InSnow. Описание snowboard-трюков
Полное описание сноуборд-трюков в проекте InSnow
Ключи: спорт, сноуборд [Сохранить ссылку себе]
[700x509]
The Carver's Almanac
Ключи: спорт, carving, snowboard [Сохранить ссылку себе]
[550x413]
[399x500]
Эпизод. "Несрочная весна"
Ложась спать, мы никогда не знаем, что принесет будущий день. Суждено ли нам проснуться в холодной квартире и увидеть за окном метель или будет сиять солнце и завтрашний день вернет то, что отобрал вчерашний. Все так сложно, все так просто. Нельзя контролировать то, что тебе неподвластно. Видимо, стоит просто продолжать жить, держась за свои ориентиры и помнить, куда мы хотим придти. Наверное, так правильно. Наверно, так есть хоть какой-то шанс долететь до своей звезды и не потеряться в бездонном космосе под названием Жизнь.
Но стремиться к заветной цели и достигать ее не одно и тоже. Существует ли цена для таких вещей как любовь? Существует ли сама любовь? Или быть может это химера, способная лишить покоя на всю жизнь, не позволяя останавливаться, не давая передохнуть?
Он встал затемно. Через силу выполнил утренний моцион на турнике в коридоре, умылся, выскоблил бритвой подбородок и сварил кофе. За окном пролетевшая ночь начала медленно растворяться в хмурых утренних сумерках. Наступающий день не обещал никаких надежд и, казалось, был таким же серым, как и предыдущий.
Слякотная дорога. Он вел машину флегматично, не глядя по сторонам, не пытаясь маневрировать, тупо пристроившись в хвост какой-то машины. Это называется «на автопилоте», когда вождением занят не головной мозг, а спинной, не мешая голове заниматься своими делами. Он машинально крутил руль и жал педали, не обращая внимания на живописные леса и деревеньки вокруг, между которыми петляло узкое шоссе, не обращая внимания на погоду и обгоняющие его машины, и практически никак не реагируя на неджентльменское поведение других водителей. По радио играла какая-то музыка, которую он не слышал.
Войдя в офис, он машинально предъявил пропуск охране, назвав его номер, поднялся на свой этаж, разделся и поздоровался с каждым из уже пришедших в тот час коллег.
Привычно цокнул монитор и стал постепенно светлеть, отображая картинку экранных обоев - Постепенно, как на фотобумаге проявлялось изображение – на фоне красивейших гор, по девственному склону, зависнув в карвиговом повороте всего в десятке-двух сантиметров над поверхностью, летел сноубордист, рассекая нетронутую девственную ослепительно сияющую серебром снежную гладь идеальной дугой. Высветилось приглашение системы:
Press Ctrl + Alt +
Как и каждый день, на протяжении уже нескольких лет, пальцы привычно нажали три клавиши, и на экране появилось приглашение для ввода пароля. Плюхнувшись в кресло, он положил руки на стол, и его пальцы станцевали на клавиатуре ритуальный танец, завершив его щелчком по клавише «Enter». Система разблокировалась. На панели задач «висела» единственная запущенная программа – почтовый ящик. Он щелкнул по ней «мышью» и поглядел в строку статуса. Там жирным шрифтом горела надпись:
[400x267]
Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от детских своих катастроф.
Детям вечно досаден
Их возраст и быт --
И дрались мы до ссадин,
До смертных обид.
Но одежды латали
Нам матери в срок,
Мы же книги глотали,
Пьянея от строк.
Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз.
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.
И пытались постичь --
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой, --
Тайну слова "приказ",
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.
А в кипящих котлах прежних боен и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов!
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
И злодея следам
Не давали остыть,
И прекраснейших дам
Обещали любить;
И, друзей успокоив
И ближних любя,
Мы на роли героев
Вводили себя.
Только в грезы нельзя насовсем убежать:
Краткий век у забав -- столько боли вокруг!
Попытайся ладони у мертвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.
Испытай, завладев
Еще теплым мечом,
И доспехи надев, --
Что почем, что почем!
Испытай, кто ты -- трус
Иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус
Настоящей борьбы.
И когда рядом рухнет израненный друг
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили -- его, не тебя, --
Ты поймешь, что узнал,
Отличил, отыскал
По оскалу забрал --
Это смерти оскал! --
Ложь и зло, -- погляди,
Как их лица грубы,
И всегда позади --
Воронье и гробы!
Если путь прорубая отцовским мечом
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почем, --
Значит, нужные книги ты в детстве читал!
Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если руки сложа
Наблюдал свысока,
И в борьбу не вступил
С подлецом, палачом --
Значит, в жизни ты был
Ни при чем, ни при чем!
Самая красивая песнь о любви, которую я когда-либо слышал.
[348x400]Здесь лапы у елей дрожат на весу,
Здесь птицы щебечут тревожно.
Живешь в заколдованном диком лесу,
Откуда уйти невозможно.
Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,
Пусть дождем опадают сирени -
Все равно я отсюда тебя заберу
Во дворец, где играют свирели.
Твой мир колдунами на тысячи лет
Укрыт от меня и от света.
И думаешь ты, что прекраснее нет,
Чем лес заколдованный этот.
Пусть на листьях не будет росы поутру,
Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,-
Все равно я отсюда тебя заберу
В светлый терем с балконом на море.
В какой день недели, в котором часу
Ты выйдешь ко мне осторожно?
Когда я тебя на руках унесу
Туда, где найти невозможно?
Украду, если кража тебе по душе,-
Зря ли я столько сил разбазарил?
Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,
Если терем с дворцом кто-то занял!
[325x400]
Приходит день, приходит час
Приходит миг, приходит срок
И рвется связь
Кипит гранит, пылает лед
И легкий пух сбивает с ног
Что за напасть
И зацветает трынь-трава
И соловьем поет сова
И даже тоненькую нить
Не в состояньи разрубить стальной клинок
Стальной клинок
Приходит срок и вместе с ним
Озноб и страх, и тайны жар
Восторг и власть
И боль и смех, и тень, и свет
В один костер,
в один пожар
Что за напасть
Из миража, из ничего
Из сумасбродства моего
Вдруг возникает чей-то лик
И обрекает свет и звук, и плоть, и страсть
И плоть и страсть
Нелепо!
Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно
Ни толку, ни проку, не в лад, невпопад совершенно
Нелепо...
[400x264]Вагонные споры - последнее дело,И двое сошлись не на страх, а на совесть
Колеса прогнали сон.
Один говорил: "Наша жизнь - это поезд",
Другой говорил: "Перрон".
Один утверждал: "На пути нашем чисто",
Другой возражал: "Не до жиру".
Один говорил, мол, мы машинисты,
Другой отвечал: "Пассажиры".
Один говорил: "Нам свобода награда;
Мы поезд, куда надо ведем".
Другой утверждал: "Задаваться не надо,
Как сядем в него, так и сойдем".
А первый кричал: "Нам открыта дорога
На много-много лет".
Второй отвечал: "Не так уж и много,
Все дело в цене на билет".
А первый кричал: "Куда хотим туда едем
И можем если надо свернуть".
Второй отвечал, что поезд проедет
Лишь там, где проложен путь.
И оба сошли где-то под Таганрогом,
Среди бескрайних полей,
И каждый пошел своей дорогой,
А поезд пошел своей.
[275x400]
Эпизод. "Несрочная весна"
Темнота… Темно и пусто… Ни единого образа, ни единого звука. Потом появилось это – толи звезда, но очень яркая, толи зажегся какой-то фонарь и стал назойливо светить в глаз, раздражая, лишая покоя. Шевелиться не хотелось. Звезда-фонарь становился все ярче, теребя, назойливо пытаясь уколоть своим светом. Наконец ему это надоело. Он попытался разглядеть, что это было, но что-то мешало, сковывало его попытки. Но он упрямо продолжал пытаться и, спустя какое-то время, обнаружил, что спит.
Голова начала просыпаться первой. «Надо же так забыться, чтобы быть не в состоянии сообразить, спишь или нет, - пробежала в этой пустоте мысль, похожая на системную информацию, что выводится на пустой черный монитор при загрузке компьютера. – Надо попытаться открыть глаза».
Открыть глаза было не просто. Они не слушались, наотрез отказываясь открываться. Звезда-фонарь тоже противилась его попыткам, режа глаза ярким светом каждый раз, кода он открывал их немного шире. Он еще какое-то время боролся с глазами. Наконец ему удалось открыть сначала щелки, а потом еще немного шире. Наконец правый глаз открылся не до конца, однако достаточно, чтобы видеть. Звезда-фонарь оказалась окном, из которого бил серый, но все же яркий, утренний свет.
«Наверное, уже часов десять, - подумал он».
Он стал рассматривать помещение, где находился. Это была небольшая комнатка, потолок и стены которой были отделаны вагонкой. Мебели в ней почти не было. Поняв, что находится в загородном доме у Копа, он стал вспоминать события предыдущего дня.
«Хата, пьянка, дискотека до упаду, гонки по ночной Москве… Что потом? Потом мы, очевидно, за чем-то поперлись сюда. Опять пьянка… Стрельбы… Это, пожалуй, последнее, что я помню».
Лежать в постели было весьма тепло и уютно, правда, спина и левое плечо затекли. Он попытался повернуться на бок и тут обнаружил, что рядом с ним лежит какая-то девушка. Она была довольно красивой, с аккуратными чертами лица, темными волосами, растрепанными во сне. Она лежала у него на плече, обхватив его своей рукой. Он стал аккуратно высвобождаться из ее объятий, вылезая из кровати. Встав, он смог лучше ее разглядеть. Она была худенькой и небольшого роста. Единственное что на ней было надето, оказалось его рубашкой.
-Как же ее зовут? Лена? Света? И вообще, как она тут оказалась? – задумчиво пробубнил он себе под нос, глядя на спящую девушку.
-Тебе виднее… - раздался голос, полный сарказма. – Удивлен, как ты их обеих не затащил в постель, а то эта загадка была бы значительно сложнее.
Оглянувшись, он увидел на другом конце комнаты Ворчуна. Он сидел в кресле с чашкой горячего кофе в руках. На журнальном столике рядом с ним стояла еще одна чашка, испуская тонкую струйку пара.
-Кажется, теперь моя очередь поить тебя кофе, - кивнув на чашку, сказал Ворчун.
Шутник стал собирать свои вещи, разбросанные по комнате, и одеваться. Потом подошел к кровати и попытался как можно аккуратнее вытряхнуть из своей рубашки спящую девушку. Аккуратно не удалось, девушка проснулась.
-Привет, - сказала она, слегка улыбаясь и щурясь на свету. Голос у нее был сонным.
-Привет, - улыбнулся он в ответ. - Не возражаешь, если я свою рубашку возьму?
[253x400]
Кошка сделана из меха
Из желанья и загадки
Кошка - это не собака,
У нее свои повадки
Кошка чьей-то быть не может
Ценит ласку и заботу
Кошке ведь совсем не сложно
Отстоять свою свободу
Кошка - дело настроенья
Подойдет, когда захочет
Если и одарит взглядом
Тоже как-то между прочим
Кошку выдумали люди
Чтобы приходя с работы
Гладить, сидя на диване
Забывая про заботы
Кошка в дом приходит ночью
Через форточку на первом
Кошка знает много окон
Только быть умеет верной
Кошке хочется на крышу
Чтоб влюбляться под луною
Помни: кошке не заменишь
Волю лишь самим собою
Кошка в темноте все видит
Ярко желтыми глазами
Мягкие у кошки лапки
Только, правда, с коготками
Кошка странное созданье
С ней так сложно, не до смеха
Мне нужна такая кошка
Кошка сделана из меха...
(с) Нина
[400x349]
Посвящается всем спиди-гонщикам. Парни, это не кино, это жизнь. Вас окружают живые люди, которые не виноваты в ваших проблемах.
Эпизод. "Несрочная весна"
Темно. Слякотная дорога. Ворчун вел машину флегматично, не глядя по сторонам, не пытаясь маневрировать, тупо пристроившись кому-то в хвост.
-Ну как так можно, - сокрушался Шутник. – Как можно. Ну посмотри на себя, что с тобой происходит?
-А что со мной происходит? – флегматично спросил Ворчун.
-Был нормальный парень… Нет, нормальным ты, конечно, никогда не был. Ты ведь все время занудствовал… Но ты, по крайней мере, выглядел живым человеком. Сейчас ты больше походишь на зомби. Очнись, приятель, очнись.
-Да ладно тебе. Ты лучше на себя посмотри. Ты ведь тоже был другим, тоже ненормальным, но веселым и жизнерадостным человеком. Сейчас ты похож на отморозка с тяжелой генетической наследственностью.
-Может быть. Но я выгляжу живым…
-Перестань, Шутник. Ты будешь учить меня как переживать? Да и какое тебе дело, что происходит внутри меня. Занимайся своим миром, строй свои компромиссы с действительностью, и не мешай мне оплакивать мои потери.
-Оплакивать… - Шутник развел руками и поглядел в сторону, а потом снова повернулся к Ворчуну. – Сколько можно оплакивать? Разве уже не достаточно? Надо как-то с этим бороться…
-А я не хочу с этим бороться. Не хочу. Бороться – это значит втоптать в забвение то, что мне дорого.
-Ну зачем ты так? Кто говорит о забвении и, тем более, о том, чтобы втоптать? Надо просто изменить свое отношение к произошедшему. Неужели нельзя сохранить все просто-напросто изменив к нему отношение?
-Как ты не можешь понять, мое отношения ко всему, что меня окружает, что со мной происходит, есть часть этих событий. Если я изменю отношение, значит я подменю события вымыслом, переступлю через себя.
-Но ты все равно рано или поздно изменишь отношение. Еще старина Фрейд описывал теорию действия защитных механизмов. Человек устроен так, что не может долго терпеть боль, ни физическую, ни душевную. Рано или поздно ты перестроишь свое понимание этого мира и все события, произошедшие раньше, изменят свою значимость.
-Но до тех пор я буду вместе со своими воспоминаниями…
Шутник ничего не ответил, лишь молча развел руками и отвернулся в сторону.
Они подъезжали к Пятницкому шоссе. Ворчун то тормозил, то флегматично разгонялся со светофоров, изредка покачивая рулем, повторяя изгибы дороги. Шутник перебирал на магнитоле радиостанции, ища подходящую музыку.
Неожиданно перед ними, поперек дороги, со стороны заправки вылетела «девятка». Ворчун среагировал, впечатав тормоз в пол машины. АБС запульсировала под педалью барабанной дробью, Ворчун успел остановиться всего за какие-нибудь десятки сантиметров от борта выехавшей перед ними машины.
-Ни хрена себе… - проговорил Ворчун, глядя в след подрезавшей их машины.
-Черт… мать твою… - взорвался бранью Шутник. – А ну вылезай на
[278x350]
[400x272]
Эпизод. "Letters to sweetlove"
День одиннадцатый.
С утра лил дождь. И вчера почти целый день лил. Похолодало. В Москву пришла настоящая осень, в такие дни это особенно ясно ощущаешь. Сегодня видимость существенно улучшилась, даже сейчас, в дождь, она три-пять километров. Вчера была не более 500 – 700 метров. Дым от пожаров смешался с туманом, который всегда поднимается от сырой земли при похолодании, из окна моего дома перекресток МКАД и шоссе был едва виден.
Эту неделю я живу в Химках. Надо бы съездить на дачу, подготовить дом к длительному отсутствию, к холодам, да что-то не хочется в такую погоду туда соваться. Простота поездок на работу из Химок подкупает и расслабляет, ведь время в пути всего 15-20 минут, в пробки почти не попадаешь, заправленный в начале недели бак не израсходовался даже на четверть (живя на даче, я спускал полный бак за три – четыре поездки туда и обратно).
Мне всегда нравилась квартира здесь. Я называл ее «орлиным гнездом», вид здесь из окна просто потрясающий. С высоты пятнадцатого этажа видны все Старые Химки, пол-Москвы, Долгопрудный и Левый Берег. Вооружившись приличным биноклем от сюда можно рассмотреть много чего. Словно кошка, которая норовит забраться повыше и поглядывать сверху на окружающих, я часто завтракал, стоя у окна и осматривая окрестности. Кажется, что отсюда так близко до облаков, здесь как-то по-особому чувствуется их движение, скорее даже течение. Я, конечно, понимаю, что это иллюзия, что даже самая низкая граница облачности в суровую непогоду будет не ниже 100-150 метров от земли, но здесь все равно здорово, необычно.
Выходя по утрам к машине, я снова и снова нахожу визитную карточку осени – капот, крыша, багажник Серой Волчицы запорошены желтыми листьями. Я не сметаю их, убираю лишь те, что мешают работе дворников. Завожу мотор и жду, пока он немного прогреется, наблюдая, как тихо плачет уходящее лето. Иногда я выхожу из офиса наружу, поднимаю лицо к серым тучам, втягиваю ноздрями сырой воздух, ощущая, как на лицо мне падают редкие капли дождя – я наслаждаюсь всем этим, мне хорошо. Я знаю, что будут еще солнечные дни, выглянет солнце и порадует меня, знаю, что встретит меня с утра и теплый солнечный денек в октябре, и морозный, солнечный, с корочками льда на лужах, словно сделанный из хрусталя ноябрьский день. Я знаю, что вслед за осенью придет зима, а потом снова будет весна. С тех пор как ты со мной, малышка, меня не оставляет предвкушение радости и счастья. Я знаю, что тебя нет со мной лишь временно, лишь ненадолго, и от этого мне радостно. Я верю в то, что какая бы не была непогода на улице, как бы не лил дождь, не лютовала бы зима, весна навсегда основалась в нашем с тобой мире, и с этих пор происходящее вне его не будет иметь никакого существенного значения.
Сегодня под вечер выглянуло солнышко, установилась такая приятная погода, пусть не надолго. Я выходил подышать свежим воздухом. Прогуливаясь по офисной стоянке, я смотрел на облака, освещаемые ярким солнечным светом, чувствовал контраст температур воздуха, остывающего к ночи, и еще не потерявших силу ласковых солнечных лучей. Выглянувшее солнце подогрело мое радостное настроение еще сильнее. Уже скоро, совсем скоро… В офисе меня все пытают, силясь понять причину моей безмерной радости, а я молчу и веселюсь еще больше. Любимая, мне так хорошо с тобой.
Вечером я позвонил твоей маме. Она не сразу поняла, кто это звонит. Она рассказала мне, что ты звонила ей несколько раз, звонила в восторге, что тебе очень нравится и у тебя все хорошо. Милая, я безмерно рад за тебя. Надеюсь, твой отдых будет до самого окончания поездки безоблачным, надеюсь, что остаток твоего отпуска и возвращение пройдет гладко, ведь тебе и так досталось в начале.
Твоя мама передала от тебя привет, я улыбаюсь, ты помнишь обо мне, солнышко. Еще мы поговорили, как будем встречать тебя. Она абсолютно нормально отнеслась к моему участию. Мне даже показалось, что она ждала от меня этого предложения. Наверное, ты ее предупредила, хотя, этого не обязательно делать. Думаю, не увидеть мое отношение к тебе, милая, невозможно.
Я так жду субботы…
2002 г.