Топили меня в ванной – рисовали с меня Офелию, отпаивали огненной водой, рассказывали про Аустерлицкое сражение, про пушки, что стреляли под ноги русско-австрийским солдатам, прямо в лед, а лед ломался, накидывали куртку на мои голые коленки в раздербаненных джинсах, закрывая от неодобрительных взглядов потомков ирландских королей, посылали мне письма, с немецкими штампами, с вложенными историями, которые так приятно читать по утрам, под одеялом, обжигаясь кофе с коньяком.
«Меня зовут в Сорбонну читать лекции про какую-то там текучесть-проводимость, сейчас я посмотрю... Сегодня утром в почтовом ящике нашел, стоит моё имя, смотри.
Я буду эксцентричным лектором, буду ругаться с портретами, грязно переходя на личности, приходить пьяным, благословлять студентов на крестовые походы, «да святится имя твоё, да прибудет царствие твоё», осеняя крестным знамением всех проходящих мимо, буду приставать к библиотекаршам, буду читать им их любимых поэтов, они не отличаются оригинальностью, это будут либо Байрон, либо Шелли. В темноте книжных стеллажей буду нашептывать им «И лучшим сокровищем памяти будет —
Он — первый стыдливый любви поцелуй!», и склонять их сбежать со мной на яркие курортные побережья, жить в пансионатах под вымышленными именами, лежать под облезлыми полосатыми тентами в солнечных очках на пол-лица и курить сигары, они будут смущаться и краснеть, убирать мои руки, будут ворочаться ночами без сна и ревновать меня к молодым студенткам, разве это не прекрасно?»
Я могу часто влюбляться. на автобусных остановках или в метро. в голоса,взгляды, тонкие запястья или улыбки. главное - в людей, которых нет в моей жизни.
Я любила его. Ах, как же я его любила в рамках своего детского эгоизма. Эти руки с тонкими запястьями, эти безразличные глаза и меткие замечания. Я грелась у его огня, вдыхая горячий воздух с легкой примесью Аллюр. И эти январские утра в бежевых тонах клубочком под теплым пледом. Он читал мне вслух Саган, делая пометки на каких-то особо романтичных местах. А потом были поездки на машине с дешевой, но такой вкусной, едой из Макдональдса. Ночные рейды по злачным местам и пьяные открытия.
Новые слова, слетавшие с алкогольных губ. Мы теряли и находили друг друга в клубах сигаретного дыма. Я хотела казаться взрослой-умудренной жизнью и опытом женщиной, но выходила всего лишь много_читающей_малолеткой. Его это забавляло, Боже, как он смеялся, когда я пыталась спорить, о чем догадывалась. О том, что он точно знал.
Я мечтала о нем. В детстве и юности я рисовала образ человека, которому он полностью соответствовал. Мой маленький принц, которому мне просто было не суждено отдать свое сердце.
Возможно, если бы он был чуть-чуть другим и я немного не такой, все бы получилось. Но в жизни так бывает, что он тянется к тебе, ты к нему, но вы не вместе. Без следствий и причин. Просто потому. Потому что не судьба.
терять самых близких-писать "как ты?" - и не получать ответа.
разбиваться-разбиваться-раzбиваться.
и на дождь смотреть влюбленными глазами. с желанием выбежать на улицу и смыть с души всю грязь.
прощения просить. непонятно у кого. непонятно за что. непонятно даже зачем.
предавать-раскаиваться-опять предавать. не людей. мечты. свои мечты. которые самые дорогие. самые чистые и светлые.
на мамины вопросы с улыбкой отвечать, что все хорошо. и врать. даже ей врать.
и раскрываться. полностью. абсолютно чужим. первым попавшимся.
облегчать жизнь. себе.
усложнять. им.
скучать. но так ничего и не сделать.
забыть про закрытый дневник и все писать в открытый.
злиться, что мою жизнь, мою, ТОЛЬКО МОЮ цитируют 19 раз.
стирать слезы. улыбаться пасмурному маю.
и не готовиться к пятничному экзамену.
kiss the rain. целовать дождь. нежно-нежно.
слушать фортепьянную музыку и зверей. сочетать несочетамое.
раз, два, три. три дня.
а потом еще много дней. но эти особенные.
символично объявлять результаты в День Победы.
мы сейчас любим придумывать хорошие приметы, так пусть это тоже будет таковой.
на ряду со снящимися Альбац, Шенднровичем, Радзиховским, Латыниной и, конечно, улыбающейся Касамарой.
3 дня на пережить дрожащие руки, трясущиеся коленки и бесконечные подсчеты процентов.
3 дня на то, чтобы доказать маме, что это не "просто смешно!", а очень и очень важно. важнейшее, так сказать.
3 дня на: знакомиться с людьми на улице, веселить незнакомых старичков, угощать детей мороженым, пытаться понять и простить Лаврентия Беприю и пр
...на Суркова, хотя, он тут непричем.
на фильм с Луи Гаррелем и на Гергиева. так чувствую, результаты я узнаю под 11ую Рахманинова.
нет ничего гаже ожидания, но.
удачи нам. и спать по ночам.
7 мая. Евгений Григорьевич, с юбилеем! Счастья, здоровья, долгих лет жизни. Люблю, ценю, и очень уважаю. Спасибо за монетизацию и Вышку.
друг мой, друг мой... Я очень и очень болен...06-05-2009 01:14
... сам не знаю откуда взялась эта боль(с)
она и не боль вовсе, но хочется кричать.
хочется выжигать это "неприятно" выцарапывать его ночью ножницами по венам, зная, что тебе не хватит силы надавить. ты слаб.
сдувать с пальцев пепел. почти развеять прах своей трагедии. она не хочет уходить.
она меня любит. ей нравится меня давить, душить, убивать...
я задыхаюсь. может быть, дело в проклятом насморке и любимой Москве, а может...
хочется прыгать из окон в небо, а еще хочется заснуть и проснуться 9ого мая. и дрожащие руки.
я бы бежала, бежала сбивая ноги в кровь. падала, спотыкаясь, разбивала коленки, как когда-то в детстве и бежалабежалабежала... от себя?
хочется быть одной и молчать, молчать, молчать... и рыдать. рыдать под патетическую Бетховена, который уже не спасает. и без людей, пожалуйста, без них...
мне тяжело тебя любить. знаешь? конечно, ты все знаешь... я хочу читать тебя, как книгу, но я скорее прочту полное собрание сочинений Достоевского, чем узнаю о тебе то, что мне так надо.
а я... я наверное даже больше, чем Сонечка Мармеладова верю/верила в доброе начало в каждом человека. сострадание к человечеству - мое любимое занятие. и я хочу постараться простить всех даже Лаврентия Берию. он, наверное, был несчастным...
может это искривления души/сознания, но Льва Давыдовича я простила. может когда-нибудь простят и меня.
мне снится, как я убегаю от людей, они тянут ко мне свои липкие руки, что-то хотят от меня, для меня, за меня...
я бегу, бегу, бегу, хлопаю дверьми и кричу: "отстаньте от меня! меня тошнит от вас..."
не толкайте меня, не надо... я сама.
мой прогресс/регресс в том, что тошнит не от себя самой, а от других. чертов Антуан Рокантен! хотя, нет. мой Сартр сейчас - "Мухи". выбор, власть и свобода. ну, и убийство. вынужденное. надеюсь, что не в моем случае. и не себя самой.
я от себя очень устала.
невыносимая, взбалмошная девица. бесконечно простуженная.
через открытые двери лифта солнце обещает мне счастье, а я сама себе обещаю путешествие в Питер и по Золотому Кольцу.
и тешу мыслями, что когда-нибудь буду одна. жить одна. это особо заманчиво сейчас, когда солнце так поздно садится.
уже завтра. пожелайте мне удачи. это очень и очень важно.
пожалуйста!
День. У ворот в монастырь сидит бабушка, с выражением глубочайшей скорби на лице, в старой, порванной одежде, с чашкой в одной руке и табличкой "Помогите Христа ради" в другой. К ней выходит батюшка, с огромным пузом, золотым крестом размером с ладонь, берет ее за руку, резко поднимает и отшвыривает в сторону со словами "Иди отсюда! Здесь нельзя попрошайничать!"..
С детства учили, что Консерватория - это такой храм, где совершается таинство. Там нельзя громко дышать, ставить руки на подлокотник, чихать, громко сморкаться... список табу был нескончаем. И с детства они мною соблюдались. За это я получала приз. То неземное, что можно получить от музыки. Походы в Консерваторию были частыми, но осмысленными, эмоционально насыщенными, высоко духовными. Наверное, мои понятия устарели... Но мне очень неприятно и обидно наблюдать людей, которые приходят в Консерваторию зачем угодно, но только не за музыкой. Черезмерная светскость утомляет, длинные речи вызывают отвращение. Слишком много известных лиц. Они не виноваты, возможно, они правда пришли послушать музыку. Ну, что Алексею Кудрину теперь нельзя ходить в Консерваторию?.. Но черезмерное внимание к ним раздрожает.
Особо трудно переносить это в одиночестве. Если бы папа поправился и пошел со мной, было бы легче среди камер и дам в платьях с открытыми спинами. Для меня остается загадкой, почему при всем этом шике и роскоши в первых рядах трепятся, когда звучит музыка, чихают, ковыряются в ушах...
Папино приглашение было отдано милой женщине, которая была безумно счастлива и уверяла, что такие чудеса с ней никогда не случались. Я ей сказала, что пасха же) она так и думала, а меня считала своим ангелом. А когда Леша Кудрин подошел со мной поздороваться, она было удивлена, но потом спохватилась и осознала, что просто ее ангел-хранитель девушка с короткой стрижкой, которой министр финансов пожимает руку. Пасха - чудеса.
Да, не главное это все. Так, пыль.
Главное то, что гениальную музыку (а таковой было все, кроме невыносимого Стравинского) не испортишь ни показушностью, ни сморканием, ни кашлем, ни щелчками фотокамер, ни-чем. Только плохим исполнением можно, но слава богу Валерий Гергиев Великий Дирижер, и хоть ему не удалось выбить у меня слезу, как это умеют делать некоторые, особо гениальные творцы, я очень уважаю его и то, что он делает.
Мораль: не пытайтесь испортить музыку лицемерием и дурными манерами - не удасться. Она выше.
себе любимому посвящает эти строки автор...19-04-2009 01:01
Если вы одиноки, когда вы один, значит, вы в дурном обществе. Жан-Поль
Несмотря на перманентную ненависть к себе, я себя очень любит. Нет. Я себе очень интересен.
"Познай себя - познаешь мир" сказал некто, цитируемый в егэ.
Кстати, трагичное мироощущение - тоже дар, я понял.
Я, как и Маркес, не знаю никого, кто бы не чувствовал себя одиноким. Только я не знает, почему это такая проблема? Мы боимся одиночества, потому что видим в нем, кто мы есть на самом деле? Страшно? - еще как! Но завораживает.
Любить одиночество - это любить свободу. Свобода не всегда в одиночестве, но в одиночестве всегда свобода.
Я не берусь судить, мое одиночество - бегство больного или бегство от больных. Но я его люблю. Как я могу гулять одна, ходить в кино, в музеи??.. А вот так. Очень даже приятно.
Дорогой Фрэнсис (тот, что Бэкон), Вы ошибаетесь, я не Бог и не зверь. И у меня самые умные, красивые, веселые, талантливые, чуткие, добрые, честные, верные друзья. Ради них я готов на все. Если мне скажут прыгнуть с последнего этажа высоток Сити, общая поймать внизу, я радостно встану на подоконник. Я даже готов поверит в Бога, если надо (не мне - им). Но я слишком любит свое одиночество, которого нет. Я любит свое уединение и очень может быть за его-свою элитарность. А одиночества нет потому, что я всегда в компании своих воображаемых друзей. Они умерли и это нас роднит. С мертвыми проще, понятней и легче.
Ад - это другие, особенно когда их много. И это не Твои люди. Или слишком Твои. Мы говорим о демографическом кризисе, хотя на мой взгляд и 6млрд уже много. А сколько из них несчастны? А сколько делают несчастными других?
Знаете, а ведь каждый человек прекрасен. Да. Я точно знает. Каждый, даже самый скучный, давно себя предавший, уникален. Он важен, он ценен. Но с л и ш к о м м н о г о. И уединятся в больших городах все сложнее. Находят, гады.
А я люблю молчать, курить, думать, строить свои теории, понимать, танцевать, не касаясь пола, плакать в пустом кинозале, читать сидя на подоконнике с чашкой чая в 5 утра, и никому не мешать.
Я люблю считать себя свободной..
я задыхаюсь и, пожалуйста, хватит уже сожалеть обо мне...18-04-2009 01:08
мне хотят спасти не понятного от чего, а я упорно-упрямо не хочу от него спасаться.
небытие? - небытие.
не надо сожалеть. только если тихонько - в кулачок...
дайте людям падать. так низко, как им хочется. и давайте наблюдать!
это, конечно, не "очистительный огонь Гражданской войны", но вдруг. А если мы узнаем, кто чего стоит? не огорчимся ли? а даже если, то какая разница?..
я не Курентзис. только он может говорить то, что говорит. из уст остальных это кажется бредом. он прекрасен, а я рисую пальцем на воображаемом мольберте своего Воланда и любуюсь отсутствием своего отражения в зеркале. как не рекламировать дьявола, раз он так хорош?.. а почему, кстати?..
а люди?.. они же не меняются. или...? может, меняется смысл, который мы вкладываем в слово, в табличку человек? вернее Человек.
мы всех что-то спасаем или собираемся спасать... подойти бы и спросить: "друг, а оно тебе надо?"... помощь - как эфтаназия. а-ля буддизм - не навредить. но... вечная проблема: 6млрд - слишком много, хоть и какой-то кризис.
спасать или не спасать? вот он. вечный.
пока мы советуем друг другу пути спасения, крестим кого-то, устраиваем жертвоприношения, выключаем свет в 20:30... а может люди хотят великих мучений? чтобы потом стать Иисусами?.. самим. через мучения. ведь, каждый хочет, чтобы его любили.
прощальных белых поцелуев след во мне...(с)14-04-2009 20:57
моя любовь похожа на последний глоток воздуха перед погружением под воду.
как перед смертью не надышишься, так перед расставанием "не налюбишься".
потерять любовь... нельзя. но потерять человека запросто.
и больше не будет понимающих взглядов, разговор только для и про нас, обид (на себя, в первую очередь)... не будет того, к кому можно придти и сказть: "я дружу с Троцким и влюблена в Лимонова. Спасите меня!", кто ловит на лестницах, и когда я сижу, свесив ноги из окна, не кричит, не ругается, а просто составляет компанию.
у него таких, как я, шесть классов, но есть что-то, что нас объединяет. возможно, он когда-то был таким, а может я когда-нибудь стану такой. и если он меня и забудет, то я его буду помнить. как человека, который уже столько раз спасал мою душу и много чего еще, как бы я не спротивлялась.
...благородный, с каким-то скромным величием. таких и нужно любить. да.
сидя рано утром в очереди в поликлинике, я понял ужас пытки, когда людям одевали на шею ошейник с шипами, смтряшим наружу, чтобы они не могли уснуть в течение суток.
ошейника у меня не было, зато у меня было 3 часа сна и остаток ночи, проведенный с ЖуковымБуденымРокосовскийСколовскимитд...
в коридоре работало радио и голос ненавистного мне Соловьева сверлил голову, душил сердце. я вообще не люблю людей, которые продаются и покупаются, а с утра их вульгарные интонации раздражают до нельзя.
жаловаться на бессоные ночи, как-то пошло, а в конце 11 класса даже стыдно. особенно мне, которая летом во Франции не спала неделями и была при этом весьма счастливой. впрочем тогдашняя я была свежей, загорелой, немного нахальной и... любимой. а сейчас я устал и ни в чем не уверен. в первую очередь, в себе.