Весь день болит голова. И вообще все неверно и требует некого катарсиса. Эти выходные действительно надо было - уехать.
Нашла между Маяковским и Гумилевым "Улитку на склоне" да 90-го года издания, которую еще и не читала вообще, оказывается.
Снег, наверно, тоже устал.
Есть такой праздник года - Имболк, белый-белый матово нестерпимым молоком. Жемчуга - к слезам, снег не может быть вечен. Боль очищает, и где-то, совсем в других книгах ты, верно, читала, о богоугодной жертвенности.
Очищающее и исцеляющее - это пламя, липкие и эластичные язычки, песнопения с трепещущими факелами.
В эти белые-пребелые дни при скудном свете тонкого до бесцветности месяца душа не может боле изменять - с телом.
Мы вернемся, мы обязательно вернемся. А на нашем месте взойдут травы, силясь догнать по неоставленным следам.
Костер трепещет, ожидая. Две плоти сольются в единую.
Ты захлопнешь книгу, а тени, отблески искр, летящих из камина, все будут играть с тобой, скорые и смутные.
Помни, когда придет весна. Помни об этой первой истинной радости года, даже если не можешь поднять глаз, потому что - понимаешь.
Мы все равно вернемся. Ибо прикованы к этой земле.
Я буду. Все меньше времени. Все те же холодные ночи года.
Урезала ленту почти до исключительно читаемых блогов ( коммьюнити пойдут в топку на днях).
Заявки на реабилитацию, если вдруг кого сомнительно обидела, - в комменты.
В принципе пишу сейчас мало и неохотно в любом случае.
Бледные воды Куивиэнена, поглатите меня, приняв в объятия.
Хладные воды Куивиенена, облеките меня покровом изначальной тьмы, скрыв проблески путеводных звезд.
Сладкие воды Куивэнена, станьте единым и неделимым с моей ускользающей плотью.
И когда я вновь обрету забвение, я никогда уже не побегу родными лесами и не увязну крупной рыбой в сети медвяных трав. Я не узнаю по движению птицу, по прикосневению - траву и по запаху изначальную плоть костра, старше которого только песня, лишенная слов.
Как рассказать не мыслившему и не познавшему о том, что было раньше нас и останется - многим позже, разметав путы дорог. Как отвести слепого, кроме как за руку.
Сомкнется полог, и я обрету покой, долгожданный и обетованный покой. Покой без чаяний, желаний и треволнений.
Ожидая, дайте помедлить.
Нет другой любви, есть только время. Все, что остаенется, все, что уже не пройдет, все, что не случится.
В Женькином прескучнейшнм фильме повторили сегодня слово сокровище раз 20 подряд, не меньше.
В итоге я поняла, что слово - действительно замечательное. К историческому корню с его исходным значением бонусами еще сразу два привнесенных от пары же суффиксов - принадлежность и большой размер. Итак, сокровище - это что-то масштабное и очень чье-то, которое мастерски спрятали, скрыли. Необыковенно красивая и емкая конструкция, по-моему.:)
И однокоренное у пресловутого - романтично-праздничный покров.
А пробегавщая рядом по созвучности кровища получилась совсем случайно.:)
Вот надо быть нами определенно, чтоб умудриться пропустить - куранты.:)