"Есть у меня пища, которой вы не знаете", - говаривал иеромонах Горгий, отправляя в рот очередную порцию орехов.

      Когда в алтаре на Литургии закипала теплота, то прихожане думали, что батюшка приустал и решил попить чайку.

     Протоиерей Александр, кандидат богословия, философ-моралист, преподавал "Историю религий" в духовном заведении. Отвлекаясь от темы, он, порой, рассуждал о предметах, о которых не принято рассуждать, а иные и вовсе умалчивают. Глядя поверх очков на завороженных семинаристов, о. Александр со тщанием подбирал слова. В его речах чувствовалось знание дела.

       Иеромонах Горгий, зевая и поглядывая на часы, преподавал лекции по риторике. Время от времени он громко сморкался, чем будил притомившихся семинаристов.

      Диакон Горгий нечаянно пугал детей, когда очередной раз выходил на амвон возглашать "Верую" или "Отче наш". Прищурив левый глаз, рыча и заикаясь, он угрожающе махал рукой, потрясая орарем. Дети, которые войдут в Царство Небесное, поднимали вопль и прижимались к матерям.

     У батюшки Антония была самая длинная борода в среде священнослужителей епархии. С одной стороны, это было хорошо весьма. С другой стороны, очень смущало, порой. На архиереском богослужении он, как правило, краснел и потел, растерянно оглядываясь.

       Иеромонах Серафим увлекался лущением семечек, подолгу ходил и плевался ими по монастырю, попутно делая замечания и указания. Кто-то как-то сильно его озадачил, сообщив, что в покупаемых им семечках бабули греют варикозные ноги. Уж этого отец Серафим никак не мог вынести и плюнул на это "нечистое занятие".

     Для отца Серафима не было и не могло быть авторитетов, он лишь "допускал возможность".

      Батюшка Андрей уважал русские пословицы и поговорки и вставлял их в свои проповеди, как он считал, к месту. Один день, в родительскую, он умиленно и со знанием дела отчеканил: "Живы родители - почитай, померли - поминай". Вот такой батюшка.

      Батюшка Андрей в бытность свою ОМОНовцем, бывало... Впрочем, порой, бывало тако-ое, а, случалось, и не такое бывало! Ну да ладно, дело-то прошлое. Уж о прошлом и говорить-то не стоит.

Коль постишься, в христиане годишься.

Крестился - заново родился.

В храм сходил - Богу угодил.

На Бога уповай и не унывай.

За Христом иди, да под ноги смотри.

Исповедал Егор не свой позор.

Топнул поп ногой - пошел на покой.

Петь да плясать - время терять.

Опустились руки от большой науки.

Богу молись, не перетрудись.

Избранные пословицы и загадки, помещенные в школьном дневнике.

Автор дневника, составитель текстов - Дерзновенко Н. А.

Издание осуществлено по милости Божией ННФ "Международным благотворительным центром преподобного Серафима Саровского" и Учреждением культуры, искусства, накуки и образования "Духовное преображение".

Тот не унывает, кто на Бога уповает. Пословица.

Не родился, а умер. Загадка (ответ в конце дневника: АДАМ).

Когда душу крестят, чем ее дарят? Загадка (ответ в конце дневника: КРЕСТ и ИКОНА).

Родительское благословение в воде не тонет (!), в огне не горит. Пословица.

Живы родители - почитай, померли - поминай. Пословица.

Бог видит, кто кого обидит. Пословица.

     Отец Андрей до своего рукоположения служил в ОМОНе. На приходе никак не мог отвыкнуть от прежних "армейских" привычек (он даже рясу сворачивал как-то по-омоновскому).Прихожане его побаивались (что правильно делали) и старались не задавать батюшке лишних глупых вопросов. Клирошане называли его "пупсиком", впрочем совсем по другому поводу. 

НАПРАСНО я бегу к сионским высотам,
Грех алчный гонится за мною по пятам...
Так, ноздри пыльные уткнув в песок сыпучий,
Голодный лев следит оленя бег пахучий.

    Когда иеромонах Серафим занимался собой, умащивая благообразное лице маслами, то оправдывал себя словами "православного поэта Пушкина": "Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей".

   В начале жизненного пути отца Романа часто поколачивали сверстники и прозвали "нытиком"; после в армии ему также доставалось. Когда Роман возмужал и стал батюшкой, то решил, что теперь-то его никто и пальцем не тронет. Но не тут-то было!

     Отец диакон Михаил выходил на амвон, как на подмостки. Когда он возглашал "Верую" или "Отче наш", то казалось, что он читает ямбы.

     Каждый литургийный возглас отец Серафим, инспектор Семинарии по воспитательной работе, долго репетировал перед зеркалом в своей келье. Иногда получалось очень даже прилично.