Нет, не хочу ни горьких слов,
Ни слов, ласкавших прежде слух!
Бегу от этих берегов
И навсегда к их песням глух.
Те звуки рождены в былом,
и воскрешать его -- нет сил.
забыть, не вспоминать о том,
каким я стал, каким я был!

Их пел волшеный голос тот,
но так давно умолкнул он,
и мне слышнее что ни год
в них скорбный погребальный звон.
да, Тирза, да в них образ твой,
но ты мертва, мертва, -- с тех пор
где сердцу был созвучных строй,
там для него нестройный хор.

Все смолкло! но звуит опять
тот голос -- эхо лучших дней.
я не хочу ему внимать,
он умер, умер вместе с ней.
но вдруг мне снится вновь: жив!
я слышу речь ее во сн.
проснусь, хочупонять слоа,
но внемлю мертвой тишине.

О, Тирза, явь ли то иль сон,
ты стала для меня Мечтой --
ушедшей вдаль, за небосклон,
звездой над зыбкой глубиной.
и кто скозь горе и беду
шагает, бурями гоним,
тот помнит яркую звезду,
в ночи сиявшую над ним...
Дж.Г.Байрон.

Сегодня очередной день моего оденочества...
Я уже занудился в этом оденочестве...
Катострофически нужен человек....
Девушка... Ибоже это оденочество меня убьет..
Мне больно дышать, мне страшно смотреть... Я убил бы себя, если бы знал, что будет потом...

Если в мире есть хоть одно чудо, найти его всеравно будет сложно...

Я девочка, которую выгнали из собственного дома, потому что я призналась матери, что я лесбиянка.
Я проститутка, которая работает на улице, потому что никто не хочет принять на работу транссексуальную женщину.
Я сестра, которая крепко обнимает своего брата-гея этой ночью.
Мы родители, которые похоронили свою дочь слишком рано.
Я мужчина, который умер в одиночестве, потому что ко мне в палату не пустили человека, с которым я прожил 27 лет.
Я ребенок-сирота, просыпающийся ночью от кошмаров, потому что моей единственной любящий семьей могли быть двое отцов. Хорошо бы они могли усыновить меня.
Я думаю, я – счастливчик. После нападения я был в коме три недели, но спустя год, я, вероятно, снова смогу ходить.
Я не из тех, кому повезло. Я убил себя за несколько недель до окончания школы. Я просто не мог всего этого вынести.
Мы пара, которой было отказано в съеме квартиры, как только оказалось, что двое мужчин хотят снять комнату с одной кроватью.
Я человек, который не знает, каким туалетом воспользоваться, чтобы избежать скандала и вызова охраны.
Я мать, которая не может увидеться с детьми, которых я выносила, нянчила и растила. Суд решил, что я недостойна быть матерью, раз я живу с другой женщиной.
Я жертва домашнего насилия, на которую сразу стали косо смотреть и постарались побыстрее отделаться в службе поддержки, когда поняли, что мой партнер – женщина.
Я жертва домашнего насилия и мне некуда обратиться за поддержкой, потому что я – мужчина.
Я отец, который никогда не обнимал собственного сына, потому что всю жизнь боялся демонстрировать чувства к другим мужчинам.
Я преподаю домоводство, хотя хотела быть тренером по спорту, пока мне не сказали, что «они все лесбиянки».
Я мужчина, который умер, так как врачи скорой помощи прекратили лечить меня, поняв, что я – транссексуал.
Я человек, который все время чувствует себя виноватым. Мне кажется, что у меня не должно быть недостатков, раз мне приходится жить в обществе, которое ненавидит меня.
Я человек, который больше не ходит в церковь. Не потому что я потерял веру, но потому что для «таких как я» двери церкви закрыты.
Я человек, который вынужден скрывать то, в чем больше всего нуждается этот мир – любовь.

Воспроизведите этот пост, если вы считаете, что гомофобия это не правильно

Люди, как звезды, они тоже сходят с ума...