Хочешь? – Живи.
Хочешь? – Молчи.
Хочешь? – Иди.
Хочешь? – Скажи.
Хочешь? – Лети.
Хочешь? – Кричи.
Хочешь? – Люби.
Хочешь? – Умри.
Хочешь? – Хочу.
Все? – Я молчу.

Сидя на небе
Не ищи причин смерти.
Свобода важней.

В колонках играет - Massive Attack - Teardrop

«Тому, кто живет разумом, жизнь видится комедией. Для тех, кто живет чувствами или подвержен эмоциям, жизнь --это трагедия». Генри Миллер

Во мне того и другого предостаточно. Часто ловлю себя на мысли, что воспринимаю все события в своей жизни, с двойственными чувствами. И хотя чаще поступаю, руководствуясь разумом, эмоциональных поступков, тоже на свою голову хватает.
Оптимист или пессимист? Хочется верить, что существует нечто такое, что стоит выше этих разноименных полюсов.

[294x300]
В колонках играет - Radiohead - Prove Yourself


Антон сидел, закрыв голову руками. Теплый ветер играл с его дерзко приподнятым воротником. Антон ждал следующего поезда. Не знал зачем, просто ждал. В последнее время, его не покидало чувство растерянности, ощущение, что что-то не так. Человек знавший Антона никогда бы это не заметил.
Уже со школы он был лидером. Бил первым, не задумываясь о последствиях, его уважали, а он любил находиться в центре внимания. В те дни его не покидало ощущение пьянящего восторга. Каждый эпизод он старался показать себя, не упустить инициативу. День за днем шел бой: за честь двора, за девочек, за авторитет, и Антон хотел находиться в эпицентре этих событий. Он хотел быть хозяином своей судьбы, получать всегда то, что хотел. Хитростью или силой, не было разницы. Антон никогда не был особенно сильным, но это было не важно. Здесь надо быть быстрым и резким, а треп только для неудачников, так он считал.
Антон чувствовал чужую слабость, это качество он отточил еще в школьных разборках. Еще он любил смотреть в глаза, ему нравилось думать, что каждый новый отведенный взгляд, это еще одна победа его воли над чужой. Стоило только поднажать или прикрикнуть и все «танцуют» вокруг. Его всегда тошнило от ботаников, нытиков и рохлей. «Стадо», вот что приходило в голову. Чувство собственного превосходства над безвольной массой, не покидало Антона никогда.
После школы почувствовав, что его провинциального городка ему мало. Он поступил в московский Институт Физкультуры. Его быстро захватил круговорот столичной жизни, с ее жестокими буднями и разгульными выходными. Практически сразу, вокруг него сформировался круг знакомых: наглых и хамоватых сверстников. И все было, как нельзя лучше, так как он себе и представлял. Они были королями…

Был обычный день, моросил дождь, и погода не обещала улучшиться. Антон ехал в автобусе, напротив него сидела девушка. Он никогда бы не обратил на нее внимания, но случайно их взгляды пересеклись. Антон не мог понять, но что-то его взволновало. В глазах незнакомки было что-то притягательное, загадочное и их глубина пугала. Антон остолбенел и не мог произнести и слова.
В последующие дни, Антон был непривычно рассеян, пытаясь постигнуть таинственную силу этого взгляда.

Было очень поздно, Антон зашел в первый вагон, бесшумно подъехавшего поезда метро. В вагоне было пусто, но Антон не сел. Он стоял напротив дверей, опустив взгляд в пол, думая о том, что же он упустил, где он не доглядел, ведь всегда он все делал правильно. Антон поднял взгляд и посмотрел на свое отражение в стекле. В его глазах была ПУСТОТА.

В колонках играет - Блюз...Блюз...Блюз...

Сегодняшний вечер посвящен:

1. Алкоголю.
2. Блюзовым аккордам.
3. Голосу Тома Уэйдса в моем исполнении.

Занавес.

В колонках играет - Иоханн Пахельбель - Канон

Наше поколение – это манная каша, размазанная ребенком по тарелке надежд. Все наши ценности пусты, так же как и наши глаза. Мы продали себя… За мягкую постель, вкусную жратву и новые модели мобильников. За нас все решили, пока мы дрочили в кабинке сортира на фотку Бритни Спирс. Все свои детские мечты и стремления мы пихаем поглубже на антресоли своей души, успокаивая себя тем, что так все и должно быть. В детстве мы переживаем, когда нас ругают, хотим быть хорошими. Стать ветеринарами, пожарными, учителями… Я вот, мечтал быть принцем… А где теперь это чувство? Как в загрубевшем сердце найти все то, что хорошего было в нас?
Мы мертвы… Духовно… Наше поколение духовный труп… Мертвец…Мы забудем о Бродском и Солженицине, Тарковском и Цветаевой, Есенине и Достоевском,Пикассо и Мухе, Бахе и Пахельбеле и многих, многих других великих личностях.. Лет пятьдесят будем смотреть тупые сериалы и жрать семечки… Настольной книгой станет каталог товаров из супермаркета…
Планета биороботов… Без настоящего и будущего…Медленно гниющих изнутри…

Пойду, поставлю свечку…
Может, воскреснем? Дня через три… Я верю… Хочется верить…

Я стакан… Не знаю, большой или маленький… Какого, я цвета?… Не знаю… Я стакан… Каждый день в меня, что-то вливают… Чаще всего это вода, иногда соленая… Я стакан… Бывает, это вино прокисших надежд… Полусладкие мечты, разбавленные минералкой… Я стакан… На мне следы помады… Отпечатки грязных пальцев…Я стакан… Все это стекает по стенкам моего безразличия… Я боюсь… Я стакан… Боюсь, что когда-нибудь переполнюсь… В конце, окажусь пустым…Я стакан… Я стою на краю… Хочу увидеть свое нутро в лучах заката… Я стакан…

- Скажи, как ты так можешь жить?!
- Я стакан…

В колонках играет - K-Pax Soundtrack - Coda

- Дай сигарету.
- Тебе нельзя! Забыл что ли?
- Я тебя не спрашиваю.… Дай сигарету!
Темный скалясь, протянул пачку.
- А если Он узнает?
- Не узнает, да и не все ли равно…
Светлый затягивался с нескрываемым удовольствием.
- Хорошие…
- А то.… В вашей конторе-то, курить нельзя…. А о нас хозяин заботится…. Не то, что Ваш.
- Не твое это дело….
- Ясно, что не мое. Вы все, словно стадо баранов. Сплошные запреты, не каких свобод и привилегий. Ба-ра-ны!
Последнее слово, он произнес смакуя. Светлый рассеяно смотрел перед собой. На болтовню Темного, он давно не обращал внимания. Привык.
- Ну, что ты молчишь…. Правда глаза режет. Да?.. О! Смотри, в доме напротив убивают!
- Твои, наверно, науськали…
Бычок, искря, полетел вниз с девятого этажа…
- А! Вон, этажом ниже жена мужу изменяет! В соседней квартире внук-отличник у бабки пенсию таскает! Каково?! Да?!
Вдруг, в глубине квартиры раздались шаги.
- Проснулся!
- Да. Проснулся….
Шарканье тапок, бульканье сливного бочка, скрип двери холодильника. Квартира вновь погрузилась в тишину. Темный достал толстую, потертую тетрадь и аккуратным почерком вывел: «….цатое февраля, 2… года. 3:23. Сквернословие. Чревоугодие». Многозначительно посмотрел на Светлого. Тот, попытался сделать невинное выражение лица.
- Я, вот, ничего не слышал.
- Да он в ванной поскользнулся, а затем ругнулся… Кроме того, опять жрал ночью..
- Не было такого…
Светлый отвернулся, надел телефоны и стал слушать Чайковского. Темный постоял, сплюнул и закурил. Так они и сидели вместе, на перилах балкона бок о бок. Темный давно уже убрал тетрадь, и держал в руках «Фауст» Гете.
Это была уже 3527 зима, когда они были вместе.
Было очень темно. Внизу, разрезая фарами дальнего света сумрак, крались автомобили. Падал снег.

Разрываю кольцо отчуждения
Круша на пути радуги блеск,
Вспарываю клинком сомнения
Сухих листьев, слушая треск
Оставив, в глазах твоих колебания,
Похищу у неба сумрачный глянец
И протянешь руку мне, без сомнения
Осознав, что любви я последний посланец…

Я поливаю каменные цветы своей гордости,
Создаю из воздуха облака для забавы..
В воображении, проектирую падение в невесомости
Ловя мысли свои, а не полет Икара славы...

Я медленно падаю в бездну. Падение длинною в жизнь.