Это действительно странные ощущения, когда впервые за много лет смахиваешь пыль с зеркала и внимательно смотришь: что же изменилось в тебе? А оказывается, что ничего не изменилось, что годы будто прошли мимо тебя или их и не было, а лишь сутки похмелья, казавшиеся долгими месяцами. Но заброшенность комнаты убеждает в том, что прошло много времени. Надо хоть немного освежить это жилое, в теории, помещение, а по сути, склеп.
На подоконнике следы от бокалов, на столе недопитая бутылка вина, жаль, что его уже пить невозможно, выветрилось, высохло, умерло. Но сигареты живы, за что им низкий поклон. Я почти жив.
Табак не выдохся, что удивительно, но это ведь очень хорошо! Я курю вроде и сейчас, но вспоминаю этот запах и живу им старым, каким он был тогда. Я у кого-то жил за кроватью и вдыхал этот запах, наполнялся приторным ароматом тлеющих листьев, радовался легким головокружениям, почти достигая экстаза от чувства слабости и нервов.
Куда же все это исчезло? А главное, когда? Что-то ведь было до, и что-то было после, но я ничего из этого не помню. На пыльных стенах много написано, но, увы, почти ничего уже и не прочитаешь, лишь отрывки: «не умирай..», «прости…», «…сегодня был длинный день…», «..а я больше не приду и ты…». Что ж, даже это что-то и объясняет, я покинут как всегда, такая вот судьба у чудовищ.
***
- О! Привет! Ты наконец вернулся! Куда уходил?
- Прости, что не предупредил. Просто захотелось освежиться. Не соскучилась тут без меня?
- Если только слегка. Я кружку разбила.
И я посмотрел на пол. Это неудивительно, я не заметил, что стою на осколках, но надо было быть внимательнее, а то она расстроится, что я мог порезаться… Мог… Давно, но не сейчас.
- Ничего страшного. Какую кружку ты хочешь?
- М? Да найду какую-нибудь большую и смешную. Как обычно.
- Может все же выберешь что-то более изящное? Из таких же даже неудобно пить?
Смотрит обиженно. Да, это я люблю красивые вещи, а она думает лишь о том, чтоб вместилось больше чая или густого шоколада, такая уж она смешная. И что я тут забыл? Наверно… Просто она смогла меня принять и тут тепло, да, именно так, больше ни за чем мне эта смешливая девчонка не нужна. Как же мы с ней познакомились?
***
Ненавижу дождь, особенно вот такой сильный, когда кажется, что стена из воды рушится на землю, но, к сожалению, никто не отменял дела, что надо сделать, по этому приходится и в такое время выбираться из уютного дома. Как всегда я завернулся в плащ до самых глаз и надел широкополую шляпу, чтоб как можно меньше капель попадало на меня. Иду себе никого не трогаю. Так в меня врезается это чудо! Это просто немыслимо! В такую ужасную погоду она, раскинув руки, кружится по тротуару. Разве так делают? А она смеется, рыжие косички, как руки в разные стороны разлетелись, будто нет ничего лучше этого дождя она искренне радуется слегка прикрыв глаза. Странная девчонка. Извиняется, по-детски потупив глаза. Что ж, это хорошо и даже я улыбаюсь, ну просто невозможно не улыбнуться, видя ее радость. И я решил, в этот самый момент: я останусь у нее.
***
- Опять сидишь за кроватью?
- А тебе не все ли равно? Видишь меня же только ты…
- А я хочу выпить чая с тобой.
Я нехотя выбираюсь на кровать и сажусь на самом краю, на рабочем столе уже стоят две чашки чая: моя – тонкая белая фарфоровая с очень крепким чаем и ее – огромная литровая смешная кружка с приторно сладкой бледной мутью. Она сразу начинает рассказывать мне все про этот день, и про погоду, и про людей в метро, и про учебу, даже про настроение участкового, которого она нечаянно встретила на лестнице. А я лишь тихо прошу: «Кури здесь». И она курит, терпкий дым тянется в приоткрытое окно, а ее речь все не иссякает и она говорит, говорит. Когда же она устанет? Нет, глоток чая, еще одна сигарета и она все больше и больше рассказывает, припоминая какие-то совсем малозначительные детали.
Так прошел очередной вечер. Она уснула свернувшись на кровати. А я начал вспоминать себя, свою жизнь. Это очень странно: жить у кого-то за кроватью, зная, что уже просуществовал много веков.
***
Сигареты одна за одной, так хочется тепла, хочется его почувствовать хоть на мгновенье, чего-нибудь, хотя, зачем я себя обманываю? Тепла одной единственной девчонки, которая отдаляется все больше. Она почти нашла себя за свои 17 лет, а я не смог найти себя за века существования. Я пью чай с ромом и кровью из огромной глупой кружки маленькими глотками и курю. Вот думается мне: надо покурить, но в этот момент замечаю, что предыдущую сигарету тушу сейчас. Какое приятно отвратительное состояние души, когда не знаешь, что будет через секунду: либо атомная бомба взорвется в десяти километрах от тебя, либо я уроню карандаш на пол, либо она придет, кинет свою сумку на диван и опять скажет: «Боже! Как я влюблена!» Я отдал бы все, чтоб она в меня влюбилась, чтоб ее сердце билось для меня, но, увы, я лишь чудовище, живущее у нее за кроватью.