиной занялись, чем скандалить! Я хоть и болею за феррари, но против санкций для маков!
[450x299]
Кими признает проблемы в Феррари: он сказал после гонки, что не получил достаточной поддержки от команды.
Когда его спросили, что он думает об "скрываемых обстоятельствах" во время инцидента на субботней практике, он сказал: "Я знаю то, что я знаю, но не хочу отвечать об этом."
Жан Тодт ставил под вопрос сосредоточенность Кими, хотя предполагают, что проблемы Массы в гонке имели тот же источник, что и проблемы у Кими на практике.
Гоночный инженер Крис Дайер признался, что подслушал Кими, говорящего своему физиотерапевту Марку Арнеллу: "Если кто-то спросит, у меня нет повреждений."
Кими провел ночь перед гонкой в госпитале, и у него были большие проблемы с шеей, которую ему лечат. Когда он покидал трассу сегодня, его также видели поддерживающим свою правую руку.
Вопрос: Кими, гонка выглядела трудной для вас. Как повлиял на это ваш инцидент вчера на шею, и как выглядела машина?
Кими Райкконен: Машина была не плоха. Особенно на первом отрезке. ОК, мы знали, что мы тяжелее McLaren'ов, и мы знали, что они будут отрываться. Мы пытались держаться как можно ближе, но сегодня мы были недостаточно быстры, но главная моя проблема была в том, что я не мог больше держать голову правильно пр торможениях, моя шея была не в лучшей форме после вчерашнего. Это было главным. Но нам нехватало скорости сегодня. Вот так.
В.: Мы видели на повторах, что вы смотрели вперед в кокпите, когда Льюис шел на внутреннюю траекторию перед первой шиканой.
КР: Да, проблема была не в тормозах. Трудно было держать голову правильно. Конечно, это не помогло. После того как он меня прошел, прежде всего у меня не могло быть нормального выхода из последнего поворота на любом круге, и я знал, что они быстрее меня на прямых. Я пытался сделать все возможное, но он подобрался очень близко и обошел меня, так что после этого я замедлился, и ехал к финишу гонки.
В.: Сюрприз для Ferrari - после дубля в Турции, все так поменялось в Монце.
КР: Это больше похоже на Монреаль. Мы знали, что McLaren будет быстр здесь, очень силен, и мы знали после тестов, что мы не в той форме, в какой хотели бы быть. Конечно они были сильны здесь, сильнее нас, но думаю в Спа ситуация поменяется. Там мы возможно снова будем ближе. Конечно нам хотелось выиграть домашнюю гонку, но у нас есть подиум. Потеряны некоторые очи по отношению к McLaren, но они были просто сильней сегодня.
В.: Кими, у тебя был длинный отрезок на мягком типе шин, и выполнил неплохую работу, особенно если учесть большую загрузку топливом.
КР: Да, машина была очень хороша, не идеальна, но и не плоха. Первый отрезок был лучше второго. Проблем с шинами не было.
В.: Сейчас вы бы все равно сделали один пит-стоп, или два все-таки лучше?
КР: Не знаю. Не думаю, что была бы большая разница. Мы не были достаточно быстры в конце, так что мы не могли финишировать выше. Это главная проблема.
В.: И когда Льюис выехал позади тебя после пит-стопа, ты подумал о втором месте, или о том, что это всего лишь дело времени, и он тебя догонит?
КР: Я знал, что они будут быстры на новых шинах. У меня были и другие проблемы, которые необходимо было решать, и я пытался, но конечно ожидал, что он попробует обогнать меня. Я делал все возможное, но все было не достаточно хорошо.
В.: Когда вы разговаривали на параде гонщиков, ты сказал, что у тебя болит шея, но ты не был уверен что это повлияет на гонку, или был?
КР: Я чувствовал это уже вчера в квалификации, так что я ожидал, что в гонке добавит веселья, но все оказалось хуже.
В.: (Heikki Kulta – Turun Sanomat) Кими, эта гонка доставила вам больше всего физической боли?
КР: В этом году да. Не из-за трассы, а из-за вчерашней проблемы.
В.: (Juha Päätalo – Financial Times Germany) Кими, осталось четыре гонки, и ты все еще на 18 очков отстаешь от Льюиса и на 15 от Фернандо - По-твоему, шансы еще реальны?
КР: Конечно, у нас еще есть шанс. Легко не будет, потому что мы снова потеряли очки, но вы никогда не знаете, что случится в следующих гонках, так что мы продолжим прибавлять, пока у нас есть шанс, а потом посмотрим.
В.: (Ottavio Daviddi – Tuttosport) Кими, у тебя лучше позиция в чемпионате, чем у Фелипе. Ты ожидаешь, что и команда и Фелипе помогут тебе выиграть оставшиеся гонки?
КР: Не знаю. Вам следует спросить команду. Главное - что мы попытаемся выиграть чемпионат, очень трудный. После двух следующих гонок мы узнаем, есть ли у нас шанс, или уже нет, но я не знаю, что случится в следующих двух гонках.
В.: (Stéphane Barbé – L’Equipe) Кими, следующая трасса очень требовательна. Как ты думаешь, твоя шея восстановится?
КР: Все должно быть в порядке. Если бы это случилось несколькими днями ранее, вряд ли были бы проблемы, но у нас есть целая неделя, так что все должно быть хорошо.
В.: (Juha Päätalo – Financial Times Germany) Кими,
[184x314]
[420x594]
[422x594]
- Кими – шестой финн, который выступает в Ф1 за всю историю
- Кими познакомился с Ханной (его ex-girlfriend) на свидании вслепую
- Кими спал за 20 минут до старта его первой в карьере гонки в Ф1
- Кими считает, что было бы круто иметь в напарниках по команде Михаэля Шумахера. Он бы многому у него научился
- Кими привел в качестве гостей на ГП Венгрии 2001 семь своих кузенов, четырех теть, и своего 75-летнего деда Сиркка
- Кими говорит, что раньше любил бегать на лыжах, но теперь предпочитает сноуборд
- Кими считает курение очень вредным
- Кими – не совсем типичное финское имя. У него нет именин, в отличие от Рами
- Кими – это финская версия шведского имени Joakim, именины у которого 20 мая
- Прозвище IceMan пришло к Кими не от пиара или чего-то еще, а после случая с сгоревшим мотором Паниса, когда тот еще за БАР гонялся.
Ситуация была такая: Панис шел по прямой и у него сгорел мотор, дымом затянуло поперек всю прямую, было не видно ничего, хоть глаз выколи, позади шел Кими, тормозить не стал и хладнокровно, ни секунду не колебавшись, поехал прямо, вслепую, не зная точно где замер на трассе болид Оливье...после этого он получил прозвище АйсМен не за свои деяния вне трассы,а за свое хладнокровие на трассе, как в данном случае, и народу было все равно что случай этот был на свободных заездах.
[700x466]
Я до сих пор не понимаю, как я согласился организовать для Кими трехдневный тест в Мюджелло осенью 2000. Я тогда ничего о нем не знал: мы ни разу не встречались, и я никогда не видел его в действии.
Я перед этим говорил с Дэвидом Робертсоном, менеджером Кими. Дэвид не из тех людей, которым я доверяю – как любой менеджер гонщика, он по натуре продавец. Но он так продал мне историю Кими, что я заинтересовался. Я хотел увидеть, каков он на самом деле.
Мы договорились организовать трехдневный тест в Мюджелло в середине сентября, и только на второй день тестов я собственно познакомился с Кими. Мы разговаривали немного. Его английский был даже хуже моего, немецкого он не знал. Еще он выглядел погруженным в себя, и поэтому я ограничился простыми формальностями.
Мы поздоровались, пожали друг другу руки, но я был не сказал, что Кими был очень вежлив. Он был похож на застенчивое животное, которые не любит, когда его беспокоят. Хотя мы разговаривали немного, у меня сложилось впечатление, что он прекрасно знал, чего хотел. Это впечатление только усилилось – к концу дня я подумал, что он может пробить лбом стену, только бы получить то, что хочет.
На трассе Кими был довольно хорош для гонщика, который провел только 23 гонки. Мы не ожидали, конечно, что он побьет какие-то рекорды, он провел несколько серий по 4 круга, потому что его шея была недостаточно сильна для нагрузок. Его времена не были чем-то выдающимся, но меня поразило, насколько он был уверен в себе и спокоен. В жизни не видел ничего подобного.
Для меня и Вилли Рампфа это было достаточно. Мы решили брать его в 2001 году, даже не посмотрев на его телеметрию, что для нас необычно. Когда мы брали Фелипе Массу, мы очень внимательно изучили его телеметрию. С Кими мы просто знали, что с опытом к ним придет скорость.
Вскоре после тестов мы подписали контракт на 4 года, но все зависело от того, получит ли он Суперлицензию, и я до сих пор удивляюсь, как ему выдали. Макс Мосли открыто возражал из-за неопытности.
Но мы прошли все формальности, и Кими выступал за нас в 2001, финишировав шестым в первой же гонке. Конечно, в следующем году он перешел в Макларен, после того, как Рон Деннис с самого начала года начал его уговаривать. Задействовали даже Хаккинена, чтобы убедить Кими перейти в Макларен.
К ГП Венгрии Кими решил перейти в Макларен, и я понял, что мы потеряли его из-за того самого качества, из-за которого взяли – из-за его стальной решимости. Если он что-то решил, назад дороги нет.
Мы по-прежнему часто здороваемся, так как живем меньше чем в километре друг от друга в Воллерау, под Цюрихом. Но я все еще не могу поверить, что тогда согласился на этот тест!
[400x640]
Слухи о пришествии “Формулы-1” в Россию активно муссируются на протяжении семи лет. В 2000 году Москву посетил президент Formula One Association Ltd. Берни Экклстоун, чтобы обсудить с московским правительством возможность проведения этапа F1 в Москве. Московские власти справедливо полагали, что такая великая и огромная страна, как Россия, просто обязана принимать у себя чемпионат F1. Экклстоун дал принципиальное согласие, но с условием, что москвичи построят трассу до 2003 года, а также вверят ему все права на продажу билетов, телевизионные трансляции, рекламу и прочие доходные позиции. Россиян такой подход к “совместному” проекту не устроил: было принято решение отложить вопрос до 2008 года, трассу самим не строить, а попробовать поискать инвесторов на столь затратное мероприятие.
Как становится ясно сейчас, за семь лет не произошло никакого существенного продвижения в этом вопросе. Несмотря на информацию о том, что некоторые олигархи все еще вынашивают идею о строительстве гоночной трассы “Ф-1”, реальных инвесторов, заинтересованных во вложениях в автоспорт, так и не появилось. Трассы “Формулы-1” в ближайшее время в России не будет. На это есть несколько как глобальных, так и внутренних экономических и ментальных причин.
Прежде всего, это очень дорого – даже для самых крупных российских компаний. Инвестиции в строительство московской трассы составили бы не менее 600 млн долларов. К этим деньгам стоит добавить круглогодичное обслуживание трассы, а также 15-20 млн долларов ежегодно за право проведения одного этапа. В развитых странах срок окупаемости подобного проекта за счет туристов составляет не меньше 30 лет и лишь при условии государственных субсидий. В России, где автоспорт остается не очень популярным видом спорта и не имеет никакой государственной поддержки и льгот по налогообложению, спрогнозировать окупаемость трассы (земля, логистика, инженерная инфраструктура) практически невозможно. В 2002 году в Налоговый кодекс РФ были внесены поправки, которые запретили бизнесменам направлять часть налогов на спонсирование спорта, – и нефтяные олигархи потеряли к гонкам интерес.
В то же время огромная конкуренция между странами-претендентами и самими участниками приводит к постоянному росту цен в “Формуле-1”. Г-н Экклстоун славится умением плести интриги и выгодно использовать конкуренцию между странами за право принять этап чемпионата. Возможно, европейцы, американцы, японцы и турки могут себе позволить торговаться, но только не россияне, едва познавшие прелесть экономической стабильности.
Кроме того, нужно понимать, что “Формула-1” – это в первую очередь имиджевый проект, а для большинства российских компаний аспект имиджа сегодня находится отнюдь не на первом месте. “Деловые структуры, уже включившиеся в “Ф-1” (от нефтяных и автомобильных до финансовых компаний), пока не видят смысла поддерживать эту тему в России, – комментирует эксперт в области “Формулы-1” и главный редактор российской версии журнала F1 Racing Андрей Ларинин, – поскольку здесь достаточно эффективно работают другие, более традиционные инструменты продвижения брендов, продукции, а массовой моды на автоспорт пока что не наблюдается”.
Только глобальные корпорации с международными интересами могут позволить себе подобного рода имиджевые инвестиции. Успех и популярность “Формулы-1” среди компаний-спонсоров обусловлены огромным охватом аудитории, что позволяет осуществлять масштабное брендирование продукта. Если говорить в цифрах, чемпионат мира “Формула-1” состоит из 17 этапов, телевизионные трансляции проводятся в 185 странах, это 850 миллионов фанатов по всему миру. Как отметили в европейском офисе финансовой корпорации ING, которая в этом году стала спонсором команды Renault, подобного рода деятельность создает знание бренда и строит имидж компании уже за пределами F1, причем связи между заметностью бренда и результатами гонки нет – то есть эффект не зависит от результатов команды.
В России столь крупных корпораций, заинтересованных в глобальном продвижении своего продукта, не так много: в основном это нефтегазовый комплекс и металлы. А они так или иначе уже поддерживают достаточно известные международные гоночные серии и молодых российских пилотов.
Проблема создания имиджа в России остро не стоит и перед самими автопроизводителями, участвующими в “Формуле-1” (Mercedes-Benz, Ferrari, Renault, Toyota, Honda и др.). На данном этапе развития российского рынка большой надобности в подобного рода рекламной поддержке нет: продажи автомобилей всех марок и без того увеличиваются из года в год. Под другим углом этот вопрос может встать только после того, как рынок сбалансируется и между производителями наконец появится нормальная конкуренция. По нашим