Как и многие писатели, Хуан Франциско Касас творит свои работы обычной Bic-овской шариковой ручкой. Из-под его пера выходят картинки, по ошибке принимаемые за фотографии. Учитывая, что способов нажима ручкой на бумагу немного и помарки практически неустранимы, результаты таких художеств внушают!
Хочу
идти под срывающим майку ветром по древнему мосту
смотреть не отрываясь на кричаще-зовущие зеленые воды Хурона Томи
вдыхать эту пряную прану тем, что Бог дал, и чувствовать, как химические элементы ветра родного города снова вливаются в мои гены.
Закатно-алое солнце и тени миллионовеких гор снова накрывают меня с головой, и я снова счастлива.
Снова...
С мужем отношения у нас значительно улучшились. Конечно, не ранее чем прошла череда разборок и скандалов, и я чуть было не сказала ему "уходи". Кризис 5 лет совместной жизни пришел чуть позже, но пришел тем не менее во всей своей неприглядной красе.
Сейчас он уехал к родителям (Боже, как я завидую людям, у которых есть оба родителя, и которые могут ездить к ним в гости). И я чувствую, что уже мне его не хватает. Наладилось многое, в том числе сексуальные отношения - оказывается, для этого достаточно было прямо сказать ему, что меня не устраивает. Кто бы мог подумать.
***
Мне повезло не только с работой. Впервые в жизни мне повезло с начальницей. Она совершенно замечательная девушка - умная, порядочная, справедливая, и и чувством юмора. Мы дружно обожаем ее всем отделом и работаем действительно в одной упряжке, абсолютно сплоченно. Каждый из нас занимает свою нишу и вместе - мы сила. Сменив немало работ, я могу это оценить.
А вот вчера ее ограбили. И так мерзко чувствовать свое бессилие, хотеть и не иметь возможности помочь(.
***
А мы с мамой проиграли суд по установлению опекунства над родственником - алкоголиком. Конечно, наши чиновники не могут упустить возможности получить совершенно халявно квартиру в центре города. Мы это понимали, но на что-то надеялись. Да, беда никогда не приходит одна.
Мне нравится, когда оно бьется у меня в подушке. Тогда можно представить, что подушка - живое и очень мягкое существо, которое всегда меня ждет, и радуется, когда наступает ночь.
***
... я расстегнула блузку и прижала свою грудь к его. И я услышала, что ожидала услышать - два сердца с глухим каменным стуком ударились друг об друга и отлетели в разные стороны.
***
Его почти никогда не слышат мои ладони. И мне неизменно становится страшно, вдруг его на самом деле нет? Почему руки, так хорошо чувствующие чужую боль, не в силах обнаружить даже следов его пребывания в клетке груди?
***
Оно просыпается, чтобы первым сообщить мне о страшном. Что случилось непоправимое, что рухнул мой очередной замок из песка. Сердце-набат каждым ударом рвет тонкую кожу на солнечном сплетении, и выглядит это почти так же омерзительно, как чужой, внедрившийся в мое тело.
***
Однажды для меня украли сердце. Прямо на базаре, большое, как у теленка. Говяжье и очень вовремя. Это был самый замечательный подарок в моей жизни.
Сердце - это вообще чудесная вещь, берегите свое сердце! ))
Как то неуютно стало на Лиру дневники писать в последнее время. Валез что-то нехорошее сделал с настройками, и теперь мне там плохо. Последнее время - оно очень странное такое, в течение него постоянно что-то случается и тянется неторопливо, как жвачка.
"Меня тошнит в последнее время" "В моем городе идет дождь в последнее время" "я теряю время в последнее время, а потом не могу найти".
Я могла бы сделать кучу полезного, но я опять сижу, тупо уставившись в монитор.
Одна из последних пятниц была замечательным весенним днем. Я вырвалась отовсюду сразу и отправилась гулять по городу, чувствуя себя школьницей, сбежавшей с уроков. Я ускользнула в два свободных часа от груза нерешенных проблем, от своих заказов, от работы, от тех, кому должна дать ответ, и даже от тех, кому должна была дать совет.
В наушниках звучал Макс Фрай, и по этому шикарному поводу я была безмерно, удивительно счастлива. Мне казалось странным, но прекрасным то, что как точно Фрай описывает единственное место в мире, где я хотела бы жить.
Улыбаясь прохожим, я шла по улицам, фотографируя то, что казалось интересным, и позволила себе Запрещенные продукты - беляш, который жарила огромная повариха в белом передничке и потом выдавала через окошко синего ларька, и баночку колы. Присев со своей добычей на лавочку у какого-то подъезда я мирно ее уплетала, и мое настроение не испортила даже противная баба с 5 этажа кричавшая мне, чтобы я обязательно убрала за собой. Я, конечно, и не собиралась мусорить на лавочке, но после этих криков мне немедленно захотелось набросать тут просто горы мусора, но я справилась с собой).
Это был день трясогузок. Может этих птичек зовут не так, но мне они показались похожими именно на трясогузок - так смешно они подпрыгивали на тонюсеньких ножках и беспрестанно качали длинным хвостиком. Я встречала их повсюду, но они неизменно оказывались шустрей меня и вспархивали, едва я наводила на них фотик.
Дойдя почти до дома, я забрела в небольшой барчик, в котором еще ни разу не была, и заказала пиво. Бармен за стойкой был настоящим пивным барменом - здоровенный и добродушный, но не как отвратительный рыхлый толстяк с рекламы, а таким - настоящим мужиком выглядел бармен. Наливая мне с собой, спросил по свойски - рыбку, сигареты?
- Все есть, - рассмеялась я. - Только счастья нет!
- Как нет? - оглядел меня бармен своим настоящим мужским взглядом. - Такая красивая девушка, а счастья нет?
- Да-да, -сказала я )) я обязательно зайду еще!
А счастье - оно наверное мне не надо, раз так легко я позволяю ему выскользнуть из моих пальцев.
вчера.
Хоспис. тяжелые запахи- беды и страданий. Таких, каких мне даже в страшном сне еще не привиделось. Тех, что еще впереди.
Страшно изменившееся лицо - за слишком короткое время, чтобы привыкнуть, мозг, одурманенный двухнедельной голодовкой и наркотиками, выдает лишь жалкий бред.
Соседка по палате: "Она была, наверное, очень красивой?"
- да - выдыхаю я с отчаянием. - Очень. Как все женщины нашего рода.
- Это заметно. - Говорит соседка. - Видно, что черты лица правильные...
И я только теперь замечаю, что тень близкой смерти и пережитое страдание действительно сделала родные черты удивительно одухотворенными и как бы более значительными.
С трудом дышит остатками съеденных раком легких, но говорить может лишь об облегчении своей боли. Где же таблетки? Где массажер? "Мы все привезем", обещаю.
Ее последний взгляд ловлю, уже оборачиваясь на выходе.
"Поздно будет..."
Сегодня.
В 2 часа ночи ушла, навсегда прикрыв за собой дверь еще одна женщина нашего рода.
В то время, как город пал, сдавшись армии коврочистильщиков и неутомимых борцов с сапрофитами, когда горожане моют окна и убирают во дворах собачьи какашки в ожидании Путина, а городские власти в панике ищут деньги для закупки динамита, в этот славный серый северный город невзначай заглянула Весна.
Ее, правда, мало кто заметил - с утра армада хмурых людей, у которых еще осталась работа, закрыв глаза добирается до нее, а вечером - тоже с закрытыми, но уже от усталости глазами, добирается домой. А Весна заглянула как раз в середине дня.
И тем, кто остановился и удивился, было все - чистейшая, пронзительная голубизна неба, и яркое, ослепительное солнце - в отличие от дымно-туманного клубка, которым оно притворялось всю зиму.
И снег, проседающий под ногами не от свежих сугробов, а от того, что он слегка подтаял.
Снег начал таять!
Только сейчас я поняла, что на самом деле не верила, что весна наступит. Не верила, а всё оказалось правдой, всё о чем мечталось этой ужасной зимой.
Поменяла аватары на картинки французского иллюстратора Chéri Hérouard. У неё же нашла массу всяческих рисунков. Буду потихоньку выкладывать. Начну с картинок к ангелочками, по-видимому, к дню Святого Валентина. Понимаю, что поздновато, но не ждать же целый год!
Прекрасное. Огромное и бескрайнее, причудливо изрезанное у берега скалами. Палево-коричново-оранжевые оттенки негромко переливались под солнцем, затянутым изумрудными облаками.
В эту минуту я знала совершенно точно – я стою перед лицом совершенства, которого никогда в своей жизни еще не видела, и мне стало страшно – вдруг все исчезнет, кончится, и я опять не успею…
Вскинув камеру, я сделала несколько снимков, но ничего не пропадало. Море так же спокойно и лениво плескало неземного цвета волной, и я успокоилась тоже…
Села в медитацию и начала слушать его бесконечные истории, смотреть в пронизанный лучами теплый жидкий янтарь в прожилках красных водорослей.
Бесконечность.
На какую-то долю секунды мне показалось, что я постигла смысл этого слова, но иллюзия тут же рассеялась. Осталось лишь море, и оно было гораздо больше, чем бесконечность - оно наполняло мою душу любовью и покоем, печалью и нежностью.
Сила, невидимая и неосязаемая, резко и безжалостно повлекла меня прочь. Бессильный протест - раскрытые ладони уперлись в непроницаемую стену, но я уже знаю - все бесполезно... До последнего смотрю на него сквозь пелену слез. Я обязательно вернусь, в глубину самой себя, я сяду в вечную медитацию на золотой горячий песок, и пусть несовершенная оболочка бьется в комнате с мягкими стенами - я нашла свою нирвану, свое счастье цвета сепии.