Он купил меня в «детском мире», снял с верхней полки. Нарядил в белое ситцевое платье, обул в атласные пуанты и затянул волосы в шелковые банты. Я танцевала для него. Я не умела, но училась – я же кукла. От времени я покрывалась пылью, засорились голубые глаза и потекло нарисованное лицо. И черные разводы туши он уже не смог отмыть детским мылом. А я танцевала в выцветшем ситцевом платье. Только пуанты были пропитаны кровью. Моей. И его. Он ведь не знал, что у кукол, когда разбивается их стеклянное сердце, разрывается пластмассовая грудная клетка, и осколками ранит, кукловода. Но куклы умеют танцевать и без своих стеклянных сердец.

[640x480]

Ночь страшное время. Дикие хищники таятся в черных переулках, дышат мятным дыханием, их оливковые глаза, ржавые когти и седая шерсть, пахнущая страхом, сексом и одиночеством. Ночь страшное время, она сжирает без остатка, обгладывает кости и выбрасывает на магистрали автодорог. Ночь страшное время, когда упиваешься мускатным вином, и колючие звезды смеются твоей танцующей тени. Алкоголя в крови ровно столько, ни каплей больше, чтоб балансировать на грани счастья и безумия отчаяния. Ночь опасное время…

Я сидела в кафе и будто ждала свидания. Покачивала спавшей туфелькой на кончике пальцев. Смотрела в окно, смотрела на часы и оборачивалась, когда звенели колокольчики на входной двери. Я пила горячий чай и вытирала блюдце салфеткой, когда на него падали капли чая, я хотела чтобы белоснежное фарфоровое блюдечко оставалось чистым. Я пачкалась в сахарной пудре и фруктовом джеме. Мне хотелось курить горькие сигареты. И что бы табачный дым кольцами вплетался в волосы.
Я покупаю алые герберы в цветочном ларьке, не по тому, что мне хочется цветов, а просто продавщице хочется вечером поговорить, она скучает весь день одна. Дома стопки старых газет и журналов, недопитый фужер полусухого вина и ангел над изголовьем.
Я развлюбилась. Скучно стало.

И вот, в квартире, в которой я планировала прожить четыре месяца, я прожила, без двух недель, год. Действительно, нет более постоянного, чем временное. Но теперь я наконец-то собираю вещи и переезжаю в свою квартиру. За эти два года жизни в Тюмени, я сменила несколько адресов, тяжелых переездов, сожителей и соседей. И вот, наконец-то, этому всему пришел конец!
Я перееду в свою маленькую крепость на окраине города, с окнами в небо и широкими полосами автодорог. И буду жить в башне на восьмом этаже. Я смогу стоять на балконе, ходить по квартире в нижнем белье и часами валяться в ванной. Кто жил в съемных квартирах с подселением, тот меня поймет. Наконец-то, я перечитаю свои книги, пересмотрю фильмы, может быть умру от тоски, и сделаю открытки, людям, которым обещала их выслать. Я о вас помню.
Хочу выразить огромную благодарность людям, которые поделились со мной мебелью и бытовой техникой. Спасибо. До идеальной квартиры мне еще далеко, но стены есть, а значит, все остальное будет проще.
Приезжайте в гости. Теперь МОИ двери открыты.

Мы гуляли сегодня с тобой. Ты держал мою руку и между пальцами скользил теплый воздух. Под нами проплывали пыльные спины автомашин, нагретый автострадой ветер летел в глаза. Я чувствовала как ты целуешь меня в затылок и гладишь волосы. Мы не гуляли с тобой с прошлой весны. Я соскучилась. Только музыка, смех детей, дорога и небо, теплое и нежно как парное молоко. Я люблю тебя безумно, когда я целуюсь с тобой, у меня кружится голова, я готова отдать все свое тело на растерзание твоим горячим губам. И когда знойное лето будет стекать каплями пота по моим плечам, я буду ощущать тебя обнаженной кожей. Я безумно люблю тебя, мой город. Люблю твои улицы, аллеи, лица прохожих, люблю твои небесные глаза и печальную улыбку глянцевой реки.

Billions of people, they have their reasons
No destination, just a slave to this prefect
They turn their back on you

And if everyone would just join hands,
I'll tell you something you would not believe
I see the signs, seen the writings on the wall
And baby I'm scared

All good people will try and fight
But what they don't know will kill them

Turn around please

Come down, systems, collide
Say are you alone?
Hide here, tonight
Starry skies shine the light
Go back, run fast
You've come too late, there's nothing left
Can you, hear us, go fast
Send out a warning

No one will answer, we try to obey
So will you lead us in the right direction
We could be saved by you

We've been misguided by a shady plan
It's the demise of the modern man
Tell everybody that you've seen firsthand
And nature, she'll take her course.

All good people will try and fight
But what they don't know will kill us all.

Turn Around Please


download

Ты овладел мной сегодня. Быстро, грубо, я даже не успела заметить, как расстегнулась ширинка на твоих джинсах. И твоя грубая плоть билась пульсом в моих мягких тканях. И я вжималась в тебя, оставляя кровавые полосы на спине. Я прогибалась, выгибалась под тяжестью твоего тела, под силой твоих рук. Ты целовал меня нежно, а я съедала тебя как запретный плод. И твое ванильное тело таяло на моих губах, и сглатывая тебя, облизывая уголки рта, я запомнила твой нежный привкус.
Ты мой порнографический сон….

Сердечко из бумаги вырезать очень легко. Нужно сложить листок в два раза - две половинки. Ведь единое сердце всегда состоит из двух половинок.

Я хотела написать об очень многом, пока лежала в больнице. Я каждый час анализировала свои чувства и эмоции. Но сейчас из всего что я помню, на вряд ли выйдет хороший текст.
Я просто помню, что мне было дико страшно. Что сердце уходило в пятки, как перехватывало дыхание. И как я плакала от страха. Я захлебывалась от слез.И когда они звонили... Знали бы они, с каким трудом я выдавливала буквы, каким комом в горле они стояли. Знали бы они, как я цеплялась в их слова, в каждые нотки голоса, не хотела их отпускать, не хотела вешать трубку, боялась остаться одна. И как я плакала после их слов, но им я смеялась и говорила, что не боюсь. Знали бы они... И когда медицинская каталка везла меня в операционную, я слышала, как шуршат ее резиновые колесики по мягкому линолеуму, считала проплывающие над головой мерцающие лампочки, я медленно плыла в коматозном сне с разъеденной от слез кожей. И теплый, сладкий нежный запах наркоза и мягкие слова – Дыши. А я все рыдала от страха. И Спасибо врачу, который держал меня за руку. Спасибо. А потом… жуткая тошнота, рвота черной густой массой и липкий пот. Но я больше уже не боялась. Я стояла перед окном, смотрела на город. Слушала, как царапают шипы в колесах ночную наледь, как гудят бетонных стены домов. Слушала, как вздыхает город, поседевший за ночь, уставший от снова пришедшей зимы.
За эти дни, с каждым уколом антибиотика, я открывала для себя более новые ценности. Я поняла многое вокруг меня происходящее. И самое главное, я поняла КТО рядом со мной. Бесценное Спасибо людям, что оказались рядом. Кто пришел, кто звонил, кто блуждал в бесконечных жутких коридорах больницы, неся мне горячий обед. Спасибо за смски в стихах.
И ожидание. Я поняла новую цену этого слова. Я так мечтала просто пройтись по городу пешком. Я сегодня гуляла часа 3. Дышала им, слушала его нежный голос.
Все прошлое для меня вдруг умерло в ночь с четверга на пятницу. Все прошлое забыто, все прошлые обиды и недомолвки, слезы, разбитые мечты. Это не стоит внимания. Я люблю свой город. Люблю людей, которые рядом со мной. Спасибо, что это все есть в моей жизни. Я сегодня наконец-то поняла – что счастлива. Спасибо всем, кто помог мне это понять. Спасибо.

А лежу, смотрю на облака,
Там вольно им синем небе...
И где-то там под облаками города,
В которых вчера остановилось время...

Лишь тополя на улицах шумят,
Не видно ни людей, ни псов дворовых,
И белый свои печальный взгляд
Спускает гордая луна из-под облаков махровых.

И в городах пустых застыли краски,
Исчезли чувства, тени и цветы.
А облака плывут и верят, что не напрасно
Несут в себе горячие июльские дожди.

Операция прошла успешно!
Счастливая бегу на работу!

Дела наконец-то сдвинулись с мертвой точки. Причем как-то все одновременно и очень резко! Но лучше бы на это точке все и оставалась. Это просто пиздец.
Когда-то для меня было проблема пять тысяч рублей. Теперь я выросла и проблемы тоже.
Бог, привет! Дай мне сил и нервов. И человека, чтоб держал меня за руку в момент все этой хуеты. Буду благодарна.

Я болела этой болезнью десятки раз. Меня кидало в жар, знобило, рвало в туалете на холодном кафельном полу. Я куталась во влажные простыни, я запутывалась в пододеяльниках, просыпалась от кошмаров. Я упивалсь алкоголем, плакала кровью, писала стихи и выцарапывала шариковыми ручками молитвы на тетрадных листах. Я просыпалась с отекшими глазами, и была такой легкой и прозрачной, что осенний ветер подхватывал меня вместе с танцующими листьями, и я летела над городом как на полотнах Шагала. Я разбивалась десятки раз, но я жила. И в аптеках нет лекарств от этой лихорадки, но я стояла в очередях.
И когда меня трясет от спазмов,до ряби в глазах, и когда пересохшие губы шепчут молитвы, и, они сухими буквами, выпадают из горла, царапают его, и я харкаюсь кровью, только тогда я понимаю, что я живая. И мышца, которая перекачивает во мне красную вязкую жидкость, тоже живая. Я сдыхаю, задыхаюсь, умирают от истомы, но я живая. Я дохла, высыхала, но выкарабкаюсь и сейчас. Врачи констатировали бы оторвавшийся тромб, я констатирую - новые крылья.
Да, я всегда тяжело переносила влюбленность.

Хочу блинов.
А не умею.
Пригласите в гости.

Среди шумной разноцветной толпы, среди людских голосов и эмоций… А что в супермаркетах? В супермаркетах все чинно, строгие ряды полок, ломящихся продовольствием, строгие лица и тележки забитые «с горкой» едой и туалетной бумагой, строгие бутыльки с питьевым йогуртом и овощи в целлофановых перетяжках. А тут… тут ярмарка. Базар. Кружиться голова от людей, их улыбок и криков! Кружится голова от изобилия цветов - красный, коричневый, песочный, желтый, зеленый, розовый... Пряности разноцветными горками – молотая корица, ваниль, красный перец, тмин; букеты их пряных трав, манит запах кинзы. Свиные рульки, корейки, копченые шейки, свиные окорока, сардельки, сосиски с сыром, перченое сало, говяжий язык, вареная колбаса. Спелые помидоры, маринованный чеснок, квашенная капуста, малосольные огурцы, репчатый лук, сладкий болгарский перец. Блестящие яблоки – красные, желтые, розовые, зеленые, белые; яркие мандарины, сочное манго, ароматные мягкие бананы, крупный виноград, темные сливы и ярко-красный гранат, мягкие груши и сочные персики. Россыпью белый прозрачный изюм, миндаль, фундук, курага, сушеные яблоки, тыквенные семечки… Душистый чай с ароматом земляники, дикой вишни, солнечных абрикосов, южной дыни и полевых цветов - ромашки и зверобоя. Пастила, разливной мед – горчичный, липовый, цветочный, алтайский; мармелад, халва, вафельные трубочки со сгущенкой, творожные кексы, заварные, эклеры и шоколадные пирожные. И букеты цветов – пионы, гвоздики, тюльпаны, розы, герберы, ромашки….

Он называет меня Настенька или Настёнка...
Что мне делать? Я влюбляюсь в каждую букву, как он произносит мое имя. У него губы... Боже...
Я каменею, если он прикасается к моему лицу.

Лучшее лекарство от всех недугов - соленая вода. Пот, слезы и море.


Карен Бликсен