[376x500]
Английский, русский, французский, испанский языки, все они казались ей родными. Но не один в полной мере не был ее. Они были лишь возможностью найти себя через выражение чувств, эмоций, мыслей. Набор слов, сложенных из букв, и было не важно - алфавита какой страны. Она всматривалась в реальность, через эти незамысловатые собранные воедино предложения. Как ребенок, изо дня в день она познавала мир посредством изречения той самой обычной, приевшийся каждому с пеленок, возможностью говорить. Она чувствовала себя творцом чего-то нового, чего-то живого и, может даже, волшебного. Но ничто не согревало ее холодными ночами, так как тишина. Вслушиваясь в нее, она обретала молчаливого собеседника, настолько близкого и реального, что порой это пугало ее до самых мизинцев. Не зря говорят, что в бездну всматриваться опасно. Хм, она вспоминала об этом каждый раз, смотрясь в зеркало. Чувство тревоги и неуверенности в себе и окружающих не отпускало ее. И никакое тепло чужого тела, растопленного камина, пледа или же кружка горячего шоколада, не могли согреть ее сердца, оно билось, там внутри, в бешеном ритме, словно чужеродный компонент ее составляющий. Она не могла понять: зачем нужна эта красная коробочка перекачки крови, которая предательски болит с наступлением темноты. Что ей было известно о ней? Ничего, кроме того, что это ненужный элемент, с помощью которого человек пытается понять себя. Ей всегда казалось: есть кукловод, что решает судьбы. А внутри каждого, - думала она, - есть музыкант, с извращенной фантазией и странным представлением о необходимости. “Он пишет музыку”, - представляла она в размышлениях, - “с помощью ритма, что выбивает сердце. С помощью контроля подачи крови в разные уголки человеческого естества, с помощью простых манипуляций над телом и организмом музыкант передает посыл к определенным действиям. А затем человек осмысливает это действие или произошедший процесс и принимает все происходящее с ним за чистую монету волшебства, как любовь, к примеру. Вот если бы мы могли хоть на минутку вспомнить, что нам подвластно все. Мы можем контролировать и свои действия и свои эмоции и свое сердце, а следовательно и того юморного сердечного музыканта, что таиться внутри. Вот только думать, прежде чем сделать, то о чем уже, казалось бы, подумал – это не свойственно людям. Для них возможность думать – важнее и современноэкономнее возможности размышлять.
Ты - это, извращенно, самая прекрасная музыка во мне...