Небо рассыпалось на пыльные блики звезд, облака и темно-синие рваные раны, сквозь налипший на окно снег. Ему снова снилась зима.

 Он открыл глаза, встал, пару раз прошелся по комнате, стараясь не смотреть в зеркало, потом ушел на кухню. Сон, как и следовало ожидать, не принес облегчения, но от одной мысли, что из него получится обычный «страдалец», его тошнило. Ситуация вышла донельзя дурацкой и, как это всегда бывало, теперь не лезла из головы. Совесть – штука сволочная. У других, когда тебе нужно, ее нет, а вот тебя родного заест в любое время без предупреждения. Он готов был сделать что угодно, лишь бы все изменить, но… прошлое не вернешь, а чужая душа – потемки. Так что может быть, все к лучшему. А раз такая надежда существовала - значит, не все потеряно.

 На подоконнике уныло забулькал чайник, выпуская в холодный воздух клубы пара. В голове пронеслась мысль, что все-таки следует закрыть окно. На этот раз чай пах мятой и чем-то до жути горьким, похожим то ли на васаби, то ли на перец. Впрочем, на вкусе это не отражалось никак. Он снова посмотрел в окно. Та же картина предстала перед ним с нового ракурса: теперь сквозь облака проглядывал болезненно-желтый кусок луны, да черные ветки упрямо цеплялись за нависшую над миром ночь.

 Боль все не проходила. Он уже думал добрести до лекарства, когда в дверь постучали. Ему не нравились звонки, даже самые мелодичные, поэтому звонить в его дом было бесполезно. На пороге стоял невысокий человек в промокшем сером пальто. Выбившаяся из-под шляпы кудрявая прядь закрывала левый глаз. Изрядно потрепанный портфель, из кармана которого виднелся уголок блокнота, осторожно сняли со столика рядом с дверью. Когда та открылась, из него послышался странный шум.

 Хозяин дома, если конечно это был его дом, улыбнулся и отступил вглубь коридора, пропуская гостя. И пока второй снимал уличную одежду, на столе появилась еще одна чашка. Тот, к кому пришли, не любил казаться негостеприимным. Тихо скрипнул стул. Это хозяин дома занял свое место за столом у окна. Через минуту к нему присоединился пришедший. Теперь на нем была самая обычная серая рубашка и черные брюки.

 Они долго молчали, изредка потягивая чай, и все чаще глядя в окно. Один высматривал на земле следы, ведущие к его дому, прекрасно зная, что не увидит их. Второй же пытался найти общее в погоде и человеке, сидящем напротив него. А в кухне росла тишина. Она выглядывала из углов, выползала из темноты под шкафчиками и бросалась наутек, напуганная случайным стуком чашки, поставленной на стол, или тихим вздохом одного из людей. Она следила за ними тысячами глаз, невидимая и бесшумная. Ей хотелось знать…

 - Значит, на этот раз ты решил так? – наконец, задумчиво произнес гость. У него был глубокий голос, абсолютно лишенный эмоций. – Жаль. Как думаешь, он выжил?

- Да. – ответ прозвучал спокойно и обдуманно, хотя сам говоривший не был уверен. Но он тоже умел скрывать свои чувства.

- Жестоко ты с ним… поигрался. – по лицу гостя скользнула усмешка.

- Я не играл.

- Жаль… - Чашка опустилась на стол. Теперь – пустая. – Куда отправишься теперь?

-