Уставший ангел вздремнул на крыше,
На серых крыльях искрится иней.
А снег кружится, упавший свыше,
В перипетии размытых линий,

Разбитых мыслей, туманных маний
И долгих странствий в чужие страны.
Уставший ангел такой желанный -
Простит грехи, излечит раны.

Не понимают его усталость,
Не принимают земные страсти.
Лишь серой пылью на крыльях жалость,
Тяжелых жалоб – все бремя власти.

Застынут звуки в тени прелюдий,
А кто-то Свыше нам снова пишет, -
Любовь друг другу дарите люди.
Уставший ангел пусть спит на крыше.

Чекаю... Чекання чеканить думками...
Зачеркую слово за словом. І знову, -
Вичерпую черствість банальної драми.
І хай червоточина виїсть розмову,
Розмиє слова, сховає їх сутність.
Втікає від нас дійсність снами,
Розвіє назавжди мою само-Бутність
В твоєму житті хоч по граму...
Насправді насподі мої сподівання.
І сповідь півночі - оповіданням...
Так важко було чекати кохання,
Ще важче кохати в чеканні.

- Ни хрена Вы в жизни не понимаете, Федор Михалыч. Вот, мы с Вами, в некотором роде, коллеги. Да, я профессор философии, доктор наук. Я понимаю, что Вам ближе философская школа киников, но все-таки, подумайте... Что есть - наша ЖИЗНЬ. Все любят аналогии, сравнения… Вы же помните Пифагора – Жизнь подобна игрищам, иные приходят на них состязаться, другие – торговать, а самые счастливые смотреть.
Или Рюноске… Не помните Акутагавы?... Ну, коллега, он же сказал, что жизнь подобна коробку спичек и относиться к ней серьезно – смешно, а несерьезно – опасно…
Сухой старческий кашель наполнил образовавшуюся тишину…
- Вспомнили?… Нет?... Жаль… Но я продолжу…
Видите вот эту сигарету? А ведь и с ее помощью можно объяснить всю суть жизни. Не верите?... Нет, коллега, не волнуйтесь, - это обычная сигарета с табаком…
Смотрите – вот я курю. Видите? По Вашему взгляду вижу, что я уже Вас заинтриговал… А как я раньше интриговал своих студентов… Но… это лирика…
Так вот, я ее курю и наслаждаюсь каждой затяжкой… Да, Вам, многоуважаемый коллега, этого не понять, ведь вы не курите… Но я могу затягиваться по чуть-чуть, этим оттягивая, тот момент, когда докурю и сигарета закончится. А могу затягиваться сильней, и получать большее удовольствие. Но, увы, коллега, тогда и сигарета догорит быстрей… Так и наша жизнь – можно жить по чуть-чуть, почти не чувствуя, что живешь, а можно – сжигать свою жизнь, но больше чувствовать… Да… иногда могут быть перегибы... Бывает, так затянешься, закашляешься, что и сам не рад…
Самое страшное. Когда я не затягиваюсь, - дым то идет, сигарета сгорает. А зачем?...
А еще… Вот, тоже интересно. Видите, - я пепел не стряхиваю, и то, что я уже прокурил – это мое прошлое, а то, что осталось – мое будущее. Я вижу свое прошлое и будущее. Вы мне скажете – А как можно в жизни отмерять свое будущее? Так, ведь, я не знаю смогу ли я докурить эту сигарету или нет? Вдруг, кто-то сзади ударит меня по кумполу… Извините, коллега, но я не сдержался от этих модных словечек, - по голове, - и не докурю…
Но, давайте вернемся к прошлому, которое есть пепел. Я его могу стряхивать и забывать о нем, а могу смотреть и вспоминать те ощущения, которые я пережил, когда этот пепел, еще был частью сигареты, то есть моей жизни…
Ой, черт!!!! Видите, пепел упал и прожег дырку на моих штанах, теперь я надолго буду помнить это прошлое, это и есть след прошлого. Возможно, это прошлое, просто, надо всегда своевременно встряхивать…
Теперь, я знаю, коллега, что вы хотите спросить. Вы хотите спросить о будущем. Я тоже… Вот этим сигарета и отличается от жизни. Куришь и видишь, когда сигарета закончится, а жизнь…. Куда же Вы, глубокоуважаемый коллега, неужели Вам неинтересно… Я Вам могу провести аналогию между жизнью и водкой. А это интересней …
….. Федор Михалыч, зевнув, показывая свои белые зубы, встал и виляя хвостом побежал к толстой торговке, которая, собирая свой лоток, несвойственно для нее добрым и ласковым голосом позвала:
- Шарик, иди ко мне от этого бомжа. Смотри, у меня для тебя косточка осталась…

Ласточкой ластится ластик
Просится все стереть .
Только отвергнув пластик
Больше не буду хотеть.

Карандашами цветными
ЦвЕта забыв гроши,
Но расцветают за ними
И занимают - спеши…

Опешенный мелкими пешками -
Я молчу, лишь макаю хлеб.
Спешными грешными гренками
Я не покаюсь - нет.

И гренадеры устало,
Скачут без моря горя.
Снять бы мою усталость
И затопить все творя.

Горем построим город
Горечь убьем мы в нем.
Был я когда-то молод -
Молот чужих проблем.

Ну а теперь терпенье -
От всех дверей ключи
Было б еще хотенье.
Вручат и мне ручьи.

Чьи-то читал цитаты,
Чьи-то, но не свои.
Я не родился солдатом.
И генерала не жди.

Ненависть к автоматам…
Правда всего – дороже.
Я не ругаюсь матом,
Не потому, что гложит.

Не потому, что модно
Не старомодный - нет.
Жалость сьедает подло,
Полный псих-лазарет.

Я не стреляю в пропасть,
Гильзы пальцами теребя.
Но самолетов лопасть
Душу разрежет не зря.

Режет – зарево стужи,
Маревом грустных рассветов.
Громко глотая свой ужин
Все забываю ответы.

И тут - отведав случайно,
Все позабудешь ты.
Наши забЫтые тайны
Но не убИты мечты.

В колонках играет - Worried Life Blues - Eric Clapton

Гордый город уснул под прикрытием туч.
И в открытом окне, остывает забытый мной чай.
А на старых открытках засохший сургуч
Мне расскажет не глупые сказки, а случай…
Сизый дым убегает куда-то совсем от меня,
И постелится дальше сквозь серых обоев орнамент.
Прочь уставшие мысли, как отзвуки скучного дня.
Что-то было со мной, и с тобой, но не с нами.
А в ушах и в душе зазвучит старый блюз,
Странным звуком, откинув все лишнее, скажет:
Как прекрасен опасный сердец наш союз.
Не бывает огня ведь без дыма и сажи.

За столиком в кав’ярні біля Ринку,
Розмовою в кав’ярні біля правди.
Мовчали ми, чекаючи зупинки,
Трамваю, що під назвою назавжди.
Чекали ми - не трохи кави,
Чекали ми... Шукав нас час.
Ловили тіні ті, що завтра
Ті тіні, що забудуть нас...

Печатью впечатлений
Запечатав печаль.
Развеюсь на мгновенье
Пока остынет чай.
Я выйду из футляра
На несколько минут.
И скажет мне гитара -
Ты шут и баламут.
Разбудят струны пальцы,
Веселенькие ритмы.
Мы в жизни постояльцы,
А в сердце пилигримы.

Нарисовано, зарисовано
И приковано взглядом.
Не расписано, не записано
Стройным рядом.
Неприкаянно и нечаянно
Все случается.
Так и Авель в Каина
Превращается.
Возвращается круг вращения
И взрастает в вечности.
Ощущение отвращения
От конечности.
В бесконечности все закончится
Как и следует.
Все исследуем след за следом мы,
Нас преследует
Смысл в бессмыслии
Путей путаных.
Мысль в безмыслии.
Все запутано.
Бесы бисером перед свиньями
Мечут, бесятся.
Забивают клинья клиньями
Не поместятся.
И Мессии в своих миссиях
Без священных книг,
Всех порадуют нас амнистией
Грехов завтрашних.

В колонках играет - Faraway, Bittersweet, Nothing Else Matters - Apocalyptica

Нарисую на стекле
Отблески заката.
И растают вдалеке
Дни - когда-то.

Дни кому-то
Все так ясно.
И хоть смутно,
Все прекрасно.
Были страсти -
Страшно стало.
Красной масти
Ох, как мало.
Что ж козырной
Серой картой.
Пеной мыльной
С пива кварты.
И в кварталах
Темных мыслей
Потерялись
Смерти смыслы.
Стерты чувства,
Грани слиты.
Жизнь искусство
Лечь под плиты.
------
Одиноки
Дни струятся,
Как потоки.
Не остаться б
В расставаньях.
Улететь бы
Без прощанья.
И прожить бы
Без разлуки.
Время странствий.
Странны звуки
Вне пространства…

А смерть стояла молча у порога
И все ждала, когда уйдет Она.
Она держала руку… руку друга,
И без надежды верила, что лишь одна
Для смерти есть преграда.
Старуха эта всех когда-то, где-то ждет.
Но ведь когда Она… Она с ним рядом,
Смерть не посмеет, не войдет…
Бледно лицо и губы посинели,
Круги в глазах и вокруг глаз.
Она сидела у Его постели,
Но не сдавалась… Ведь в который раз
Ей так приходится сражаться -
Не с смертью, нет, а лишь за жизнь.
Сквозь слезы грустно улыбаться,
И лишь шептать : «Держись, держись…»
Ему? Себе? Иль вопреки
Старухе той с косой и в белом.
И чувствовать то холод, то тепло руки,
Все уходя куда-то за пределы.
Пределы воли, памяти, сознанья,
И чувствовать чужую боль своей сильней.
Сложив мозаику воспоминаний,
Идти, смотря в калейдоскопы дней…

Я ветер - как будто спокойный,
Уставший от странствий в полуденный зной,
Я весь в предвкушеньи и в поисках тайны.
Я ветер – зачем мне покой?

Я ветер - меня не привяжешь,
Куда захочу я лечу без преград.
Закроешь ли ставни, поставишь ли стражу –
И выстроишь стен заграждающий ряд.

Стена для меня - совсем не преграда.
Не в силах разрушить и не обогнуть?
Ведь если надеюсь, что тайна там – рядом.
Проникну сквозь щели – найду я свой путь.

Вот только зачем – мне те тайны,
Что где-то уныло томятся в пыли.
Ведь странник я вечный - немного печальный,
Немного веселый. И взгляд мой вдали.

Я ветер – зачем мне дороги?
Куда-то когда-то они приведут.
А мне бы свободы да счастья… немного.
Я всюду - где ждут и не ждут.

Я землю разрою смертельным торнадо.
Костры и пожары развею я в миг.
И высушу море, когда это надо.
Кому – это надо?
И снова притих…

Я ветер - как будто уже неспокойный,
И легким дыханьем вечерней порой,
Я весь в предвкушеньи и в поисках тайны.
Я ветер – зачем мне покой?