Часть первая.
Золотистый рассвет, расцветающий, как пламя костра, над спокойным и неторопливым с виду городом был прекрасен как никогда. Словно бог Солнца сам принес в своих ладонях тонкие лепестки, раскрывающиеся от одного прикосновения. Молодой человек, скрестив руки на груди, стоял перед высоким узким окном и вглядывался в тонкую золотистую полоску, касающуюся далеких вершин деревьев. В нежно-небесных, ярких глазах его отражались все блики света; казалось, что бездонные голубые озера, окруженные длинными ресницами, принимают все… кроме себя.
Почти очнувшись от своих мыслей, молодой человек взглянул на собственные ладони и, едва ли смутившись, медленно и с каким-то наслаждением стянул перчатки. Тонкие, словно кожаные, они, однако, были довольно гладкими на вид. Кажется, именно некоторые редкие темные пятна на самых кончиках пальцев и раздражали больше всего.
Позади послышались мягкие, неслышные шаги. Даже не шаги, нет… шуршание бархатного платья, звон колокольчиков-жемчужин.
- Доброе утро, миледи.
Он мог бы сказать что-то хорошее, что-то не выспреннее и не вычурное, но… как привычно было так, не оборачиваясь, бросать приветствие. Она обычно не отвечала – только едва заметно улыбалась. Впрочем, со вчерашнего рассвета ничего не изменилось.
Все то же шуршание бархата за спиной и узкая нежная ладонь на плече.
- Не хотите ли чаю?...
Её голос звучит почти с издевкой, но это уже привычно. Ответ «Нет», конечно же, не устроит. Молодой человек едва заметно кивнул, оборачиваясь… неуловимое движение плечом - и все становится на свои места. Её ладони покоятся на тонком инкрустированном рубинами поясе, а он садится за стол, поправляя стопку бумаг.
Прозрачные, как шелк, лучи ложатся на золотистые доски зала… возможно, легкая дымка красоты и выспренности могла бы принести ему радость, но не сейчас. Перевязав волосы лентой, молодой человек едва заметно улыбнулся, поставив локти на стол, а подбородок положил на «замочек», в который сложил ладони. Несколько прядей выбилось и упало на высокий лоб, но, кажется, внешний вид не особенно волновал его. Внешняя неряшливость, безмятежность, написанная на лице. Однако, взглядом он несколько настороженно следил на девушкой в темно-синем бархатном платье с красными вставками и рубиновыми украшениями.
- Чай с сахаром? – Деловито поинтересовалась она, немного склонив голову набок и повернувшись. В ее тонких пальчиках безразлично покоилась изящная фарфоровая чашка, изукрашенная тонким узором. Чайник, видимо, из того же набора, дымился на столе…
Как она это успела сделать – неизвестно. Те, кто был в «вотчине» этой леди, мог точно сказать, насколько явной она является хозяйкой своего дома, да и Дворца в целом. Несмотря на четкое ощущение власти Императрицы, все здесь, казалось, было пропитано строгостью именно этой девушки. Белые, как лунь, волосы, белая же кожа… она казалась бы идеалом. Если бы не багрово-красные с вертикальными зрачками - глаза её народа.
Серебряный венец на волосах был так изящен и нежен, что все блики и отсветы поднимающегося в небеса солнца отражались в нем, как в зеркале и слепили глаза. По сравнению с молодым человеком, в одежде которого явно прослеживался форменный аскетизм (пожалуй, он-то и был здесь «белой вороной»), она казалась богиней. Все выдавало в ней человека с Высокой Кровью.
- Нет, благодарю… - Честный ответ, в данном случае «нет» принималось.
Сияющая в золотых отсветах приходящего дня жидкость – чай – медленно перетекал в фарфоровую чашку, предназначенную только для него. Так было заведено. Дурманящий запах жасмина манил к себе и заставлял кружиться голову. Всего несколько недель в этом городе Солнца и роскоши, а привычки к специям и обилию цветов у него не было. Вновь зашелестел ласковый бархат – беловолосая девушка шла к нему, протягивая фарфоровую чашку…
- Ваш чай…
Опять издевка в нежном мелодичном голосе; тонкая фигура, сжатая еще и корсетом, казалась призраком, а запах чая… возможно, в нем-то и было все дело. Медленно, словно сквозь патоку, ленивую и прозрачную, миледи провела ладонью над дымящейся жидкостью… но, почти завороженный ее глазами, молодой человек смог только повернуться к ней лицом, а следом всем телом.
Остановившись перед самыми коленями светловолосого юноши, миледи чуть наклонилась, погладив его слишком женственную и нежную щеку… откинув с его лица волосы, она улыбнулась, разглядывая удивленные, но такие суровые и в какой-то мере резкие черты женственного лица гостя.
- Какой милый… как девушка…
Но в тонкие его губы уже вливался одурманивающий напиток, сваренный из лучших листьев, цветов, а цепкая ладонь сжимала подбородок, чтобы «гость» не посмел дернуться. Прижатый затылком к высокой спинке кресла, он только мог схватиться за аристократическое запястье миледи, в то время как неведомой силой ему сжимало легкие…
Когда последняя капля скатилась по опаленному кипятком горлу, контрастно-холодные пальцы отпустили «гостя»… молодой человек поднялся с кресла… и сделал несколько шагов к белому «призраку»,
Читать далее...