На улице царила летняя ночь. Уже не такая тёплая и чарующая, какая бывает в июне, а холодная, августовская. Вообще, был ещё вечер, но тьма уже поглотила собой дома и колокольню старого собора, с которой доносился глухой звон. Из питейных заведений, в которых горел яркий свет, то и дело вываливались шатающиеся фигуры и шли по дороге, распевая какие-то песни. Город жил особенной жизнью, обнажая все свои тайны, чтобы сутра снова стать чинной европейской столицей.
На сыром, заплесневевшем полу камеры одной из тюрем сидела молодая девушка. Правда, на первый взгляд можно было бы назвать её пожилой женщиной, даже старухой, настолько измученной и отрешённой выглядела она. Её светлые длинные волосы были спутаны, в свете единственной свечи лицо казалось окаменевшим и безжизненным, но её глаза не поддавались оцепенению. Они, как и прежде, выражали огромную волю к жизни, бунт и стремление к борьбе. Правда, сейчас они были направлены скорее куда-то в глубь её души, во внутренний мир, но всё же выдавали глубокую убеждённость и преданность идее, живущей там. Она не могла до конца поверить в то, что завтра её уже не будет, ей всё время казалось, что какое-то непредвиденное событие отменит казнь, и битва продолжится. С другой стороны, она прекрасно знала, что так называемое правосудие вынесло свой вердикт окончательно, и на помилование рассчитывать нечего.
Эту девушку звали Лиенарда де Мерсье. Она была одной из тех, кто даже в условиях тирании верит, что возможно всё изменить, или, по крайней мере, внести значительный вклад в это. Лиенарда чётко видела свою конечную цель и готова была отдать за неё всё. Биться до последней капли крови – это и составляло смысл и основу её жизни. И сейчас девушка сидела в этой темнице и старалась подвести итог всему, понять, какой вклад она внесла в великое дело освобождения. Ей было жаль, что всё прерывается, что она не успела осуществить своих планов и увидеть торжество своей идеи.
Но не только убеждения занимали в этот момент мысли Лиенарды, ведь помимо них у её жизни была ещё одна важная сторона. Сейчас, в последние свои часы, она думала о том, чьё присутствие хоть немного развеяло бы мрачные мысли, и с кем даже конец был бы не так горек. Но с другой стороны, Лиенарда не желала, чтобы её возлюбленный был с ней рядом, ведь это означало бы гибель для них обоих, а ей хотелось, чтобы он жил и, возможно, увидел то, что ей не удалось. К тому же, он будет продолжать борьбу за свободу, ради которой они оба жили, и которая свела их вместе. Лиенарда осознавала всё это, но временами чувства оказывались сильнее разума, и ей хотелось просто поделиться с ним своими последними мыслями и переживаниями, ведь только он среди всех знакомых и соратников понимал её не только как революционерку, но и как человека. Девушка даже периодически ловила себя на мысли, что ждёт завтрашнего утра – утра казни, чтобы последний раз увидеть его. Она знала, что он обязательно будет присутствовать среди людей, пришедших посмотреть на её смерть, и, может быть, будет единственным, для кого это не просто зрелище. Хотя бы ещё один раз, хотя бы последним взглядом выразить всё то, что не было сказано…
Время шло незаметно. Свеча уже догорала, и в камере становилось всё темнее. Вместе с этим светом исчезала и связь с миром. Лиенарда вспоминала всё, что было с самого детства до вчерашнего суда, причём, казалось, что с последних событий прошла целая вечность, а может, это и вовсе было не с ней или не в этой жизни. Все эти совершенно различные мысли сливались в какую-то непонятную иллюзию, граничащую с бредом. Эти обрывочные воспоминания то и дело сменял голос; он будто раздавался откуда-то издалека и звал девушку за собой. Что там впереди? Битва или, наоборот, вечный покой вдали от всех бед и переживаний? Если бы это было правдой, даже сейчас узница выбрала бы первое.
«Я схожу с ума,» – подумала Лиенарда, будто на секунду вырвавшись из оцепенения, и снова рухнула в бездну этого бреда.
Внезапно звук открывающейся двери нарушил давящую тишину. Девушка не сразу поняла, что происходит, а когда увидела вошедшего стражника, решила, что настало роковое утро казни. Надо сказать, Лиенарда даже обрадовалась этому, ведь смерть станет для неё долгожданным избавлением от существования без цели и смысла, которое она влачила с тех пор, как её поймали. Сперва были каждодневные допросы: девушку пытали и всё время спрашивали, кто ещё участвует в революционном заговоре. Не смотря на боль и страдания, она не проронила ни слова. Потом она в этой же камере ждала суда. Девушка даже не знала, какой день и какое время суток, время тянулось мучительно долго. Приговор Лиенарда приняла с готовностью, нисколько не выказав страха или смятения, потому как предвидела его сразу. И вот настал день, которому суждено стать последним.
К удивлению девушки, стражник молча взял её за руку и очень быстро, воровато оглядываясь по сторонам, вывел на улицу. Была ночь.
Лиенарда настолько ослабла, что от быстрой ходьбы потеряла сознание. Очнувшись, первой мыслью
Читать далее...