Ты знаешь о чем мы с ней говорили на первом свидании? Если большинство людей ищут общие точки соприкосновения, обсуждают общие интересы: фильмы, книги, погоду; про вред озоновых дыр и защиту вымирающих животных, в конце-то концов! То с ней мы проговорил четыре с половиной часа о том как обольстить девушку, как грамотно изменить и о квантовой физике...

А у него взгляд такой загнанный, дикий, отчаянный. Видно, что он мечется как зверек в клетке. Родители, в поисках лучшей жизни, привезли его сюда против его воли. И видно как он бережет свой телефон – его единственная связь с прошлой жизнью. С друзьями, с воспоминаниями. Он всячески пытается отгородится от родителей, даже затыкает щель у входной двери, что бы они не беспокоили его в его одиночестве и воспоминаниях. Он ненавидит их за это, так читается это в его черных злых глазах. Аж жутко становится, когда понимаешь какой удар пришлось пережить этому мальчику, и во все не удивительно, что он теперь учится на «двойки» и не разговаривает со взрослыми. Да и родителям несладко пришлось, от хорошей жизни не уезжают в богом забытое место.
Место это не стало им домом. Она кондуктор в пригородном автобусе. Трясется в промерзшем салоне по одиннадцать часов в день, а он безработный. Хорошо, что хоть не пьет. Два брата его спились, умерли от водки, а он вот держится пока. Да и сын двоечник. Как же она, наверное, проклинает свою жизнь в этом ледяном автобусишке! А он как себя чувствует, что так подвел свое семью? На вид они счастливы. Ремонт в доме сделали. Обои обновили, привезли мебель, скудную, но все же, не на скрипучих дедовских кроватях спать. А когда-то это был огромный дом. Со светлой столовой и окна выходили в яблоневый сад. Глава семейства уважаемый учитель, его жена работница завода. Только, если бы не война, он бы был летчиком. Где-то что-то пошло не так. Яблоневые деревья вырублены, дом опустел.

Утро врывается ко мне, пытаясь пробить толщь велюровых занавесок. Холодное, неприветливое, серое, туманное. Оно холодным северным ветром врывается в мою кухню. А я встречаю его с уставшим видом, синяками под глазами, невыспаным лицом, серого, почти земельного, цвета. В одной руке тлеющий бычок от сигареты, в другой чашка остывшего чая. Утро будет меня своим больным слепящим белым светом, целует своим ветром меня в неумытый рот. Ах, утро, если бы ты только знало, как я тебя ненавижу. Всю твою меланхолию.
А подо мной несутся машины, скрипят проводами троллейбусы, а где-то вдали, из туманной дымки, вырисовывается оранжевый лес. Моросит. По-утреннему промозгло и капельки воды из тумана впитываются в кожу. А я допиваю свой чай, стоя на балконе, чувствую вибрацию года, а ведь где-то там оранжевый лес и мокрая пожухшая трава. Я пускаю кольца дыма в небо, серое, уставшее, низкое и такое истощенно-больное. И в глотке крепкого горького чая, смешавшись с запахом, сигаретного дыма и прелой листвы, растворяется остаток минувшей ночи. Немного тоскливой, слегка одинокой, чуть сладкой и ветрено романтичной. А утро тает на городских улицах, растворяя в своем сером тумане сонный транспорт и его сонных пассажиров.

прекрасная утренняя песня Concord Dawn - Blow (Broken Mindz Remix)

Она еще слишком молода, у нее даже еще недоразвита грудь. Но я хочу целовать ее в лопатки и вплетать полевые цветы в ее льняные волосы. У нее тонкие запястья и пухлые губы. Она улыбается и на щечках появляются ямочки. Глаза цвета жженого сахара….
…Моя маленькая девочка, с тетрадками для нот и стареньким фотоаппаратом, ты являешь ко мне во снах. А когда говоришь мне в трубку, я слышу, как ты нервничаешь, и чувствую, как ты улыбаешься. Я пишу тебе сообщения, а ты всегда так нежно на них отвечаешь. Ты мой маленький взрослый друг, и твои суждения порой так забавны мне. Ты сердишься иногда, что твои поклонники внимательны ко мне, а я с гордостью говорю о тебе своим воздыхателям. Ты когда-нибудь влюбишься, моя девочка, придешь ко мне, и мы выпьем бутылку полусладкого на двоих. Я заплету тебе косы, а ты будешь читать мне свои стихи. Ты так мила, в свои четырнадцать лет. И ты еще слишком молода, но я иногда хочу целовать тебя в лопатки…

Сколько вас еще?
Со слипшимися глазами,
со сломанными костями,
с усталыми вздохами?
В темных углах, в ледяных комнатах
со скрипучими полами…
И карточными вальтами ляжет передо мной выбор. Бубновый, ты?
Сколько вас еще на мои уставшие плечи?
И душа как проститутка, ищет, где потеплей.
А толку?
Желание?
Лучше потушить как бычок в пепельницу.
А вы, сладкие девочки, не надейтесь, он рыщет,
ищет вас по сладкому запаху ваших вагин, только он вас предаст.
Мой страх. Точит о ваши вены свои клыки. Моя ненависть рвет ваши нервы.
Сколько вас еще?
Во влажной земле или каплями воды в воздухе?
Сколько вас во мне?
Сколько вас во мне вашими тугими членами? Бубновый…
В пизду вас, Бубновый...!

Я практически все пытаюсь объяснить с точки зрения логики. Даже влюбленность и ненависть. Вспышки ярости и приступы потребности в людях. Я пытаюсь, пытаюсь, пытаюсь... Иногда это получается. Я могу себе объяснить, но понять почему так происходит и контроливать это, чаще всего, не в силах. осталось понять почему?

Р.S. Любителям Deep hause в музыке советую песенку Tomato Jaws - Forget

Если день начался в два часа дня – день попусту потерян. И никакой крепкий чай, горячий куриный бульон, холодный душ не помогу, день летит в черную глубокую яму. Можно просто весь день проваляться перед монитором, разглядывая картинки в интернете, рисовать на тетрадных листах и болтать по телефону, в общем, не обременять день тяжелой мозговой деятельностью. Ближе к вечеру выйти на балкон и посмотреть на спешащих с работы домой прохожих. Подышать свежим воздухом, и дальше погрузиться в пучину безделия и лодырничества. Такие дни, наверное, должны быть. Провалятся под одеялом, думая о хорошем. Не нужно плохих мыслей и плохих воспоминаний. Осень - время тишины.

Здравствуй друг. Как ты поживаешь в своем городе? В моем городе осень. Воздух пахнет влажной корой, прелыми листьями и серебряные бусины дождя бесконечно падают с неба. Да, сейчас модно говорить про осень. Про серые улицы и золотые кроны деревьев. Как я живу? Да все так же. Время перетекает изо дня в день, медленно, как малиновый сироп. Я скучаю по тебе, друг. В моем городе ночь, в твоем раннее утро. Между нами океан. Океан из сотни тысяч городских огней, шершавых вен автодорог, спящих кварталов. Ты иногда мне кажешься таким далеким, что до тебя ни докричаться, ни дозвониться. А иногда совсем рядом, со мной в пустой прокуренной комнате. Да, я ослушалась твоего совета. Я никогда не слушала твоих советов, но я любила слушать тебя, слышать… Помнишь, мы шли узкой прибрежной полосой, и луна слепила нам глаза, мы пили ром и танцевали музыке, доносившейся из города? Помнишь? Именно в тот миг я поняла, что ты – это кусок моего сердца. Жаль, друг, что тебе пришлось уехать на другой конец планеты. Мне так не хватает травяного чая, который ты заваривал мне промерзшими вечерами, и твои ладони, так грели мне руки. Я храню те часы и теплый свитер, которые ты мне подарил, стоя на перроне.
Мы ведь созванивались с тобой на днях. У тебя все такой же бархатный голос, нежный и густой. И твой смех. Помнишь, мы как-то делали друг другу прически, когда наша лодка сорвалась с якоря и затерялась в море? Я тогда только и выжила, благодаря твоему смеху и улыбке. Я рисовала твой портрет намедни. У меня никак не получаются твои глаза. Не уж то я их забыла? Да, они похожи на осенние свинцовые волны. Глубокие, холодные, необузданные. И я в них беспомощно тонула, когда ты, из-под своих махровых ресниц, смотрел на меня теплыми летними вечерами. И воздух… такой ласковый, теплота от асфальта и запах цветущей липы. Была теплая весна.
Я скоро уезжаю. И временно мои контакты будут не доступны. Я привезу тебе фотографии снега, ты ведь его так никогда и не видел. Он красивый. Холодных. Сладкий на привкус. На твоих Гавайских побережьях не бывает белой зимы, не бывает талого снега. Весны не бывает, наверное… Там океан. Соленые волны. Шипящая пена лижет горячий песок, тает в крупицах. Так ведь?
Друг, я надеюсь мы встретимся с тобой еще когда-нибудь. И ты меня обнимешь, я почувствую, как дрожит твоя грудная клетка, как вырываются из горла слова - услышу твой голос. Друг, твое тепло мне так важно. Не исчезай. Пока я помню твой голос и вкус твоего травяного чая, я буду дико скучать. И вечера будут тоскливыми. Ты звони. Врывайся в мои прокуренные буди своим задорным смехом. Я люблю тебя, друг. Люблю.




твоя...

Ночь царапает окно холодным дождем...

У меня разорвано горло, воспалены нервы и растянуты мышцы. В прокуренной комнате темно и холодно. Но мне неплохо.
Как ты поживаешь?

Врага надо знать в лицо. Друга еще лучше. Друг? Враг?
Я прочла всю попавшуюся мне информацию про C20 H25 N3 O. И все больше склоняюсь встретится с ним. Узнать его. Испытать. Эта мысль меня просто пожирает, желание разъедает. Уже не боюсь. N,N - просто заполонил все пустое пространство. Остается подождать, чтоб не принимать решения на "горячую голову"...

Слышишь?!
Я чувствую как влажным дыханьем
…мне в спину дышишь…

Знаешь?!
Я чувствую как под взглядом моим
…ты мятным леденцом во рту таешь…

Видишь?!
Я чувствую, ты в моей жизни
…словно ненужная нелепая брешь…

Помнишь?!
Я чувствую телом алое солнце, балтийские волны
…и твою смешную ложь…

Знаешь?!
Я чувствую кожей грубость постели
… и шелест папирос, когда в пепельницу мнешь…

Слышишь?!
Я чувствую слабость
… и знаю, что ты меня ищешь… ждешь… зовешь…

Не вкручивай мне в вены шурупы,
Не вбивай гвозди в виски!
И это всего лишь шутка,
Шутка, что рвет сердце на куски.

Не вкручивай мне в вены шурупы, милый,
Не режь мне лезвием кожу!
Кровь и так сочится из раны гнилой!
Кровь так на слезы похожа.

Не вкручивай мне в вены шурупы,
Не бей меня по щекам!
Слезы мои так на нежность скупЫ,
Я верность свою за бутылку водки другому продам!

Знаешь, милый, когда на рассвете догорят свечи,
Я закричу тебе – Прости!
Время убивает, время не лечит…
Время вкручивает в вены шурупы, вкручивает до крови…

Я покрасила волосы в черный цвет. Вбиваю в стены шурупы, вешаю картины и часы. И чиню электропроводку. А потом выпиваю бутылку вина в одного... и плачу иногда. Да! Я сильная слабая девочка... блять...

Ночь улыбается мне, полумесяцем в окно, своей белоснежной улыбкой. Будто смеется надо мной. По комнате на мягких лапах ходит кругами бессонница, ластится о ноги своей шелковой шерстью. Ночь пахнет горьким шоколадом с миндалем, теплым молоком и сигаретным дымом.
На небе нет звезд – в городах их не бывает. И шелест книжных страниц отсчитывает уходящие минуты ночи. Или приходящие минуты до рассвета. Рассвета с пурпурными облаками, колючими лучами солнца и запахом сигаретного дыма.
В чашке болтается остывшее молоко…