Мистер Т шел по дороге и жевал жвачку, придирчиво рассматривая тепло одетых прохожих. На нем было бежевое пальто поверх черной кофты, под которой виднелся ворот ярко-оранжевой водолазки, и синие джинсы, заправленные в высокие черные сапоги. Ах да, и еще на голове - коричневая кепка.
Навстречу ему шла девочка лет десяти, в сиреневой куртке и голубом берете.
Мистер Т остановился.
- Эй, девочка!
Девочка остановилась и недоверчиво уставилась на мистера Т.
- Да?
Мистер Т сел на корточки.
- Ты знаешь, девочка, а ведь ты и не девочка вовсе. Ты - потенциальная женщина, понимаешь?
Девочка отрицательно покачала головой, продолжая опасливо рассматривать мистера Т.
Мистер Т кровожадно ухмыльнулся.
- Не понимаааешь. Конечно, ты же женщина, хоть и потенциальная, а они вообще понимать не любят, знаешь ли.
Мистер Т выплюнул жвачку.
- Так вот. Сейчас ты веселая и маленькая, и самое большее, что может тебя волновать - это то, что подружка не захотела с тобой гулять, а мама дала подзатыльник за не вымытую посуду. А через два года у тебя начнет расти грудь и прочая гадость, а потом ты начнешь неумело красить губы маминой красной помадой и пользоваться ее прокладками, гордясь этим безразмерно. Начнешь интересоваться мальчиками и будешь записывать отвратительные стишки в толстую розовую тетрадку. Вот скажи - ты об этом задумывалась когда-нибудь?
Девочка на секунду задумалась, а потом снова отрицательно покачала головой.
- Вооот. И это еще не самое мерзкое. Потом ты переспишь с каким-нибудь очередным идиотом, потому что у него самый клевый прикид в классе, предварительно выпив три банки дешевого пива и выкурив не в затяг пару сигарет. Но даже не это хуже всего - даже не все эти тупые молодежные тусовки и не играющее либидо, не разукрашенные физиономии и пирсинг по всему телу, даже не раскуривание косяков за углом дома - нет-нет-нет, это все мелочи! Самое мерзкое потом, когда ты будешь придирчиво изучать свое отражение в зеркале и поправлять аккуратную тонкую масочку макияжа, когда начнешь одеваться строго и со вкусом, когда сможешь посвятить десять часов своего времени раскладыванию книг в строго алфавитном порядке, когда будешь поливать из маленькой леечки все эти многочисленные уродские цветы...и еще - когда все чаще станешь задумываться о всякой хрени типа там...смысла жизни, вопросах любви, отношений. Будешь задумываться, а потом, когда зазвонит телефон, болтать с подругой о ее новом любовнике и о том, как готовить рыбу в кляре. Вот это - самая мерзость. Но после, сидя в очередной раз у окошка в ожидании своего гребаного супруга, ты вдруг почувствуешь ее - эту безысходность, воняющую хуже десятка тухлых яиц. И тогда тебе станет по-настоящему страшно.
Безысходность, понимаешь?! Безысходность!!
Мистер Т кричал и размахивал руками.
Девочка посмотрела на него презрительно. Потом фыркнула и достала из кармана жвачку.
- Лох. - заключила она, и пошла по своим делам, а мистер Т все бегал, кричал и махал руками.

Это цитата сообщения Hooker Оригинальное сообщение

Посвящение Новодворской.



Вы все - дураки и не лечитесь,
А я - не дурак и лечусь.

Паша и Юля были соседями, но никогда друг друга не видели. Ну, как-то так получалось, что Юля уходила в университет на час позже, чем Паша - на работу, а с работы Паша возвращался раньше, чем Юля, потому что после лекций она бежала в местный кабак, где работала официанткой, чтобы улыбаться мерзким жирным мужикам за крохотные чаевые.
Юля училась на факультете визуальных искусств и занималась фотографией, а Паша работал фотографом в одной из лучших фотостудий их небольшого городка.
Юля часто слышала от однокурсников о неком Дорофееве, чьи фотографии вызывали у них искреннее и неописуемое восхищение. Они удивлялись, что она ничего о нем не знает и ни разу не была на его выставках, а Юля только кивала и говорила, что сходит обязательно, как только время появится.
Когда она возвращалась домой, уставшая и злая, ее внимание всегда привлекала дверь напротив ее квартиры. Ничего особенного, вроде, да только вот что-то ее манило, тянуло постучаться, придумав какой-нибудь глупый повод - да хоть соли по-соседски попросить. И часто она уже было нажимала на кнопку звонка, но потом одергивала руку и, смущенно улыбаясь, заходила к себе.
Паша же обожал запах, исходящий из квартиры напротив - уютный домашний запах гренок и утреннего кофе с ванилью. Уходя на работу он часто останавливался и думал, что хорошо было бы сейчас постучаться и наглейшим образом напроситься на гренки с кофе, и, забыв про всю эту работу и студию, кушать, ведя непринужденную беседу с хозяином квартиры, кем бы он ни был.
Но потом у Паши звонил будильник и он, очнувшись, выходил на улицу, пахнущую выхлопными газами и пылью.
Юля заканчивала последний курс и начала задумываться о том, чтобы найти приличную работу. А тут еще друзья наперебой кричали, что тот самый Дорофеев проводит конкурс фотографии, и победители получат постоянную работу в его студии. Девушка сначала не придала этому большого значения, но потом, поднося очередному толстопузому мужику кружку пива и куриные бедрышки, вдруг задумалась - а не попробовать ли? И решила, что - да, попробовать и никак иначе. В тот же день она уволилась с работы и, получив расчет, вернулась домой в на редкость хорошем и даже воздушном настроении.
Проснувшись утром и позавтракав, Юля схватила фотоаппарат и побежала на улицу. Сегодня был последний день, когда она еще имела возможность отдать свои фотографии в студию и принять участие в конкурсе. Конечно, у нее была тьма хороших фотографий, но ей хотелось чего-то особенного - такого настоящего и одновременно неземного, самостоятельного, со своей особенной атмосферой, удачно гармонирующей с настроением самой Юли.
Она бодро шагала по улице, ела мороженое и любопытно поглядывала по сторонам. Ей всегда казалось, что нельзя фотографию делать целью - тогда не получится. Нужно просто уметь смотреть, а фотоаппарат иметь всегда при себе, даже и не обращая на него внимания, как мы не обращаем внимания на вещи очевидные и само собой разумеющиеся.
Она прогуляла весь день, и на улице уже начинало смеркаться. Пьяные прохожие лениво ругались матом, а машины медленно ехали по дорогам. Все вокруг словно клонило в сон.
И тут Юля увидела человека, стоящего в арке красивого дома сталинских времен. Он стоял к ней спиной и, судя по всему, тоже что-то фотографировал. Обычный, казалось бы, парень - черная куртка, джинсы цвета хаки, только вот кудрявые волосы смешной шапкой лежали на голове. Но что-то такое было - в нем, в этой высокой арке, в сиреневом вечернем небе, даже в воздухе - что заставило ее остановиться. Тихий щелчок фотоаппарата - и девушка бежит на автобусную остановку, чтобы успеть распечатать фотографии и отнести их в студию до ее закрытия.
Юля вернулась домой ближе к ночи, практически счастливая. Она все успела и у нее появилось наконец-то ощущение, которого не было уже очень давно - ощущение, что у нее все-все получится, и что все будет хорошо. Не смотря на усталость ей совершенно не хотелось спать. Она сидела на подоконнике с кружкой кофе и смотрела в окно.
"Луна красивая очень" - подумала Юля, и, взяв фотоаппарат, вылезла на шаткий карниз. Щелк! - и фотография готова, а Юля лежит внизу, на асфальте, и улыбается полной зеленоватой луне.


На следующий день Паша Дорофеев сидел в своем кабинете и скучающе рассматривал отправленные на конкурс фотографии.
- Нет, ну что это...пустое, безжизненное...- Паша зевнул. - Скучно.
Он отобрал парочку неплохих работ и решил, что возьмет этих ребят и наконец-то закончит это глупое и нудное занятие. Осталась последняя папка, и он хотел уже было оставить ее в покое и пойти на обед, но решил все-таки глянуть - вдруг повезет?
Он открыл ее и ахнул. На первой фотографии стоял он, в арке, с фотоаппаратом в руках. Тогда у него было паршивое настроение и совершенно не было вдохновения, хоть и хотелось фотографировать во что бы то ни стало.
А сейчас, глядя на фотографию, он почувствовал легкую прохладу осеннего вечера, слабый ветерок, почувствовал спокойный старый город с его красивыми домами, почувствовал какой-то особенный Читать далее...

- Где ты?
Тук.Ту-тук. Ту-ту-тук. Молоточком новеньким по блестящей шапке гвоздя.Ай! - по пальцу; и снова, снова, снова.
- Где ты, эй?!
Тук. Тук. Тук.
Луиза заколачивает гвозди, чтобы повесить на них картины. Ну, когда она их купит, разумеется.
- Ну, где же ты??
Тук. Гвоздик погнулся.
Луиза бьет молотком по стульям, ломая один за другим - зачем ей эти старые стулья, ведь нужно освободить место для новых. Скоро ей привезут красивые стулья с обивкой из красного бархата, она в этом уверена.
- Ну я же жду! Где ты?
Звон. Луиза бьет окно за окном, выбивает рамы - летят стекла, летят щепки. Она скоро поставит витражные окна и по ее комнате запляшут тысячи разноцветных огоньков.
- Ау!
Луиза наступила на его лицо своей маленькой красивой ножкой и, даже не заметив этого, пошла бить посуду своим аккуратненьким молоточком. Она просто забыла.
А он давно лежит на полу, и во лбу у него небольшая дырка - но это же ничего, ведь скоро будет новый, обязательно будет!
- Где ты?
Тук. Тук. Тук.

Это цитата сообщения Melez Оригинальное сообщение

Критика. Нафиг вам знать для кого?



Нафиг_Вамзнатькто назвала свой блог в интернете как »Пристанище для неприкаянных (бомжатник)«. Откуда взялось это громкое сравнение я не имею ни малейшего понятия, но я уже готова найти в дневнике что-то соответствующее названию и даже не испугаться. Дизайн похож на креатив стройка и ремонт в самом разгаре, спасибо что читаемо.

Надо больше пить(с)

, назывался некоторый пост. А конец поста гласил:

Столько пить - опасно.

Мировые прямо выводы. И опять что-то алкогольное вечернее (с), где Нафиг_Вамзнатькто пишет о том, что она пьет всякую гадость как только ей становится плохо, и деваться некуда. Нет, вся жизнь попавшегося мне сегодня юзера вовсе не состоит только лишь из пьянок, просто Нафиг-Нам-Знать-Кто ведет довольно скучную и унылую жизнь и самое интересное происходит только после выпитых пива, водки и вина, и всего вместе. Хотя в трезвом состоянии девушка пишет тоже довольно интересные и умные мысли. Это вам не псевдофилософия (с), это сами посмотрите что:

Жил был на свете Тримужик. У Тримужика всего - по три. Во-первых, у него три туловища. У него три глаза. Три головы. Три зуба. Три волосинки. У него три мозга. А еще у него три члена и три яйца. Вот такой вот странный Тримужик... А еще есть тридевушки и трифродиты, но они уже родились для того, чтобы Тримужику не было скучно.......

Как такое могло родиться, я понятия не имею, но слабая надежда, что алкогольное опьянение на сей раз не при чем, еще осталось. и откуда во мне столько оптимизма с утра пораньше?

Это здорово - стать достаточно сильной, чтобы начать жизнь практически с нуля.

А еще здоровее действительно начать жизнь с нуля и вступить в ранг сильных, за что я бы тоже могла бы порадоваться. То, что Нафиг-Нам-Знать-Кто сильная личность, вполне можно догадаться однако не только их этого, но еще и из кучи других записей а-ля креатив после пьянки.

А вот и буду, вот и буду, буду делать как хочу! Буду играть в капризного избалованного ребенка, разбрасывая свои хлипкие выкрики как игрушки.

Да и правильно, к чему вписываться в общие рамки? Это мало того что старо как мир, да еще и скучно.

Твои друзья желают потрахаться, и ты, смиренная, идешь принимать ванную на часик-два. Для приличия можно помастурбировать (одновременно задаваясь вопросом, почему девушки не дрочат).
Непередаваемое ощущение.
А потом уже можно намылиться, потереться и смыться.
А друзья...а что друзья? Вы еще ебетесь? Тогда мы идем к вам(с)

Блог довольно однообразный, много бытовухи, перечисления количества выпитого алкоголя, причем это перечисление написано в такой форме, что даже не понятно, то ли юзер этим гордится, то ли стыдится; много интересных выводов, что прямо таки радует глаз, и – ура товарищи – ни одного тестика, как я рада. Даже рубрика с красочным названием »быдлодень« повествует в такой легкой форме, что читать ее просто и мозг не грузится


С вам был врачеватель душ, ванн и раковин

Она называла его Мистером Чипом и он был ее домашним гномом. Точнее, стал ее домашним гномом после того, как она принесла его, замерзшего и грязного, к себе в комнату из сурового ноябрьского леса.
Было часов шесть вечера и начинали уже загораться фонари, красиво подсвечивая пушистые еловые ветки. Она ехала по мокрой дороге на своих стареньких роликовых коньках и глазела по сторонам, улыбаясь мрачным голым деревьям и подмигивая заговорчески веселым фонарям. И тут из-под корней одного дерева прямо к ней под ноги выкатился какой-то маленький комочек, ударился о ролики, пискнул да так и остался лежать. От столь неожиданного столкновения она потеряла равновесие и приземлилась на асфальт. Придя в себя, девочка осторожно дотронулась до комочка, который то и дело тихонько попискивал и еле заметно дрожал. Она взяла непонятное существо на руки и увидела, что это был самый настоящий маленький гномик, с миниатюрными грязными ладошками, крохотными ножками и даже с небольшой каштановой бородой. Гном явно замерз и, скорее всего, был болен;его зеленый кафтанчик был порван и покрыт пятнами, а в свалявшуюся бороду вплелись сотни маленьких веточек. В общем, находился он в состоянии плачевном.
Она поднялась с земли и, с гномом на руках, поспешила домой.
Моросил дождик и мигали разноцветные фонари.
Она связала ему новый кафтан из фиолетовой шерсти и даже сшила красивый полосатый колпачок. Из деревянной коробки и куска поролона получилась отличная кровать, а стол, стулья и посуда были позаимствованы из кукольного наборчика. Кроме всего прочего однажды она подарила ему имя - Мистер Чип - и они отпраздновали это газировкой и пирожками с капустой. Почему именно это имя? - а кто ее знает. Да и какая, в сущности, разница.
Когда Мистер Чип тосковал, он начинал рисовать. Из рисунков девочка поняла, что у Мистера Чипа были друзья - Кроль Пичка и Улитка Би-Бо, по которым он очень сильно скучает и иногда даже плачет.
[449x337]
Однажды, когда девочка была в школе, Мистер Чип услышал звонок в дверь. Он дотолкал до двери стул, встал на него и отодвинул засов.
За дверью стояла девочка и улыбалась, а на руках держала Кроля Пичку и Улитку Би-Бо, его верных добрых друзей.
Потом они все вместе сидели на пледе и пили какао, заедая крекерами, а девочка рассказывала смешные истории из школьной жизни. За окном кружились большие серебряные снежинки, и всем было хорошо и по-зимнему волшебно.
А однажды Мистер Чип подошел к девочке и жестом пригласил идти за ним. Он вел ее по той же дороге, на которой она когда-то нашла его, а потом свернул с дороги в лес. Они шли минут пять, прежде чем он остановился и залез под корни старой широкой сосны. КОгда он вылез, вслед за ним показались и еще трое: пухленькая и немного испуганная гномиха и двое озорных любопытных гномят. Мистер Чип нежно обнимал гномиху и немного смущенно смотрел на девочку - ну, типа, вот такие дела, понимаешь ли.
Девочка наклонилась, чмокнула всех гномов в щечки и пошла домой одна, грустно улыбаясь и вспоминая что-то прошедшее, хорошее и доброе.
Девочка росла и скоро обзавелась мужем и двумя веселыми малышами. А потом и малыши выросли и тоже обзавелись своими детишками. Муж давно жил с другой, а она сидела все чаще одна дома и смотрела в окно, считая опадающие кленовые листья.
Так и летели годы.
А однажды она заболела очень, пошла на кухню поставить чайник да упала по дороге, и подняться сама уже не смогла.
Она лежала и смотрела в потолок, когда услышала скрип двери.
Мистер Чип, показавшийся ей вдруг очень высоким, наклонился к ней и грустно покачал головой. Потом он подхватил ее, маленькую и худенькую старушку, на руки и понес в Лес, Что у Дороги.
Там уже ждала и жена-гномиха с подносом, и уже взрослые дети-гномики, и скромный Кроль Пичка и даже грустная и мудрая Улитка Би-Бо.
А потом они все пили горячий какао и заедали сырными крекерами, и молча слушали что-то красивое,неземное, шуршащее тысячами листьев и поющее сотнями птиц.

[455x341]

- Сегодня в школе мы с Джеромом подрались. Он повалил меня на пол, скрутил руки и издевался. А ребята стояли вокруг, смеялись и хлопали в ладоши. Мне было очень обидно и я заплакал. Зачем они так?
- Они плохие дети. Но я читала, что где-то есть другие, хорошие. И ты знаешь зачем они хлопают в ладоши? Нет? Вроде бы, так они помогают ожить маленьким феям, красивым, с серебристыми полупрозрачными крылышками. Эй...не плачь, Эдди. Когда-нибудь я найду этих ребят и обязательно приведу тебя к ним. Только не плачь.

***
Дженис когда-то была хорошенькой маленькой девочкой в кружевном голубом платье. Она любила спать при свечах, и, после прочтения "Питера Пэна" всегда на ночь оставляла окно открытым. Милая девочка Дженис любила красивые сказки и считала, что если в них не верить, то жизнь навсегда лишится своего смысла.
Она и сейчас так думает. Потому и верит.
Голубоглазая Дженис безумно любила маму, уважала папу и души не чаяла в младшем братике Эдди.
Кажется, она отправляла им письмо прошлым летом. Письмо, немного денег и новые ботинки для Эдди. Вроде бы, никто ей не ответил.
Очаровашка Дженис любила влюбляться. Чаще всего, правда, в героев книг или фильмов. Но иногда и в реальной жизни находились мальчики, которые вполне могли за сердце юной феи с героями книг побороться.
Сейчас она перелистывает страницы потертой записной книжки и с отвращением изучает написанные мелким почерком имена, телефоны и адреса.
Белокурая Дженис любила гулять вдоль дороги во время дождя и смотреть на несущиеся мимо размытые машины, словно маслом нарисованные.
Сейчас она стоит на обочине в не по погоде легкой одежде и, ежась от холода, ловит машину. И она, может быть, ненавидит это все. А может быть и привыкла.
***
Где-то Там на дороге сидит фея и еле-еле машет потрепанными серыми крылышками в безнадежной попытке взлететь. А они стоят вокруг, смеются и хлопают в свои огромные грязные ладоши. Фее страшно, она плачет.
А где-то тут все точно так же. Только фея без крыльев.

Никто из москвичей-подмосквичей пересечься на неделе или в выходные не желает? Посидеть-попить чего предложите и поболтать ни о чем)
А то чувствую себя раком-отшельником.

В темном доме две свечи
Призрачно дрожали
Спали мрачные грачи
И собаки - спали

Хитро смотрит из-за туч
Бледно-желтый месяц
Спит его прозрачный луч
На ступеньках лестниц.

Тени грозные дубов
Подкрадутся к дому
Мы же двери - на засов,
И в стаканы - рому.

Догорают две свечи -
И лишь нам не спится.
Дремлет кошка на печи,
Ночка сонно длится.

Все началось тогда,когда совсем еще юная принцесса влюбилась в простого деревенского парнишку. Обычное дело, разумеется, у кого из принцесс не бывало.
Она смеялась и называла его своим рыцарем, а он смущался очень и даже краснел. Он любил спрятаться за широкой елью и шпионить - смотреть, как она легко шагает по дорожке и цветы с травами собирает. А она его не видела, напевала что-то своим звонким, детским голоском и смеялась иногда без причины.
Само собой, были у принцессы мать и отец - король с королевой - которые о любви ее к деревенскому дурачку знали, и,разумеется, не одобряли. Король так вообще вне себя был от гнева и поклялся парня убить, если тот ему на глаза попадется. Принцесса испугалась,расплакалась и видеться с возлюбленным перестала, чтобы того от отцовского гнева сберечь.
А юноша и не навязывался, потому что скромным был уж слишком. Только улыбаться перестал почти и по-прежнему за принцессой следил, когда та на прогулку выходила. А она иногда замечала его краем глаза и сразу ей становилось светло и радостно.
Однажды король на охоту поехал через ту же рощу, где принцесса гулять любила. Увидел тогда король парня, в кустах прячущегося, за шкирку взял и утопил в ближайшем озере. Тот даже и сказать ничего не успел,так растерялся.
Принцесса продолжала по роще гулять,но не видела больше юркой тени, всегда следующей за ней по пятам. А потом король сам ей сказал, что с парнем случилось.
Каждый день приходила принцесса к озеру - оплакивать юношу, да только вот через какое-то время родители ее замуж выдали за заморского принца. Держал ее муж за семью замками, и одну на улицу не выпускал.
А потом вот что случилось - кто бы ни приходил посидеть на берег того озера, всем вдруг так становилось грустно, что слезы сами из глаз ручьем лились. А озеро потом так и стали называть - Горе-озеро, и люди его старались обходить стороной.
Шло время, и стали те места совсем дикими. Плохая слава о Горе-озере по всему королевству разнеслась, и только изредка туда приходили зеваки - стояли и издалека на знаменитое озеро смотрели. Да и они туда наведываться перестали,когда однажды увидели дряхлую старуху в белом платье, которая в озеро то зашла и больше не вышла.
***
На берегу синего-синего моря - просто очень синего, без волшебных золотых рыбок и даже без ужасных чудовищ морских - жили-были старик со старухой. Редко заплывал в те края случайный корабль или путник захаживал, только дикие звери и птицы облюбовали стариковскую хижину, понаделали себе нор рядом да гнезд на крыше посвивали.
Старуха обычно вставала ни свет ни заря и гуляла по кипарисовой роще, а потом на лавочку покосившуюся садилась и смотрела на море. Думала о чем-то,наверное, а может даже мечтала.
А старик слышал,что старуха проснулась, и тоже вставал тихонечко да из дома выходил следом за ней. Садился с трубочкой на крылечко и смотрел на маленькую сгорбленную фигурку, медленно бредущую вдоль высоких стройных деревьев. И детская совсем улыбка смотрелась печально на морщинистом старом лице.
А вечерами они вместе сидели на веранде и пили горячий травяной чай. Молчали, иногда только старик мог сказать, что, кажется, холодает. А старуха улыбалась и кивала в ответ, плотнее кутаясь в ветхую шаль.
А потом,когда было выпито кружки по две чая и на море появлялась дрожащая лунная дорожка, старуха тихонько клала свою руку поверх стариковской. А он улыбался и проводил пальцами по ее мягким, совсем белым волосам.

Это цитата сообщения Hooker Оригинальное сообщение

The poem. Хроника событий реверсивна.



Prologue

Я слыхал, Universe игнорирует "не",
Она людей поумнее:
Эти любят копаться во всяком говне,
Вселенная - не умеет.
Читать далее...

Мы с сестрой, когда были маленькими, любили не спать по ночам. Мы ложились и ждали, пока заснут родители - чтобы потом тихонько встать и зажечь свечи. Обязательным ритуалом был поход за едой на кухню - стырить чего-нибудь вкусненького и остаться в тени. Потом мы сидели на кровати, ели и пили, придумывая себе занятие.
Чаще всего мы играли в "плен". Ну, сестра была старше и потому всегда становилась "принцессой", которую украл влюбленный злодей. А я была ее маленьким слугой, который должен был привести воображаемого принца, обязанного ее спасать.
Она кровью писала любовные послания и страдала от домогательств похотливого негодяя. Она голодала в плену, и потому съедала все, что ей с кухни приносил ее маленький помощник. Она должна была выйти замуж за принца и уехать в свой сказочный замок.
А я должна была помогать ей в этом и говорить папе, что это я зажгла свечи.
Папа доставал из шкафа ремень - и сказка заканчивалась.
А однажды сестра не вернулась домой из школы.
Я-то знала, что за ней приехал прекрасный принц и увез ее в свой сказочный замок.
А вот родители почему-то плакали.
***
- И, ты знаешь, что самое потрясающее - он в меня влюбился, этот негодяй!
Принцесса звонко рассмеялась.
Я сидела на полу и подшивала ей платье. Мне нравилась принцесса, но понять ее было выше моих сил. Ну да куда уж нам, слугам.
- А вы что?
- Ну, я играла. Кричала, негодовала. А потом - он меня поцеловал.
Я аж иголку выронила.
- А как же принц?
Принцесса посмотрела на меня снисходительно и махнула рукой.
- А что принц? Принц не убежит. А тут - злодей, понимаешь? Убийца, подонок, мерзавец - это все он. И этот человек, смотрящий на всех как на зверье, на живые шкуры - он валялся у моих ног, рыдал и молил хотя бы об одном поцелуе. Тот, кого боятся все, включая и слюнтяя-принца - в моих руках, понимаешь? Это ощущение власти, смешанное со страхом - ведь он дикий, непредсказуемый. Разве могут стишки и поцелуйчики под луной сравниться с этим? Это - огонь, а все остальное - сплошной морской бриз.
Я откусила нитку и пожала плечами.
- Не знаю я. Принц - он же добрый, а этот - злой. С принцем вам было бы хорошо.
Принцесса рассмеялась, запрокинув голову.
- Ты такая смешная и глупая!
Затем наклонилась ко мне - так, что, казалось, я с точностью могла сосчитать количество чертиков в ее глазах - и прошептала:
- Может быть я хочу, чтобы мне было плохо.
И - выпорхнула из комнаты, так легко, как только принцессы умеют.
А я сложила иголки и нитки в коробочку и посмотрела на свое серое и невзрачное отражение в зеркале.
И подумала, что принцессы, наверное, всегда будут любить негодяев. А служанки - принцев.

***
Я по-прежнему любила не спать по ночам. Зажигала, как раньше, свечи, когда голоса в соседней комнате сменялись громким храпом. Только вот не на кухню я прокрадывалась тайком.
Ночами я навещала свою сестру-принцессу, в ее замке. Просто заходила в ее комнату и ждала. Убиралась иногда, протирала пыль - в общем делала все то, что и должны делать слуги.
А потом и сестра приходила - красивая и нарядная, и платья у нее каждый раз были новые.
И она смеялась и много говорила. Рассказывала про вечно грустного и задумчивого принца, и про то, как он глупо открывает рот, когда смотрит в окно. Она говорила, что у него собачьи глаза и потом очень долго хохотала. А еще она рассказывала, что влюбилась в того злодея, который похитил ее еще когда она с нами дома жила. Рассказывала - и плакала.
А потом она таяла. И вообще все начинало таять. Проносились перед глазами размытые страшные лица, растянутые, раздутые. Плакали, смеялись мне в лицо, говорили что-то голосом, который бывает, если кассету музыкальную зажевало. А я бежала и кричала что есть силы. Мимо летали обрывки газет, в которых была написана какая-то ужасная и отвратительная неправда.
Там говорилось, что с сестрой произошло что-то очень плохое. Там говорилось, что ее больше нет.
Но я-то знала, что это не так.
А потом я возвращалась домой, в комнату, измотанная и напуганная. Рядом сидели мама с папой и держали меня за руки.
- Пап...извини, это я свечи зажгла.
И я ждала, что папа достанет ремень из шкафа и все будет как раньше.
Но папа лишь улыбался грустно.
- Ничего, коть, ничего.
И я засыпала.
***
Я прислушалась-мне показалось, что из кустов доносился чей-то голос.
- Эй! Я здесь. Подойди.
Я подошла к кустам и увидела принцессу - растрепанную,в простой деревенской одежде.
- Ой, это вы!
- Тихо ты, дурёха. Услышат. Тут такое дело - я ухожу из замка.
- Куда?
- Считай это добровольным пленом. Понимаешь, я влюбилась. Хотя что я с тобой говорю, все равно тебе этого не понять никогда. Буду иногда навещать, если смогу.
И принцесса исчезла в зарослях.
А я положила садовые ножницы на скамейку и подумала, что принцесса сама не понимает, чего хочет.
***
Опять были страшные лица, газеты и сестра в объятиях сказочного злодея. Было жутко холодно. Иногда злодей оказывался совсем рядом со мной, ухмылялся и гладил меня по щеке своими тонкими бледными пальцами, а я Читать далее...

Я сижу в большом мягком кресле, скрестив ноги, и внимательно изучаю стоящую на столе шахматную доску.
Напротив меня сидит дедушка - в своем уютном махровом халате и маленьких дорогих очках. Он сосредоточенно читает какую-то книгу.
- А я вот сегодня быстрее всех в классе задачку решила, дедуль.
- Угу.
Пешка на Е3.
- Дедушка! Ходи!
- Угу.
Дедушка по-прежнему держит книгу в руках и хмурит брови.
Я пожимаю плечами и передвигаю коня на G6.
***
- Добрый вечер!Я по объявлению.
Стройная блондинка в сером костюме, не отвлекаясь на меня, продолжает набирать текст, быстро перебирая изящными пальчиками.
- Резюме.
Пешка на C4.
- Вот, возьмите. Резюме, рекомендации...
- Положите в стопку.
Девушка жестом указала на высоченную стопку папок.
Я забираю резюме и кладу обратно в сумку.
Конь на C6.
***
Он завалился домой - пьяный совершенно. Куртка порвана, брюки - в грязи по колено. Бухнулся на кровать - так, не раздеваясь.
Я подошла и села рядом.
- Знаешь, мне трудно так. Я думаю, что все это было ошибкой.
- Мммм...
Ферзь на H4.
- И - знаешь, мне наверное лучше уйти.
- Аааргх...
Он свесил голову и его вырвало на пушистый белый коврик.
Я тихонько закрыла за собой дверь.
Шах.
***
Дедушка редко разговаривал со мной. Да и в шахматы я ходила за двоих.
- Дед...
Не ждала реакции - так, просто, вдруг обратит внимание.
Дед положил книгу на стол и посмотрел на доску. Передвинул фигурку...
- Шах и мат.
...и продолжил читать, как ни в чем не бывало.

Это цитата сообщения Solitary-Angel Оригинальное сообщение

Не успеваете записаться на критику?

Здравствуйте!
Вы все время не успеваете в набор на критику в сообщество Жёсткая-критика-лиру?
Для того, чтобы получить критику без записи в спец треде вам необходимо процитировать данную запись к себе в дневник и оставить ссылку на нее в комментариях к данному посту, а также являться постоянным читателем сообщества.
Ежедневно я буду брать по 5 человек из этого треда и добавлять их в списки неоткритикованных.
Мы игнорируем заявку, если:
•  Ваш дневник закрыт для критиков.
•  Вы записались на повторную критику, не оставив ссылку на предыдущую.
•  Вы не являетесь постоянным читателем сообщества.
•  Вас критиковали менее двух месяцев назад.
•  В вашем дневнике менее 20 записей.

По ВСЕМ вопросам обращайтесь в личку к Solitary-Angel



P.S. Хотите стать критиком? Вам сюда

Маленькая девочка Люси боялась фотографий.
Однажды, года в четыре, она взяла посмотреть старый фотоальбом - красивый, в синей бархатной обложке. Перелистывала страницы, с интересом изучая черно-белые лица. На одной фотографии она увидела двух молодых людей - красивую девушку в свадебном платье и серьезного паренька - худощавого и нелепого,в черном строгом костюме. Они стояли в обнимку, и глаза у них были добрые и счастливые.
Девочка достала фотографию из альбома и понесла на кухню, к маме.
- Маам. А кто это?
- Это твои бабушка и дедушка, со свадьбы фотография.
- А почему они к нам не приходят?
Мама погладила Люси по голове и улыбнулась грустно.
- Они умерли давно, тебя еще тогда не было.
Люси ушла в свою комнату и долго думала. Как это так - они смотрят на нее с фотокарточки, такие веселые и живые вроде - а на самом деле лежат в своих гробах, и вовсе не радуются, не улыбаются, не любят. Она еще раз посмотрела на фотографию, и лица их показались ей чужими и страшными,а счастливые глаза смотрели теперь холодно и даже как-то злобно.
Люси убрала старый фотоальбом в верхний ящик комода и больше никогда не фотографировалась.
***
Мы дружили с ней с детства. Вместе пускали кораблики по весенним ручейкам и гоняли толстых и важных голубей. Я был рыжим и, как полагается, конопатым мальчиком Джо, а она - белокурой и, само собой, голубоглазой девочкой Люси.
На седьмой День Рождения родители подарили мне фотоаппарат. Я радовался очень и фотографировал все, что только мог - старый забор вокруг дома, паутину на чердаке, всех членов семьи и друзей.
Я очень хотел сфотографировать Люси, но она даже и на фотоаппарат мой смотреть боялась,а когда я "прицеливался", чтобы ее щелкнуть - убегала и пряталась у себя дома.
Однажды я схватил ее за руку и не пускал, решив сфотографировать во что бы то ни стало.
Снимок паршивый получился, надо сказать.
А Люси расплакалась и убежала домой, и неделю после этого разговаривать со мной не желала.
***
Я помню тот день так, словно это было вчера.
Мы собрались на веранде и пили много вина, произнося один тост за другим, словно хотели избежать разговора. Люси сидела напротив меня - на ней было легкое голубое платье и тонкая шерстяная шаль. Она старалась улыбаться, но получалось у нее как-то уж слишком грустно.
А я думал, что, когда вернусь, обязательно сделаю ей предложение.
А она думала, что я не вернусь.
***
Она вошла в старый темный дом, стараясь наступать как можно тише. Ее пугал скрип половиц под ногами.
Пусто. Только рваный голый матрас посреди комнаты, на котором лежит плохонький, неказистый фотоаппарат и сотни черно-белых фотокарточек.
Она перебирала их, то и дело вытирая слезы платком - чтобы карточки не портить.
Вот она смотрит на меня - застывшего, с букетом ромашек в больших неуклюжих руках. Она плачет и думает, наверное, что я лежу в гробу - мертвый и холодный.
А я тут. И хочу помахать ей рукой, с улыбкой на черно-белом лице, и сказать: "Привет, Люси".

Мы с этим, который в красном берете и с сияющими глазами,только сегодня познакомились.
Я сидел себе на лавочке и лузгал семечки, а он подошел сзади и треснул меня своим зонтиком по башке.
Я повернулся - выяснить, что за дела такие - а он ржет и пританцовывает, зонтиком размахивая.
Я аж оторопел - глаза на него выпучил и сказать даже не знаю чего.
А он остановился резко и сел рядом.
- Ну, чего смотришь-то?
- Ты больной, что ли, или просто мозгов нет?
А он опять заржал,и - бац! - еще раз меня зонтиком.
Потом сделал глаза серьезные и закурил трубку.
- Ну-ну, ты главное не нервничай. Я тут с серьезными вещами пришел. Про котика - воон там лежит, под деревом, видишь? - станцевать хотел.
Я поперхнулся.
- Чего-чего про котика?
- Ну, станцевать про него. А ты смотри. Это - важно!
И он встал, и танцевать начал. Сначала казалось - смешно, а потом - завораживает. Смешной человечек изгибался всем телом, танцевал то медленно, то как-то рывками, то - вообще останавливался и лишь руками шевелил.
Но это все совсем не важно. Важно то, что я понял, как холодно и мокро котику лежать под деревом, и что думает сейчас котик о своем рыжем хозяине, который спился и котика больно стал бить. Вот и убежал котик. А еще он очень хочет есть, и желательно бы - рыбки.
Закончив, человечек сел на лавку, погрустневший и выжатый совершенно.
- Вот и станцевал я. Про котика, да, вот так.
- Слушай...ты устал, я понимаю. Но не мог бы ты станцевать про счастье, а? А то я его как-то и не знал толком, так хоть раз почувствовать бы да увидеть.
Человечек улыбнулся, встал и снова принялся танцевать.
Да что тут говорить...тут и говорить нечего - видеть надо. Его просто не стало, он превратился в стихию, во что-то такое, неосязаемое совершенно. А я смотрел и понимал, что сейчас я к счастью ближе, чем когда-либо прежде.
Закончив, он закурил. Он стал будто бы еще более маленьким, сжался словно - такой жалкий дрожащий комочек с дымящейся трубкой. Но я настолько поражен был, что и не замечал даже.
Так посидели мы молча с полчаса - он все курил свою трубку, а я думал о том - о сем.
- Знаешь, ты извини, что я тебя так...просто - ну очень уж интересно. В последний раз прошу. Станцуй про себя, пожалуйста.
Маленький человечек встал медленно и взял свой зонт. С безумной счастливой улыбкой он в очередной раз треснул меня по голове, а потом разбежался и со всей дури врезался в дерево - прямо лбом.
Потом - скорая, врачи, носилки и белая простыня. Только пятном красным берет на земле. Вот и все дела.
А я еще долго забыть его не мог и даже в школу танцевальную пошел. Да только какие из них учителя.

А в лесу,знаете, там - сказка. Сидишь на бревнышке замшелом и чувствуешь себя такой маленькой лесной зверушкой. Курящей только и одетой смешно. Осень там пока еще тихая, без буйства красок и этого ветра говорящего.
Сидишь считаешь листья под ногами - бессмысленно, глупо.
Отгоняешь эти назойливые мысли о том, что жизнь - штука непростая, особенно сейчас, что дома ждет грязная посуда и немытый пол, что все, в общем-то, оставляет желать лучшего, и что никто не сидит рядышком, не обнимает легко за плечи.
Все это - нафиг.
Ведь ты просто смешной курящий зверек, чего тебе еще надо?
Я слишком не вовремя начала учиться быть счастливой.Ну,тем более счастливой я буду потом,да?
А это "все будет хорошо" - оно вросло, как ни странно. Стоило лишь повторять постоянно да стараться поверить, и оно поверилось, да и не только. Оно стало быть.
Ведь смешной курящий зверек тоже вполне может быть счастливым.
[512x682]

Какая-то комната - ну, пусть будет моя. Маленькая, захламленная, насквозь пропахшая сигаретным дымом и алкоголем. Моя кровать - узкая, с то и дело предательски выскакивающей пружиной. Мой компьютер, который тарахтит настолько громко и разнообразно, что производит впечатление живого существа. Да, в общем-то, вся пусть-будет-моя-комната производит такое впечатление.
Музыка - тихо звучит, спокойно, гипнотически будто.
Две бутылки шампанского и две упаковки каких-то дерьмовых салатов.
А в моей комнате меня нет, там двое - мальчик и девочка, сидят, смотрят друг на друга и говорят что-то иногда - наивное, нелепое.
- Знаешь, вечер такой...один из тех, которые запоминаются на всю жизнь.
- Он - да. Особенный.
- Хотя и причины, вроде, нет никакой. Просто - ощущение такое, неземное.
А дальше - совершенно незачем подслушивать.
Ведь это только их вечер.
***
Люблю.
Юный блядун, легкомысленно юркий
Танцует едва - беспощадный, яркий
Странно. Абстрактно. Штрихами.
***
Один знакомый волшебник мог сделать что угодно, но сильно не любил показывать кому-то будущее. Ну, добрый он был, этот волшебник.
Только вот мне никогда он не помогал, а я обижалась и не верила, что он вообще что-то может.
А он сидел - и улыбался только, этот смешной человек в сказочной остроконечной шляпе.
А недавно я снова решила его навестить, чтобы попросить в очередной раз о помощи.
Прихожу я, значит, к нему, в его хижину на отшибе, а он встречает, берет за руку и ведет куда-то. И улыбается все, как ребенок.
- Посмотри, пожалуйста... - он протянул мне старинное серебряное зеркало, запылившееся и почерневшее.
- А что там?
- Будущее.Твое.
И я посмотрела.
Улыбнулась.
И поняла, что всегда нужно верить в волшебников. А уж они сами разберутся, как им твое желание исполнить.
***
Девочка с детства собирала фантики - только самые красивые и интересные - и хранила их в большой жестяной коробке. Иногда она доставала эту коробку из шкафа, вытряхивала из нее все фантики и любовалась этими красивыми разноцветными бумажками. И - снова складывала их аккуратно и убирала коробку обратно в шкаф.
Девочка повзрослела, и давно уже перестала собирать фантики.
Но то и дело она снова доставала ту самую коробку и с грустной улыбкой смотрела на свои детские сокровища.
А однажды, в особенно пасмурный и ветреный день, она сделала из фантиков бумажных бабочек, залезла на крышу и вытряхнула их из коробки. Понаблюдала за их полетом чуть-чуть, а потом улыбнулась и пошла в магазин. За конфетами, разумеется.
***
Говорят, где-то есть Стена Счастья, не знаю, где точно. Когда кто-то счастлив, он приходит к этой стене и пишет что-то - что хочет, лишь бы состояние передавало. Там и историй много - любовных или просто красивых, и сказок, и просто рисунки - детские чаще всего, и пожелания. Вся стена исписана.
Когда я ее найду, я тоже напишу на ней - зеленым маркером. И нарисую - предположительно толстого странного зеленого зайца, потому что так хочется.
И тогда -
[413x315]

Иногда мне кажется, что я - всего лишь чья-то нелепая злая шутка, и не более того.
***
Почему мужчины, которых не любишь, чаще всего дарят самые большие и красивые букеты?
***
Иногда я решаю поверить в Бога.
***
Сейчас - верю.
***
Сейчас - верю, и почему-то считаю, что в Ад все равно не попаду.
***
Я очень люблю танцевать, но чаще всего - стесняюсь.
***
Мне жаль, что нельзя взять острый тоненький ножик и вырезать нафиг все воспоминания. Но, с другой стороны, и без них было бы как-то уж слишком тоскливо.
***
Я ненавижу принимать важные решения, но очень часто - приходится.
***
Я люблю этисраныетризвездочки.
***
Я искренне хочу, чтобы у всех все было хорошо, и не менее искренне стараюсь этого не допустить.
***
Я люблю осень, осенний дождь и осенних людей в осенней одежде.
***
Я обожаю странные шляпы.
***
Иногда главное - успеть себя вовремя чем-то занять, чтобы ничего не случилось.
***
***
***
***
***
Мужчины никогда не дарили мне мягких игрушек.
***
Я не верю в волшебников. Наверное.
***
Я люблю сигареты, особенно первую и чтобы натощак.
***
Я люблю спать, уткнувшись кому-то "ему" в подмышку.
***
Я считаю, что заслужила свои ну хоть грамм 100 счастья.
***
Я совершенно не умею писать стихи.
***
Когда мне очень за что-то стыдно - я сижу с глупой улыбкой и тихо шепчу что-то себе под нос.
***
Иногда хочется подойти к кому-нибудь, посмотреть в глаза со значением и тихо так сказать"помоги мне". И еще больше хочется, чтобы реально помог.
***
Это слишком больно и драматично - говорить кому-то "я люблю тебя", когда точно знаешь, что тебе не ответят взаимностью.
***
***
***
***
***
Мне сейчас плохо. Но я буду доказывать себе - через силу - что это все скоро пройдет. И тогда я свои 100 грамм смогу смело выпить, и снова все будет прекрасно - пусть и на совсем-совсем короткое время.
***
Ведь я же, все-таки, оптимист)