Я всё-таки нашла себе сборник Гумилёва.
Я, кажется, почти нашла преподавателя гитары.
В груди тепло от чая с лимоном, в руках Гумилёв. На улице дождь. На улице ветер.
На улице не просто ветер - если ветром из ушей вырывает наушники, это уже о чём-то говорит.
С днём рождения, осень.
Знаешь, случаются дни лучше всяких наград,
Мир умолкает, гитара стоит у стены.
Окна закрыты, а тот, кто не смотрит назад,
Щедро отсыпал мне полную горсть тишины.
Золото свечки, прохлада осенняя – жду.
Долго молчу и пряду светло-рыжую шерсть.
Я от тебя отвела бы любую беду,
Помнить бы, что ты, наверное, где-нибудь есть.
Пряжа ложится в ладони пушистым клубком,
В двери дождями бессильно колотится страх.
Тёплый, сухой, убаюканный осенью дом
Нежно нашёптывал сны о больших кораблях.
Знаю теперь: даже солнце приходит само
В мир холодов и изрытых дождями дорог...
Я для тебя написала сегодня письмо,
Несколько слов.
«Не прощаюсь. Храни тебя Бог».
Да, это определённо моя мама.
Но отчего же мы с ней разные такие, а?
Сижу я вот недавно у компьютера, мама заходит и - на диван. Это значит, у нас обеих появилось Свободное Время, которое можно посвятить Душевным Разговорам. Ну я сразу и.
Вот, говорю, представляешь, какой кошмар?
Что случилось, пугается мама.
У нас в школе все ходят в чёрно-розовых кедах! - восклицаю я с невероятным трагизмом. Вспоминаю, что говорю с мамой и делаю небольшое пояснение на тему современных эмо. Мол, ходят такие-растакие, в чёлочках, ободках и значках. С тушью потёкшей.
Мама внимательно слушает. Ура, думаю, какая у меня классная понимающая мама.
Ты прикинь, они же все одинаковые. Абсолютно. В чёрно-розовом. В КЕДАХ! Тошнит уже от кедов. Вот придурки, правда?
Ага, соглашается мама.
Помолчали.
Слушай, говорит мама, а может тебе такие же купим?
Вот открываю я сегодня рано утром один глаз и сквозь открытое окно вижу, что дом напротив стал... оранжевым. Чистый оранжевый цвет везде, кроме кусочка стены.
"Наверное, докрасить не успели", - лениво думаю я и тут же себя одёргиваю. Какое ещё докрасить, если вчера ночью ничего подобного не было? И как можно покрасить здоровый десятиэтажный дом, сделанный из бетонных блоков, за несколько часов?
Я с готовностью уверовала в чудо, да и как было не уверовать, если вот он, дом. Был серый, стал оранжевый, я же вижу.
А уже немного проснувшись, поняла, что это восходящее солнце светило настолько ярко, а мой левый глаз видит настолько своеобразно, и дом вообще-то не изменился а тот серый кусочек стены просто в тени был.
И всё равно, теперь меня не обманешь. И когда-нибудь я укажу тебе на этот дом и спрошу, какого он цвета. И если ты скажешь, что он серый, я покачаю головой и с таинственной улыбкой прошепчу: "Знаешь, он оранжевый... Просто его не успели докрасить".
Настроение сейчас - прекрасное В колонках играет - Макаревич
Однажды я решила заняться духовным развитием ребёнка, то бишь брата. То есть, вместе сочинить сказку. Брат отреагировал очень живо и ввёл меня в некоторый ступор.
Записываю дословно. - Ну, так про что будет сказка?
Интересно, а мне смеяться или плакать?
ничто так не способствует спокойному сну29-08-2007 00:57
как детская повесть, прочитанная на ночь.
================= - ...Можно, например, жить на яблоне. Песни и солнечный свет... просыпаешься поздно по утрам, вы понимаете... Никто не снует возле тебя и не твердит тебе, что надо, не откладывая, делать и то, и это... Тут всё делается само по себе.
- А может всё делаться само по себе? - спросил Шнырёк.
- Ясное дело, - мечтательно ответил Юксаре. - Просто нужно оставить дела в покое. Апельсины растут, цветы распускаются, и время от времени рождаются на свет новые юксаре, чтобы есть апельсины и нюхать цветы. И каждому из них светит солнце.
=================
Или лето убило ночь, или город совсем устал,
Только кто же теперь, мой князь, сможет выстроить нам дворец?
Принц вернулся на век поздней, и в руке не цветок – кинжал,
А принцесса устала ждать, и в пыли золотой венец.
Ей бы тоже уплыть с тобой, на твоём корабле, в твой дом,
Без нарядов, цветов, фанфар, череды превесёлых дней.
- Но, родная, штурвал тяжёл, вышивала бы ты крестом,
Ведь мозоли набьёт, поди, на изящной руке твоей.
Не пристало идти на борт и смеяться под гул ветров,
Улыбаться должна, молчать, танцевать менуэт и ждать,
Вдруг однажды вернётся он и принцессу возьмёт под кров,
А пока – вышивай и пой, и смотри на морскую гладь.
И принцесса смиренно ждёт, принимает цветы, молчит,
Только снишься ей, бедной, ты, твой корабль, твой дом, штурвал,
Ей бы тоже хотелось жить, подержать бы и меч, и щит.
Тяжело на душе? Не плачь. Город смолк и совсем устал.
И я не горю желаньем лезть в чужой монастырь,
Я видел эту жизнь без прикрас...
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас.
Кому? Кому сказать? Кого просить: "Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, храни их всех!"?
Почему они не видят, что есть выход, и не один? Почему такая закольцованность сознания? Кто их этому научил? Какая тварь?
Они приходят за помощью. Они тихо стучатся в дверь. Они входят, робко берут в руки чашку горячего чая и садятся у камина. И мягким, грустным голосом доказывают мне, что они под дождём, что им холодно и мокро, и этого не изменить. Да ведь комната, и камин, и чай, вам что, не нравится мой чай, я ведь так старалась? Не слышат...
- Ладно, дождь. Возьмите зонт, у меня есть про запас! Не нравятся мои - я знаю место, где можно выбрать любой зонт на Ваш вкус!
- Зонтов нет. Есть только дождь. Так что с этим можно сделать?
- Не хотите зонта? Не нравится мой чай? Здесь в округе много домов, Вы можете постучаться в любой. Я не знаю, откроют ли Вам в ЛЮБОМ, но вот эти люди...
- Нет больше домов. Чай твой отдаёт шваброй. А твой дом скоро обрушится. Что делать-то?
- Ммм, ну хорошо же... А полюбить дождь? Вы пробовали полюбить дождь? Так звонко капли по лужам, и так ласково, так свежо...
- Какие ты несёшь глупости. Так что же делать, я тебя спрашиваю?
Мои ответы не бесконечны. А они тяжко вздыхают и снова выходят на улицу. И никогда здесь не выглядывает солнце. Может, есть кто-то, кто может им помочь? Скажите мне, кто он, чтобы можно было прибежать к нему, упасть на колени и слёзно умолять: "Храни их всех! Не только умных, не только правильных, не только красивых, не только любимых. ВСЕХ храни!"...
Это было на море.
Окна выходили на север.
Дышать стало трудно.
Я доползла до маминого блокнота и нацарапала на последней странице вот это...
вырвала из блокнота этот листок и бросила в свою сумочку.
Сегодня нашла.
Обнаружила, что оно ощутимо попахивает дилетантством.
Разрешаю не любить, гы *__*
Если пальцы просят струн,
Сердце - песни и дороги,
Тёмных волн и древних рун,
Ветра с привкусом тревоги,
Ночь кидает в ноги прах
Старых сладостных мечтаний.
Звёзды - пыль на сапогах,
Полночь - время расставаний.
Дальше каждый будет сам
Выбирать черта и бога,
Строить дом, любовь и храм,
Бросив ветер у порога.
За окном надрывный вой
В душу бьёт знакомо-жёстко.
Струны режут пальцы... Стой!
Я с тобой до перекрёстка.
Сборы на море были короткими - купальник, несколько маечек и летнее платье.
Со сбором мыслей в кучу было немножко труднее. "Надо в дневник написать... ах да, ещё статья... ах, чёрт, ещё геометрия... Флёр, я вас люблю... когда же вернётся этот чёртов канадец?.. нет, с таким настроем на море не отдыхают". Стрёмно как-то. Почти нерадостно.
Когда поднималась по лестнице, вдруг почувствовала такое всеобъемлющее счастье, что колени задрожали. Я всё-таки очень люблю свой дом.
Открыла почтовый ящик и удалила не глядя почти все пришедшие письма.
Это так просто - убрать из жизни всё лишнее.
ЗЫ А полк постоянных читателей пополнился несколькими совершенно чудесными людьми. Други мои, я иду отравлять ваши блоги своим присутствием!
По горячей золе. Босиком. Угольки.
Скрытой камерой – маски бездушной толпы.
Где-то рядом, на гребне лазурной волны,
звуков строй мелодичных незримой струны.
Тщусь твоих не задеть крыл сердечным огнем.
Вольной лани не быть под уздой и седлом.
То ль остывший песок, то ль заблудший шезлонг:
вечный зов, вечный зов, тихий шепот и стон.
За порог – не в порок, где соблазнов рука
и седого в юнца обратит старика.
Буду вновь я один. Накатившись, слеза
обоймет пеленой алый луч маяка.
О, разлуки порог! Семь порогов судьбы
одолев во спасенье от цепкой тоски,
сберегу в негасимой золе угольки
дальних глаз и своей потаённой любви.
Жизнь как непрекращающийся праздник12-08-2007 23:14
В колонках играет - Флёр "На мягких лапах" Настроение сейчас - уставшее
Вы знаете, что такое сидеть и следить (в одиночку!) за тремя полными энергии пацанами, старшему из которых двенадцать, а младшему шесть? Один из них рыжий, другой умный, а третий мой брат. Они едят абсолютно всё и поминутно бросаются в драку. Я успела отвесить подзатыльник (четыре раза), перенервничать (восемь раз) и наорать (тут без счёта), а также накормить-напоить-уложить-поиграть.
Играем с Никитой в умную настольную игру. Читаю с карточки вопрос.
- Как называется защитный механизм, позволяющий человеку и теплокровным животным не заболевать одним и тем же два раза?
Ежу (и мне) понятно, что иммунитет. Делаю большие глаза, "Ну лёгкий же вопрооос!". Никита хмурится так, что брови наезжают друг на друга, и брякает:
- Гланды?
Занавес.
ЗЫ Еду на море. Завтра. В полдень. Поездом.
Привезу вам впечатления и, надо полагать, третье эссе из цикла "Светлана Вольная Птица". К тому времени его обещали закончить.
Вчера я стояла возле библиотеки и пыталась запихнуть сборник поэтов серебряного века в нежно любимую, но до неприличия непрактичную бежевую сумочку. Сумочка отчаянно сопротивлялась, я подбадривала её чертыханием сквозь зубы и подумала вдруг: мне нужен плеер. Эм-пэ-три. Как у Кати.
Буквально в двух шагах обнаружился здоровый магазин всяческой техники.
Мальчишка-продавец попытался было всучить мне некий потрясный агрегат, который умеет показывать фото и видео, вмещает два гигабайта и стоит соответственно. Услышав, что я, как ни странно, собралась слушать на плеере музыку и одного гигабайта мне хватило бы за глаза, он быстро увял и небрежно махнул рукой в сторону теснящихся с краю простеньких Сони.
Так о чём это я?
- Ты за кого болеешь? - задумчиво спросила я, глядя на трёх десятилетних пацанов, наперегонки плавающих в фонтане по кругу - все, как на подбор, чернявые и в синих трусах.
- Я... ну, за того, в синих трусах. Чёрненького, - без малейшего сомнения ответила подруга.
И правильно.
Плеер я всё-таки купила ТОТ САМЫЙ, с фото и видео, и двумя гигабайтами. За каким гхыром мне столько, даже не задумываюсь. Надо, и всё тут.
Уже дома начала кормить его музыкой с компьютера. Флёр - куда же я без них, менестрелей - а каг жеж, случайно найденный айренби-диск - пущай будет, Мельницу, Мельницу, МЕЛЬНИЦУ. Нежный голос Хелависы занимает так много места, что короли хип-хопа бледнеют от зависти.
Плеер оказался разряженным вусмерть, а потому не включается иначе как с розеткой. Может так и надо - возле розеток сидеть.
В любом случае, теперь я могу спокойно ехать на море и встречать рассветы с фолковскими напевами в ушах.
"Обернусь я белой кошкой,
да залезу в колыбель..."
всё будет хорошо.