В далекие-предалекие времена, когда каждый ребенок знал, что экономика должна быть экономной и что слова "мир", "труд" и "май" - близнецы-братья, жила-была девушка. Скажем, Маруся. Собственно, она и сейчас прекрасно себя чувствует. Правда, тогда она чувствовала себя лет на пятнадцать лучше. И была у Маруси мечта - скатиться по крутому склону на лыжах в красном спортивном костюме, да так, чтобы все мужики вокруг просто попадали.
Костюм должен быть красный - и никакой другой. В поведении мужиков также не допускалось вариантов - они должны были не присесть, не попрыгать, а именно попадать.
И вот однажды партия и правительство сжалились над судьбой бедной Маруси, и подарили ей на новый год хорошую премию. Маленькую, но хорошую. Обрадовалась Маруся, побежала по магазинам, и, весело отстояв километров семьсот очередей, приобрела две вещи: красный лыжный комбинезон и путевку на лыжный курорт в одной из братских республик Союза Советских Социалистических Республик. Осталось лишь приехать, чтобы отнаблюдать штабеля валяющихся от такой красоты мужиков. Маруся поехала.
Когда комсомолка, спортсменка и почти красавица Маруся взошла на склон в ослепительном клюквенно-алом комбинезоне, окрестные мужики приоткрыли бородатые рты и немного похрустели шейными позвонками, провожая ее алчущим взглядом. Комсомолка была почти счастлива. Не хватало мелочей - лихого спуска с горы и падающих мужиков.
Маленький, но очень горный инструктор с комсомольским значком на волосатой груди, старательно обучил новичков азам лыжной грамоты и махнул рукой в сторону склона - валяйте.
Маруся ринулась было к спуску, но почувствовала, что в ближайшее время этого сделать не сможет. Пока не найдет где-нибудь дощатую конструкцию с буквами "м" и "ж". Очень ее прижали собственные малочисленные нужды.
Напомним, что на дворе стоял чудесный конец восьмидесятых, Коммунистическая партия СССР во главе с Генеральным Секретарем Центрального Комитета увлеченно отстаивала интересы мира во всем мире, и ей было плевать на такие мелочи, как сортиры на горных склонах. Партия была, а сортиров не было. Поозиравшись минут пять со сжатыми коленками, Маруся, краснея, подошла к инструктору и, наклонившись тихо прошептала ему что-то на ухо.
- Туалет?! - громко спросил инструктор, и горное эхо переспросило еще пару раз: "Туалет, туалет..."
- Да вы что, девушка? Откуда в горах туалеты? ("Туалеты, туалеты...") Вон, видите кусты? ("ты, ты...") Там и писайте (..., ...)
Маруся, с лицом цвета собственного комбинезона, рванула к кустам, упираясь палками.
- Лыжи-то снимите ("мите, мите")!.. - крикнул ей вслед инструктор. Маруся не услышала.
Надо заметить, что советская швейная промышленность, идя навстречу решениям XXVII съезда партии, усилила борьбу за качество обслуживания советского населения. Все больше новых товаров появлялось на прилавках советских магазинов, и в том числе - красные горнолыжные комбинезоны со знаком качества на спине. И с одной-единственной молнией от кадыка до пупка. Если б Маруся была мужчиной, то никаких вопросов не возникло бы. Но она была девушкой, страстно желающей пописать, а потому комбинезон был Марусей расстегнут и спущен до самых колен. Из технических моментов могу сообщить, что на Марусе таким образом осталась маечка. И всё.
И вот тут, когда начался процесс единения Маруси с природой, физика внесла свои коррективы. Снег под ногами скрипнул, и лыжи, которые комсомолка так и не сообразила снять, плавно поехали вперед. Маруся взмахнула руками - но было поздно. На глазах у изумленной группы лыжников, среди которых были столь необходимые Марусе мужики, из кустов с постоянным ускорением выкатилась присевшая девушка в одной маечке. Тормозить голой попой в снег она не решилась. Поэтому, повизгивая от ужаса, катилась по склону, размечая желтеньким пунктиром снег между лыжами. Быстрее, быстрее, еще быстрее...
Громче, громче, громче!...
Усиленный тысячекратным эхом гогот мужиков провожал Марусю вдоль всей трассы. Мужики действительно валились в снег. Да еще и корчась в судорогах. Но это еще не все. Пылающую от стыда девушку принесло прямехонько под ноги одному из мужиков. Тот стоял спиной к трассе. Маруся врезалась в него так, что мужика отшвырнуло метров на пятнадцать вниз по склону. Но зато позорный спуск без трусов был прерван. От перенесенных переживаний и переохлаждения попы Маруся простудилась. Выходить на склон она больше не решалась - в единственном на территории республики красном комбинезоне ее узнавали бы не хуже, чем Эдиту Пьеху. Тыкали бы пальцами и хохотали.
Маруся отсиживалась в больнице, в поселке у подножия горы. Там о ее рейсе никто ничего не знал. Через некоторое время девушка успокоилась, и даже стала искать знакомства с остальными обитателями больницы, тем более, что мужиков и там было хоть отбавляй. На третий день объект был найден. Это был статный, высокий красавец лет тридцати пяти, с модной тогда бородой и взглядом капитана дальнего плавания. Он сидел у окна с гипсом на ноге, и грустно играл сам с собой в шашки. Маруся Читать далее...

Если не хотите чтобы вас обманывали - не задавайте глупых вопросов...

Она врывается к тебе в полвторого ночи, захлёбываясь в слезах и соплях. Размазывая по лицу остатки косметики и дыша коньячными парами, начинает сумбурно выкрикивать, как нехорошо с ней обошелся очередной негодяй. "Он вынуждает меня делать аборт! А у меня контракт! Мы едем в Амстердам, Чувилин меня убьет! Я так хотела, чтобы всё было по человечески, а он! Он думает только о себе! Я ушла, да, ушла, потому что разочаровалась в нем! Это такой удар, я в отчаянии, я не хочу больше жить, я убью себя и его!.."

Немножко одурев спросонья, ошарашенная эмоциональным водоворотом, который тебя закрутил, ты пытаешься привести её в чувство, а по дороге - изолировать в спальне недовольного мужа, выползшего на шум в кухне. "Чего ей опять надо? - бурчит он, не удосуживаясь приглушить голос. - Гони её в шею!.."

Ты заталкиваешь его в комнату, шипя: "Прекрати, как я могу её выгнать! Ты же видишь, в каком она состоянии?! Ей нужно помочь, она - несчастная женщина!.."

"Она - несчастная женщина?! - взрывается муж. - Да она просто дура и б..." - ты успеваешь закрыть ему рот ладонью, выскальзываешь из спальни, закрываешь за собой дверь на задвижку и идешь спасать тонущий корабль, терпящий бедствие у тебя в кухне с периодичностью раз в два месяца.

"Успокойся и объясни, что произошло", - говоришь ты, запахнув халат и с тоской поглядев на часы.

Она некоторое время стучит зубами о край стакана, всхлипывает, сопит, а потом начинает длинное запутанное повествование о своей жизни в течении того времени, пока вы с ней не виделись.

Жизнь её трудна, пестра и изобилует приключениями. Ты молча сочувственно киваешь, хотя несколько раз в продолжении рассказа тебя подмывает заметить, что причиной всех несчастий послужило её собственное идиотское поведение. "Понимаешь, это была любовь с первого взгляда!... Я увидела его на сцене - и между нами промелькнула молния... Эта маленькая ничтожная женщина, его жена, пыталась биться за своё жалкое счастье... А он... Я не могу его понять, ведь он гораздо выше ее. Это свободная, творческая личность, ему чужды условности... Он взял меня, как игрушку, я была в упоении... Ах, эта виолончель, она заставила меня забыть обо всём, буквально обо всём! Но как можно жить теперь, когда всё рушится?!."

Исповедь, носящая скандально-эротический характер, продолжается три с половиной часа.

За это время страдалица успевает выпить весь твой растворимый кофе и уничтожить приготовленный на завтра обед для детей. Некоторое время ты слышишь, как запертый муж возмущенно скребется под дверью и просится на свободу, но потом шум утихает. "Обиделся", - обреченно вздыхаешь ты, но тебе стыдно беспокоиться из-за таких пустяков перед лицом драмы вселенского масштаба, которая разворачивается на твоих глазах. Ты должна пренебречь мелкими личными удобствами, когда гибнущий человек обратился к тебе за помощью. Поутру она, наконец, засыпает на раскладушке в большой комнате, а ты, с трудом держа глаза открытыми, собираешься на работу. Муж, выпущенный из заключения, с тобой не разговаривает. Детей тебе не удается не только как следует одеть и накормить, но даже просто пересчитать, хотя у тебя их не так уж много, но в предрассветных сумерках они то двоятся, то сливаются с мебелью.

Рабочий день превращается в шизофренический бред, ты просто спишь на ходу. В какой-то момент шеф вдруг превращается прямо на твоих глазах в огромную виолончель с полосатым галстуком на грифе, и чей-то озабоченный голос говорит: "Что-то вы неважно выглядите... Вы на заболели? Может быть, вам лучше пойти домой?.."

Ты с благодарностью ухватываешься за это предложение и несешься домой, по дороге с ужасом представляя, что будет, если муж придет первым и застанет её там. Но твои волнения напрасны. К твоему приходу в квартире от нее остался только запах духов, следы помады на стакане и на окурках в чайной чашке, раскладушка со смятой постелью и твоя зубная щетка, мокрая и забытая в прихожей на подзеркальнике. Тебе немножко стыдно за свой эгоизм, но ты облегченно вздыхаешь, что она избавила вас от себя и своих проблем.

Мужа, вернувшегося со службы, удается задобрить наспех приготовленными зразами по-польски, дети получают нагоняй за то, что ушли в школу без шапок, когда на улице ниже нуля, и спокойствие в семье, внезапно нарушенное ночным цунами, восстановлено.

Есть женщины, подобные разрывным бомбам. Они гибнут сами, увлекая за собой в преисподнюю всех, кто оказался в зоне поражения осколками её разбитой жизни. И если твоя бывшая одноклассница превратилась со временем из эмоциональной, яркой девочки в ходячую банку с соляной кислотой, подумай: стоит ли поддерживать с ней контакт? Дружба подразумевает симметричные отношения: друзья берут на себя обязательство помогать друг другу и поддерживать друг друга, что бы ни случилось, но именно друг друга, с обеих сторон! И если твои отношения с подругой стали односторонними, если ты даешь ей все, а она только принимает, в ответ портя не только твою жизнь, но и жизнь твоей семьи Читать далее...

Слушать этот музыкальный файл

Настроение сейчас - хреновое

Мужики все подонки, сволочи и скоты. Они никогда не видят хорошего у себя под носом, только могут обратить внимание на всё скверное и ужасное... И ни хрена не ценят... Уроды все. Суки страшные, кобели вонючие...

Интересно мне очень одна вещь - куда катится наш мир?
Все женятся, заводят детей, разводятся, потом некоторые еще раз решаются на этот шаг...
В итоге - дети с прошлых браков становятся др. другу сводными...
А если они не общаются? В смысле БЫВШИЕ и их ДЕТИ.
Я понимаю, что и раньше были разводы, НО не в таком количестве как сейчас!
Что вы думаетет по этому поводу?

О себе: Разведена, у меня есть дочь, но с бывшим и его супругой общаемся на высоком уровне. Имеется ввиду на взаимоуважении, без секса и претензий.

Вот решилась завести себе дневничок!